История гестапо

Обе службы, СД и гестапо, поставленные под начало Гейдриха, осуществляли контроль всей общественной жизни, но СД, как партийный организм, базировалась на сборе и использовании информации, тогда как гестапо занималось арестами, допросами, обысками, то есть непосредственной полицейской работой.

Хотя уже в 1934 году гестапо получало информацию от СД, последняя не была для него единственным источником сведений. Организационной основой нацистской партии и государства был так называемый принцип фюрерства – принцип вождя, согласно которому вся власть сосредоточивалась в руках единственного руководителя. Заповеди партии гласили: «Фюрер всегда прав. Программа должна быть для тебя догмой. Она требует, чтобы ты полностью посвятил себя интересам движения… Право – это то, что служит движению, а значит, и Германии». Партия в данном случае отождествлялась, естественно, с родиной. «В основе организации партии лежит идея фюрера. Все политические руководители назначаются фюрером и держат перед ним ответ. Они располагают всей полнотой власти по отношению к нижестоящим ступеням».

Исходя из принципа непогрешимости Адольфа Гитлера, делался вывод о необходимости абсолютного повиновения всем назначенным им руководителям. Уже статья 1-я грубо нарушала неотъемлемые права личности: «Каждый руководитель имеет право распоряжаться, управлять или принимать решения, не подвергаясь никакому контролю».

В жизнь немцев принцип фюрерства внедрялся начиная со школы. За фюрером в иерархической пирамиде следовали рейхслейтеры, числом пятнадцать. Среди этих столпов режима наиболее известными были Гесс, начальник партийной канцелярии, которого в этой должности заменил позднее Борман, руководитель ведомства пропаганды Геббельс, Гиммлер, руководитель Трудового фронта Лей, глава молодежной организации фон Ширах, Розенберг, представлявший фюрера в сфере контроля над интеллектуальной деятельностью и идеологией. Институт имперского управления, рейхслейтунг, в качестве главной задачи занимался подбором руководящих кадров.

С начала 1933 года Германия была резделена на тридцать две гау, то есть административные области. Область делилась на крайсы (районы), которые, в свою очередь, подразделялись на ортсгруппен (местные группы), те – на целлен (ячейки), а ячейки – на блоки. Во главе каждого подразделения стоял соответственно гаулейтер, крайслейтер, ортсгруппенлейтер, целленлейтер и блоклейтер.

Гаулейтер, назначенный непосредственно фюрером, нес полную ответственность за выделенную ему часть суверенитета. Это был носитель верховной власти, как и крайслейтер, ответственный за воспитание, политическое и идеологическое образование политических руководителей, членов партии и всего населения. Ортсгруппенлейтер также считался носителем верховной власти. Он нес ответственность за группу ячеек, включавшую в себя примерно полторы тысячи семей; целленлейтер, имевший под своим началом от четырех до восьми блоков, являлся прямым руководителем блоклейтеров, которым он передавал директивы партии и контролировал их выполнение. Далее шел блоклейтер, представлявший основу партии. Он являлся самым важным человеком в этой цепи и был ответственен за свой блок, то есть за сорок, максимум шестьдесят семейств. Он был единственным чиновником-управленцем, вступавшим в прямой контакт с «каждой единицей» населения. От него требовали знания полной информации о каждом человеке группы, контролируемой им.

Он был обязан выявлять недовольных и разъяснять им неправильно понятые новые законы, а когда этого было недостаточно, прибегать к другим имеющимся в его распоряжении средствам: «Если ошибочное поведение человека наносило вред ему самому, а через него и всей общине, могли быть использованы, кроме совета, более жесткие формы исправления».

Разумеется, требуемое от блоклейтера знание своего участка и соседних с ним имело и другое назначение. «Обязанностью блоклейтера являлось разоблачение распространителей вредоносных слухов и сообщение о них в местную группу, чтобы такие факты могли быть донесены до компетентных органов власти». То есть гестапо. Именно туда стекались результаты массового, «научно организованного» доносительства. Приказ, подписанный Борманом 26 июня 1935 года, уточняет: «Чтобы установить более тесный контакт между партийными службами и их организациями, с одной стороны, и руководством гестапо – с другой, уполномоченный фюрера предлагает, чтобы в будущем шефы гестапо приглашались на все официальные важные мероприятия партии и ее организаций».

Вот так, посредством руководителей ячеек и блоков гестапо располагало десятками тысяч внимательных ушей и глаз, следивших за каждым движением каждого немца.

Американский адвокат Томас Д. Додд сказал об этом в Нюрнберге: «Ни в одной нацистской ячейке или блоке не было ни одного секрета, который был бы им неизвестен. Поворот кнопки на радиоприемнике, неодобрительное выражение лица, нарушаемая тайна исповеди, исконное доверие между отцом и сыном и даже священные откровения супругов – все включалось в сферу их деятельности. Их задачей было знать все». Ничто не должно было ускользать от контроля гестапо.

Но даже тысяч добровольных осведомителей не хватало гестапо. Ведь нужно было следить за людьми, когда они работают, развлекаются, пребывают вне дома; всюду, где оказываются далеко от бдительного ока своих надсмотрщиков – блоклейтеров.