Генерал Деникин

Генерал Деникин
Владимир Черкасов-Георгиевский

Офицеры России
Книга В.Черкасова-Георгиевского «Генерал Деникин» написана в 1990-х годах по новейшим изысканиям того времени, что позволил доступ к самому широкому использованию мемуарных материалов за границей после Перестройка, а так же дали неоценимую помощь личные встречи с бывшими белыми офицерам, с их ближайшими родственниками. Постоянные поездки во Францию, США, Западную Европу автора, его интервью, беседы с живыми очевидцами Гражданской войны лучше любых фотографий и пожелтевших формуляров рисовали пережитую русскими трагедию Гражданской войны. В книге А.И.Деникин предстает в самом объемном виде: как семьянин, как писатель, как учащийся на всех ступенях его карьеры, начиная с реального училища. В центре – образ полководца. Деникин здесь прежде всего человек со всеми его характерными чертами, недостатками, причудами. Вещь написана не казарменным изложением воинско-боевых действий, обстоятельств, а как плавный, беллетристичный рассказ о жизни этого великого офицера России. Поэтому книга интересна не только людям «военной косточки», а любым читателям.

Предлагающаяся вашему вниманию книга «Генерал Деникин» написана в конце 1990-х годов, когда была жива дочь генерала А.И.Деникина Марина Антоновна – писательница, журналистка, телеведущая, автор уникальных мемуарных исследований по белоэмиграции. Работая над рукописью, автор неоднократно ездил к ней в гости в городок Версаль под Парижем, переписывался из Москвы. Благодаря долгим беседам и разъяснениям Деникиной А.И., автору удалось «вживую» обрабатывать в общем-то известный материал о жизни ее отца.

Владимир Черкасов-Георгиевский

Генерал Деникин

В историографии XX века генерал А. И. Деникин наиболее известен выдающимся полководцем Белой армии, в то время как он являлся и замечательным военным деятелем им пера то рекой России, заслуженным офицером на фронтах русско-японской и Первой мировой войн. Эта книга также раскрывает образ Деникина-публициста и писателя. Благодаря архивным исследованиям, личной встрече автора этой биографии с дочерью генерала М. А. Деникиной во Франции, читатель может познакомиться с совершенно новыми фактами из жизни бывшего белогвардейского главкома в эмиграции.

Пролог

«Деникина из маленького и большого Парижа»

Для меня город, носивший славное имя Государыни Императрицы Екатерины Великой, достопримечателен и поныне дважды. Во-первых, оттого что даже «в роли» Краснодара он описан в романе В. И. Лихоносова как «Наш маленький Париж» – одноименный своим названием белоэмигрантской Мекке во Франции. Во-вторых, здесь была столица белых Вооруженных Сил Юга России (ВСЮР), и в начале марта 1919 года на Соборной улице Екатеринодара у Главнокомандующего добровольцев генерала Антона Ивановича Деникина родилась дочка Марина, которую я отлично знаю, встречаюсь с нею в Версале и переписываюсь как автор книг «Генерал Деникин», «Вожди Белых армий» и готовящейся к печати в московском издательстве «Центрполиграф»: «Барон Петр Николаевич Врангель – последний рыцарь Российской Империи».

Как выглядел А. И. Деникин екатеринодарского периода своей жизни? Член Особого совещания – правительства ВСЮР, управлявший его Отделом пропаганды, «главный идеолог деникинской диктатуры» профессор К. Н. Соколов описывал:

«Наружность у наследника Корнилова и Алексеева самая заурядная. Ничего величественного. Ничего демонического. Просто русский армейский генерал, с наклонностью к полноте, с большой голой головой, окаймленной бритыми седеющими волосами, с бородкой клинышком и закрученными усами. Но прямо пленительна застенчивая суровость его неловких, как будто связанных, манер, и прямой, упрямый взгляд, разрешающийся добродушной улыбкой и заразительным смешком… В генерале Деникине я увидел не Наполеона, не героя, не вождя, но просто честного, стойкого и доблестного человека, одного из тех «добрых» русских людей, которые, если верить Ключевскому, вывели Россию из Смутного времени».

Князь Е. Н. Трубецкой:

«Неясность его мыслей и недальновидность его планов… кристальная чистота и ясность нравственного облика».

Член Совета государственного объединения в Киеве А. М. Масленников:

«Чудесный, должно быть, человек. Вот такому бы быть главою государства, ну, конечно, с тем, чтобы при нем состоял премьер-министр, хоть сукин сын, да умный».

Сам же диктатор Антон Иванович, которого сотрудники за глаза добродушно прозвали «царем Антоном», мечтал, «когда все кончится», купить себе клочок южнорусской, кубанской земли. Грезилось ему, чтобы участок был около моря, с садиком и небольшим полем, где ловко сажать капусту. Так он и писал жене со ставропольского фронта:

«Ох, Асенька, когда же капусту садить?»

Заявил генерал и посетившей его в Екатеринодаре группе представителей кадетской партии:

– Моя программа сводится к тому, чтобы восстановить Россию, а потом сажать капусту.

Загорелось солнышко на семейном небосклоне Деникина, старшего на 19 лет своей жены (с какой повенчался в Новочеркасском соборе на Рождество 1918 г. под перестук выстрелов), когда у них в бывшем доме предпринимателя Фотиади, который сейчас в Краснодаре занимает театр «Премьера», родилась дочь. О сыне Антон Иванович мечтал, но и девочка от красавицы-жены – тоже хорошо.

Родилась Марина, которая станет во Франции крупной писательницей Мариной Деникиной-Грей, у «хозяина» юга России в полунищенской обстановке. Сам «царь Антон» ходил по теплой весне в тяжелой черкеске, и по секрету пояснял ее необходимость:

– Штаны последние изорвались, а летняя рубаха их не может прикрыть.

«Рубахой» тогда называли гимнастерку. Сапоги у генерала тоже были дырявы, а разродившаяся жена сама стряпала в чаду кухни на Соборной улице, где в парадных комнатах наносила ей визиты, например, графиня Панина. Очевидец свидетельствовал, что Деникин «довольствовался таким жалованьем, которое не позволяло ему удовлетворить насущные потребности самой скромной жизни». Аскет Антон Иванович и офицерство приучал к этому, о чем «особист» К. Н. Соколов позже писал, что данная практика выводила «на выбор между героическим голоданием и денежными злоупотреблениями». Соколов также отмечал:

«Если взятки и хищения так развились на Юге России, то одной из причин тому являлась именно наша система голодных окладов».

Многие указывали Деникину на большую разницу в «зарплате» его офицеров с донским, кубанским войском и предрекали:

«Такое бережливое отношение к казне до добра не доведет, нищенское содержание офицеров будет толкать их на грабежи».

С присылкой в Новороссийск к началу лета 1919 г. запасов английского обмундирования Антон Иванович приоделся и продолжил из разъездов изливать душу в письмах жене, пестующей дочку в Екатеринодаре:

«Нет душевного покоя. Каждый день – картинахищений, грабежей, насилий по всей территории вооруженных сил. Русский народ снизу доверху пал так низко, что не знаю, когда ему удастся подняться из грязи. Помощи в этом деле ниоткуда не вижу. В бессильной злобе обещаю каторгу и повешение… Но не могу же я сам один ловить и вешать мародеров фронта и тыла…»

«Особое совещание определило мне 12 000 рублей в месяц. Вычеркнул себе и другим. Себе оставил половину (около 6 300 рублей). Надеюсь, ты не будешь меня бранить…»

* * *

Как же началась моя Деникиниана?

После санкт-петербургских похорон в июле 1998 года останков, найденных под Екатеринбургом, я позвонил из Москвы 79-летней дочери генерала Деникина Марине Антоновне, отдыхавшей в семье сына в Аркашоне на французском побережье Атлантики. В августе она должна была возвратиться домой в Версаль, и мы договаривались о будущей там встрече. Я уже начал писать книгу «Генерал Деникин» и ждал – не мог дождаться встречи с дочкой великого русского генерала.

Когда коснулись минувших царских торжеств в Петербурге, Марина Антоновна сообщила, что французское телевидение пригласило ее в это время выступить с рассказом о Государе Императоре Николае II, но она отказалась. Среди причин отказа госпожа Деникина многозначительно выделила такой:

– После известия о расстреле царя папа во главе Добровольческой армии приказал отслужить панихиду по нему как по Верховному Главнокомандующему Русской армией, а не как по императору.

Вы понимаете?..

В связи с двурушным отношением Московской патриархии к похоронам екатеринбургских останков я вышел из ее прихожан, и заявление в таком же ключе дочери белого вождя меня смутило. В петербургских торжествах, когда российский президент пожал руку главе Дома Романовых князю Николаю Романовичу, я видел высокое отдание чести старой Императорской России, независимо от того, царственные ли останки наконец упокоились.

«Вы понимаете?» – спросила меня дочь легендарного генерала. Я не очень понимал.

* * *

По приезду в августе в Париж до М. А. Деникиной мне довелось увидеть одну из русских парижанок, чей отец дрался в Белой армии. Даме было за шестьдесят, но стройность ее фигуры и оживленнолюбезное выражение красивого породистого лица привлекали в лучших традициях этой истинной столицы мира.

Я уже видел белоэмигрантов и их потомков в США, в разных странах Западной Европы, но в Париже, гражданском оплоте отступивших белых, они ожидались особенными. Поэтому с почтительностью выслушал замечание дамы о том, что белые генералы мели в Париже улицы и жили на чердаках.

Версаль, Франция, конец 1990-х. Марина Антоновна Деникина беседует у себя дома с писателем В. Г. Черкасовым-Георгиевским

Дама закончила Сорбонну по славистике и хорошо знала русскую и советскую литературу. Она невольно подчеркнула ее отношение к нам, бывшим «совкам», упомянув о своем знакомстве с популярным нашим литератором Булатом Окуджавой. Он в его последний визит в Париж направил ей приглашение на свое здешнее выступление, но неожиданно заболел и скончался в местном госпитале.

Версаль, Франция, конец 1990-х. Фотографии А. И. Деникина на стене квартиры его дочери Марины Антоновны. На верхней – юнкерские годы, на нижней – заслуженный генерал. Фото В.Г. Черкасова-Георгиевского

Дама сказала:

– Окуджава пытался казаться значительнее того, что из себя представлял. Он вел себя так, будто окружающие не существовали.

Это я отнес к «необходимому» высокомерию белых. Потом сообщил: собираюсь в Брюссель, чтобы встретиться с внуком генерала Корнилова. (Этого теперь покойного пожилого господина, сына дочери генерала, в честь деда звали Лавр, хотя фамилия по отцу, бывшему адъютантом генерала Алексеева, потом – Деникина, Шапрон дю Ларре.)

Дама в ответ небрежно повела великолепными бровями и произнесла:

Да, некоторые еще ездят к нему на поклон…

Я осекся, о предстоящей встрече с Деникиной не захотелось упоминать. Перешли на «узко» парижские темы. Опытным гидом дама поведала, что в Музей эротики рядом со знаменитым кабаре «Мулен Руж» на площади Пигаль не стоит заходить: