Три подарка судьбы, или Все дороги ведут в Рио

– Что мне с этим делать? Лухан? Что это? – звонко прокричала она.

– Отнесите Элизабет, – прокричала в ответ та.

Нет, не клиника, а черти что, всех поувольняю, но сначала найду свою невоспитанную дочь. Потом до той дошло. Цветы, моей Эли, что происходит? О, неужели у неё появился ухажер, узнаем, узнаем, – мгновенно сменились её мысли.

И она направилась в свой кабинет, как и предполагалось, Бетти была там, и разговаривала по телефону.

Милли не любила подслушивать. А почему бы и нет, у неё и слова не выпросишь. Бетти в этот момент кого-то прощала. Миленько.

Миссис Робертс постояла ещё несколько секунд и зашла в кабинет.

– Я не,– Бетти услышала, как хлопнула дверь, прикрыла телефон рукой, посмотрела на вошедшую и сказала Крису:

– Ладно, хорошо, я буду ждать. Ну почему именно в этот момент, мам ну за что? Вечно не везет, теперь с ним ужинать придется. А голос у него такой же, как и в моем сне, нет даже лучше.

– Эли, ты объяснишь мне, что с тобой происходит? Ты дерзишь мне и отцу, я нахожу какие-то веники на регистратуре? – твердо спросила мать.

– Мама, я знаю, что ты меня не во что, не ставишь, ты даже не соизволила меня предупредить, и трубку ты не берешь, что я должна думать, а? Скажи мне. Я привыкла, что ты строгий и ответственный человек, я ровняюсь на тебя, а ты ведешь себя столь безответственно, хотя сама приучила меня к этому. Поэтому я напомнила тебе, что так делать нельзя. Также мне обидно, что для тебя я просто психованная вдова, которую ты приютила в своей клинике, но знаешь, я готова от всего этого отказаться и уйти, – железным тоном сказала Бетти и сняла с себя халат и прошла мимо матери. Милли быстро среагировала и схватила дочь за руку и крепко прижала к себе.

– Подожди, глупенькая ты моя, как ты могла подумать, что я такая бессердечная и что я не замечаю, как тебе тяжело со всем справляться. Я виновата перед тобой, я слишком сильно тебя люблю, чтобы не во что тебя не ставить. Ты моя сила и поддержка, без тебя я просто не смогу. Ты моя кровиночка, я согласна, что бываю строгой и иногда невыносимой, поэтому прошу тебя, извини меня. Я словно с катушек сегодня слетела, ты же знаешь, как я вас всех люблю, тебя, Дилана и отца, пусть он иногда переигрывает. Я горжусь тобой, что ты не пошла в свою мать, я всегда хотела оградить своих детей от бед, но видимо выбрала странный и неправильный способ, мне очень жаль. Ты работаешь здесь не потому, что ты моя дочь или из жалости, Эли ты квалифицированный профессионал, в тебе есть потенциал и вера в лучшее. Это твое предназначение быть врачом и не думай, что я позволю уйти такому специалисту как ты, – мягко сказала Милли.

– Мама, я так тебя люблю, куда я пойду от тебя, это я так сказала сгоряча. Вся в тебя. Это передается на генном уровне, в нашей семье все женщины слегка не в себе, – засмеялась дочь.

– Согласна, – снова обнимая Бетти, сказала та. – Кстати, что это за цветы? У тебя поклонник?

– Э-э, это от друга, он так заглаживает свою вину передо мной. И даже не спрашивай, не скажу кто он.

– Ой, ну что за секреты, давай говори, что за мужчина, а я его знаю?

– Я же предупредила, что не скажу,– поднимая цветы с пола, сказала та.

– Ну и не надо. До чего своя в доску.

– А из-за чего на этот раз поссорились? – недолго думая, поменяла тему дочь.

– Да, так, он меня не хочет в Индонезию с собой брать, видите ли, работа, а я буду ему мешать. Я так и сказала, если у тебя там любовница, то можешь оттуда не возвращаться, он разозлился, сказал, что я ничего не понимаю и постоянно ревную и пошло поехало. Так и за временем не уследила и ты звонишь. Вот я здесь.

– Ну, и пусть летит в свою Индонезию.

– Нет, либо он летит и берет меня с собой, либо он летит без меня и не возвращается. И не отговаривай, я всё сказала, – разгневанно сказала Милли.

– Ладно, разбирайтесь сами, но не сейчас. Ты сейчас идешь к своему пациенту и точка, – настойчиво проговорила дочь.

Элизабет, забрала свой букет алых роз и пошла в свой кабинет.

Поставив цветы в вазу, она бодро подумала:

На сегодня с меня приключений и скандалов хватит, – и вновь покинула рабочее место, закружившись в работе.

Глава 17

После встречи со «старикашкой» Крис был не в настроении и побрел, куда глаза глядят, да еще пешком в такую то жару. В тот момент он об этом не подумал. Жара была ужасной, и он остановился у большого здания, оно напоминало павильон. Зайдя в него, он понял, что это рынок или базар, как тут называли эти постройки, он даже думать не хотел. Вокруг было много людей, все что-то покупали и обменивались улыбками. А что, похожу здесь, лучше, чем по жаре, а потом можно и домой ехать.

Взяв в руки телефон, он набрал номер отца, но ответа не последовало. Позвонил снова, молчок. Набрал рабочий номер, ответил его агент, пообещал, что сообщит, как Генри появится. Может быть обиделся? На что? Ой, как я запамятовал это же мой отец, всегда не понятно себя ведет, а может быть он занят? Так он себя в могилу сведёт, нельзя же столько работать. Они часто не понимали друг друга, ссорились, и всё же сын сильно переживал за отца, ещё бы, ведь это был единственный родной для него человек, и каким бы он не был, Крис любил его.

Убрав мобильник, пошёл дальше, мимо стеллажей, как вдруг тот завибрировал в кармане брюк, на телефоне высвечивалось «Алекс». Разговаривал с другом он все продолжая ходить мимо различных прилавков и витрин.

Разговор уже подходил к концу, как Крис увидел, женщину, он был знаком с ней только по фотографиям и рассказам отца. По соседнему ряду шла Джейзи Эванс собственной персоной.

Та, как и сказала дочери, решила пройтись по рынку и запастись продуктами, да и так по мелочам. Дошла до него она только к обеду. Всё время по дороге ей встречались знакомые и подруги. В основном это были садоводы, все о чем-то спрашивали, просили совета и просто весело беседовали на разные темы. Поэтому только к обеду она и добралась.

Закончив беседу по телефону, Крис решил последить за Джейзи, ему было очень интересно, чем могла привлечь его отца эта женщина.

Издалека, разглядеть этого было невозможно, а ближе подойти он не мог. Хотя почему я не могу, она же не узнает меня, мы ни разу в жизни не виделись, ну, по крайней мере, я её не помню, ладно понаблюдаю, немного.

Он подошёл к ней поближе и делал вид, что интересуется продаваемыми продуктами, это были вроде фрукты, а может, и нет. Мужчина за прилавком, что-то спросил у него, но тот не знал, что его собеседник ничего не понимает. Кристофер виновато улыбнулся и покачал головой. Поворачиваясь в другую сторону, он с кем-то столкнулся, и женщина с пакетами чуть не упала, благо Крис сумел удержать равновесие и не позволил ей распластаться на полу, что нельзя было сказать о её покупках.

– Извините меня, я вас не заметил, сейчас, – взглянул он на пол и начал собирать все, что свалилось обратно в пакет. – Ой, да что же это я, вы, наверное, меня не понимаете, – пробубнил он, продолжая складывать в пакет яблоки, киви и авакадо.

– Нет, почему же, понимаю, – сказала женщина. У нее был мягкий и мелодичный голос, он выражал полное спокойствие. – Спасибо, – сказала она, когда всё было уложено, и взглянула на Криса. Тот поднялся, и их взгляды встретились.

Нет, я пропала. Как же может такое быть. Неужели у меня галлюцинации. Генри и так помолодел, нет, это всё мое воображение. Да это же не он, глупая, фух.

Ну, вот теперь я хоть знаю, как Джейзи Эванс выглядит вблизи. И что мне это дало? Зачем я сюда вообще подошёл. Идиот, ты же видишь, как она на тебя смотрит. Крис, да когда ты трусил? А теперь, ссышься, словно мальчишка какой-то. Нет, этого не будет, я вынесу этот взгляд. Он представлял эту встречу несколько иначе, изначально он хотел только присмотреться и больше ничего. Этому было не суждено сбыться.

– Миссис, что с вами? Вы в порядке? – после недолгого молчания, спросил он, – Ответьте же.

Джейзи продолжала молчать, и напугано думать. Если он узнает, то не покинет эту страну. А что это сын Генри она не сомневалась. Эти глаза она узнает где угодно. Сын был необычайно похож на своего отца, те же глаза то же лицо, только цвет волос – матери. Но он должен знать. Это его право. Нет, я обязана рассказать обо всем Веронике, а что уж она решит то и будет. Ах, как же хочется что-нибудь выведать про Генри и его жизнь. Давай Джейзи, будь смелой и признайся кто ты, этого не избежать.

Её мысли прервались и она спросила:

– Кристофер Кроуфорд, неужели это и в правду вы? – постаралась, как можно спокойнее спросить она.

– Я вас сразу узнал, вы Джейзи Эванс. Да, вы правы меня зовут именно так. Не буду валять дурака, и отнекиваться, я давно хотел встретиться с вами, вот по счастливой случайности заглянул сюда и увидел вас. Может судьба, а может, и нет, судите сами, – улыбнулся своей очаровательной улыбкой он. Нужно быть как можно дружелюбнее. Почему-то Крису показалось, что она тоже, как и его отец страдала всё это время. Он видел, какое у неё было раньше лицо весёлое и жизнерадостное, а сейчас оно переменилось на печальное и грустное.

– Я думаю, что это не простое стечение обстоятельств. Все это время я колебалась и не могла принять окончательное и правильное решение. И теперь именно эта встреча ответила на мой главный вопрос, – разоткровенничалась Джейзи. Зачем я это сказала, но ведь это правда, Вероника узнает все сегодня же. Не стоит больше это откладывать. Вот тебе и знак. – Ой, что это я вмешиваю тебя в свои проблемы и переживания, – опомнилась она.

– Ничего ведь страшного не произошло, но я скажу вам откровенно, что любопытность моя самая несносная черта характера и теперь вы подвергли себя моим расспросам, – довольно проговорил он.

– Хм, поговорим об этом лучше в каком-нибудь другом месте, как на счёт пообедать? Поблизости есть небольшое кафе, как тебе мое предложение, – спросила его она. – И не называй меня на вы, я ещё не так стара. Просто Джейзи, идет?

– Отлично, я уж боялся, что мне придется самому уговаривать вас пообедать, думаю, нет смысла, говорить вам, что я постараюсь на ты, я не буду. А меня советую называть исключительно Крис, – обезоруживающе улыбнулся он.

– Ой, вот почему все Кроуфорды такие упертые?

В ответ она услышала лишь радостный смех.

Вот они сидят в прибрежной кафешке и ожидают свой заказ. Долго Джейзи не могла молчать и начала говорить, то, что давно мучило и не давало ей покоя.