Пламенные крылья

В отличие от Клары, к Абель грязь приставала прочно и надолго, иной раз проникая даже под кожу.

Ужаснувшись тому, что едва не совершила, Абель схватила тряпку и принялась ожесточенно драить тарелки, представляя, что в ее руках не фарфор – а собственное сердце.

Глава 4

Абель снился хороший сон. В последнее время это было такой редкостью, что она едва не бросилась с кулаками на Астра, когда тот растолкал ее, выдернув из мягких, пушистых объятий сна, где Абель окружал совсем другой мир – добрый и ласковый. Какое-то время Бель молча пялилась в темноту, пытаясь вспомнить, что ей снилось, но Астр постоянно тряс ее и что-то глухо бубнил. Часы показывали половину второго ночи. Слишком поздно для работы прошедшего дня и слишком рано для работы будущего. Завтра в доме Клаусов еще не наступило, и Абель, проснувшись, сердито уставилась на Астра.

– Если тебе не спится, это не значит, что сейчас я встану и пойду готовить тебе снотворное, – прошипела он. Другой причины ее будить Абель не видела. Младшие братья вспоминали о ней лишь тогда, когда болячка начинала доставать настолько, что не замечать ее дольше было нельзя. А так как добренькой в последнее время Абель бывала редко, то чаще всего отсылала их к родителям или к сельскому врачу. Братская неприязнь усиливалась, но она и не собиралась оставаться в доме Клаусов надолго.

– Он там уже час лежит, говорит, ног не чувствует, пытаемся его поднять, а он так вопит, будто сейчас помрет. Пока ты тут дрыхнешь, может он и помер уже.

Пусть это будет Рат, который пошел поссать во двор, свалился в отцовскую яму для навоза и сломал себе спину, мрачно подумала Абель. Яму копали с начала лета, но старшему Клаусу все казалось мало, и огромная рытвина зияла пустотой, приманивая мальчишек со всех соседних дворов. Ее так и прозвали – Бездна. Выбраться из нее самостоятельно было невозможно, и Рат частенько грозил Бель оставить ее ночевать в ямине. Но мечтам сбыться было не суждено.

– Да кто там куда упал? – ворчливо спросила Абелия, все еще раздумывая, портить ли себе ночь или может отправить Астра к родителям. Пусть бегут за толстым Мурдом, у него, кажется, как раз месяц скидок на переломы.

– Фарк свалился, – выпалил Астр. – В шахту какую-то. Там на корабле этих шахт столько… Мы хотели найти капитанскую рубку, но не дошли.

– Корабль? Вы на космодром полезли? – на миг Абель стало досадно, что в очередной раз ее не взяли, но мысль о том, что затею мог придумать Рат, охладила.

– Да какой там космодром, – махнул рукой Астр. – Корабль тут в лесу, за оврагом прямо. Там подальше еще шесть глайдеров стоят, мы туда не совались, а этот вроде как брошен. У него нос раскурочен, хвост сожжен дотла и крылья оторвались. А вот корпус целехонек. Эти корабли Гавр с ребятами нашли, ну и нас позвали. Самим-то страшно, а компанией повеселее. У Гавра фотоаппарат есть, старая марка, конечно, но главное ведь, что снимать, а не как. А за фотку с военного корабля эмпатов денег точно не пожалеют. Любой журнал раскошелится. Даже если на всех разделить, сумма немаленькая будет.

– Вы проникли на корабль эмпатов? – от удивления Абель даже забыла, что надо шептать.

– Тише! Если родители узнают, все – хана, – Астр убедительно провел пальцем по шее. – Да ты не бойся, самих эмпатов там нет. Мы видели, как они улетали. Экипаж небольшой, человек десять, все погрузились на дрон и свалили в сторону Козодоя. Быстро вряд ли управятся, по новостям передали, что гостей встречают как богов, у губернатора все местные знаменитости собрались. Другие корабли под охраной оставили, там силовые поля, мы проверили, а этот они бросили. Да и кому он нужен – там такая развалина, что ее уже не починить. Мы подумали, что завтра весь Козодой на паломничество сюда сползется, поэтому решили сегодня. Пойдем скорее, а то, представляешь, что будет, если эмпаты вернутся? Мальчишки, наверное, уже рубку вовсю фотают, а я тут с тобой торчу. Фарка, конечно, мы и так можем вытащить, но Рат велел за тобой бежать, мол, если у того поврежден позвоночник, можем его убить. Надо, чтобы ты посмотрела.

– Я никуда не пойду, – при упоминании Рата любопытство и то небольшое чувство сострадания, что оставалось у Абель к Фарку, вмиг испарились.

– Рат так и сказал, что ты не согласишься, – скривился Астр. – Но дело в том, что там Клара. Она вместе с Фарком упала, ничего не сломала, но сильно порезалась о железку. Мы наложили жгут, но кровь не останавливается.

– Клара? Какой идиот потащил туда девчонку? Там же опасно!

Рат хорошо ее знал. Упоминание Клары заставило Абель слететь с кровати и начать лихорадочно собираться. Какой жгут наложили эти недоумки? А вдруг она не успеет? И что там за инопланетная железка? Сколько на ней заразы? И что она может сделать со своими местными травками?

– Клара сама с нами пошла, – обиженно сказал Астр. – Рат и не хотел ее брать. Мы даже тебя собирались позвать, но ты спала, как мертвая, и мы не стали.

Абель кинула на него такой ледяной взгляд, что Астр заткнулся и больше попыток лести не предпринимал.

Дорогу через поле, овраг и предлесье Абель запомнила плохо. Где могли, они бежали, но большую часть пути шли осторожно, чтобы не наткнуться на ловушки, которые местные жители щедро расставляли на оставшуюся редкую лесную дичь. Иногда Абель выходила по ночам в лес и портила капканы, но после того, как за этим занятием ее застал сосед, спасение зверушек пришлось бросить. Отцовский ремень стал хорошим уроком.

– А почему здесь нашей полиции нет? – шепотом спросила Бель у Астра, с ужасом разглядывая профиль корабля, чернеющего на фоне индигового неба Козодоя. Ей приходилось видеть космические грузовики, но всегда издалека, и ни один из них не казался таким монстром, как этот звездолет. Военный глайдер эмпатов, поправила она себя, испытывая благоговение только от того, что стояла рядом с таким чудом.

– У Гавра же батя безопасник, – пояснил Астр. – Он от него и выведал, что эмпаты запретили в лес соваться.

– А остальные корабли где?

– На лужок сели, где поровнее – Астр махнул рукой в сторону. – А этот, видно, где упал, там и остался. Вряд ли он снова взлетит.

В темноте не было видно, насколько сильно поврежден корабль, но каким-то шестым чувством Абель улавливала неясную схожесть с тем ощущением, которое испытывала, находясь рядом с больным. Ей отчаянно захотелось, чтобы корабль поправился. Глупости, одернула она себя и принялась карабкаться вслед за Астром, поражаясь, что эмпаты оставили без охраны такое сокровище. Метал под руками был особенным, не обжигающе ледяным, каким, наверное, должен был быть корпус звездолета из космоса, но теплым, словно они касались человеческой кожи.

– Здесь дыра, мы через нее пролезли, – показал Астр в темноту, которая ничем не отличалась от другой темноты – левее или правее. Но включать фонарь было опасно, вдруг с других кораблей заметят?

Нутро глайдера было здорово искорежено. Постоянно приходилось перебираться через завалы, обвалы, пробоины. Пришлось включить фонарики, чтобы не повторить судьбу Фарка.

Абель уже начинала опасаться, что они заблудились, когда Астр остановился и посветил в дыру на боковой панели.

– Это здесь, – уверенно сказал он, – я оставлял пометки, чтобы не заблудиться, вот.

Он указал на крестик, который начертил мелом на обгоревшей стене, и Абель невольно восхитилась его храбростью. У нее не хватило бы духа, чтобы намалевать что-то мелом на военном корабле.

– Вы там живы? – спросил Астр, заглядывая в дыру. – Я ее привел.

– Спускайтесь быстрее, – прозвучал глухой голос Рата, и у Абель резко испортилось настроение. – Фарк, кажется, помер.

Шахта была неглубокой, но сломать спину можно было бы и свалившись куда с меньшей высоты. Абель глянула на пятерых парней, замерших у стенки, кинула взгляд на неподвижное тело Фарка и быстро направилась к Кларе, сидевшей рядом с Ратом, который успокаивающе гладил ее по голове.

– Фарк умер, да? – повторяла Клара, сдерживая рыдания. При виде Абель она попыталась встать, но Бель подскочила быстрее и, обняв сестру, принялась осматривать рану на ее ноге, пытаясь не замечать жгучий взгляд Рата, который сверлил ей макушку.

– Долго же ты копалась, – процедил старший Клаус сверху. – Смерть Фарка будет на твоей совести.

Абель, не глядя, показала Рату средний палец. У нее тоже имелось, что сказать. Порез Клары оказался достаточно глубоким и в будущем мог принести немало проблем.

– Надо убираться отсюда, – прошептала Абель и попыталась взять Клару на руки, но Рат оттолкнул ее, забрав девочку себе.

– Мы еще рубку не нашли, – возразил рыжий Гавр. – Я без нее никуда.

– Мы и так сделали достаточно снимков, Белка права, надо сваливать, – неожиданно поддержал Бель Рат. – Поднимайте Фарка, его нельзя здесь оставлять.

– Не буду я его тащить, – возмутился Гавр. – И мои ребята тоже не станут. Это твой брат, сам и неси.

Неизвестно сколько длилась бы перепалка, но все замерли, когда из темноты раздался вкрадчивый голос, от которого лично у Абель пересохло в горле.

– Уже уходите, ребятки? А я все надеялся, что вы еще кого-нибудь позовете. Любопытных больше не будет? Жаль. Я такой голодный, что мне вас одних не хватит.

Человек стоял на прежнем месте и даже не двигался, но они его вдруг увидели. Высокий, в той самой красной форме императорских военных, которых иногда показывали по телевизору, и с такой белой кожей, что Абель перестала чувствовать себя изгоем. Оказывается, не она одна была белоснежкой. Правда, глаза у незнакомца были не красные, а черные, непроницаемые, в них гас свет и меркла надежда. Живыми мы отсюда не уйдем, подумала Абель и вдруг вспомнила свой хороший сон.

Ей снилась птица с огненным опереньем, которая уносила ее на своей спине к звездам. Абель моргнула, прогоняя воспоминание и пытаясь сосредоточиться на ситуации, но, по правде говоря, сейчас они мало что могли сделать. Единственный выход из колодца был отрезан. Там стояли люди в красной форме с оружием наперевес.

– Вы эмпат? – наивно спросила Клара, нарушив почти могильную тишину. Странно, что при такой глуши они не услышали появления военных, подумала Абель. А ведь они должны были, как минимум, брякать своей экипировкой, вон, сколько на них оружия навешано.

– Нет, сладкая моя, я простой вампир, – улыбнулся человек, обнажив самые настоящие клыки, острые и отливающие желтизной на фоне мертвенно белой кожи. – Тарус, все в порядке, я здесь сам разберусь, – обратился он к человеку, бесстрастно наблюдавшего за ними сверху. – Местные ребятки решили пополнить нашу потрепанную коллекцию доноров. Как только Морт вернется, доложи, что восемь аборигенов дожидаются его в карцере. Думаю, он обрадуется.

«Восемь», – слова вампира гулким эхом отразились в голове Абель. Вместе с мертвым Фарком их было десять, однако незнакомец вряд ли плохо считал. Он намеренно не включил одного из них. Абель слышала про вампиров, как и про других генетических мутантов, обитавших где-то там на других планетах Империи, но до этого момента все это было только слухами, чем-то нереальным, что никогда лично в ее жизни не встретится.

– Чему я обрадуюсь? – послышался недовольный голос, от которого лица людей с оружием вытянулись еще больше, а в глазах вампира мелькнула плохо скрытая досада.

Солдаты расступились, и в проеме показалась фигура самого необычного человека, какого приходилось видеть Абель. Такие лица рисуют на картинах, подумала он, разглядывая главного. На человеке не было военной формы, лишь черная блестящая куртка, штаны, похожие на те, что носили на Козодое полицейские, да сапоги на толстой подошве, отчего человек и так немаленького роста казался еще выше. У него не было короны на голове, но все смотрели на него так, будто мечтали угадать его желание по одному взгляду. Свет в коридоре, где он стоял, был тусклым, но Абель была готова поспорить, что секунду назад, глаза человека были красного цвета – как у нее, но теперь незнакомец глядел суровым синим взглядом, обжигающим и холодным.

– Это аборигены, Морт, – интонация вампира стала едва ли не услужливой. – Проникли на наш бедный потрепанный «Саартан», вероятно, очень хотят быть твоими донорами. Мелкую девчонку, пожалуйста, мне оставь.