Медальон

– Слушай, Эдит, прости, но ты выглядишь не очень…

– Да, не очень красиво, я знаю.

– Да, я понимаю… Может, я накрашу тебя?!

– Можешь попробовать, – меланхолично промолвила Эдит.

– Отлично! Я обожаю красить тебя. У тебя такие красивые глаза и губы. Тебе нужно чаще краситься, и у тебя не будет отбоя от поклонников!

– Мне не нужны поклонники, – отрезала Эдит.

– Они всем нужны, – загадочно и весело говорила Валентина, ища косметичку в ящике столика.

– Нет, не всем. Да и кому теперь нужна я?

Эдит глядела в окно. В склерах её глаз отражался печальный пейзаж деревьев и домов окраины.

– Как будто ты была нужна своему мужу. Он не уважал и не любил тебя, – заметила Валя.

– Как ты можешь говорить о нём так, ведь его уже нет в живых? – злостно отвечала Эдит.

– Я просто сказала правду, – тихо отвечала Валентина, начиная красить миндалевидные глаза вдовы.

– Я не правда. Он любил меня и делал всё ради меня.

– Ты зря ему верила.

– Почему же? Тебе что-то известно? – с недовольством, но ещё с большим интересом спрашивала Эдита.

– Помнишь Монику?

– Да… и что?

– Твой муж приставал к ней.

Для Эдит это было громом среди и без того не ясного неба.

– Ты уверена? Моника сплетница, – волнительно говорила Эдита.

– Да, уверена. Я видела их вместе. Это было неделю назад.

Валентина красила губы Эдит, пока у той в голове проносилось: «Неделю назад? Значит, у неё мог быть мотив. Не она ли убила его? Хотя зачем? Она должна была бы убить меня. Но у Моники есть муж. Возможно, это он».

– О чём задумалась, милая? – Валентина с довольным видом взглянула на свою работу.

– Да так. Ни о чём. А где сейчас Моника?

– Уехала в деревню к родителям. Сказала, что у неё плохое настроение, она плохо себя чувствует и хочет побыть в окружении семьи.

– Ясно. Ты готова?

– В общем, да, – с улыбкой отвечала Валентина.

– Тогда пошли.

Подруги отправились в парк, где много смеялись, кормили уток и разговаривали о личной жизни Валентины, которая так переменчива. Чуть погодя, они уже сидели в ближайшем кафе, где продолжили общаться. Со стороны не было видно, что у Эдиты большое горе, словно она всё забыла. Но это было не так. Ей ещё предстояло дать наводку полиции, а, если она не захочет её слушать, самой найти и расспросить Монику.

– Вот, а Дмитрий приехал из России. Плохо говорит по-английски, зато страстный любовник, красивый. Но мне с ним не очень интересно…

Валентина замолкла, заметив вновь прибывшую грусть на лице Эдиты.

– О, Эдит, что снова случилось?!

– Ничего нового. Всё старое.

Мимо столика прошёл статный незнакомец. Валентина положила свою ладонь на руку Эдиты и наклонилась к ней.

– Ой, извини. Может, встретимся завтра или когда захочешь? В любом случае, можешь звонить мне, а я тебя оставлю, хорошо?

– Да, без проблем. Я вижу, что лишняя здесь. Увидимся.

– Ой, ты не лишняя… Ну ладно, прощай.

Молодые женщины обнялись, и каждая пошла своей дорогой. Эдиты старалась мысленно вернуться в прежние времена, но каждый раз сталкивалась с реальностью, оттого ей было горько и больно в душе.

Вернувшись домой, Эдит набрала телефон матери.

– Алло, мам, это ты?

– Да, любимая, ты так давно не звонила…

– Знаю, – сухо ответила Эдит, – Но позавчера произошло ужасное событие.

– Что же случилось, доча?

– В общем, э-э, Чарльза убили.

– О, боже мой, дорогая! Почему ты не позвонила сразу?

– Весь первый день я проплакала, на второй я ходила на допрос, а сегодня провела день с подругой…

– Это с той Валентиной. Говорила я тебе, не общайся с этой девчонкой!

– Мама, мы не виделись с ней больше года.

– Хорошая ты жена. Как только муж умер, сразу гулять с подружкой! Если бы твой отец был жив…

– Знаю-знаю, мама. Мне очень плохо. Я чувствую такое опустошение…