Рассвет никогда не настанет

– Нет! Не поверишь, ногу до сих пор не нашли! Может её в шахте по стенке размазало. Не знаю. Инвалид теперь дядя Гриша. Хорошо ещё жив остался. Ты бы видел, сколько было крови! Весь подъезд залило.

Я потом заметил кое-где в подъезде красноватые разводы. Не до конца оттёрли.

Мне не спалось ночью. Я сидел на кухне и пил чай. Всегда, если мне не спится, вылезаю из кровати и ставлю чайник. Такая привычка. Кому-то тоже не спалось. Кто-то ходил по лестницам в подъезде. Хотя эти звуки не были похожи на шаги. Это было какое-то шарканье, ползанье.

Я захотел посмотреть. Как раз, когда я наклонился к глазку, мимо прошла тощая Бабка-лишай. Она двигалась ровно и быстро, словно не шагала, а ехала по полу. Поднявшись на мой этаж, старуха резко повернула голову в мою сторону и мне показалось, что она видит меня сквозь дверь. Я испугано дёрнулся назад. Сердце колотилось, как бешеное. Я нервно дышал. К горлу подступал зуд, будто вот-вот начнётся кашель…

Я закрыл глаза, представил шум моря, яркое солнце, пустынный берег, мелкие камешки, слабый плеск, блики на воде. Иногда это помогало успокоиться. Помогло и в тот раз. Я пошёл спать.

Утром в наш подъезд пришла полиция. Что случилось? Пропали двое жильцов с четвёртого этажа. Алкозависимая семейная пара. У них была выбита дверь, в квартире погром, следы борьбы, а муж с женой пропали. Их соседи по площадке слышали шум и крики глубокой ночью, но никак не реагировали. Эти двое всегда были шумные. Только утром, увидев выбитую дверь, поняли, что здесь случилось что-то серьёзное. В квартире обнаружили следы крови, но её было немного. Жильцы немного поволновались и забыли к вечеру. Только я связал это с пропавшими кошками и с оторванной ногой дяди Гриши, пытался намекнуть соседям, что в нашем подъезде происходит что-то неладное. Никто не стал меня слушать.

«Это же алкаши. Чего ты от них ожидал? Может жена своего мужа не пускала в квартиру, а он дверь сломал? Потом они набили друг другу морды, напились вместе и пошли побираться. Придут! Денутся они куда-то как же… а без них сейчас даже спокойнее, правда?», – черствые у нас жильцы. Как можно такое говорить о пропавших людях?

Я боялся. Мне было страшно встретить бабку в подъезде. Я боялся увидеть, как дядя Гриша вернётся из больницы без ноги и на костылях или может в инвалидной коляске. Я боялся видеть реальность. Меня пугало происходящее до трясучки, до зуда в горле.

«Только бы не снова. Только не сейчас, когда я живу совсем один», – надеялся я. Кому было не плевать на мои надежды?

Ночью в мою квартиру постучали. Уже по звуку, я понял, что это Бабка-лишай. Она словно головой в дверь стучалась.

Я встал, пошёл в прихожую. Мне было ясно, что мою железную дверь никому не выбить, и чувствовал себя в безопасности. Но хотел пригрозить старухе, что вызову полицию, если она не перестанет ко мне ломиться.

– Сынок, очень кушать хочу, дай чего-нибудь пожалуйста, – старуха сказала это так жалобно, со слезами в голосе.

Эти слова тронули моё сердце. Я подумал: пропавшие кошки, пропавшие люди, оторванная нога… да причём здесь эта худощавая бабка? Она просто ходит и просит еды. Она умирает от голода, а нам никакого дела до неё нет. До чего мне стало стыдно за свою мнительность. Я взял пакет с ручками и начал выгребать из холодильника всё, что попадалось под руку. Сыр, мясная нарезка, йогурты… Пусть старушка поест. С меня не убудет.

Я собрал пакет еды, но всё равно трусил открывать бабке. Животный страх, не позволял это сделать. Решил, что лишь слегка приоткрою дверь и поставлю пакет у порога. Бабка же не пролезет в щель!

Я ошибался…

Стоило мне открыть, и голова старухи рывком влезла ко мне в прихожую, а за ней следовало изогнутое тело. Я безотчётно кинулся назад. Дверь открылась нараспашку и свет подъездных ламп осветил чудовище.

Голова бабки крепилась к длинному змееподобному телу, на котором тряпками висела одежда, но теперь она сползла, и я видел что-то пульсирующее и жирное, напоминающее очень длинную и раздутую шею. Она как удав тянулась по полу, по ступенькам.

Рот старухи растягивался, челюсть вываливалась из суставов. Разевая огромную пасть, бабка издавала хрипящие звуки. Её длинное тело вздымалось надо мной.

– Спасите! – завопил я, надеясь, что соседи услышат.

Змееподобное чудовище резко бросалось на меня, стараясь прижать к стенке, но мне чудом удалось несколько раз увернуться в тесной прихожей. Я убежал в комнату. Ужасная старуха метнулась за мной. Зеркало на стене брызнуло осколками, шкаф разлетелся на части.

Она собиралась заглотить меня целиком!

Я почувствовал в горле сильный зуд. Подступал кашель. Только не это! Только не сейчас! Сжавшись на полу, я забился в приступе кашля. Я кашлял, кашлял и не мог остановиться. Теперь мне было не спастись.

Но меня никто не хватал, не пытался, проглотить…

В удушающем приступе, я поднял голову. В глазах всё плыло от слёз, но я разглядел, что старушечье лицо с растянутым ртом, словно корчится от отвращения, а её длинное, массивное тело отползает назад.

Её смутил мой кашель? Она не хотела пожирать кого-то больного? Бабка-лишай больше не собиралась нападать, она извиваясь выползала из моей квартиры.

Я кашлял, бился в приступе, и внезапно всё закончилось само по себе. Я смог нормально вздохнуть. Такое бывало в редких случаях, а может это был просто нервный кашель, а не приступ астмы.

Бабка-лишай уползла. Я пошёл закрывать дверь и увидел, как голова старухи всё ещё сползала вниз по лестнице, волоча по ступенькам оттянутую челюсть. Её жирное, вытянутое тело тянулось от самой её квартиры внизу и терялось за дверью… Так всё это время, старуха была лишь головой на длинной шее, которая высовывалась из квартиры и ползала по всему подъезду.

Каково же тогда её остальное тело?..

Уродливое существо уползало в свою нору. Я спустился по ступенькам, чтобы это видеть.

И ведь никто не сбежался на мои крики. Я звал на помощь – никто не вышел. Голова почти заползла в квартиру… Никто кроме меня этого не видел. Никто!

Мне казалось, что я должен это сделать, чтобы пресечь новые беды. Я бегом спустился вниз и в самый последний момент, когда голова почти скрылась, пережал ей шею дверью. Навалился всем весом. Уродливая голова старухи захрипела, глаза выкатились. Я давил изо всех сил.

Смерть от удушья – ужасная смерть. Я понимал, что чувствует старуха, но мне казалось, что так будет лучше для всех.

Когда голова уже не хрипела и не трепыхалась, я перестал давить. Синее старческое лицо с разинутой пастью не двигалось. Я пнул голову мыском тапка. Она была мертва. Убедившись в этом, я втолкал её ногой в квартиру и захлопнул дверь.

Меня здесь не было!

***

Жильцов подъезда стал беспокоить запах. Из квартиры бабки несло так, будто там прорвало канализацию. Это была такая вонь, что стоило вдохнуть и сразу хотелось прополоскать горло содой и промыть нос. Только теперь мои соседи подняли на уши все службы.

Дверь не пришлось вскрывать, она была не заперта. В квартире нашли бесформенное тело, совсем не похожее на человека. Оно состояло из бугров и наростов. Это был просто сугроб жира, кожи, беспорядочных сосудов, случайных длинных отростков. Существо было настолько массивным, что занимало половину комнаты. Оно было мёртвым и бурно разлагалось.

Я не видел сам, так мне рассказывали. У этой мерзости не было рук и ног. И про голову тоже речи не шло… Куда подевалась голова на длинной шее? Может тело перед смертью и её поглотило?

Сосед, который заходил в квартиру упоминал лишь про особенно длинный отросток, что тянулся из комнаты на кухню. Этот отросток был толстым у основания, но сужался с каждым метром. Его совсем тонкий конец уходил в слив кухонной раковины. Казалось, что этот орган ещё был жив, он слегка дёргался, будто спазмировал или пытался уползти глубже в трубу.

Несколько дней в квартире работали люди в химзащите. Там всё обернули прозрачной плёнкой. В подъезде ещё долго висел запах химикатов и мне приходилось ходить в маске.

Я старался держаться подальше от всяких домыслов. Не хотел слышать про то, как бабку сожрала неизвестная болезнь, оставив от её тела груду опухолей, не хотел знать, что полгода назад пропал соцработник, который к ней приходил. Но куда деться от этих разговоров? Слухи распространились по всему району.

«Нужно только подождать, когда всё уляжется. Всё позади», – так я думал до недавней ночи.

Я не мог заснуть и как всегда пошёл на кухню, поставил чайник. В ту ночь я услышал странные звуки под полом и в стенах. Это шумели трубы. В них будто что-то ползало, проталкивалось… И мне показалось, что я слышал голос из раковины, только одно слово, сказанное тихим, протяжным шёпотом: «Ку-у-ушать…».

Я снял чайник с плиты и залил слив кипятком. И было слышно, как что-то дёргается в трубах, уползая подальше от моей кухни.

Курьер

«Я заказываю еду, а ты доставляешь. Значит, я лучше тебя!», – всегда ненавидел клиентов, которые так думают. А таких было много на моей старой работе.

Никогда не забуду, как однажды доставил роллы, и девушка, увидев меня, закатила глаза. У неё были губы, как две пельмешки, а ногти длиннющие и острые. Она сказала мне капризным тоном:

– Так дорого вам за доставку платим, такие деньги берёте и ещё смеете опаздывать!

Дорого… Если бы моя работа и впрямь стоила дорого, то я бы разбогател. Но я был страшно беден. Даже с подработкой на такси, концы едва сходились с концами.

Однако мой счастливый день настал. Мне предоставили шикарную служебную машину и стали платить немалые деньги притом, что я остался курьером.