Великий князь Дмитрий Павлович, или Никому не дано право убивать

Великий князь Дмитрий Павлович, или Никому не дано право убивать
Вячеслав Егорович Лялин

Книга повествует о жизни великого князя Дмитрий Павловича, внука императора Александра II и двоюродного брата последнего русского самодержца Николая II. С детства любим родственниками, восхищавшимися «очаровательным» мальчиком. Красавец, считавшийся женихом царской дочери. Спортсмен, участник Олимпийских игр. Блестящий гвардейский офицер. В истории Дмитрий Павлович получил известность, как «террорист из дома Романовых», став участником убийства Григория Распутина. Однако, в отличие от других заговорщиков, впоследствии стыдившийся своего участия в заговоре и считавший убийство Распутина ошибкой.

Введение.

Дмитрий Павлович, как внук Российского императора Александра II, при рождении получивший титул великого князя, благодаря своему происхождению был предназначен судьбой для богатой и счастливой жизни.

Всеобщее признание, авторитет, богатства, блестящая карьера были ему обеспечены в жизни без особых усилий. Все это, как само собой разумеющееся, прилагалось к высокому титулу великого князя.

Но эта предопределённость таила в себе и существенный недостаток. Если всё известно заранее, человек лишается права самостоятельного выбора. Становится безвольным и пассивным в жизни.

Именно так и произошло с Дмитрием Павловичем. Он покорно следовал судьбе, не нарушая устоявшихся семейных традиций, не имея ни какого собственного мнения.

Все младшие члены императорской династии выбирали военное поприще. Поэтому и Дмитрий стал военным, не сомневаясь в правильности своего выбора. Военная служба для великого князя была продолжением его светской жизни. Поскольку сводилась к обязанности носить красивую форму, что само по себе было приятным занятием для молодого человека. Кто в детстве не играл в войну и не мечтал стать солдатом.

В тоже время одно обстоятельство делало воспитание Дмитрия Павловича отличным, от воспитания его многочисленных кузенов. Высокое происхождение не сделало его детство счастливым.

Он единственный из Романовых воспитывался без вмешательства родителей. Его мать Александра Георгиевна умерла через шесть дней после родов, а отец великий князь Павел Александрович, создав новую семью, был вынужден оставить детей и уехать за границу.

Дмитрий с сестрой Марией воспитывался в семье деспотичного дяди, Московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича.

Сироток все жалели, заботились об их быте и досуге, но что творилось в детской душе, не знали.

Дети замкнулись в себе, лишь друг другу доверяя сокровенные тайны. При этом Мария Павловна, как старшая и наиболее энергичная, стала защитником и наставником для младшего брата. Дмитрий с детства привык, чтобы им руководили и опекали, тогда он чувствовал себя уютно и спокойно. Так жить было очень удобно, не принимать ни каких решений, ни о чём не думать, а следовать за близким человеком, слепо доверяя ему во всем и не подвергая сомнению все действия им совершаемые. И пока длилось детство, и рядом была любимая и заботливая сестра Маша, все было хорошо.

Первые трудности начались, когда Мария Павловна вышла замуж и была вынуждена уехать с мужем в Швецию.

Дмитрий впервые в жизни остался один, без направляющей и руководящей силы, и это стало для него настоящей катастрофой. Отсюда его метания, поиск надёжной опоры.

Его трагедией стало то, что он не встретил в жизни хорошего человека. Вскоре в друзья Дмитрию навязался Феликс Юсупов. А далее всё произошло согласно народной поговорке: «С кем поведёшься от того и наберёшься».

Феликс уже опустившийся на самое дно порока, был известен в обществе как гуляка и развратник. Но он обладал лидерскими качествами и высоким самомнением. Ему не стоило большего труда подчинить своему влиянию безвольного и слабого великого князя. Причем от этой зависимости Дмитрий, как не старался, не смог освободиться до самого конца жизни. Осознавая это, уже в эмиграции, великий князь просто избегал своего старого друга.

Общаясь с молодым князем Юсуповым, «очаровательный мальчик», как называли великого князя родственники, быстро превратился в циничного и беспринципного молодого человека. Запретный плод, как известно, всегда сладок, по крайней мере, так кажется.

Дружба с князем Юсуповым не только развратила Дмитрия Павловича, но и принесла ему большое разочарование в жизни, оставив кровоточащую рану в его душе. Юсупов просто отверг дружбу Дмитрия, как только удовлетворил свои амбиции. Казалось, что Феликс и Дмитрий расстались навсегда, но это было не так.

Стоило лишь Феликсу Юсупову поманить великого князя, как тот вновь оказался в его подчинении. Князь слишком хорошо знал всё слабые стороны своего друга, и продолжал им манипулировать. Только этим можно объяснить участие великого князя Дмитрия Павловича в заговоре с целью убийства, близкого к царской семье, Григория Распутина.

После такой нравственной встряски и последующей фронтовой жизни, великий князь повзрослел. Детство кончилось. Он стал пробовать мыслить самостоятельно и подвергать анализу свои и чужие действия и поступки.

Открывшаяся перед ним жизненная действительность оказалась страшной, а тягость содеянных поступков нестерпимой. Дмитрий Павлович стал думать, что виноват в смерти близких людей и причастен к развалу страны. Он сам стал собственным обвинителем и не смог себя простить.

При рождении, он стал причиной гибели своей матери, молодой полной сил женщины. Попав под влияние молодого князя Феликса Юсупова, и приняв участие в убийстве Распутина, он положил начало разрушению государства, что привело к гибели царской семьи и его родного отца великого князя Павла Александровича, расстрелянного в Петропавловской крепости.

В феврале 1920 года Дмитрий писал Юсупову: «Для меня этот факт всегда останется тёмным пятном на совести… Убийство всегда убийством и останется, как бы там не стараться этому факту придавать мистического значения!».

Осознание этого уже в эмиграции ввергало Дмитрий Павловича в частые приступы меланхолии, когда никого не хотелось видеть, даже сестру Марию. Всю оставшуюся жизнь он мучился в поисках душевного успокоения.

Дмитрий даже долго не решался причащаться, считая себя недостойным приступать к таинству единения с Богом. И до конца жизни не мог переносить разговоров о людских жестокостях и преступлениях.

Близко знавшая великого князя балерина Матильда Кшесинская вспоминала, что в беседах с Дмитрием Павловичем никогда не касалась темы Распутина. Она знала, что при упоминании об этом великий князь, нарушая светский этикет, замолкает и погружается в какой-то транс.

В книге Григория Распутина: «Мои мысли и размышления», изданной еще при жизни автора, есть такие строки: «Горе метущимся и злым – им и солнце не греет, алчных и скучных весна не утешает; у них в очах нет дня – всегда ночь».

Это, на мой взгляд, наиболее точное описание душевного состояния великого князя. Душевные муки спали основной причиной ранней смерти Дмитрия Павловича.

Глава № 1.

Династия Романовых

В 1913 году в России широко праздновалось трёхсотлетие династии Романовых. Именно в 1613 году, 21 февраля Земским собором на царство был выбран первый представитель древнего боярского рода Михаил Фёдорович Романов.

На момент избрания на царство, Михаил Романов был ещё молод. Во время созыва Земского собора он находился в Костромском Ипатьевком монастыре, служившим ему убежищем в период «смуты» в стране. Прибывшие в монастырь депутаты известили Михаила Фёдоровича об избрании его царём.

По легенде Михаил долго отказывался от такой народной милости. Это было непростое время для Русского государства, страна была разорена. На престоле уже сменилось несколько правителей и многие из них закончили свою жизнь насильственной смертью.

Только после долгих уговоров и совещаний с родственниками Михаил Романов 14 марта 1613 года дал своё согласие принять русский престол.

2 мая претендент прибыл в Москву и 11 июля торжественно венчался на царство, положив начало новой династии в России, правившей до 1917 года.

Романовы являлись древним московским боярским родом. Первым исторически достоверным предком Романовых является Андрей Иванович Кобыла – боярин московского князя Ивана Даниловича Калиты, княжившего в 1325 – 1340 годах.

В летописях Андрей Кобыла упоминается только однажды: в 1347 году он был послан из Москвы в Тверь за невестой великого князя Симеона Гордого, дочерью князя Александра Михайловича Тверского – Марией. Больше о нём ничего не известно. По родословцам он был боярином во время правления Ивана Калиты и его сына Симеона Гордого.

Точное происхождение Андрея Кобылы неизвестно. В авторитетном источнике по генеалогии русской боярской аристократии XV века «Бархатной книге», была указана легенда о выезде Андрея Кобылы «из Немец», из Прусской земли.

Вначале XVII века герольдмейстер Степан Андреевич Колычев, род которого происходил от Андрея Кобылы, развил легенду об иностранном происхождении рода. По его мнению, родоначальником рода был иностранный князь Гланд Камбила, но малограмотные русские переписчики якобы исказили подлинное его имя, назвав Андреем Кобылой.

По версии Степана Колычева некий князь Гланда Камбила, сын князя Дивона, потомок прусского короля Видевута, утомлённый в борьбе против Тевтонского ордена, выехал в 1287 году вместе со своим сыном и множеством подданных к великому князю Александру Ярославичу Невскому. Там он крестился с именем Иван, а его сын получил прозвище Кобыла, что объясняло описку писца.

На несостоятельность этой родословной легенды, указывал ещё Август Людвиг Шлейцер (1735 – 1809), немецкий историк и филолог, некоторое время работавший в России и изучавший русские летописи, однако данная версия происхождения Андрея Кобылы попала и в «Русский Гербовник», изданный в 1797 году.

Большинство позднейших историков также сомневались в достоверности данной родословной легенды. Ряд исследователей, в том числе Н. П. Петров, Н. П. Павлов-Сильванский, с большей или меньшей определённостью, высказывались за происхождение Андрея Кобылы из Новгорода, из прусской улицы.

Крупный исследователь московской боярской знати С. Б. Веселовский считает, что прозвища детей Андрея делают версию об описке писцов ложной. Ко всему прочему в ряде родословцев у Андрея упоминается брат, Фёдор Шевляга, который стал родоначальником многих дворянских родов: Трусовых, Воробиных, Мотовиловых, Деревлёвы, Грабежевых. Прозвище Шевляга или Шевлюга, означает кляча, плохая лошадёнка, что также говорит о русском происхождении родоначальника.

В итоге С.Б. Веселовский предположил, что Андрей Кобыла происходил из знатного московского рода, возможно и пришедшего из Новгорода. Эту версию поддерживает и другой исследователь московского боярства А. А. Зимин.

У Андрея Кобылы было пять сыновей: Семён Жеребец, Александр Ёлка, Василий-Ивантей, Гавриил-Гавша и Фёдор Кошка. Они явились родоначальниками различных русских дворянских фамилий: Неплюевых, Колычевых, дворян и графов Коновницыных, дворян и графов Шереметьевых и многих других.

Потомки Фёдора Кошки стали называться – Кошкиными. Дети Захария Ивановича Кошкина именовались Кошкиными-Захарьиными, а внуки – просто Захарьиными. От Юрия Захарьевича пошли Захарьины-Юрьевы.

Благодаря браку царя Ивана IV Грозного с Анастасией Романовной Захарьиной род Захарьиных-Юрьевых стал в XVI веке близким к царскому двору. Многие представители рода получили боярские звания и вошли в состав так называемой «Ближней Думы», совет наиболее близких к царю придворных.

Первым из Захарьевых-Юрьевыха именоваться «Романовым» стал Фёдор Никитич, от имени своего деда окольничего Романа Юрьевича Захарьина. Фёдор Никитич, впоследствии ставший патриархом Московским Филаретом, был отцом царя Михаила Фёдоровича.

В 1613 году Романовы стали выборной царской династией, утвердившиеся в России на целых три столетия.