Под знаком Меркурия

К моменту прибытия Фрола с пятью сотоварищами, Богдан уже закончил отжиг печей. Познакомив их, я отвёз артельщиков в посад, на наш производственный участок. Здесь мужикам предстоит построить жильё для своих семей.

Договорились по оплате, подённая работа каменщика сейчас составляла 68 копеек в день. Я буду платить специалистам по 35 копеек с учётом их долга, а подмастерьям – то есть их взрословатым детям и бабам по 20 копеек.

Согласие – есть продукт при полном непротивлении сторон. Мудрая фраза и мы с Фролом ударили по рукам.

Пока он будет очищать участок и разбирать старый дом, должны уже подвести по реке заказанные доски для строительства.

Через месяц в город въехала вереница телег с остальными членами артели. Семь телег проехали сразу к новому месту. Если бы не увидел – не поверил бы. Менее, чем за месяц пять человек подготовили место и поставили две большие избы. Никаких отдельных комнат там не было, одна – огромная. В углу печка, здоровый стол и много широких лавок, служащих также кроватями.

Я решил дать народу несколько дней на обустройство и поехал домой, полежать немного. Барин я или нет. Мне вообще положено лёжа кушать и вставать как можно реже. С утра с Богданом виделся, под большим навесом были сложены готовые кирпичи. Отдельно, сушились на стеллажах заготовки, которым предстоит около недели доходить в теньке. Так, что на сегодня я абсолютно свободен.

Как показало время – и Фрола и Богдана можно было не подгонять, работали на совесть. Поэтому через неделю мы выехали в Кинешму, на побывку.

Приехав к тётушке, я два дня отдыхал, занимались с гвардейцами привычными делами – выезжали за город, где немного стреляли, учились фехтовать и держаться на лошади. Да, я прикупил себе невысокую и спокойную мадам, гнедой масти и донской национальности. Козьма сказал, что начинать надо с такой.

В мастерской у Анисима было шумно и многолюдно. Он набрал ещё помощников и всё равно не успевал собирать наши заказы.

Меня он явно ждал, сразу по приходу засыпал техническими вопросами. Я немного изменил дизайн нашего фирменного знака. На аверсе регулировочного колёсика было выбито по диаметру «МЕРКУРИЙ» и в центре чёткий рисунок головы древнеримского божества в крылатом шлеме. Теперь именно с таким знаком будет выпускаться наша продукция.

Мне пришлось напрячь мастера дополнительной работой. Сначала Анисим скривился, будто лимон проглотил.

–Николай Васильевич, как же так. Мы и так и не успеваем.

Однако, с разворачиванием эскизов новых изделий, он замолк. Там была два вида больших люстр с керосиновыми светильниками. Они крепились на крюке, вмонтированном на потолке. Для обслуживания опускались на тросике или цепи. Смотрели очень симпатично. Таких ещё ни у кого не было.

Вторым изделием были уличные большие светильники вычурной формы для освещения входа и территории. Четырёхгранные призмы, расширяющиеся к верху, напоминали Питерские фонари освещения. Разумеется, чугунные столбы я закажу отдельно в Костроме. Разобравшись с этим, договорились, что он делает мне по два светильника обоих видов и четыре уличных бесплатно. И мы с ним начинаем наш личный гешефт без участия других лиц. Прибыль – моих 30% за идею, остальное его, ну включая все накладные расходы конечно

.25

Так как следить за работами пока не нужно, мы с гвардейцами решили проехаться в Селезнёво. Ну и Адам, конечно, с нами. Он давно стал моей тенью и был абсолютно незаменим.

В деревне нам были рады, У Марфы всё хорошо в семье. Я даже не интересовался, как дела у крестьян. Вижу, что не плохо, не жалуются и то ладно. Ну ещё бы им жаловаться, помогают по хозяйству в доме по мере необходимости – не более. Неделю мы расслаблялись, тренировались. Я начал купаться, воду была ещё холоднючая, чай начало мая только. Но уж очень соскучился по этому делу.

Когда я накачал подумывать об отъезде, заявился лакей из усадьбы княгини Козловской. В записке она приглашала меня погостить и обещала очень обидеться, если я не навещу её.

А что мне там делать одному. Расспросив посыльного, я узнал, что Серж занят по службе. Младшая Наташа зимой была сосватана за крупного помещика и вышла за муж. В доме была только хозяйка и её старшая дочь.

Ну понятно, скучно им. А тут какое-никакое развлечение. Но ехать придётся, всё-таки семья моего друга.

После обеда следующего дня Козьма привёз меня в имение. По сравнению с прошлым разом здесь было пусто. Из гостей видимо буду я один.

Ан нет, приложившись к ручке Пелагеи Исаевны и рассыпавшись в комплименты её старшей дочери Екатерине, я был представлен мужчине лет 35. Уже полнеющий с приличной залысиной, он почему-то сразу вызвал моё раздражение. В его глазах каким-то странным образом уживались покровительственные нотки и тут же меняющиеся на почтительно-угодливое выражение.

Приличный зад, обтянутый жёлтыми лосинами, больше подходящий возрастной матроне, дополнил картину.

–Коленька, позволь представить тебе нашего соседа, Марка Никитича Елякова.

Я кивком поприветствовал мужчину.

После непродолжительной беседы нас пригласили отобедать.

Мой Адам уже был в столовой наряду с остальными лакеями.

Хм, вот оказывается, личный камердинер сам прислуживает хозяину. Ну и ладно, мне так даже спокойнее. Адаму я полностью доверяю.

За столом присутствовали только хозяйки и мы с туманным Марком, прости господи, Никитичем. Лакеи незаметно для меня меняли тарелки. Мой Адам, зная мои вкусы, накладывал мне то, что я больше люблю. С удовольствием отдал должное благоухающему супу, понравилась речная рыбка. Совершенно не чувствовал скованности за столом. Я и в прошлой жизни предпочитал есть аккуратно и в этой – поднатаскался пользоваться разными приборами и при этом мне нравился процесс аккуратного, аристократического уничтожения продуктов.

Пелагея Исаевна вела непринуждённый разговор, стараясь вовлечь всех в обсуждение погоды, последних новостей и прочих, жизненно важных вещей. Естественно, разговор коснулся моего презента хозяйке.

Дело в том, что слава богу, я прихватил с собой образец моей керосинки. Симпатичная, пузатенькая лампа очень мило смотрелась в подарочной упаковке. Ювелиры Анисима создали смесь из стекла, фарфора и бронзы, достойной присутствовать на столе аристократических домов. Фарфоровая вставка выгодно оттенялась Червлённой бронзой. Рисунок на фарфоре в виде растительного орнамента выгодно подчёркивался чеканкой на эту же тему. Ей богу, не стыдно за такую красоту.

–Николай, какая милая вещица, – расхвалила хозяйка дома.

–Я слышала про эти новомодные лампы. Даже приказала приобрести несколько для нашего дома в Костроме. Да не успели нерасторопные слуги, всё раскупили в лавке. Это французские штучки, только начали поставлять в Россию.

–дорогая Пелагея Исаевна, не беспокойтесь. Франция не имеет никакого отношения к этим лампам. Измыслил их ваш покорный слуга, а произведены они в одной мастерской по моему заказу.

Ответом мне стала глубокая пауза. Ах, какие разные эмоции транслировали сидящие за столом.

Хозяйка смотрела на меня с удивлением и интересом, Марк Никитич с ревностью и недоброжелательством – ну извини милый, что перетянул одеяло на себя.

А младшая хозяйка, вообще не подымала глаз весь вечер, только на мгновение обожгла меня огоньком интереса.

–Но позвольте, Николай Васильевич, – не удержался сосед по столу.

–Неужели ли Вы, как купец, занимаетесь торговлей. Это же абсолютно не приемлемо.

Хм, вот червяк. Всю жизнь прожил на родительские средства и учить меня собирается, как жить. А сам то может хоть копейку заработать?

–Ну зачем же торговлей. Я только придумал эту вещицу, не правда ли, мила?

Это я одарил мужчину приторной улыбкой и обратился к женщинам.

–Очень удобно, знаете ли. Не нужны свечи, две таких лампы осветят, как солнце такую комнату. Удобны, знай изредка подливай керосин.

И добивающий удар по почкам:

– В столице и Москве пользуются огромным спросом. Да и в Европе очень заинтересовались новыми лампами.

Картина маслом – мужик повержен, испинан ногам и уничтожен.

Дамы благостно согласились, что вещица прелестная.

Ну, одним врагом больше, одним меньше. А нечего за мой счёт пытаться вылезти в глазах окружающих. До конца вечера мы с этим типом больше не общались.

К ужину он не остался, а меня оставили насильно. Развлекать видимо.

После ужина сидели в гостиной, Екатерина наигрывала какую-то смутно знакомую мелодию, а маман пытала меня на предмет моих перспектив и как я вообще. Ну немножко приврал, мне не трудно. Создал себе имидж изобретателя – немного не в себе. Вроде неплохой малый, но что-то с ним не так.