Весна умирает осенью

– В таком случае, – произнесла Оливия, – фонд Портмана мог легко получить доступ к наследству через Монтеня. Он ведь опытный юрист, наверняка придумал какую-нибудь схему!

– Пока это все лишь на уровне догадок, придется потрудиться, чтобы найти им подтверждение. Для начала нужно удостовериться, что Монтень действительно управлял финансовыми делами худо… – Конец его фразы утонул в волнообразном движении музыки, хлынувшей с северного склона монмартрского холма и мгновенно затопившей все переулки.

– Сегодня же праздник виноделов![16] – Оливия вскочила со скамейки, мгновенно позабыв об интригах фонда.

Родион улыбнулся.

– Пойдем посмотрим, что там творится?

Спустившись по проспекту Жюно, они свернули направо, в узкий проем между старинными домами, а затем принялись карабкаться по скользкой, отполированной миллионами башмаков брусчатке. Восхождение было долгим: то и дело приходилось пропускать стайки хохочущих студенток, меланхоличных художников с мольбертами, агрессивного вида юнцов в бейсболках, повернутых по моде козырьками назад.

Наконец показался угол улицы Соль, по которому сползала селевым потоком пестрая, грохочущая барабанами колонна: началось Большое Дефиле. Оливия инстинктивно сдала к обочине – после манифестаций и уличных беспорядков, сотрясавших город этой зимой, толпы она не любила. Родион, заметив беспокойство любимой, наклонился к ней и шепнул: «Налево и вверх. Там калитка».

Калитка оказалась небольшими чугунными воротцами с кованой ручкой, которые на первый взгляд были закрыты. Но Родион, сохраняя выражение лица воскресного зеваки, незаметно надавил на какой-то рычажок. Замок тихо скрежетнул, и створка поползла внутрь. Стараясь не привлекать внимания посторонних, они протиснулись в зазор, и ворота тут же захлопнулись.

Оливия огляделась. За металлической оградой скрывался виноградник: выплески желто-зеленой лозы расчерчивали склон симметричными линиями. По центру этого великолепия возвышалась оплетенная девичьим вьюном беседка. Она напоминала пурпурный шатер Наполеона, перед которым расстилалось поле боя. Кишащая людьми улица у подножия виноградника и впрямь смахивала на авансцену сражения, сопровождавшегося канонадой петард, бравурным пением и грохотом барабанов.

Самые нетерпеливые участники процессии отмежевывались от толпы и оседали у «Проворного кролика», где можно было попробовать вино нового урожая.

Оливия подошла к багряному шатру, чтобы сделать пару фотографий.

– …и ловкость тут ни при чем, – неожиданно послышался приглушенный баритон, который показался Оливии знакомым. – Просто владелец забегаловки заказал новую вывеску художнику Жилю. А тот недолго думая изобразил кролика, проворно выпрыгивающего из кастрюли. Вот и получился «Lapin à Gill», которого быстренько перекроили в «Lapin Agile».[17]

– Удачное название для кабаре, облюбованного богемой, – лениво отозвался женский голос. – Хотя теперь ею тут и не пахнет.

– Да какая там богема! Видела бы ты, кто собрался на вернисаж Соланжа. Сплошные маргиналы…

Услышав имя художника, Оливия насторожилась и повернулась к Родиону. Но того не оказалось рядом. Он стоял возле ворот и беседовал с каким-то пожилым мужчиной, держащим в одной руке корзину с бутылкой вина, а во второй – два бокала.

– Вот-вот… И на скачках та же картина, – недовольно вздохнула невидимая женщина.

Через секунду в темной арке шатра обозначился ее силуэт. Оливия инстинктивно отступила назад, чтобы не попасть в поле зрение незнакомки.

Та задрала голову и посмотрела на небо:

– Надеюсь, обойдется без дождя…

Женщина вытянула из пачки тонкую сигарету. Слегка развернувшись, она чиркнула зажигалкой и попыталась прикурить.

В этом ракурсе Оливия ее моментально узнала: перед ней была всадница, летевшая на черном коне по довильскому пляжу в сопровождении Марка Портмана. Та самая ловкая наездница, чей Эклипс победил на скачках всего несколько недель назад. Как же ее зовут? Кажется, Клод…

Перед глазами возникло электронное табло тотализатора с именем победительницы заезда. Оливия непроизвольно помотала головой – наверное, она что-то путает…

– Эй, Жирар! Где же обещанное вино? – из беседки вынырнул плотноватый господин с чернильной бородкой.

Примечания