S-T-I-K-S. Гаситель

«Заметит или не заметит? – переводил я взгляд с неё на ларёк, и обратно. – Со стороны домов точно не заметят, а вот она, хоть и буду машиной прикрыт, но…»

Я решился, когда живот, пока ещё негромко, рыкнул. Не хватало ещё так к себе внимание привлечь. Так что выбора не осталось: или НЗ, или ларёк. На крайняк убегу, как тот недавно виденный бегун или бегунья.

И, больше не колеблясь, тем более что толстушка как раз спиной ко мне повернулась, рванул вперёд. Сходу перескочил забор и, пригибаясь как можно ниже к асфальту, направился к ларьку, петляя между стоявшими на дороге машинами.

Выдохнул облегчённо – добрался, и пока никто меня не попалил, и радостно урчать не принялся. Выругался мысленно на тонировку стёкол у некоторых автомобилей, сквозь которые ничего толком не видно. Пришлось над капотом приподниматься и осматриваться.

Волосы на голове в очередной раз за сегодня дыбом встали. И не толстушка тому виной, хоть она сейчас и торопливо, но на самом деле медленно и путаясь в ногах, направлялась в мою сторону. А вслед за ней, чуть более шустро, бежала четвёрка разнопородных крупных собак. Вот они меня и напрягли. Не знаю как у людей-зомби с нюхом, но подозреваю, что у собак, пусть даже и таких недомёртвых, с ним всё в порядке.

Но собаки меня пока не учуяли, а догнали выбранную жертву и сразу же вцепились ей в ноги. Зомбячка, в панике урча, завертелась на месте, пытаясь их сбросить, но когда этого не получилось сделать, направилась прямиком к придорожному забору и, навалившись на него всей своей массой, перевалилась на другую его сторону, на газон аллеи.

Подняться собаки ей уже не дали. Пусть поначалу она их и сбросила с себя, лишившись при этом приличных кусков мяса на ногах, но, жадно проглотив добытое, эти четвероногие твари не перепрыгнули, ловкости в таком состоянии им недостаёт для таких трюков, а тоже перевалились через забор, и сразу же вцепились в свою жертву. Она ещё делала несколько попыток встать, но вот одна из собак, рыжая, если не ошибаюсь, бордосский дог, вцепилась ей в шею и, резко дёрнув головой…

Пасть, что гидравлические пресс-ножницы, как те металл, так эта шею ей перекусила. Желательно от них подальше держаться, да и вообще с ними лучше не пересекаться.

Отбросив всякие мысли о ларьке, снова пригнувшись к асфальту и постоянно оглядываясь, я направился вглубь девятого микрорайона, пока удачно, не попадаясь никому на глаза, обходя группы «пьяных» зомби. Стоят себе, покачиваются, нервируют меня. Но больше всего нервировало не это, а то, что там, куда я направляюсь, недалеко есть довольно приличных размеров пустырь, на котором собачники своих четвероногих друзей обычно выгуливают. И теперь эти друзья, сбиваясь в стаи, своих хозяев и их соседей ловко так на запчасти разбирают. Представляю, что там делается…

Одно радовало, что до родителей Жерцева Вовки и Акелина Серёги не так далеко идти осталось. Они возле седьмой школы в одном доме живут. И, похоже, самый трудный участок я сейчас… Рывком преодолел открытый участок и нырнул в то ли кусты, то ли такие большие цветы, что вдоль дома росли. Упал за ними и сразу же принялся сквозь заросли ближайшую группу зомбаков выглядывать.

Чёрт! Заметили всё же.

Несколько мертвяков, хоть я уже прилично так сомневаюсь, что они действительно мёртвые. Урчат достаточно громко, значит лёгкие работают. Кровь из них так и хлещет – когда собаки толстушку рвали, та ею буквально фонтанировала. Значит, сердце бьётся, и они вполне живые, только… только зомби. Некоторые из них меня всё же заметили и, отделившись от покачивающейся на своей волне толпы, неуверенно направились в мою сторону. Пройдут несколько шагов и стоят, головой вертят, потом ещё несколько шагов вперёд делают и снова осматриваются.

Я не стал ждать, пока они так дошагают и окончательно попалят меня, и на четвереньках, прикрываясь кусто-цветами, рванул дальше вдоль дома в нужную мне сторону.

Далеко не убежал.

– Фак! – через пять метров, чуть ли не нос к носу, я столкнулся со стоявшей в зарослях собакой.

Рука быстро метнулась к топорику, но уже когда вытащил его из чехла, перестал на эту псину внимание обращать, хоть та и зомбячка.

А всё потому, что она в наморднике, и именно поэтому вообще никакая была. Хотя поначалу, когда сам на четвереньках стоял, увидел, как глаза у неё при виде меня обрадованно расширились и она заурчала-зарычала вроде как грозно, да и сама вид внушительный имела. Но когда она неуверенно пошкандыбала в мою сторону, путаясь в четырёх ногах, страх тут же испарился.

Но главное эта тварь облезлая всё же сделала – привлекла внимание до этого момента неуверенно двигавшихся сюда зомби. Теперь-то они, услышав эту псину, а потом и увидев меня выпрямившегося, разом заурчали и уже решительно направились на зов своей четвероногой подруги. Которая, тыкаясь своей мордой, пыталась задержать меня, когда я выбивал топором стекло в окне.

– Да отвали ты! – буцкнул я от души собаку. А то та вспомнила, что у неё не только зубы, но и лапы есть. Ими и попыталась мою ногу обхватить, но после удара грохнулась на спину. А я подпрыгнул…

До?ма и стены помогают! Так вроде говорят? Так вот, правильно говорят! До?ма мне они действительно помогали.

Здесь нет.

Закинув ногу на раму выбитого окна, я, замерев, смотрел в безразлично-жуткие глаза старушки, которая всё же допилила своего деда. Мозг, во всяком случае, в прямом смысле этого слова, она ему выела. А теперь вот смотрела на его более молодую замену, к ней заявившуюся, и начинала пока ещё неуверенно, но явно обрадованно урчать.

Повезло, что топор я так в руке и держал, а то уж больно шустрая старушенция оказалась, охочая до молодого мяса. Не успел я забраться в квартиру, подгоняемый урчанием приближающихся снаружи зомбаков, которые и друзей за собой позвали, как старая, очень уж широко улыбаясь, хвастаясь на удивление не вставной челюстью, а (может наращенные?) пусть и с прорехами, но своими зубами, кинулась мне навстречу, вытянув перед собой скрюченные пальцы…

– Ведьма старая, – опустил я ей на голову «Баска», так вроде мой топор называется. – Напугала, тварь!

Старуха как бежала, так вперёд лицом, с торчащим в голове топором, и упала. Еле успел отскочить, снеся попутно стоявший у окна стол, чтобы она на меня не прилегла.

Восстановил дыхание и, поборов тошноту, выглянул в окно, где длинная очередь мужиков и женщин, старых и молодых, ковыляя друг за другом, двигалась на зов продолжающей урчать под окном собаки. Показал им всем средний палец и, скривившись от омерзения, выдернул топор из головы окончательно отошедшей старушки, которую уже перестали бить конвульсии. После чего, аккуратно ступая, чтоб не наступать на останки деда, направился на выход, сначала из комнаты. По пути тщательно вытер топор о штору и, продолжая держать его в руках, потопал теперь уже на выход из квартиры.

Глянул в шикарнейший, с хорошим обзором глазок, видимо служивший ранее досугом для старухи. Иначе какого здесь, возле тумбочки, кресло стояло? Убедился, что с той стороны двери никого нет, и выскочил из квартиры.

– Да вы издеваетесь? – на третьем этаже я нарвался на надкусанную, но вполне себе бодрую женщину. Которая тут же захотела сделать со мной то, что с ней не доделали.

Не стал связываться, а обошёл её через перила, как в своём подъезде со «Светкой» делал, и рванул дальше наверх. Ещё три раза пришлось так зомбаков обходить, подъезд оживлённый оказался.

Ну и самая засада, люк на крышу на замке оказался. Хорошо хоть простеньком, который чуть ли не пальцем открыть можно. Когда на это есть время и до тебя не пытаются дотянуться обитатели этого подъезда, желающие отведать твоего юного мясца.

Так что, хоть замок и простой, пришлось четыре раза приложиться по нему «Баском», с каждым разом всё сильней и более нервно, пока он не слетел на голову где-то забывшему штаны мужику. Тот, падла, оказался достаточно высоким, чтобы мне, сидящему на железной лестнице, несколько раз проехаться кончиками пальцев по ботинкам, чем не на шутку напугал.

Как на крыше оказался, толком уже не помню. Осознал себя сидящим, опёршись спиной о надстройку с выскакивающим из груди сердцем и гудящей колоколом головой.

– Вырвался, – выдохнул облегчённо, как только начал успокаиваться.

Глотнул воды и вспомнил, что совсем недавно есть хотелось. Но сначала собаки аппетит отбили, а потом бешеная старушка и негостеприимные жильцы этого подъезда тоже хлеб-соль предложить гостю забыли.

«Нужно было, наверное, через дверь заходить, а не в окно лезть» – кривовато усмехнулся я, уже почти совсем успокоившись.

Успокоился и решил, что лучшего момента, чтоб перекусить, сегодня может и не быть. Кто знает, что там дальше будет?

Так что чёрт с ним, с НЗ, еды ещё раздобуду.

Скинул с плеч рюкзак, достал из него одну из двух банок тушёнки, вскрыл её «Барсиком» и принялся без особого аппетита есть со вчерашним хлебом.

«Чёрт! Лучше бы в школу пошёл» – я вспомнил, что завтра первое сентября, и с каким нежеланием я туда собирался.

Мне казалось, что побывав на войне, пусть и всего два с половиной месяца, я теперь совсем взрослый стал. Я и раньше на одноклассников слегка с недоумением смотрел, давало о себе знать постоянное общение со старшими ребятами. Мои друзья на два и три года меня старше, одни в армии сейчас, другие в институте. Так что одноклассники, с их, казалось, примитивными и ни о чём разговорами, совсем меня не интересовали. Ну, кроме нескольких, как тот же Андрюха Вавилов, приятелей. И вот, после этого бурного лета, после насыщенной адреналином жизни, тупо сидеть на уроках – это вообще жесть и пытка.

Так мне казалось.

Но сейчас, хлебнув за это утро адреналина столько, что он уже чуть ли не из ушей льётся, хотелось, чтобы всего этого не было. Всю жизнь за плечом брат стоял, а рядом с ним его друзья. Настоящие друзья, которые, что бы ни случилось, всегда рядом и поддержат.

Но вот сейчас я этой поддержки не ощущаю. Перестал её ощущать, как только тётку, обращённую в зомби, увидел. Словно кусок души вырвали.

– Братан, мне тебя не хватает, – я окончательно понял, почему чувствую себя таким неуверенным.

Хоть и уверен был, что брат с друзьями сто процентов выжили и скоро должны вернуться, но в данный момент я ощущал себя полностью одиноким в этом долбаном зомбо-мире.

Пусть поначалу и через силу, да под невесёлые мысли, но банку тушёнки целиком прикончил, чему сам удивился. Вынырнул из мыслей, когда хлебом остатки жира подбирал.

Отставил в сторону пустую банку, запил всё это дело водой и, вытерев платком руки, только сейчас поинтересовался временем.

– Чёрт, – часы показывали без семи два. – Время летит, а ещё столько сделать надо.

Хоть и осоловел слегка после еды, но рассиживаться не стал. И так не успеваю.

Закинул рюкзак за плечи и, держась середины крыши, чтоб лишний раз не мелькать и не привлекать к себе внимания, направился на другую сторону этого четырёхподъездного дома. Там нагнувшись пониже, подполз к краю и…