Еще молить стремился;
Тоскуя, взором он искал
Сияния денницы…
Но взор недвижный угасал,
Смыкалися зеницы.
«О дети, дети, гаснет день». —
«Нет, утро; лишь проснулась
Заря на холме; черна тень
По долу протянулась;
И нивы пусты… в высоте
Лишь жаворонок вьется». —
«Увы! заутра в красоте
Опять сей день проснется!
Но мы… уж скрылись от земли;
Уже нас гроб снедает;
И место, где поднесь цвели,
Нас боле не признает.
Несчастные, дерзну ль на вас
Изречь благословенье?
И в самой вечности для нас
Погибло примиренье.
Но не сопутствуйте отцу
С проклятием в могилу;
Молитесь, воззовем к творцу:
Разгневанный, помилуй!»
И дети, страшных сих речей
Не всю объемля силу,
С невинной ясностью очей
Воскликнули: «Помилуй!»
«О дети, дети, ночь близка». —
«Лишь полдень наступает:
Пастух у вод для холодка
Со стадом отдыхает;
Молчат поля; в долине сон;
Пылает небо знойно». —
«Мне чудится надгробный стон». —
«Все тихо и спокойно;
Лишь свежий ветерок, порой
Подъемлясь с поля, дует;
Лишь иволга в глуши лесной
Повременно воркует».
«О дети, светлый день угас». —
«Уж солнце за горою;
Уж по закату разлилась
Багряною струею
Заря, и с пламенных небес
Спокойный вечер сходит,
На зареве чернеет лес,
В долине сумрак бродит». —
«О вечер сумрачный, постой!
Помедли, день прелестный!
Помедли, взор не узрит мой
Тебя уж в поднебесной!..
О дети, дети, ночь близка». —
«Заря уж догорела;
В туман оделася река;
Окрестность побледнела;
И на распутии пылят
Стада, спеша к селенью». —
«Спасите! полночь бьет!» – «Звонят
В обители к моленью:
Отцы поют хвалебный глас;
Огнями храм блистает». —
«При них и грешник в страшный час
К тебе, творец, взывает!..
Не тмится ль, дети, неба свод?
Не мчатся ль черны тучи?
Не вздул ли вихорь бурных вод?
Не вьется ль прах летучий?» —
«Все тихо… служба отошла;
Обитель засыпает;
Луна полнеба протекла;
И божий храм сияет
Один с холма в окрестной мгле;
Луга, поля безмолвны;
Огни потухнули в селе;
И рощи спят и волны».
И всюду тишина была;
И вся природа, мнилось,
Предустрашенная ждала,
Чтоб чудо совершилось…
И вдруг… как будто ветерок
Повеял от востока,
Чуть тронул дремлющий листок,
Чуть тронул зыбь потока…
И некий глас промчался с ним…
Как будто над звездами
Коснулся арфы серафим
Эфирными перстами.
И тихо, тихо божий храм
Отверзся… Неизвестный
Явился старец дев очам;