Странные люди, порой великие

Презренно смотря на очередного пришедшего по приказу Мирослава, врача, Палиус тяжело вздыхал.

– Девушка просто спит, Ваше Величество – разводил руками врач. – Повреждения на теле не несут за собой тяжёлых последствий, по моему мнению.

– Третий день?! – злился Мирослав, измеряя шагами комнату.

– Да что ты мельтешишь постоянно?! – подпрыгнул со стула Паланиратий, когда врач вышел из комнаты. – Успокойся уже! Ну, спит и спит! Чего делегации собирать? Будто доктора имеют представление об её состоянии!

– Может, ты имеешь понятие, дядя? – подойдя к Паланиратию, и схватив его за ворот рубашки, прошипел Мирослав. – По чьей вине Ева в таком состоянии?

– Я показал тебе всё! – вырвался Паланиратий. – Имей совесть, парень! Моё терпение не безгранично!

Эй! – выкрикнул Палиус. – Уймитесь уже! Смотрите, кто проснулся! – указал он на поднявшуюся с кровати Еву.

Мирослав быстро подошёл к Еве, и сильно прижал её к себе.

– Ты аккуратнее! – тихо напомнил Палиус. – Не так сильно…. Ей же больно.

С трудом вытащив одну руку, Ева жестом попросила подождать минутку, и прижала её к спине Мирослава. Паланиратий, посмотрев на Палиуса, пожал плечами, решив, что это намного лучше, чем то, как встретила его Ева.

– Шаман… – пропищала, наконец, Ева, через пару минут.

– Что шаман? – вытер со своих глаз слёзы Мирослав, и приподнял подбородок Евы. – Что произошло? Шаман виноват? Где ты была?

– А что я?! – всплеснул руками Палиус, испуганно округлив глаза. – Да я не видел Еву столько же!

– Можно мне… – поморщилась Ева, пытаясь выбраться из объятий. – Надо поговорить. Брат он…. Когда очнется, будет зол…

– Брат?! – удивился Паланиратий. – Какой брат ещё?

– Шаман… – с трудом сглотнула Ева, и снова попыталась вырваться из объятий Мирослава. – Ты знаешь, кто я…. Помоги… больно дышать.

– Отпусти уже, Мирослав! – выкрикнул Паланиратий. – Прекрати вести себя как ребёнок!

– А! Да-да, я понял! Сейчас принесу от боли! Погоди немного, девочка! – заторопился Палиус, и даже забыл про больные ноги.

– Что произошло? – усадил Мирослав Еву на кровать и обеспокоенно посмотрел ей в глаза.

– Брат… – тяжело выдохнула Ева. – Теперь он зол…. Плохо. Очень плохо, Мирослав – покачала она головой. – Воронка лишь игрушка…. Как бумажный кораблик. Теперь, он не хочет тишины, понимаешь?

– Да кто он такой этот брат?! – подошёл Паланиратий к кровати ближе, и присел возле Евы на корточки. – Объясни толком, дитя!

– На, вот выпей – подбежал Палиус, и протянул кружку с чёрной жидкостью. – На вкус гадость, но помогает быстро.

Ева одним глотком выпила содержимое кружки, и схватила Палиуса за руку, уставившись на него строгим взглядом.

– Шаман… – прошептала она. – Нет времени… нужно собрать всех. Мне нужно…. Брат знает, куда ударить больнее, и мне нужно спешить.… Ты видел меня! Ты знаешь! – быстро щёлкнула Ева двумя пальцами и растворилась в воздухе.

– Чудно! – подпрыгнул Паланиратий. – И что же ты знаешь, Палиус? Кто этот таинственный брат?

– Что ты знаешь?! – схватил Палиуса Мирослав. – Не молчи!

– Да успокойся ты! – оттащил Паланиратий Мирослава. – Уймись, парень! Ты так задушишь его!

Палиус испуганно попятился назад, и вытер лицо ладонью. Он старался забыть странное путешествие и не менее странный разговор со свечением, ведь… это было необъяснимо и пугающе. Тем более, прошло уже много лет, и событий…. Смерть Вистана и Ланартис он и не собирался переживать…. Палиус заставлял себя вставать по утрам только лишь для одной цели – отомстить. Тот, кто их убил, не должен был существовать, и он не мог по-другому. Видя каждый день лицо Вистана в кошмарах, шаман искал способ отомстить, и Мирослав удачно подвернулся под руку. Глупый мальчишка! Именно руками Мирослава Палиус убил Нексияма, и уже хотел было выпить приготовленный яд…. Да, шаман носил его в кармане постоянно. Каждый день, смотря на маленькую баночку с желтоватой смесью, он давал себе ещё один день. Снова и снова…. И когда месть свершилась, он не собирался медлить, но… Паланиратий буквально выбил яд из рук Палиуса, а затем сообщил, что Ева жива…. Так захотелось увидеть эту девочку. А теперь…

– Свечение – прошептал Палиус. – Луч света…. Тот, что был первым.

– Чего? – выкрикнул Паланиратий. – Какой луч? Палиус объясни нормально!

– Да не орите вы на меня! – сжал кулаки Палиус. – Я и объясняю, как сам видел! Луч света… буквально. Ещё до рождения Евы, она говорил со мной. Помнишь зиму тогда?

Паланиратий растерянно кивнул, продолжая держать Мирослава.

– Ну, так вот… – сглотнул Палиус. – Она сказала, что планете конец приходит…. Солнце гаснет, или типа того что-то. Потом, сказал, поможет, так как любопытно стать человеком. Я значения не придал, холод отступил и на том спасибо…. А когда Ева однажды мне сказала, что скоро забудет, вроде как, лично поприветствовала не более…. Я решил никому не говорить, что она этот самый луч, который первый…

– Вообще превосходно! – выдохнул Паланиратий. – Мало того, что наполовину человек, так ещё и это!

– Свет… – прошептал Мирослав, будто на подсознании понимая, о чём речь. – Она свет? А если она свет, то брат это…

– И тогда… свет подпустит брата ближе, ибо пустоте необходимо свечение, а действие не может быть вдали от намерения – подтвердил догадку Паланиратий.

– Слушайте – вытер пот со лба Палиус. – Я всякое повидал, конечно…. Но к такому меня жизнь не готовила. Получается, брат Евы это тьма? Боже…

– Нет, шаман, мы не он – появилась Ева возле двери. – И об этом я напомнила брату. Но, видимо тщеславие или любопытство победили в нём здравый смысл.

– Ева! – вырвался Мирослав из рук Паланиратия.

– Прости – пошевелила Ева пальцами на правой руке, и они засветились очень ярко. – Я не дала тебе выбор в первый раз…. И теперь, боюсь, не спрошу твоего мнения – выдохнула она с сожалением.

– Ты о чём? – подошёл Мирослав ближе, и посмотрел на яркое свечение.

Прикоснувшись к груди Мирослава, Ева нахмурила брови. Ещё секунда, и яркая вспышка ослепила всех присутствующих в комнате. Мирослав кричал от сильной боли, но не мог пошевелиться. Он почувствовал, как пламя проникает, буквально в каждую клеточку, разрывая её на части, а затем, соединяя вновь. Свет погас, и Мирослав упал на колени, совершенно обессилив от боли.

– Прости меня – опустилась Ева на колени, и обняла Мирослава.

– Дитя, что ты сделала? – прошептал испуганно Паланиратий. – Ты же…. Ева, так не бывает! Он ведь, человеком родился…

– Я получила разрешение – помогла Ева подняться на ноги Мирославу. – Отчаянные времена, дядя…. Но, тебе, шаман – пристально посмотрела она на Палиуса. – Тебе я дам выбор. Желаешь ли ты стать хранителем?

– Я? – с трудом сглотнул Палиус. – Это вот, таким как Паланиратий?

– Ну, как дядя, вряд ли. Ты ведь, шаман.… Но, в целом, да – облизнула она губы. – Брат ударит по слабым местам. Желаешь ли ты дожить своё время как человек, оказавшись тем самым слабым местом? Сделав выбор, имей в виду, я приму его, со всеми вытекающими обстоятельствами.

– То есть, если меня убьют, ты за мной не полезешь – появилась на лице Палиуса грустная улыбка.

– Именно – кивнула Ева. – Так что? Мы давно с тобой знакомы, и ты мне нравишься. Предложение моё прозвучит один раз, и передумать нельзя.

– Пожалуй, я откажусь, девочка – выдохнул Палиус. – Смерть твоих родителей сильно подкосила меня. Нету у меня желания проживать вечность с такими воспоминаниями, уж прости. Кто знает, возможно, увижу ещё Вистана на том свете…