Нагуаль

Такие ли ощущения Фэй испытывала в тот вечер, когда решила убежать из особняка и села за руль, еще не зная, к какой катастрофе это приведет? Боялась ли она Джеймса так, как я в данную секунду, раз мчалась с риском для жизни? Трясло ли ее? Лились ли из ее глаз слезы, застилавшие обзор? Понимала ли она, что если Джеймс настигнет, все закончится очень и очень плачевно? И, самое главное, на что все-таки способен такой охотник, как он, когда поставлена цель?

Из-за нависающих веток, укрывших меня плотным шатром, поле обзора было ограничено, поэтому когда Джеймс появился, я увидела лишь его обутые в дорогие туфли ноги. Он вовсе не торопился, ступал по траве медленно и бесшумно, и это почему-то выглядело особенно жутко. Когда он крикнул мне вслед, я думала, что им движет слепая ярость. Но сейчас он вел себя как вполне хладнокровный человек. Я всерьез заподозрила, что та хрустнувшая недавно ветка не имела к нему никакого отношения, он явно не собирался совершать ошибок.

– Где же ты, Фэй? – раздался его негромкий голос. – Я ведь все равно найду тебя. Ты выбрала неправильное поле для игры. Я был бойскаутом. А ты?

Я еще сильнее впилась зубами в нижнюю губу. Значит ли это, что он умеет читать следы? Могла ли я уже себя выдать?

Ноги Джеймса сделали еще несколько шагов и исчезли из видимости. Я вся превратилась в слух, пытаясь определить его местонахождение, когда ветви позади меня резко разошлись в стороны и сильная мужская рука сомкнулась вокруг моей лодыжки.

– Попалась!

От неожиданности я взвизгнула, вывернулась и дернула ногой, оставив один кроссовок в руке Джеймса. Он успел перехватить другой рукой, пальцы впились в ворот футболки. Запаниковав, я рванулась что есть сил, под душераздирающий треск ткани оставив ее половину у преследователя, а сама продралась через куст с другой стороны и припустила дальше. На ходу сбросила обрывки футболки, оставшись в лифе, – болтаясь на плечах, как рваный парус, та лишь мешала двигаться быстрей. Босая ступня, защищенная теперь лишь тонким носком, получала более существенные увечья, бежать долго не получилось бы, поэтому я свернула в ту сторону, откуда слышала шум автострады. Джеймс не сможет остановить меня, если поймаю попутку и сяду в нее. Полуголая, я буду выглядеть жертвой насилия, а лишние обвинения и проблемы ему не нужны. По крайней мере, хотелось надеяться, что на людях он умерит порывы, ведь в доме моих родителей держал себя в руках.

За спиной по-прежнему не слышалось ни звука, ни хруста изломанных веток, ни топота крепких мужских ног. Казалось, весь грохот в этом лесу произвожу одна я. Собственное рваное дыхание так и гремело в ушах вместе с током крови. Видимо, находясь в расстроенных чувствах, я все же перепутала направление, так как вместо широкого оживленного шоссе выбежала на разбитую грунтовку, уходящую между плотных рядов деревьев куда-то вдаль.

По ней ко мне приближалась машина. Задыхаясь, я взмахнула руками, привлекая внимание, и тут же опустила их. Голубой кадиллак казался подозрительно знакомым…

Так и есть, память услужливо подсказала, где он уже попадался мне на глаза. Когда Джеймс забрал меня из больницы и вез к себе, эта машина преследовала нас среди городских улиц. Супруг еще презрительно счел, что там едут репортеры. Да, сомнений не оставалось, я узнала и хромированные детали корпуса, и зеркальную тонировку стекол, за которыми никак не удавалось разглядеть, кто находился внутри.

Я замерла на обочине в нерешительности, обхватив себя руками, чтобы прикрыть грудь. Кто бы ни вел этот загадочный кадиллак, мое появление на проселочной дороге определенно не осталось незамеченным, потому что машина притормозила в нескольких метрах от меня. Я чувствовала, как дрожат колени. Друзья находились там или враги? Если бы кто-то вышел навстречу, было бы легче понять. Но автомобиль продолжал стоять, уютно ворча мотором и выплевывая дымок из выхлопной трубы, а выходить из салона никто не торопился. Ждут ли они, что я сама подойду и открою дверь?

Внезапно меня пронзила другая мысль. Таких совпадений просто не бывает. Не случается так, что одна и та же машина каким-то образом появляется и возле госпиталя в тот день и час, когда меня выписывали из него, и посреди леса в семидесяти километрах от Карлстауна именно в тот момент, когда мне вздумалось поплутать в лесу. Куда вела эта проселочная дорога? Она не выглядела оживленной. Признаться, я не подозревала о ней раньше, слышала только, что где-то в этом районе находится несколько фермерских угодий.

Наконец, кадиллак «моргнул» мне фарами, но, вне себя от подозрений, я не сдвинулась с места. Теперь не могла с уверенностью сказать, что хуже: если Джеймс настигнет из-за спины или если доверчиво сяду в салон к непонятным мне людям. Словно угадав мысли, дверь кадиллака распахнулась с пассажирской стороны. Но почему никто не выходил? Если они хотят мне помочь, почему не покажутся сразу?! Я бросила взгляд на номера, но те оказались перемазаны грязью и не читаемы. Вроде бы случайно, но скорее всего – нет.

Вспомнились и комментарии некоего «Ромео» на личной странице Фэй, и фотография с гадкими угрозами, написанными без запятых и точек. Может, это особо маниакальный фанат, не выдержавший сияния яркой личности Фэй? А может, тайный поклонник, искренне желающий помочь и стесняющийся делать это открыто? А может, хладнокровный убийца, умело нагнетающий обстановку и запугивающий, чтобы потом легче поймать в сети? А может, я все это выдумала сама, я ошибаюсь, вижу чудовище в каждой тени на стене, и на самом деле меня сбивают с толку игры собственного разума?

Где-то в лесу за спиной снова хрустнула ветка, но я даже не шелохнулась. Стояла на краю грунтовой дороги, в ее рассохшейся без дождей, избитой автомобильными протекторами колее, и не знала, что мне делать дальше. Назад? Или вперед? Назад? Или..?

Словно потеряв терпение, невидимый владелец кадиллака захлопнул дверь, но, взглянув в другой конец дороги, я поняла, в чем дело. Оттуда навстречу двигался фермерский грузовик с открытым бортом. Не имея достаточно места для разворота, кадиллак дал задний ход и медленно, как возвращающийся в нору аллигатор, пополз обратно. Мне оставалось только проводить его взглядом: нет сомнений, что незапланированное появление других людей напугало моего загадочного преследователя. Он не желал, чтобы нас видели вместе. Значит, опасался, что в случае моей пропажи к нему поведет след.

Оставаясь на краю дороги, я дожидалась грузовика, явно направляющегося к трассе. В кабине сидели два парня, никаких тонированных стекол там и в помине не было, они смотрели на меня и улыбались до ушей, передавая друг другу скрученный белый окурок. Я с опозданием поняла, что и они мне не помогут, когда из открытых окон в нос ударил сладковатый запах «травки». Грузовик притормозил, один из парней ловко спрыгнул из кабины и схватил меня за руку прежде, чем я успела нырнуть обратно в лес.

– Посмотри, какая птичка нас ждет, Фрэнк! – весело позвал он приятеля, оставшегося за рулем.

Я попробовала выдернуть руку, но безуспешно: его потная ладонь вопреки здравому смыслу не желала соскальзывать с меня. Более того, обкуренно прищуриваясь, он умудрился сунуть палец за край моего лифа и тронуть сосок. Я с возмущением отпихнула его и тут же вскрикнула, когда он схватил меня за волосы.

– Эй, я видел эту сучку на билборде у дороги, – лениво, будто разговаривая сам с собой, заметил Фрэнк, не собираясь ни в чем мешать приятелю. – Краси-и-ивая…

– Черт, у меня на нее встал, – то ли похвастался, то ли пожаловался первый и свободной рукой потер себя между ног.

Мое полуголое тело дразнило их, съехавших под действием курева с тормозов, как красная тряпка – быка, взгляды так и ощупывали каждый сантиметр открытой плоти, языки скользили по губам, растянутым в похотливых улыбках. Я уже прикидывала, как бы так повернуться, чтобы заехать коленом противнику, когда за его спиной мелькнула другая фигура. По-прежнему спокойно и хладнокровно Джеймс вышел из-за деревьев, в его руках виднелся увесистый сук, больше похожий на дубинку. Прежде чем кто-то из нас успел вымолвить хоть слово, он опустил свое оружие прямо на запястье парня, схватившего меня. Раздался противный хруст, затем дикий крик пострадавшего, сломанная рука повисла плетью. Ничего не объясняя, не давая опомниться, Джеймс размахнулся и нанес второй удар ему в висок. Брызнула кровь, парень не потерял сознание, но зашатался как пьяный, едва держась на ногах.

От ужаса я просто онемела. То, как двигался мой муж, с каким выражением лица наносил удары, говорило о том, что он делает это не в первый раз. Взмахнув суком, как битой, он прицелился для нового удара, намереваясь изувечить всех, кто стоял на пути между ним и мной, и в этот момент, к счастью, «укурки» опомнились. Водитель втащил раненого друга в салон и дал газу, уносясь прочь по дороге. Почувствовав себя в безопасности, они матерились в два голоса на чем свет стоит.

Отшвырнув сук, Джеймс схватил меня за плечо. У него был бешеный взгляд, в чем-то не менее пьяный, чем глаза напуганных им любителей «травки».

– Попалась, – процедил он сквозь зубы, констатируя факт.

Как охотничий пес, который, поймав добычу, так крепко сжимает вокруг нее челюсти, что никому не под силу разжать, Джеймс стиснул меня и повернул спиной к своей широкой груди. Я едва могла сделать половину привычного вдоха, от нехватки кислорода и паники тут же закружилась голова. Губы Джеймса, горячие, твердые, скользнули по моему уху:

– Я почти поверил тебе, Фэй. Почти поверил, когда ты плакала в доме отца.

В бессилии я опустила веки. Действительно ли он был тронут моим горем? Или говорил мне это, чтобы лишний раз причинить боль, помучить? Доверие Джеймса казалось мне недостижимой мечтой, я бы многое отдала, чтобы доказать и ему, и папе, что не являюсь той бессердечной Фэй, которую они теперь видят во мне.

– Джеймс… – слабым голосом пролепетала я.

– Какой это по счету побег? – продолжал он, будто и не слышал меня, безжалостной рукой крепче передавливая мне грудную клетку, лишая последних капель драгоценного кислорода. – Второй? Третий? Что стоит твоя игра, Фэй, если в конце ты все равно показываешь истинную натуру?

Удерживая меня в плену, Джеймс шагнул обратно под сень деревьев. Он двигался уверенно и быстро, я не успевала переставлять ноги, и мои ступни проволакивались по земле. В голове билась паническая мысль: он видит во мне Фэй, он убьет меня, принимая за другую.

– Потому и убежала! – выкрикнула я, задыхаясь в его руках. – Потому что боялась того, что происходит сейчас!

Он встряхнул меня, как пушинку, прижался ко мне щекой еще теснее, я ощущала, как по его телу пробегает дрожь плохо сдерживаемой ярости, и от этого мне самой становилось страшнее. Казалось, взбешенный зверь настиг свою жертву, чтобы растерзать. Мы оказались уже достаточно далеко от грунтовки. Если бы мне хватало воздуха, я бы закричала, но услышит ли хоть одна живая душа этот крик?! Перед глазами так и стояло лицо парня, которого Джеймс ударил в висок, брызнувшие в разные стороны кровавые капли, в ушах звучал хруст костей. И лицо… нет, не Джеймса – Хантера. Спокойное, бесстрастное лицо убийцы…

– Каждое твое слово – ложь, – выдохнул мне в ухо он, посылая своим дыханием волны мурашек по моей спине и шее.

На миг он отнял от меня одну руку, завел ее себе за спину: я догадалась, что запустил пальцы в задний карман, только когда муж уже извлек на свет божий блестящую металлическую цепочку с двумя кольцами.

– Узнаешь? – глумливо поинтересовался он, покачивая наручники перед моим лицом. – Прихватил этот подарочек специально для тебя, малыш. Как знал, что пригодится.

Конечно, я узнала. Это были те самые наручники, которые Кевин вскрыл отмычкой, даже царапинки вокруг замка остались. Мое нутро сковал холодный лед. Я хотела избежать этого, спасалась от подобного конца, но… только приблизила его?

– Кто освободил тебя, отвечай? – требовал Джеймс, защелкивая один браслет на моем запястье. Он оттолкнул меня, развернув спиной к дереву, толщина ствола как раз позволяла с легкостью завести мои руки вокруг него и заковать. Словно притороченная к позорному столбу, беспомощная перед безумством мужа, я не могла ничего поделать, только стиснула губы, сдерживая рвущийся наружу вопль ужаса.

– Это Фокс, правда? – продолжал Джеймс, стоя со мной лицом к лицу, впиваясь в меня пьяными от бешенства глазами. – Только он на такое способен. Многому научился в детстве.

– Он хотел помочь! – выпалила я, содрогаясь от его взгляда. – Чтобы ты не убил меня! Пожалуйста, Джеймс, поверь, я убегаю от тебя только потому, что ты опасен! Я по-прежнему ничего не помню, и мне нечего тебе сказать!

– Только потому, что я опасен, – эхом повторил он, усмехнулся и отступил, рассматривая меня с ног до головы. – Конечно, я всегда у тебя виноват, да, Фэй? Все дело во мне, правда? И всегда так было. Я слишком любил тебя, слишком баловал, слишком много позволял. От такой жизни любая бы взвыла, как я тебя понимаю.

– Я по-прежнему хочу, чтобы ты меня любил… – прошептала я, прекрасно понимая, что это бесполезно.

– Да что ты?! – расхохотался он в ответ и тут же стал серьезным и мрачным. – Стоило отпустить тебя на пять минут, сделать поводок подлиннее, и что ты сделала? Я думал, побегаешь по этому прекрасному лесу, разомнешь косточки, подышишь свежим воздухом, подразнишь меня, а потом все закончится так, как заканчивалось обычно. Ты ведь любишь подразнить, перед тем как дать себя поймать, правда, милая?

Его взгляд снова прошелся по моему телу сверху вниз, на этот раз сделавшись еще более опасным и темным. Внутри моего живота все скрутилось в тугой узел. Я будто увидела себя его глазами: прижатую спиной к дереву, с заведенными назад и скованными руками, спутанными волосами, обнаженной, если не считать лифа, грудью. Это заводило его. Нет, не только мой вид, но и вкус власти над пойманной в капкан добычей. В глазах Джеймса Фэй дразнила его, убегая, чтобы он получил удовольствие, настигнув ее.

Я сглотнула, ощутив, как меня бросило в жар от этой мысли.

– Но ты даже здесь умудрилась найти себе поклонников, – вернул меня с небес на землю Джеймс, его верхняя губа кривилась от презрения. – Стояла там, на дороге, и позволяла себя лапать, чтобы они тебя подвезли? Давно не ездила автостопом, да, малыш? Не делала минет на заднем сиденье? Соскучилась по этим ощущениям?

– Нет, – затрясла я головой, – я не собиралась этого делать.

– Ну конечно, конечно, – охотно согласился он, протянул руку и зацепил пальцем пояс моих шортов, оттягивая от живота. – Может, нам стоит это проверить? Может, мне оставить тебя здесь? В таком виде, а? Глядишь, добрый лесник найдет тебя и удовлетворит как следует. Тебе ведь меня не хватало. Не хватало меня одного, да, тварь? Пока я наивно считал, что нашел любовь всей своей жизни, ты всегда искала кого-то еще…

Ловкие пальцы Джеймса расстегнули пуговицу на моих шортах, обе ладони легли на бедра, понемногу стягивая их вниз. Я заерзала, до боли выкручивая руки, откинула голову, представляя, что он собирается сделать.

– Надо было не прогонять тех парней, да? – его лицо снова находилось очень близко от моего, щека к щеке, горячее дыхание обжигало шею. – Надо было позволить им хорошенько тебя оттрахать. Ты ведь всегда любила это, Фэй? Чтобы тебя хорошенько трахали.