Приватир

Мустафа и Арсен, два воспитанника кочевого турецкого племени из Сиваса, которые служат у меня уже полтора года, появились через две минуты. Один, Арсен, крепкий низкорослый парень лет двадцати, белоголовый и белокожий, очень сильно похож на Лиду, и частенько, их принимают за родственников. Хороший стрелок, отличный разведчик, неплохой мечник, характер имеет веселый и добродушный. Второй, Мустафа, ровесник Арсена, высокий и рыжеволосый, всегда подтянутый и постоянно готовый к бою. Превосходно обращается с любым холодным оружием и мастер рукопашного боя, стреляет просто отвратительно, но при этом хороший минер. Основные черты характера: верность, честность, строгость к людям и резкость поступков, думать не любит, а все совершает на наитии и на интуиции.

– Привет, воины, – обратился я к ним.

– Здравствуй командир, – улыбаясь, ответил Арсен.

– Здравствуйте, – сдержанно и с сильным акцентом вторил ему Мустафа.

– Как служба?

– Все хорошо, – ответ был одинаков.

– Зачем я вас в поход взял, а не на базе оставил, понимаете?

– Мы воины, – коротко рубанул Мустафа, – и тебе лишний клинок не помешает.

– Переводчики нужны? – вместо ответа спросил Арсен.

– Все немного не так, воины. Переводчики нужны, но они у нас и помимо вас имеются. Клинки в умелых руках тоже нужны, но и это не самое важное. Главная причина, по какой вы пошли в этот поход, это то, что вы выросли в Турции, знаете быт, язык, обычаи и разговор. В общем, вы местные и Малая Азия для вас родной дом. Теперь перехожу к сути вашей задачи. По приходу в Пазар отряд высадится на берег, а вы останетесь на борту, – Арсен хотел что-то сказать, но Мустафа придержал его за рукав и я продолжил: – Мы отбываем в Трабзон, а вы тайно высаживаетесь в лесной массив за поселком и пешим ходом, сами добираетесь в город. Дальше, вы всегда должны быть где-то неподалеку от нас. Изображайте из себя бродяг, вольных наемников или торговцев, не важно. Главное, не привлекайте к себе внимания и живите своей самой обычной жизнью. Отряд всегда на виду, а вы неподалеку и будете присматривать за нами со стороны. Для чего это делается, понимаете?

– Ну, да, – за двоих ответил Мустафа, – мы видим то, что не видите вы и, в случае опасности, предупреждаем вас.

– Верно. Места для нас здесь чужие, и мы можем многое упустить, а со стороны, взгляд не замыливается, и многое воспринимается иначе. К выполнению задачи готовы?

– Так точно, – кивок белоголовой шевелюры.

– Да, вождь, – следом такой же кивок, только волосы рыжие.

– В таком случае подробные инструкции будут позже. Деньги и оружие получите у Лиды перед высадкой в Пазаре. Свободны.

На ходу, что-то обсуждая, воины ушли в кубрик, а я вновь развернулся к Лиде, которая стояла ко мне полубоком. Неожиданно для себя, от близости с красивой и привлекательной женщиной, я почувствовал какое-то не характерное для себя смущение. Хотя, в этом нет ничего необычного, поскольку природа требует своего, а с женой, по понятным причинам, я не занимался любовью вот уже полгода.

– Чего молчишь, красавица ты наша? – улыбнулся я наемнице. – Как твои дела, жалобы или претензии имеются?

– У меня все в норме, – ответила она.

– С отрядом справляешься, мужики не достают?

– Всегда справлялась, а что мужчины, так это не проблема, ведь не случайные люди службу тянут, а профессионалы. Воины все прекрасно понимают, и приставаний нет. Для нас это работа, да и только. А что? – на этом вопросе она лукаво улыбнулась и стала пристально меня разглядывать.

– Ничего, интересуюсь жизнью своего подчиненного.

– Тогда… – она вновь улыбнулась, – я пойду?

– Конечно, иди.

Женщина развернулась, встряхнула своими роскошными волосами, которые легкий морской ветер красиво раскидал по ее плечам, повернулась, отошла от леера и двинулась в сторону надстройки. Шаг, другой, высокая грудь покачивается под комбинезоном, а красивые и чуть полноватые бедра ходят из стороны в сторону.

– Эх, – вздохнул я сам себе, и подумал о том, а не закрутить ли мне военно-полевой роман. Жизнь летит мимо, а тут под боком совершенно свободная и привлекательная женщина, которая за время нашей совместной работы, не раз намекала мне на то, что готова к более близким и менее формальным отношениям.

Глава 5

Вольный город Трабзон – поселок Келер. 08–11.03.2064

В переговорах с трабзонским Мэром Османом Гюнешем, которые состоялись 8-го марта, моя роль была проста: сиди себе молча рядом с Карой, кивай на каждое его слово, и раскидывай информацию по полочкам. Официально Гюнеш и Кара по-прежнему имели претензии один к другому. Поэтому встречались они тайно, на окраине города в районе Бозтепе, в одном из грязных постоялых дворов для рядовых наемников и солдат удачи.

Серая и неуютная комната на втором этаже трехэтажного каменного строения. По углам паутина, на полу мелкий мусор и деревянная труха. В центре комнаты большой и грубосколоченный дубовый стол, и за ним сидят четыре человека. Как водится при переговорах, двое с одной стороны, то есть мы, Буров и я, а двое с другой, сам местный правитель и его начальник контрразведки доктор Галим Талат.

Мэр Трабзона, пожилой и рыхлый мужчина с хитрыми и умными глазами, одет в скромный балахон серого цвета. Доктор Талат напротив, полная его противоположность, молодой и симпатичный мужчина, а одет как местный щеголь с уклоном в традиционализм, богатый зеленый халат, белоснежная чалма, а руки сплошь в дорогих перстнях. Не знаю, кого они из себя изображают, но о том, что рядом с богатым молодым господином в роли бедняка может шествовать городской правитель, догадаться практически невозможно. Маскировка у них отличная, только зачем такие сложности сочинять, лично я, просто не понимаю. Впрочем, они здесь хозяева, а потому им видней, где и как проводить тайные встречи.

Разговор между договаривающимися сторонами идет на русском языке. Трабзон город многонациональный, а Талат и Гюнеш нашу родную речь знали неплохо. Нас это устраивало, меньше лишних ушей, меньше вероятность того, что кто-то посторонний узнает, о чем мы говорили.

Встреча началась, как ей и положено с приветствий, но благо, что без славословий, коротко и по-деловому. Мэр Трабзона, как и я, молчит, а Талат начинает излагать то, что стало известно его службе о Средиземноморском Альянсе.

– Осенью, – доктор подается всем телом вперед и пытливо всматривается в наши лица, – к побережью Средиземного моря были посланы шесть разведывательных групп, и назад вернулись только две. Остальные были обнаружены и попросту уничтожены. Что странно и необычно, не было попыток захвата или перевербовки, и этой логики средиземноморских спецслужб, мы не понимаем. Почему они поступили именно так, а никак иначе? Точного и ясного ответа нет, и это вселяет в нас неуверенность в завтрашнем дне. Тем более что принесенные двумя уцелевшими разведгруппами сведения, полученные от двух языков, совсем не радуют. Хотя, конечно, чисто по-человечески мы рады тому, что еще кто-то помимо нас уцелел и не скатился в дикость, но то, что средиземноморцы готовятся к войне и имеют для этого все необходимое, не есть хорошо. Мы торговцы и совсем немного пираты, и нам не хочется, чтобы к нам пришли незванные гости и покорили нас. Поэтому нам приходится сотрудничать с Кубанской Конфедерацией, и именно поэтому вы здесь.

– Галим, – Буров знал Талата давно и обращался к нему по свойски, – давай конкретные цифры и факты. Про ваши опасения мы уже в курсе, так что про это можем и позже поговорить.

– Ладно, – согласился доктор, – будут вам факты и цифры. Карты и кое-что из документации уже отправлено вашим кураторам в Конфедерацию, и если, по сути, то Средиземноморский Альянс это государство изначально заточенное на войну, и они не вступают в переговоры, а сразу производят захват и оккупацию тех земель, которые им нужны. На данный момент под ними все Восточное Средиземноморье: Кипр, Крит, Родос, архипелаг Додекадес, побережье Турции, Греции, частично Ближнего Востока и Черноморские проливы. У них много кораблей, оружия, бронетехники и даже вертолеты имеются.

– Надо же, – удивился Буров, – вертолеты это серьезно и говорит о многом, поскольку чтобы их сохранить и использовать, нужна инфраструктура, ремонтная база, специалисты, пилоты и хорошее топливо.

– Вот именно, – трабзонец закивал головой и продолжил: – Основная их база Кипр, где во время чумы зависли некоторые военно-морские части сил НАТО. Преимущественно это американцы из 6-го флота с базами в Фамагусте, Лимасоле, Кирении и Ларнаке, а так же англичане, сумевшие удержать за собой военные базы в Акротири и Декелии. После того как Черная смерть отступила, из выживших и их потомков сложилась некая военизированная структура, которая и стала основой Средиземноморского Альянса. После развала они ждали помощи из Большого мира, восстанавливались и поначалу за пределы острова высылали только разведку, которая, наверняка, и у нас побывала, так что наши силы и средства для них не секрет. Пятнадцать лет назад в Альянсе окончательно осознали, что они сами по себе и что за ними сила. Руководство их структуры смогло составить четкий и последовательный план на будущее, и они приступили к его осуществлению. Первая их цель – захват всего острова Кипр, и они справились с этим за пару лет. Дальше, больше, Крит и базы греков, Родос и острова Додекадес, побережье бывшего Израиля и их корабли, а пару лет назад и за побережье Турции принялись. В общем, никто их вовремя не заметил и не придушил. Хотя, – Талат помедлил, – и душить-то было некому.

Кара, в задумчивости огладил свой свежевыбритый подбородок, поморщился и спросил:

– Какова система государственного управления?

– Военная диктатура. Во главе всего стоит Первый Лорд-Маршал Игнасио Каннингем. Под ним Военный Совет из пяти адмиралов, пяти генералов и десяти губернаторов. Каждый военный член Совета отвечает за свой участок, и каждый имеет свои вооруженные силы. Однако им в противовес всегда стоят губернаторы, за которыми промышленность, производство, экономика, ресурсы, продовольственная база и охранные войска. Все это сильно напоминает византийскую фему, то есть военный округ, и насколько мы смогли узнать, до сих против власти Первого Лорд-Маршала не было ни одного внутреннего мятежа.

– Ну, это понятно. Пока государство активно расширяется, смысла бунтовать нет. Какова у них денежная система?

– Возродили кипрский фунт, разумеется, в золотом эквиваленте. Одна монета пятнадцать грамм золота, с добавлением различных присадок еще на пятнадцать грамм, – на стол перед нами Талат выложил желтоватый металлический кружок.

Старый наемник взял его в руки, рассмотрел с обеих сторон, и передал мне. Монета была хороша, четкий рубленый гурт, рельефный рисунок каравеллы по аверсу и цифра один по реверсу. Очень профессионально сделано и не хуже чем на нашем Монетном Дворе в Краснодаре. Не иначе, как на Кипре сохранилось старое оборудование. Силен Альянс, коль такие монеты способен выпускать, ох и силен.

Золотой кружочек вернулся к доктору Талату и Кара задал следующий вопрос:

– Что у них с обществом?

– Выше всех военные, причем именно те, кто произошел от американцев или англичан. На словах полное равноправие и демократия, а на деле жесткое кастовое деление и ни один социальный лифт не работает. Повезло родиться потомком уоррент-офицера, значит, жизнь удалась, а если предок крестьянин, то выше рядового или сержанта пехоты не подпрыгнешь. Про рабов и разговора нет, это самая низшая каста, хотя официально, рабы считаются спасенными от дикости гражданами.

– Количество населения известно?

– Приблизительно чуть более девятисот тысяч людей на всех территориях, которые они контролируют, из них треть это рабы из пленных. Что еще интересует?

– Армия и флот, конечно же.

– Точных данных нет.