Человек в шляпе в стране Ксанад

Человек в шляпе в стране Ксанад
Ярослав Бабкин

Действие романа происходит в альтернативной реальности середины 30-х годов XX века. Доцент Танкред Бронн приходит в себя в центре Азии и обнаруживает, что ничего не помнит о событиях последних месяцев, в то время, как местные власти вовсю разыскивают его как похитителя наследницы престола. Танкреду ничего не остаётся, как отправиться на поиски принцессы и собственных воспоминаний. Удастся ли ему восстановить своё честное имя и выяснить, что же с ним случилось?

Человек в шляпе в стране Ксанад

Ярослав Бабкин

Я одной девочке ногу пришил, целую ногу. А она в честь меня назвала своего хомячка. Всего лишь хомячок. А он коробку денег выбросил, и у него целый город.

© Ярослав Бабкин, 2017

ISBN 978-5-4483-9146-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Это было самое скверное пробуждение которое я помнил… Если я их, конечно, в этот момент помнил. Моя голова… Кто вообще этот тип в шапочке? И почему он тычет в меня стетоскопом и что-то бубнит?

– Как вас зовут?

– Кого? Меня?

– Именно. Вы помните, как вас зовут?

– Конечно помню… как я могу этого не помнить?

– И?

– А… – проклятье, я же только что помнил… моя голова… а, вот, – Бронн. Да, точно. Бронн. Танкред. Танкред Бронн. Доц… доцент. Я работаю в университете. В этом, как его… ну этом городе…

– Университете? Понятно. А здесь вы что делаете?

– Я? Что делаю? Здесь? – я огляделся, морщась от боли в затылке и шее, – понятия не имею. А я вообще где?

Глава первая

– Честно говоря, – он пододвинул мне тарелку, – я уж и не думал, что вы очнётесь. Вас довольно таки сильно приложило головой. И это не считая прочих травм. Не удивительно, что у вас амнезия.

– Я крепкий… – суп был вкусный и сытный, к тому же боль немного отступила, – значит, это вы меня подобрали, доктор Попов?

– Нет. Мой ассистент Зильбер. Очень талантливый молодой человек. Прекрасный эпидемиолог. Они с выездной группой возвращались с западной противочумной станции, когда проводник заметил вас в том овраге возле брошенного посёлка. Считайте, что вам сильно повезло. Следующий выезд только через месяц, а места здесь глухие. Посёлок у Чистого Ручья старатели уже лет десять как забросили – золота не стало, да и слава у тех мест дурная. Сейчас там мало кого встретишь. Разве кто из кочевых джунгар бы вас подобрал. Но и они нечасто там проходят. Так что вашу с Зильбером встречу, смело можете отмечать как второй день рождения. Даже записать в календарь. Это было два дня назад, во вторник.

– Был вторник? – не слишком уверенно поинтересовался я.

– Определённо это был вторник. А какое сегодня число вы помните?

– М-м-м… десятое?

– Шестнадцатое. Но ничего. Сотрясение мозга почти всегда сопровождается подобными синдромами.

– Вы меня страшно обрадовали, доктор.

Врач усмехнулся. Потом поправил пенсне и спросил.

– Вы воевали?

– Почему вы спрашиваете?

– Я врач. И немного разбираюсь в шрамах.

– А может это был несчастный случай на охоте?

– Осколочный? С гаубицей охотились?

– Ваша взяла. Было дело. Много лет назад. Валахия и Курдистан.

– Что ж. Это Вы помните. Уже хорошо. У вас были контузии?

– Пару раз. Небольшие. Ещё газами травило.

– Ясно. Русский язык вы там выучили?

– А… – только тут до меня дошло, что вся беседа велась на русском, – ммм… почти. То есть потом. Когда… в общем можете считать, что да.

– Плен? Нет, вы можете не говорить. Просто чем больше вы помните, тем лучше. Способность говорить на иностранном языке также указывает на вполне удовлетворительное состояние вашего мозга.

– Я понимаю. Да, в той войне нам повезло меньше чем вам. Но дело прошлое.

Он понимающе кивнул. Я поднял взгляд от тарелки с супом.

– А вы, доктор? Вы воевали?

Попов задумчиво снял и протёр салфеткой пенсне.

– Мы все воевали. Это была большая война. К счастью она уже закончилась.

Он вернул пенсне на переносицу, и пододвинул мне вазочку.

– Хотите мармелада? В этих местах его практически невозможно достать. Посылка от коллег из Петербурга.

– Обожаю сладкое, – я стал намазывать мармелад на кусочек хлеба, – когда вы меня нашли, я был совсем плох?

– Если быть откровенным – да. Вы бредили. Даже не представляю, кто мог подобное с вами сделать и почему…

– Бредил? Я что-то говорил? Особенное? Что могло бы подсказать как я сюда попал?

– Чего вы только не говорили. Многого я вообще не понял. В целом симптоматика для сотрясения мозга была не очень обычная, я бы даже сказал немного странная, да и травмы на первый взгляд выглядели не такими уж тяжелыми, но, увы, медицина пока ещё не полностью сведуща в тонкостях устройства человеческого разума. А бред. Ну вряд ли из этого бреда можно установить какие-то определённые детали… кхм… да. Вряд ли. Нет. Ничего такого вы не говорили. Обычный бред.