Шурави бача

Он улыбнулся и посмотрел на стоящего рядом солдата крепкого телосложения, рослого, с сильными мозолистыми крестьянскими ладонями.

– Зуев, пойдешь в отделении Иванова, слушай его и ребят во всем, если хочешь быть настоящим разведчиком, и жить, я думаю, не надоело, солдат. Я вижу, ты, парень, молоток, – он похлопал Зуева по плечу и чуть заметно улыбнулся. – Прочешите все

дувалы с северной стороны, с кишлачными вести себя по обстановке. Пленных духов не брать, всех в Кабул.

– Он провел ребром руки возле шеи. – Связь со мной по «ромашке» поддерживать, отвечать на сигналы. Я остаюсь здесь, пойду в глубь кишлака, пошманаю козлов зеленых. Ты, Лисицын, со своей четверкой туда. – Ротный указал рукой направление. – Делать то же самое, всех в Кабул. Ну, с богом, пацаны. Поставим на место припухших, а то разгулялись по нашей территории, суки, жизни от них нет. Да, запроси русло, – обратился он к радисту, когда отделение Иванова отходило от места. – Пусть Котов готовится к проческе своей территории. Ну, все, уходим, встретимся на борту.

Северная сторона кишлака встретила нетронутыми глиняными заборами и наглухо законопаченными окнами и дверями дувалов. Даже домашняя птица и скот куда-то исчезли. Стояла подозрительная пугающая тишина.

– А где все жители? – задал вопрос все это время молчавший Зуев.

– Где, где? – передразнил его Петруха. – По дувалам, по домам сидят, как крысы, носа не кажут, ждут удобного момента, чтобы тебе в спину пульнуть исподтишка. Это мы за них тут корячимся, а не они за нас. Так что, держи ухо востро. Понял?

– Так точно, – промямлил Зуев и шмыгнул носом.

– Ничего, послужишь с наше, больше не будешь задавать дурацких вопросов. Мы не на гулянку пришли, а на войну эту долбанную. Или ты еще не понял, что да как? – обернувшись к молодому, сказал Петруха. – И вот еще что тебе скажу как земляку нашего ротного, мы его уважаем, он наш человек, свой, хоть и недавно с нами. Так что, если хочешь вернуться в Союз как положено, а не в цинковом, спецрейсом в «Черном тюльпане», смотри по сторонам и слушайся старших. Врубился? – спросил он, подталкивая вперед солдата. Остановился на месте, прислушался.

– Ну ладно пугать молодых, – вступился Иванов.

– Да, че, че, я что, неправильно, что ли, сказал? Ты, Ваня!! – буркнул недовольно Черкас.

– Да все правильно – согласился Иванов; я, улыбнувшись, посмотрел на своего друга. – Не забудь, что тебе сейчас сказали, и будет все о’кей. Страшно? –      спросил он с сочувствием.

– Немного есть, – процедил сквозь зубы Зуев и прижал к груди пулемет.

– Предохранитель с ними, – заметил Петруха, все это время наблюдавший за Зуевым, медленно, не спеша, идущим за ним.

Он передернул затвор своего автомата, снова остановился и замер на месте.

– Показалось, – проговорил он, прижимаясь к стене глинобитного забора. – Зуй! Зуй!

Укоротив фамилию солдата и таким образом придумав ему позывной, он, окликнув молодого, затараторил:

– Смотри, Зуй, когда будешь стрелять по духам, в нас не попади от страха. Понял? А то в роту приедем, будешь отжиматься до потери пульса в полной боевой экипировке. Понял?

– Ну, все, все, хватит трепаться, – резко оборвал Иванов, не дав Черкасу отмочить очередную шуточку.

– Быстро разобрались по местам, каждый наблюдает в своем направлении, – приказал он. – Серый, пойдешь замыкающим. Зуй пока еще не обстрелянный, хотя это его место в группе. Смотри, Зуй, не зевай, учись, здесь тебе быть вместо Серого. Прикрытие отхода, в крайнем случае, на твоем ПК лежит. Зуй, давай для начала в середину на место Сереги, идем цепью от стены к стене, по проходу, – распорядился Иванов и запел вполголоса: