Иллюзия греха

– Это не уверенность, – покачала головой Настя. – Это надежда на то, что с точки зрения психологии Анисковец была нормальной женщиной. Потребность поделиться секретом – вещь совершенно естественная независимо от того, чей это секрет, твой собственный или чужой. И эта потребность реализуется обычно в двух формах: человек либо ведет дневник, либо секрет разглашает. Скажу вам честно, когда выяснилось, что у Анисковец ценности не похищены, я сразу подумала о дневнике. Но все трое самых близких друзей Екатерины Венедиктовны в один голос заверили меня, что привычки вести дневник она не имела никогда. Я допускаю, что Бышов и Шульц могли этого не знать, хотя это и маловероятно, но муж, с которым она прожила много лет, не знать об этом не мог. Значит, она с кем-то делилась. В противном случае мне придется признать, что Екатерина Венедиктовна Анисковец была резидентом иностранной разведки и в свое время прошла соответствующую психологическую подготовку в специальном учебном центре.

– А что? – оживился Гордеев. – Старушка-шпионка – в этом что-то есть. Свежая идейка. Ладно, смех смехом, но ты, пожалуй, права, Стасенька. Судя по рассказам знакомых, Анисковец была нормальной жизнерадостной дружелюбной теткой, стало быть, и психология у нее должна быть нормальной. Перечень выдающихся деятелей эпохи застоя, которые водили к ней своих любовниц, у тебя есть?

– В том-то и дело, что нет. Но это люди из ее круга, это ее знакомые, с которыми она встречалась на светских мероприятиях, премьерах, юбилеях и банкетах. Надо в первую очередь составить как можно более полный перечень таких людей, а потом осторожненько выбрать из них тех, кто изменял супругам, прикрываясь широкой спиной Екатерины Венедиктовны. Среди этих легкомысленных любовников должен быть хотя бы один человек, который знает, кто такой мужчина с приятным лицом, встречавшийся с Галиной Терехиной. А может быть, нам повезет, и этот мужчина окажется в списке знакомых.

– Понял. И в чем проблемы?

– Да в том, что они разговаривать со мной не станут. Ну представьте себе, Виктор Алексеевич, приду я к какому-нибудь бывшему министру и начну расспрашивать про хозяйку квартиры, где он баб, извините за грубость, трахал. Бывший министр быстренько мне объяснит, что у меня больное воображение, и выставит за дверь с позором. Вы много видели на своем веку людей, которые во имя раскрытия какого-то убийства пойдут на разглашение собственных секретов себе же во вред?

– Мало, – согласился Гордеев. – То есть так мало, что навскидку и не вспомню, было ли такое вообще. И что ты предлагаешь?

– Не знаю. Я только вижу, в чем трудность, а как ее преодолеть – не знаю. Одна надежда, что после составления списка знакомых Анисковец фигурант сам на глаза попадется. Есть предположение, что он врач.

– А если не попадется?

– Тогда буду думать. Но до этого еще далеко, Виктор Алексеевич. Надо пока что с внешностью определиться.

– Тогда не тяни. Я сегодня Мише Доценко рапорт на отпуск подписал.

– Как на отпуск? – в ужасе охнула Настя. – С какого числа?

– С десятого июля. Не уложитесь – пеняй на себя.

Вернувшись к себе, Настя стала обзванивать близких знакомых Екатерины Венедиктовны Анисковец и договариваться с ними о встречах.

Не говорила ли Екатерина Венедиктовна незадолго до гибели, что объявился какой-то старый знакомый, с которым она несколько лет не встречалась?

Не помнят ли они среди ее знакомых темноволосого седоватого мужчину с приятным лицом?

Не было ли в кругу знакомых Анисковец людей, близких к медицине?

И еще множество других вопросов нужно было задать. И не было никакой уверенности в том, что ответы прольют хоть какой-нибудь свет на тайну убийства пожилой женщины.

Глава 4

Когда Стасов попросил Иру встретиться с Анастасией Каменской и ответить на ее вопросы, Ира категорически отказалась ехать на Петровку.

– Да ну, дядя Владик, чего время терять-то, – заявила она. – Я могу только с пяти до десяти, но мне за это время нужно квартиру убрать и по магазинам пробежаться, Наташка учебник какой-то заумный просила, надо поискать. Нет у меня времени на пустые разговоры.

– Это не пустые разговоры, Ирина, – строго сказал Стасов. – В конце концов, мои друзья на Петровке не жалеют времени на то, чтобы проверять твоих челночно-торговых жильцов, так что не будь неблагодарной.

– Да в чем дело-то? – сердито спросила она. – О чем нужно разговаривать? С моими родителями и так все ясно, чего опять копаться. Столько лет прошло…

– Ира!

– Ну ладно, ладно, – сдалась она. – А может, эта ваша Каменская сама ко мне домой приедет?

И Стасов сжалился над ней. Он знал, когда, где и сколько работает его бывшая соседка, и понимал, что проводить по восемнадцать-двадцать часов в сутки на ногах – вещь непосильная даже для здорового мужика.

– Давайте завтра часиков в пять, – предложила Ира. – В это время дома никого не будет, поговорим спокойно. Только вы тоже приходите, дядя Владик, я без вас разговаривать не буду. Я ментов боюсь.

Накануне она оглядела критическим взглядом свое жилище. Ничего, прилично. Конечно, иностранных послов принимать здесь нельзя, но для обычного делового визита сойдет. Все-таки она старалась не запускать квартиру, чтобы не стыдно было перед жильцами. Ильяс еще не вернулся из поездки, а Георгий Сергеевич приходит с работы около восьми, а то и позже, ему через весь город ездить приходится, он говорил – в один конец полтора часа. Тем более завтра он, кажется, собирался ехать смотреть квартиру – бывшая жена нашла какой-то очередной вариант обмена, Ира слышала, как он по телефону договаривался. Надо будет прибежать чуть пораньше, быстренько протереть полы, смахнуть пыль, проверить кухню, чтобы посуда грязная в раковине случаем не залежалась. И пусть приходит дядя Владик с этой своей милиционершей, если уж им так приспичило.

На другой день она сорвалась с рынка, едва самые удачливые продавцы, продав запланированное количество товара, начали собирать вещи с прилавков, хотя обычно «дорабатывала» до последнего момента. Примчалась домой, навела марафет в прихожей, кухне и в своей комнате, умылась и переоделась. Вообще-то эта женщина с Петровки была ей глубоко безразлична, но перед дядей Владиком неудобно, не хочется в грязь лицом ударить.

Ровно в пять часов раздался звонок в дверь. На пороге стоял Стасов и та женщина, к которой они недавно заходили, когда Ира была на Петровке.

– Проходите, – буркнула она, с удовлетворением отметив, что женщина одета ничуть не лучше ее самой: джинсы не из самых дорогих и простая хлопчатобумажная ковбойка в мелкую голубую клеточку, на ногах – темные туфли без каблука.

Поздороваться Ира по обыкновению забыла.

* * *

Настя оглядывала жилище Иры Терехиной, стараясь, чтобы ее любопытство не бросалось в глаза. Было заметно, что девчонка изо всех сил старается содержать квартиру в приличном виде, но все равно бедность выглядывала из всех щелей. Отрывающиеся обои подклеены скотчем, потолок давно не белили целиком, а только подкрашивали в тех местах, где появлялись темные пятна.

Однако неприветливость хозяйки Настю не обманула, влажный блеск линолеума красноречиво говорил о том, что к приходу гостей, хоть и незваных, здесь готовились.

– Чай будете пить? – все так же хмуро спросила Ира.

– Нет, спасибо. Мы постараемся вас долго не задерживать.

– Тогда пошли в комнату.

Поддерживать порядок в этой маленькой комнатке было, вероятно, совсем несложно. Мебели – минимум, диван, два стула, платяной шкаф. Даже стола нет, хотя место позволяло. Настя поняла, что все хорошие вещи Ира перенесла в комнаты к жильцам. Наверняка там есть и кресла, и журнальный столик, и настольные лампы. Если уж брать деньги за жилье, то по-честному. Не конуру с голыми стенами сдавать, а прилично меблированную комнату.

– Ира, вы слышали когда-нибудь о человеке по фамилии Николаев? – приступила Настя к делу.

– Это который в больницу ходит? Наташка говорила.

– А вы сами с ним знакомы?

– Нет. Ко мне он не ходит, – усмехнулась Ира.

– Кто он такой? Откуда взялся?

– Не знаю, – она равнодушно пожала плечами.

– Но ведь он навещает ваших сестер и брата. Значит, он знакомый вашей семьи.

– Ну и что?

Ира посмотрела на Настю с искренним недоумением.

– Ходит – и пусть ходит. Мне-то что за дело? Носит книги Наташке – и спасибо, мне трат меньше.

– Ира, но это как-то…

Настя даже не смогла сразу подобрать слова, настолько нелепой оказалась ситуация.