Рыцарский крест: Русская карта

Туркул перебил Еву:

– Этого не произошло. А война всегда великий экзамен, фройлен. Не желают русские свержения Советской власти. Не принимает народ России освобождения из наших рук.

– Но ведь в армии генерала Власова русские.

– Это в своем большинстве те, кого извлекли из лагерей для военнопленных. Идейными их назвать никак нельзя. Возможно, они и станут сражаться. Но не станут умирать за эти идеи, которые ныне нам озвучил Власов.

– Значит, эффективность ВС КОНР будет весьма низкой?

– Сейчас лучшим пропагандистом активного сопротивления большевикам со стороны РОА стал, как это ни странно, Иосиф Сталин.

– Как вас понять, генерал?

– Просто. Сталин приказал власовцев в плен не брать. И потому они станут защищать свои жизни на фронте. А издай он приказ о прощении и амнистии, знаете, сколько из вчерашних пленных перебежало бы на их сторону в первом же бою? Русским нужна идея, фройлен.

– Но на съезде такая идея была провозглашена. Разве этого мало, герр генерал?

– Я не о той идее говорил, фройлен. Провозглашенная идея, и идея в которую верят – разные вещи.

– Но вы сами идете сражаться, генерал.

– Я слишком долго живу вдали от России. Слишком долго питал надежду, что мы вернемся. Я русский, фройлен.

***

Прага.

Отель «Крон-Принц»

16 ноября, 1944 год.

17.30.

Логин Федорович Ира сильно встревожился, когда Макс Клатт рассказал ему об интересе Танцмана к Туркулу.

– С чего это они решили взяться за Туркула?

– Возможно это простая случайность. Возможно, Танцмана интересует его мнение по поводу русских частей.

– Не думаю, что это так. А кого они прислали для разговора?

– Гауптхельферин Еву Шрат. Но я не знаю кто она такая.

– Шрат? Это сотрудница оберштурмбаннфюрера Вильке. Хитрая девица.

– Хитрая?

– Она работала в особняке фон Нейрата, и поставляла информацию о заговоре группы Штауффенберга. И я знаю, что её производство в чин гауптхельферин это заслуга Вильке после покушения и разоблачения заговора генералов. Тогда и Вильке наградил рыцарским крестом сам Гитлер.

В двери номера постучали.

– Это Туркул, – Клатт пошел открывать двери.

Генерал вошел в комнату и поздоровался с Лангом:

– Здравствуйте, Логин Федорович.

– Здравствуйте, Антон Васильевич. Рад, что вы в Праге.

Макс Клатт спросил:

– О чем вы говорили с Евой Шрат, генерал? Ведь ваш разговор состоялся?

– Да. Но она интересовалась только боеспособностью РОА.

– И все? – спросил Ланг.

– Да. Обо мне лично она ничего не спросила. Мои тревоги были напрасны.

– Ева Шрат агент Танцмана и она весьма умна, Антон Васильевич, – сказал Ланг.

– Это совсем молодая женщина, Логин Федорович. Ей не больше 22 лет. Никакой хитрости в ней нет. Возможно, что мы с вами говорим о разных людях?

– Нет. Это она. И возможно, что за нас взялся Гиммлер. Мы могли где-то проколоться.

– Но ничего такого она не спросила. Я же вам сказал.

– А если этот разговор только начало? Они могут начать издалека.

Клатт сказал, что времени у Гиммлера, если это он стоит за проверкой, нет.

– Я не думаю, что у него достанет времени и резервов.

– Война еще не кончилась, Макс – ответил Ланг. – А если выясниться что наш агент в Москве «пустышка»? Мы обманывали адмирала Канариса и теперь обманываем Шелленберга, который занял его место. В 1943 году, когда Канарис доложил о нашей полезности, нам выделили семь шифровальщиков, пять радистов, четырех водителей и двух курьеров. А суммы какие шли.

– Но адмирал считал нас лучшими поставщиками информации. Если бы ему сообщили сейчас, что мы были поставщиками дезы, он сам бы пустил себе пулю в лоб.

–В заключении у него нет оружия, – сказал Туркул. – Но нас Гиммлер отследить не сможет. Схема передачи дезинформации слишком сложна.

И Туркул был прав. Из Москвы радиограммы поступали в агентурную сеть, расположенную в Японии. Оттуда по дипломатическим каналам информация попадала в Рим. Потом к Клатту, и он передавал сведения адмиралу Канарису…

***

Прага.

Отель «Крон-Принц».

16 ноября, 1944 год.