Канун Хеллоуина. Сладость или гадость?

Канун Хеллоуина. Сладость или гадость?
Виктория Торуа

Хеллоуин – это один из тех праздников, что даже спустя недели и месяцы после официального завершения оставляет за собой особый отпечаток в наших жизнях.По крайней мере, оставил в юности Софи Норман – наивной девчонки, что, предвкушая столь полюбившийся ей конфетный вечер Дня Всех Святых, запамятовала о не менее важных ценностях жизни, за что моментом и расплатилась.Сможет ли она принять подарок судьбы – подброшенную гнилую тыкву к порогу своей пошатывающейся нервной системы? А дать отпор?

Канун Хеллоуина

Сладость или гадость?

Виктория Торуа

© Виктория Торуа, 2019

ISBN 978-5-4496-2475-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой Друг!

Мне до безумия приятно оттого, что ты взял в руки моё первое печатное творение.

Этот рассказ заставит тебя задуматься о ценностях дружбы и на живом примере покажет, как растут дети с разными финансовыми положениями, какие возникают при этом трудности и что нужно обязательно помнить, шагая по ступеням ко взрослой жизни.

Я вложила в эту историю частичку себя и очень надеюсь и верю, что ты найдёшь эту частичку и для себя.

Надеюсь и верю, что ты поймёшь ход моих мыслей и смысл сюжетной линии.

Надеюсь и верю, что ты прочтёшь историю до конца и откроешь в себе кое-что новое и важное.

Всё, о чём я бы хотела тебя попросить, так это только о том, чтобы ты бережно относился к моему бумажному источнику тепла. Не оставляй его одного на долгий период и сам позабудешь о таком понятии, как «одиночество». Не забрасывай его на пол пути и сам у финишной прямой поймёшь, что приобрел добродушного товарища.

Знай, что «Канун Хеллоуина, или как довести Томаса» – твой верный друг и праведный учитель в одном лице, а я твой безобидный путник в новый мир.

Мир, под названием зрелость.

Глава 1

В книгах мы жадно читаем то, на что не обращаем внимания в реальной жизни.

    © Эмиль Кроткий.

Это был канун 31 октября. Канун того праздника, что ежегодно будоражит детские умы не только таинственными и неизъяснимо зловещими чарами, но ещё и захватывающими картинами, рожденными живостью детского воображения и сказок на ночь перед сном. Весь город суетился в предпраздничной атмосфере. Молчаливая и спокойная Анока погрузилась в океан предвкушающего волшебства.

День Всех Святых обещал быть идеальным – стоило лишь взглянуть на пузатых лавочников с недавно купленными тыквами на коленях, что полушутя покрикивали на грузчиков, заносящих в ларьки тонны и тонны сладостей да полюбоваться малышнёй, что уже во всю готовились к полюбившемуся празднику, как по этому поводу не возникало и сомнений.

Владельцы конфетных лавок заказывали сладости полными газелями, пожилые соседи доставали громадные пыльные замки из подвалов, дабы провести следующий нескончаемый вечер в покое, а дети во всю готовили свои костюмы и маски, чтобы вновь похвастаться перед своими одноклассниками новенькими обновками.

Народ, то и дело, скупал все самые последние жуткие аксессуары и сувениры с витрин, а продавцы, с натянутой улыбкой, провожали их растерянными взглядами, получая в ту же секунду новый вихрь покупателей – готовых разнести пол магазина в три щелчка пальцами.

С этим хаосом способен сравниться лишь хаос в частных домах. В одних семья украшала окна гирляндами со страшными мордашками, и клеила устрашающие таблички на двери, в других же бедные родственники школьников во всю строчили наряды для назойливых и вечно кричащих детей, особенно возбужденных в этот вечер.

А в американской мазанке Норманов вовсе всё смешалось: старшее поколение ныло по поводу грядущего беспредела, среднее гладили костюмы на утро, а младшее вырезали глаза и рты на тыквах. Каждому досталось по персональному заданию на вечер.

Правда вот кто-то отлично справлялся с работой, а кто-то…

– Ай!!

– Софи, не умеешь орудовать ножом, не берись за дело! – тут же вспыхнул долговязый парень, что уже закончил уродовать третью тыковку.

– Умею я, – обиженно шмыгнула она носом. – Он просто соскочил…

Девочка заплаканными глазами уставилась на свой порезанный палец: сквозь плотную пелену набравшихся слёз заметила лишь нарастающее красное пятнышко на кончике.

– Вот и доигралась, – он вздохнул, многозначительно подкатывая глаза, присуще большинству мальчишек, но всё же отложил ножик в сторону. – Кровит?

– Ага…

Аккуратно взяв сестренку за руку, он поднёс её кисть поближе к тусклому свету, внимательно всматриваясь в порез. Лицо брата нахмурилось, отчего по телу её пробежался табун мурашек.

– Ну, что там, Томас? – с надеждой в голосе спросила она, поднимая свои большие глаза.

– Сходи к деду, попроси спиртом промыть рану, – отпустив руку девочки, он снова вернулся к тыкве, как ни в чем не бывало, принимаясь за дело. – Ох, Софи, найдёшь же приключений на ровном месте!

– Прости, – виновато опустив голову, она мялась на месте, попутно слегка надавливая на пальчик, и наблюдая за тем, как тоненькие струйки алой крови сбегают по бледной коже. – Я и вправду не ожидала.

– Ступай, сам с тыквами разберусь.

Громко вздохнув, девочка всё же побрела к представителю старшего поколения. Шаг за шагом, она приближалась к гогочущему деду, что уже сполна отпраздновал ещё не нагрянувший праздник с бутылью дешёвого рома.

Наверняка он будет недоволен ситуацией Софи, ведь ему придётся отлить ей пару капель своего «дорогостоящего» напитка…

– Дед, я порезалась, – жалобно пропищала малышка, встав несколько поодаль от родственника.

– Так промой водой, в чём проблема? – шикнул тот, махнув рукой в сторону, дабы девочка поскорее покинула его общество, но Софи не спешила отходить – надежда всё же покидает последней.

– Томас сказал, что я могу воспользоваться твоим спиртом.

– Много ли твой Томас понимает, – совсем недовольно качнул он головой. – Не подросла ещё, чтобы делиться с тобой алкоголем. Через девять лет приходи, а сейчас… а ну дуй отсюда! – испугавшись совершенно распылившегося старика, Софи пулей выбежала из гостиной, натыкаясь попутно на высокого, статного мужчину в коридоре.

– Милая, чего разогналась? – встретил отец. – Успеешь набегаться завтра, – задорно хохотнул он. – За сладостями, разумеется.

– Надеюсь… – промямлила она в ответ, запрятав руку за спину.

– Что-то случилось?

Отец присел на корточки перед дочерью. Откинув назад самодельные вешалки, впился с немым вопросом в глаза девочки.

– Дед снова обижает? – голос его вдруг обрёл тени металла. – Отвечай, когда спрашивают, Софи!

– Д-да.