Треть мира. Заметки «дикого» туриста

– Где у вас находится лифт? – поинтересовалась Надя у молодого человека, который проверял билеты, следил за порядком в гардеробе и исполнял роль живого информатора (были ещё электронные).

– За моей спиной. Но он не принят в эксплуатацию.

– А давно здание открыли?

– Шесть месяцев назад, кажется.

Постройка, конечно, может претендовать на уникальность. Она заслуживает того, чтобы побеждать на каких-нибудь всероссийских конкурсах архитектурной красоты, а может даже и на международных. Внутри чисто, тепло, есть розетки и вайфай, туалеты, батареи отопления встроены в пол, и непринужденная атмосфера для ничегонеделания. И совсем не беда, что на месте ресторана находится шахматный клуб и все лектории закрыты от любопытных глаз на цепи с навесными замками, а бутафорное расписание кружков может удивить даже жителя мегаполиса. Йога, фотокласс, гончарное дело, лепка, две студии балета и ещё полтора десятка названий из англицизмов. Я подумал, что это, наверное, и есть наш стиль такой, уникальный. Больше негде не встречающийся. Говорят, что ради двухзвёздочного Мишлена некоторые европейцы готовы отправиться в отдельное путешествие. Только сейчас осознал, ради чего мы приехали в Калугу.

Со стен Центра Инновационной Культуры на нас смотрели фотографии девушек моделей. Квадриптих с лицом балерины, планшетом, очками, чашкой кофе из Макдональдса и туфельками-шпильками на рабочем столе «завораживает» даже неискушенного любителя. Балерина в профиль, анфас, с закрытыми глазами, и та же обстановка без лица. В акварелях этажом повыше я углядел онейроидные картины молодой художницы с резонёрствующими подписями из белых стихов, загружающие сознание на предболезненный уровень. Сквозь стеклянные стены центра просматриваются свадебные кортежи, ржавеющий «Восток» на берегу Оки, размытые грязью тротуары и бесконечная стройка музея Космоса с азиатскими строителями, укрепляющими фундамент на четвёртом году работ. Лишь дети непосредственно резвятся в уютных интерьерах и как сто лет назад играют в догонялки, квача и салки.

На десерт выбрали с дочерью планетарий, где на последнем сеансе демонстрировали Загадки Космоса. Ей показалось скучно, а на меня он, как и орган с Бахом, действуют крайне гипнабельно. Сознание от потока информации искрится и засыпает. И даже комментарии зрителей не могут помешать расслабиться и получить искомую порцию эндорфинов.

Напоследок зашли в сетевой магазин «Калужский кондитер», где на вечерний чай прикупили всевозможных конфет из Старого Оскола, Шексны и Чебоксар. От экспериментов с такси отказались. Решили тормозить маршрутку. Это оказалось весьма непросто, так как не каждый водитель готов взять на себя ответственность везти две коляски. Их спрятали в кустах, и с третьей попытки нам сопутствовала удача, и мы довольные вернулись в отель. В планах на вечер спа-процедуры, и здесь всё отменно. Не беда, что не работал хамам с джакузи, зато была просторная сауна с нужными ста градусами, комната тишины и ледяная пушка. Дети веселились, да и мы тоже. По совету друга на утро заказал такси в отеле.

– Для вас наличие детских кресел принципиально? – спросила девушка на ресепшене.

– Для нас – нет. Главное, чтобы шофёра устроила наша компания. Мы согласны и на тонированные окна.

И действительно, в назначенный час такси от Раш в виде потрепанного кроссовера с тонированными стеклами ожидало нас на пороге Амбассадора. Рассчитавшись за два утренних эспрессо в баре, которые стоили в полтора раза дороже поездки на вокзал, мы спокойно погрузились в салон. Водитель сетовал на калужские пробки, на малую зарплату, плохую медицину и напоследок поинтересовался, зачем мы приезжали в Калугу.

– Отдыхать! – ответил я ему, а про себя добавил: «сменить обстановку, подышать свежим воздухом и понять, какая она Калуга».

Обратно возвращались в комфортном вагоне первого класса экспресса Калуга-Москва. С розетками, чистотой, урной, wifi, буфетом и даже с плечиками для одежды. По пути сделали остановку в Балабаново.

В танце

БОРОВСК

Второй месяц, как мечтали посетить Боровск. Но не отваживались, так как отельный фонд районного центра оставляет желать лучшего. Сегодня же стремглав погрузились в маршрутный ПАЗик, заняв его кормовую часть колясками и спящими малышами. Никто не ропщет и не цыкает, а скорее наоборот, помогают нам при выгрузке. Боровск, наверное, можно сравнить с Суздалем. Здесь почти такое же количество церквей, но в нём гораздо меньше туристического духа, который с одной стороны, улучшает сервис, а с другой стороны, изменяет местных жителей, так как они становятся слишком туристически центрированными.

Площадь Ленина с героем на кирпичном постаменте, памятник Вечному огню с бронзовым солдатом с ППШ в руках в окружении пушек и чёрных мраморных плит с фотографиями погибших воинов. Здесь же установлена карта достопримечательностей, но чтобы их обойти, не хватит и выходных дней. Поэтому мы решили просто гулять. И первым делом зашли в краеведческий музей. Три комнаты и коридор. Скромно, местами не отличающееся от Волоколамска или Кимр, но с определённым вкусом. С отечественными роялями, фотографиями дореволюционного купечества, набором футуристических открыток от товарищества Эйнем «Москва 2214 года», дембельскими рублями воинов-чернобыльцев, пропуском ликвидатора «разрешён проход везде».

Местный турист-информ оказался закрытым. Воскресенье же. Но в городе много описательных указателей, ориентированных на тех, кто привык знакомиться на ходу. «На этом месте стояла церковь… В 1946 году её взорвали… Построили кинотеатр…» – гласила одна из них. Так и хотелось приписать, что, например, в 1992-м году в фойе кинотеатра вырос стихийный рынок, в а 2014 году к нему пристроили «Пятёрочку», закрыв мозаику социалистического конструктивизма китайскими разноцветными панелями.

Городок нам определённо нравился. Деревянные дома с резными наличниками и стеклопакетами, палисадники с неубранными яблоками, запах сгорающих дров, сизый дымок, собирающийся в маленькие тучки на кручах, тихая, спокойная Протва, по которой любил кататься Циолковский, ухоженные тротуары и величественные соборы. Прогулялись по частному сектору до музея покорителя пространства. Странно, что он находится почти на отшибе, так как сам мэтр жил в другом доме, но там висит лишь памятная табличка на фоне осовремененных окон и дверей. Экспозиция нам понравилась. Сын норовил поиграть детскими кубиками и постучать киянкой по токарному станку, а дочь тянулась к куколке и детской коляске. До высоких материй им ещё далеко и они откровенно озорничали, несмотря на наши шипения. Смотрителю было не до нас, и всех устраивала подобная демократия. Почерпнул для себя личностные особенности учёного физика-математика: «Жена должна быть покорной, тихой и покладистой, и желательно некрасивой, чтобы можно было спокойно направить себя в научные опыты и эксперименты… А в любви я разочаровался в шестнадцать лет. Это пустая трата человеческих сил и жизненной энергии…»

И конечно уехать из Боровска невозможно, не ознакомившись с проектом Параллельный город. Это местное ноу-хау, ради которого сюда заезжают известные личности и критикуют на свой вкус и манер. Артемий Лебедев ещё десять лет назад угрожал его исчезновению. Варламов чуть позже. Ну а мы посмотрели и улыбнулись. В нашей безликой архитектуре, нагромождениях спутниковых антенн, кондиционеров, застеклённых балконах и гаражных дверях в подъездах нехитрые картины графитти и добрые стихи воспринимаются чем-то необычным, чужеродным и тем самым определённо притягивают…

Перед последним экспрессом на Москву побродили по городу Балабаново. Из достопримечательностей обнаружили рынок из конца 80-х, ТЦ «Сказис», сетевой «Ашан» с ценами выше, чем в столице, частную мини-пекарню с чаем за десять рублей, дымящиеся трубы спичечной фабрики и памятник воинам-освободителям от фашистов. Посетовали на туристическую слабость, слабую освещённость и рекламную замусоренность привокзального района. В виду отсутствия местных спичек в качестве сувениров прикупили козельской молочки и уехали в столицу.

Таисия на колокольне

ЛИТОВСКИЕ КАНИКУЛЫ

– Папа, а куда мы поедем на каникулы? – спросила старшая дочь в сентябре.

– Никуда… У меня только три дня отпуска осталось! – грубо ответил я.

– Папа, а куда мы полетим на самолёте? – интересовался трёхлетний сын.

– Никуда. Мы поедем на электричках… В Калугу и Волоколамск самолеты не летают.

Мои ответы их не устраивали, и вопросы регулярно повторялись. Я подумал, что если три отпускных дня приплюсовать к праздничным, то получится почти неделя отдыха. Шенген открыт ещё год, недалеко Прибалтика, куда можно недорого заехать, либо со стороны Питера, либо через Минск. Семь лет, как мы не бывали в Вильнюсе и Таллине. Перечитал свои наблюдения и решил отправиться в Беларусь и Литву. Два вечера на логистику и неожиданная мечта стала ближе. Жуковский – Минск – Вильнюс – Каунас – Клайпеда и обратно. Детвора рада, да и мы тоже, так как многое придётся открывать впервые.

Мне показалось, что аэропорт Жуковский мало напоминает Шереметьево. Его стеклометаллическое здание можно сравнивать с европейскими ангарами для лоукостеров. Построен добротно, а вот продуманности не хватает. Как будто проектировали студенты, а разрешение подписывал староста кружка архитекторов. Лифтов нет, розеток тоже, кафе-монополист «Шоколадница» с заоблачными ценами. А наличие автомата для зарядки гаджетов (3 рубля минута) воспринимается, как пережиток двадцатого века, хотя тогда в них надобности ещё не было. Глядя на припаркованные четыре Боинга, один пропеллерный ЯК и допотопный автобус для перевозки к трапу, мне не верилось, что отсюда можно улететь. Хотелось зааплодировать, когда с тридцатиминутной задержкой мы всё же поднялись в изливающие тонны воды ночное московское небо.

МИНСК

Минский аэропорт встретил радушно. Нет проверки паспортов, все надписи продублированы на русском с китайским, как и объявления по громкоговорящей связи. На стенах красуется реклама МТС, Альфа-банка и Сбербанка. Заметил пункты бесплатной зарядки телефонов, питьевые фонтаны и недорогие продуктовые ларьки. За тридцать рублей можно доехать на сертифицированном такси в любую точку города. Спросил на информационной стойке об автобусе и обменном пункте. Вежливо ответили, что выход через ворота №11, проезд стоит четыре рубля и до отправления автобуса осталось десять минут. Я подумал, что должно хватить. Родной Сбербанк выплёвывает свою же маэстро, Альфабанк сообщает на табло, что на карте недостаточно средств, ВТБ принимает только визу. Девушка в окошке Сбера извиняется, что «нет связи», но меняет наши рубли на свои. Новенькие, без больших нулей и фигур животных. Внешне их можно спутать с евро, только размеры банкнот чуть меньше.

Водитель терпеливо дождался моего появления. Дети моментально заснули в салоне, пропахшем временем и керосином. Билетов не выдал, зато в наличии остановки по требованию. Мы довольны, так как почти комфортно едем и зайцем везём наш багаж. Из окна – пустынная магистраль и редкая реклама. То ли праздник сегодня, то ли дорог много, то ли машин мало.

Двадцать три часа. Парадная улица Ленина гранитными фасадами напоминает московскую Тверскую. Город почти спит, лишь редкие МАЗовские автобусы и троллейбусы развозят вечерних горожан. По навигатору до апартаментов на улице Обойная – два километра. Отправились пешком с надеждой по пути найти круглосуточный продуктовый. После перепаханной столицы по здешним тротуарам комфортно гулять. Нет строек, никто регулярно не меняет плитку-бордюры-асфальт, да и барьеров для колясок поменьше. В круглосуточном «Рублёвском» радуемся моцарелле, творожкам и пахучей выпечке. Но работает всего одна касса, и у неё очередь человек двадцать. Фанаты минского «Динамо» дважды пытаются стрельнуть мелочь на пиво. Вежливо отказываю, так как ещё не обжился ею. От скуки на его полках насчитал двадцать видов вина и сто пятьдесят водки из Беларуси и Украины.

В полночь подписал договор о приёме квартиры с описью на сорок восемь предметов, в которую хозяин включил всё, – от кухонного гарнитура за три тысячи долларов до постера на балконе за два пятьдесят. Странно, почему он залог не взял? – подумал про себя, – и разрешил нам опустить ключ в почтовый ящик при выезде. Детям нравятся горящие лампочки индикаторов стильного лофта «Кота Бегемота», и спокойствие наступает после двух часов.

– Мы не можем посадить ваших детей! – с прибалтийским акцентом сказала девушка билетёр эколайновского автобуса.

– Но мне в кассе продали три билета и сказали, что остальные пассажиры едут бесплатно.

– Это не так, – парировала она, – по правилам нашей компании у всех должны быть билеты. Вы обязаны купить для них детские билеты. В нашем офисе через дорогу. Так будет быстрее.

– Мы не можем вам продать билеты, так как этот автобус уже уехал! – отрезала дама в кассе.

– Но он ещё стоит на перроне. Моя семья в салоне ждёт меня.

– Система не выдаёт. Вы можете у водителя купить билеты за полную стоимость.

– Но ведь ребёнку всего год, а второму три.

– Таковы правила нашей компании.

Литовский шофёр плохо говорил на русском, не принимал ни карточки, ни евро, но терпеливо ждал, пока я схожу в обменный пункт на третьем этаже торгового центра, и не перепробую все карточки в банкоматах и не отстою очередь. С тридцатиминутной задержкой мы тронулись. Радует, что есть wifi на весь период поездки и автомат с горячими напитками, но не работает санузел. Мне вспомнилась советская пословица: «Курица – не птица, Болгария – не заграница».

Вместо заявленных трёх часов мы ехали пять, а белорусские пограничники не хотели пропускать нас из-за отсутствия свидетельств о рождении. Хорошо, что удалось достать сканы из облака и после с совещания с майором – начальником заставы нам дали «зелёный свет», чтобы мы любовались литовскими пейзажами из окна. Правда, особой разницы с соседями нет, если не считать надписей латиницей и относительного запустения в постройках. Ухоженные поля с заготовленным сеном, небольшие перелески и национальные парки, редкие авто. На въезде в вечерний Вильнюс удивились горящим лампадкам на городском кладбище. Дорога в двести километров заняла пять часов вместо заявленных трёх.

ВИЛЬНЮС

Возле автовокзала супермаркет Iki, где мы, наконец, почувствовали, что попали в Европу. Тароматас (по приёму пустой посуды), чайно-кофейный уголок самообслуживания с кофемашиной WMF, столиком в центре зала. В холодильниках аккуратно разложены бри, камамбер, горгонзола, чиримойя, спелейший манго. Слабо газированная вода «Hermis» из Друскининкая дополнилась польским творогом, сорокапроцентной сметаной и рокишкинским молочком. Чисто, аккуратно, без толчеи, брака и подпорченной продукции. Отдельный прилавок для продуктов с истекающим сроком годности по символическим ценам. Надобность в английском не требовалась. Нас узнавали, что упрощало коммуникацию. Да и надписи вокруг, как правило, на трёх языках.

Купили на железнодорожном вокзале билеты на утреннюю электричку в Каунас, и ушли в мокрый город. Хорошо, что взяли дождевики на коляски и три зонта. Можно конечно воспользоваться общественным транспортом из 80-х годов, но у малышей наступил второй тихий час, и у нас есть возможность исследовать городскую среду.

– Слава, ты видел? – возмущалась Надя, – он же меня с головой облил!

– Почти Европа! Не переживай, водители ещё не адаптировались. Пройдёт лет пятьдесят, и дороги без луж начнут делать, и ограничители скорости поставят. Всё постепенно. Видишь, ещё даже тротуары не успели сменить?

– Нет на них Собянина… – весело пробормотала Надя.