Бегство из рая. Сборник рассказов

– Не было такого, – парень очень разволновался, воспоминания прошлого, видно, подняли в нем чувства, которые были давно похоронены в его душе.

– Нет. Ты любил, у тебя были чистые возвышенные чувства, они есть в каждом человеке, но со временем они теряются. У одних они теряются раньше, у других позже, а у некоторых они остаются на всю жизнь. Так вот, чтобы они остались в человеке, над этим надо работать. Надо учиться плыть против течения, а не быть щепкой на волнах жизни. Следовать своим чувствам и мыслям, а не жить чужим умом. Как это делаешь ты.

– Я живу своим умом.

– Если бы ты жил своим умом, то не скрывал бы преступника.

– Я никого не скрываю.

– Накануне твоего проникновения в больницу, ты дважды говорил по мобильному телефону с Вороновым, то есть Вороном. О чем вы говорили?

Следователь внимательно смотрел на юношу, тот вздрогнул от неожиданного вопроса. Артем всегда рассматривал поединок следователя с преступником, как шахматную партию, в которой он должен предусматривать свои дальнейшие действия на несколько шагов вперед, чтобы выйти победителем. Поэтому он должен быть готов к любому ответу противника, но отвечать единственно правильным ходом, который делает его партию выигрышной.

Никита замялся, он не был готов к ответу на такой вопрос, и потому обдумывал, что же ему сказать, чтобы это было похоже на правду. Однако, это было нелегко сделать, ибо изначала он давал показания, что он не знает Ворона, к тому же его утверждения, что он действует по своей воле , и никто не управляет им. Доверительный разговор со следователем закончен, теперь каждое его слово будут подавать сомнению.

– Я вижу, что ты в затруднении, поэтому я хочу прийти на помощь. Если ты откровенно мне расскажешь о том, что тебя связывало с Вороновым, и какое ты от него получил задание, то я уберу с твоей биографии попытку проникновения в палату с больной, которую ты должен был убить. Сам понимаешь, какая это статья и что тебе грозит в таком случае. Мне это просто сделать, поскольку я еще не открывал по этому случаю уголовное дело.

Парень молчал, видно было, что в нем борются противоположные чувства: или он сдает криминального авторитета, который затем будет мстить ему сам или это будут делать его друзья, или он должен идти в тюрьму на длительный срок из-за бандита, который крепко держит его в руках из-за некоторых неприятных моментов жизни Никиты. Если Никита сдаст Ворона, то тот откроет эти факты, и он окажется на нарах. Как всё завязано в жизни в тугой узелок, как только приходится жестоко расплачиваться за грехи прошлой жизни.

– Ты еще молодой, – продолжал Артем, чтобы расшевелить парня, – И зачем тебе идти на нары из-за чьих-то грехов. Ты говорил, что живешь своим умом, а на самом деле ты подчиняешься другим людям, живешь их умом. Странная ситуация получается, ты являешься врагом самому себе, ибо вопреки здравому смыслу ты думаешь не о себе, а другом чужом человеке.

– Всё не так просто, – выдавил из себя Никита.

– Понятное дело, если бы ты не был связан тайной с этим человеком, то ты бы не шел на это преступление. Я в это верю.

Юноша с благодарностью посмотрел на опера за то, что тот тонко чувствовал его психологический мир, что он не пытается его запугивать, читать нравоучения, а просто сопереживает вместе с ним, понимает его состояние.

– Но должен тебе сказать, что со временем тебе придется рассчитываться и за прошлые ошибки, и за настоящие. Так зачем тебе накапливать зло. К тому же я обещаю, что постараюсь тебе помочь во вновь возникнувшей ситуации.

– Все вы так говорите, чтобы добыть нужные вам сведения, – кинул парень. – Знаю я вас.

– Ты меня знаешь? Я раньше вел твои дела?

– Нет.

– Так почему же ты так говоришь?

– Потому что мне так рассказывали другие, которые пострадали от ментов.

– Про меня никто такого не говорил и не скажет. Это я тебе гарантию даю. Что тебе кровью поклясться?

– Нет. Я верю вам.

– Так какое поручение дал тебе Ворон?

Парень упорно молчал.

– Он предложил мне убрать ту больную.

– Ты был знаком с ней?

– Нет.

– Чем тебя удерживал возле себя Воронов?

– Я подрался с одним мужиком, нанес ему ножевое ранение. Воронов сделал так, что на меня не завели уголовное дело. Заплатил тому мужику деньги и следователю тоже за молчание.

– Как фамилия того следователя?

– Я не помню.

– А мужика, с которым подрался?

– Полевой Максим.

– Хорошо, иди в камеру. Завтра тебя выпустят под подписку о не выезде.

– Напрасно ты отпускаешь Сидорчука. Он выйдет на волю и скроется в неизвестном направлении, – вычитывал Шмырев своего подчиненного. – А у тебя потеряется та ниточка, которая ведет к преступнику.

– Не убежит, – стоял на своем Артем.

– Откуда такая уверенность?

– Потому что я хорошо изучил его, мы с ним наладили хороший контакт, поэтому не в его интересах сейчас делать ноги.

– Ох, не нравятся мне твои эксперименты.

– Василий Николаевич, он дал мне свидетельские показания, которые зафиксированы на бумаге и в компьютере. Зачем мне его держать в СИЗО вместе с уголовниками. Теперь, благодаря этим показаниям мы можем брать Воронова.

– А достаточно у тебя доказательств?

– Кое-что имеется.

– Кое-что, это ты имеешь в виду его телефонный разговор с Сидорчуком?

– Но этого мало. Он же будет всё отрицать, к тому же в разговоре ведь не говориться прямо, что Сидорчук должен убить танцовщицу. Разговор идет о каких-то особах, с которыми надо разобраться.

– А второй разговор, где Ворон дает ценные указания, как проникнуть на объект.– Артем волновался, ему непонятно было, почему это подполковник стал таким нерешительным, когда до разоблачения убийцы остался один шаг. Ведь раньше он его постоянно торопил заканчивать это дело.

– Вот именно, они говорили о каком-то объекте, и не словом не обмолвились о больнице.

– Но Сидорчук ведь после этого звонка поехал в больницу.

– И что это доказывает?

– Как это что! Налицо факт.

– Никаких фактов я не вижу. Может Сидорчук по своему желанию хотел попасть в палату к танцовщице. Возможно, у него была связь тайная ранее с ней?