Манагуанда

– Погоди-ка, а Шикулин? В лесу? Ведь ее там не было.

– Это ты так думаешь.

– Ну, тебе, конечно, виднее, – сказал Сергей, уже окончательно сбитый с толку. – Но я все равно ничего не понимаю.

– Я постараюсь объяснить. Только ты слушай и не перебивай.

Света рассказала, что родилась в небольшой деревушке под Клайпедой. Они с матерью часто переезжали с места на место. Больше года, как правило, нигде не задерживались. Последние четыре месяца жили в Зареченске, и ее мать уже заслужила в этом городке нехорошую репутацию. Впрочем, как и везде, где они жили. Дело в том, что мужчины, побывавшие в объятиях ведьмы, ничего не помнят, если, конечно, ведьма не решит по-другому. Но женщины все замечают или, по крайней мере, подозревают. А когда женщина подозревает, это еще хуже, чем когда она знает наверняка. Редко какой мужчина допускает возможность существования ведьм, а женщины в это верят и очень боятся. И они готовы на все, лишь бы избавиться от этого страха. Того и гляди, нагрянет толпа разъяренных женщин и спалит дом, где, по их мнению, живет ведьма. Так, между прочим, однажды и случилось, когда Свете было восемь лет. Они с матерью тогда чудом спаслись.

Отца своего Света никогда не видела. Знала только, что он один смог продержаться тринадцать ночей с ведьмой манагуанда. А именно в тринадцатую ночь, проведенную с одним и тем же мужчиной, в утробе ведьмы зарождается жизнь. Но где этот человек, что с ним, мать Свете не рассказывала.

– А что за странное слово «манагуанда»? – спросил Сергей.

– Говорят, что на каком-то древнем языке это означает «пьющая мужчину».

Вдруг Сергея осенило:

– Постой, а ты?..

– Я тоже. Ведьма.

– Не может быть! – Сергей вскочил и стал ходить взад-вперед между стеллажами.

– Дочь ведьмы всегда становится ведьмой, – сказала Света.

– И ты тоже ЭТО делаешь?

– Нет. Пока. Я девственница. Как и мать, я могу заставить человека повиноваться мне. Но я даже никогда не пыталась делать это, потому что, пока я не стала женщиной, мне будет очень-очень больно.

– А когда станешь? – осторожно спросил Сергей.

– Для ведьмы манагуанда есть только одна возможность переродиться – потерять невинность с любимым человеком и непременно забеременеть в тринадцатую ночь. Тогда ей больше никогда не придется «пить» мужчин, а возлюбленный останется жив. Но он обязательно должен быть из тех, кто может пережить тринадцатую ночь, а таких один на миллион.

– А как же твоя мать?

– Отец не был ее первым мужчиной. А если первый не оказался ТЕМ САМЫМ, ведьма манагуанда обречена всю жизнь пить энергию из мужчин.

– А если мужчина уже был с какой-нибудь другой ведьмой, это считается?

– Нет, это не считается. Речь идет только о ночах, проведенных с одной и той же ведьмой, – пояснила Света.

– А можно как-нибудь определить заранее, ТОТ ли это мужчина?

– К сожалению, нет.

Внезапно дверь кабинета заведующей распахнулась.

– Ты еще здесь? – грозно спросила Марина Анатольевна.

Света подскочила и направилась к двери.

– Будь осторожен, – шепнула она.

Марина Анатольевна подошла к рабочему столу Сергея, посмотрела на пустой лист ватмана и постучала своими длинными ногтями по столешнице.

– Я смотрю, ты еще не приступал к работе, мальчик. Чем вы тут все это время занимались?

– Просто говорили.

– О чем?

– О ведьмах, – вдруг брякнул Сергей.

– Дура!!! – вскричала Марина Анатольевна и рванулась было к входной двери, за которой только что скрылась Света. – Ох, дура! И много она тебе рассказала?

– Вообще-то достаточно.

– Значит, тебе известно, что ведьма манагуанда никогда не оставляет свидетелей? – зловеще прошептала она. – Твоя проблема, мальчик, в том, что ты слишком много узнал. Воробьев, если не ошибаюсь?

– В… Воробьев.

– Очень хорошо, воробышек. Ну, так иди, полетай.

Она вдруг начала расти на глазах, превращаясь в великаншу. Сергею стало не по себе. Невероятная тяжесть навалилась на него. Перед глазами все плыло. Он попытался шагнуть и стал куда-то проваливаться. Поначалу вокруг было темно. Потом сквозь пелену он увидел свет, а когда мгла рассеялась, обнаружил, что стоит на каком-то огромном мосту. Но нет, это не мост. Это ветвь гигантского дерева. Вокруг шумит листва. Невдалеке летают и резвятся воробьи. Постепенно тяжесть улетучилась, и Сергею захотелось прыгать. Он стал скакать по этой огромной ветви туда-сюда. И это было так весело! Воробьи весело чирикали и манили его к себе. Сергей взмахнул руками и с удивлением заметил, что вместо рук у него крылья. «Так, значит, я могу летать!» – вскрикнул он и приготовился к прыжку.

Вдруг кто-то с силой ухватил его за шиворот.

«Сопротивляйся!» – послышался знакомый голос.

– Пустите, дайте мне полетать! – закричал Сергей.

– Сопротивляйся, – повторил Доронин, оттаскивая его назад.

«Сопротивляйся!» – послышалось еще откуда-то издалека.

И он вновь провалился в темноту.

Открыв глаза, Сергей увидел небо. Он приподнялся, посмотрел по сторонам и с удивлением обнаружил, что лежит на крыше казармы. Рядом сидел Доронин и жадно курил.

– Ну, боец, ты даешь! Полетать захотел?

– А вы, товарищ старший сержант, как тут оказались?

– Я? Да… не знаю, – Доронин пожал плечами. – Сидел, занимался своими делами… Потом вроде пошел куда-то. Вижу, ты как полоумный скачешь. Ну, я за тобой. А ты тут полет шмеля изобразить надумал.

Сергей откинулся на спину. Голова раскалывалась, все тело гудело.

– А кому я должен был сопротивляться? – спросил он сержанта.