Девять с половиной идей

– Вот видишь, дочка, – сказала она Инне вечером, – они испугались, что я пойду к зарубежным корреспондентам и весь мир узнает о том, какие они заботливые, наши начальнички.

– Конечно, они испугались именно этого, – ответила Инна, обнимая ее. – Ты у меня молодец.

Склонившись над ее головой, она заметила, что мать начинает седеть. А это означало, что бороться за жизнь предстоит ей самой.

Несмотря на все угрозы, Инна смогла продолжить свою учебу в девятом классе. Она не знала, что именно смягчило позицию руководства, скорее всего, то, что видный деятель Министерства обороны из Москвы, восхищенный Инной, оказывал ей свое покровительство даже издалека.

Инна поняла, что стать обыкновенной проституткой, которая спит с каждым, кто хоть как-то может улучшить ее положение, она не должна. Подобных женщин на улицах портового города она видела уже многие годы, все они спивались, рано старели, получали от моряков или иных клиентов какие-нибудь болезни, становились объектом травли со стороны милиции. Такого она не хотела.

Ей требовалось большее. Если у нее есть великолепное тело и мозги, то надо приложить все усилия, чтобы выбиться наверх. А для этого придется постараться, ведь времени у нее в запасе максимум лет десять-двенадцать. До тридцати она должна достигнуть всего. И этим всем был даже не Макар Ильич, она не хотела становиться просто любовницей, девочкой по вызову экстра-класса. Надо стараться подняться на самый верх лестницы. Для этого, конечно, придется жертвовать и собой, и особенно другими, но она была готова.

Инна рассудила правильно. В их городе нашлось много влиятельных людей, которые приходили в экстаз, только увидев ее. Что же будет твориться с ними, если они переспят с ней? Однако она поняла, что требовать надо не после, а до, потому что после секса никто уже не помнит, что пообещал смазливой девушке.

А еще надо соблюдать меры предосторожности. Инна не хотела стать матерью в шестнадцать лет, кроме того, никто в военном городке не должен узнать о том, чем она занимается. На их мнение ей было наплевать, но братьям и маме будет больно узнать, что их сестра и дочь не стесняется ради достижения своих целей торговать собственным телом. Она не собиралась быть любовницей молодого лейтенанта, он не мог бы ей ничего предложить. Инна давно поняла, что в этом мире существуют только две вещи, перед которыми все преклоняются, – деньги и власть.

В школе за ней пытались ухаживать сразу несколько ребят, но Инна дала им понять, что они ей неинтересны. Часто люди, чьего общества она искала, те, кто был облечен властью, имели толстые животы, лысины и являлись скрытыми садистами, но это не останавливало Инну. Главное – начать.

Вторым ее любовником стал секретарь райкома КПСС некий Дмитрий Викторович. Это был еще достаточно молодой, где-то лет сорока пяти, мужчина, фигура которого уже утратила на спецпайке свои некогда стройные очертания. Инна поняла, что начинать надо не с самого дна, не со всякого сброда, но и на самый верх она пока соваться не могла. Она встретилась с ним на «своей» вечеринке.

Три месяца, которые она провела с секретарем райкома, пролетели незаметно. За это время она смогла познакомиться с массой влиятельных людей города и края, причем со многими в неформальной обстановке. Инна ничего не требовала от Дмитрия Викторовича, тем не менее, словно невзначай, она упомянула, что ее семья живет в крайне плохих условиях. Но инициатива все равно исходила от него, и вскоре он сообщил, что у него есть возможность предоставить им трехкомнатную квартиру в новом доме на окраине города. Инна, понимая, что с каждого надо брать по-разумному, согласилась и отблагодарила Дмитрия Викторовича новым всплеском страсти.

Это был только первый шаг, и она не собиралась долго развлекать простого секретаря райкома, тем более что лимит его могущества оказался фактически исчерпан. Но обменять его следовало на кого-то стоящего, и притом так, чтобы он не затаил на нее обиду. И удачный случай подвернулся во время очередной псевдоримской оргии, которая раз в неделю, на выходные, устраивалась в чиновничьих коттеджах.

Дмитрий Викторович уже прилично набрался и был в хорошем расположении духа. На его даче развлекались еще какие-то мелкие сошки со своими любовницами. Выпив очередную порцию то ли виски, то ли бренди, он сообщил Инне:

– Крошка моя, к нам сейчас приедет Борис Спиридонович, надеюсь, он тебе известен?

Инна прекрасно помнила, что главное для любовницы – быть глупой и не соваться в дела. И не показывать, что она умнее своего мужчины. Разумеется, она имела представление о том, кто такой Борис Спиридонович, потому что давно изучила иерархию всего реального и теневого начальства в крае. Борис Спиридонович являлся директором крупнейшего в стране, а также во всей Европе комбината по выплавке алюминия, который находился на территории их области. Он был человеком номер три среди наиболее влиятельных людей края. Это было как раз то, что нужно.

Однако, мило похлопав ресницами, Инна ответила:

– Кто это, Дима, я не знаю, расскажи!

Дмитрий Викторович сообщил ей и новую информацию. Например, Бориса Спиридоновича решили выдвинуть депутатом в Верховный Совет, а это означало… Это означало, что пути вели уже на самый вверх, в Москву. Такой случай она не должна была упустить.

Директор алюминиевого завода оказался неказистым и маленьким мужичком, совсем не таким импозантным и представительным, как ожидала Инна. Он выглядел много моложе своих шестидесяти с небольшим лет. Приехал он с двумя девицами, грудастыми и голосистыми и уже порядком пьяными. Они явно надоели ему. И это было очень хорошо.

Когда вся компания основательно набралась, а потом каждый уединился с той, которая ему приглянулась, в одной из комнат дачи, Инна увидела, что Дмитрий Викторович удалился с двумя красавицами, прикатившими вместе с Борисом Спиридоновичем.

Сам он находился в гостиной и умудрялся просматривать какие-то бумаги. Инна поняла, что он не такой простой тип, как Дмитрий Викторович, притом достаточно опасный, и просто так кидаться к нему на шею она не может, он примет ее за обыкновенную шлюху и пошлет куда подальше. Поэтому пришлось импровизировать на ходу.

Одевшись и причесавшись, чтобы выглядеть эстетично и нетронуто среди хаоса и разврата, царившего в коттедже, она отыскала в большой библиотеке Дмитрия Викторовича книгу, посвященную как раз тому самому алюминиевому комбинату, и с невинным выражением лица прошла в гостиную.

Борис Спиридонович, не видевший ее до сих пор, так как она намеренно не появлялась перед ним в полуголом и угарном виде, только поднял свои маленькие глаза, заключенные в роговые очки, презрительно оглядел ее и продолжил молча читать.

Инна была для него очередной хозяйской забавой, распутной девчонкой, совершенно не образованной и темной. Как видно, красота и сексуальность для него не были первостепенными достоинствами.

Инна скромно села в кресло и принялась читать книгу. К сожалению, она оказалась изданной лет пятнадцать назад, и там была фотография старого директора, но Борису Спиридоновичу знать об этом не полагалось. Инна громко воскликнула и потрясенно уставилась на него своими большими, по-детски чистыми глазами.

Тот поднял голову и спросил холодно:

– Девушка, что-то случилось?

– Но этого не может быть! – воскликнула Инна, удивляясь собственному пылу и восторгу. – Вы же Борис Спиридонович Краснов, директор нашего прославленного комбината по производству алюминия.

– Да, – сухо ответил он.

– Это ведь ваша фотография дана в этой книге, – сообщила Инна, поднимая книжку вверх. – Потрясающе, я встретила человека, который так мне нужен!

На книгу Борис Спиридонович отреагировал гораздо активнее, наверное, он был не прочь взглянуть на свой портрет, но удержался, не снисходя до общения со шлюхой.

– Борис Спиридонович, – продолжала Инна, видя, что тот оказался падок на лесть. Если мужчину прельщает не секс, так известность. Всегда найдется, чем его зацепить. – Разрешите представиться. Дмитрий Викторович не говорил обо мне? Я его племянница, Инна. Учусь на журналистском отделении университета, и в задачи моей практики входит написание большого репортажа о выдающихся деятелях нашего края. Я считаю, вы самая подходящая кандидатура для моей будущей статьи.

Борис Спиридонович отложил портфель с бумагами и заинтересованно посмотрел на Инну. Она оказалась не шлюхой и к тому же неглупой. И еще она могла написать о нем статью, а именно стремление к известности, желание видеть свой портрет в каждой газете было ахиллесовой пятой директора комбината.

– Ну что же, Инна, я мог бы вам дать кое-какие наметки для этой статьи, – сказал он. – Например, о том, как я сделал себя…

– Чрезвычайно интересно, – подхватила Инна. – Наверное, вам пришлось преодолевать огромные препятствия, многому учиться, чтобы стать тем, кем вы являетесь сейчас?

Борис Спиридонович понял, что эта девушка – именно та, которая нужна ему. Жена старая, некрасивая, интересуется только внуками, шлюхи, с которыми он иногда спит, грубы, тупы и жадны до денег. Их совершенно не интересует он как человек, и это обиднее всего.

– Разумеется, – с достоинством ответил Краснов Инне. Внезапно он увидел, что она чертовски привлекательна. – Родился я…

Они беседовали около полутора часов, пока не стали появляться другие участники веселья. Инна внимательно слушала Бориса Спиридоновича. Не то чтобы она увлеклась, но, если она хочет стать его любовницей и иметь на него влияние, надо жить его интересами.

Ловко сумев избегнуть разоблачений со стороны Дмитрия Викторовича, который в два счета мог сказать, что она никакая не племянница ему и тем более не журналистка, Инна попеняла секретарю райкома за тех двух девиц, которые его привлекли. В тот же вечер они мирно разошлись, причем Дмитрий Викторович считал, что инициатором разрыва был он, а Инна не лишала его иллюзий. Единственное, о чем она его потом попросила, – это поддерживать легенду о том, что она учится на факультете журналистики. Тот согласился, и Инна полностью переключилась на Бориса Спиридоновича.

В течение месяца она исправно посещала его кабинет, и единственное, чем они там занимались, – это предавались воспоминаниям о том, как Борис Спиридонович стал великим человеком. Чтобы оправдать свои визиты, Инне пришлось охмурить главного редактора одной из местных газет, что было несложно, и в результате огромная статья с портретом Героя Социалистического Труда, кавалера ордена Ленина и т. д. и т. п., то есть Краснова Б. С., вышла в свет. Инна вечером принесла эту статью в кабинет к Борису Спиридоновичу, тщеславие того было удовлетворено, и дали о себе знать иные желания. Он достал бутылку французского шампанского, чтобы отметить успех. Инна заверила, что своим успехом она обязана только ему, его яркой личности, которой была посвящена передовица, и Борис Спиридонович сдался. Таким образом, Инна стала его любовницей.

Однако Краснову, в отличие от других, того же Дмитрия Викторовича, был нужен не столько секс, сколько понимание, уважение и время. Время для того, чтобы он мог поведать о своей жизни.

Оказалось, что он довольно щедр. Инна, которая поначалу сама не знала, что именно может дать ей Борис Спиридонович, пришла в восторг, когда он преподнес ей какую-то золотую безделушку. С этого и началось. Жена перестала для него существовать, и с тайным ужасом Инна поняла, что Борис Спиридонович никогда не отступится от нее по собственной воле. Несколько раз он заговаривал с ней о том, что хорошо бы развестись со старой супругой и сыграть шикарную свадьбу. Любая девушка была бы счастлива, получив подобное предложение, но Инна понимала, что это только затормозит осуществление ее планов, а может быть, разрушит их вообще.

Брак с Борисом Спиридоновичем предусматривал массу запретов, Инна стала бы его драгоценной игрушкой, он бы любил ее горячо и пылко, а что касается Инниных чувств – он бы даже и не спросил о них. Посредством такого мезальянса она могла бы мгновенно вырваться из нищеты, стать женой одного из самых влиятельных и богатых людей края, который, не исключено, сумеет сделать и политическую карьеру.

Но Инна не хотела этого. Она не желала терять свободу, и ей следовало донести это до сведения Краснова с наименьшими потерями для его самолюбия. Потому что несколько раз она видела его в разъяренном состоянии, когда он кричал на кого-нибудь из заместителей по телефону, и это было ужасно. Инна не сомневалась, что, будь бедный заместитель перед ним, Борис Спиридонович удушил бы его или убил ударом в висок. И боялась, что, когда она найдет кого-нибудь, кто сможет дать ей еще больше, чем Краснов, приключится то же самое.

Мама Инны не догадывалась о том, чем занимается ее дочь. Единственное, что могло ее насторожить, были деньги, причем крупные суммы, которыми Инна свободно распоряжалась. Но мать этого не замечала, а младший брат предпочитал тратить деньги, не задавая вопросов. От старшего брата, Анатолия, пришло письмо, в котором тот писал, что у него все в порядке, их часть вроде бы собираются передислоцировать на юг, и это радовало Инну и маму.

Однажды в начале лета, когда Инна закончила десятый класс и ей оставался только один год, чтобы выбрать вуз для продолжения образования, она появилась на даче Бориса Спиридоновича. У них было заведено, что она приходила к нему четыре раза в неделю. Была суббота. Приближался день рождения Краснова, а Инна знала, что у него в такие дни обычно хорошее настроение и именно тогда он предпочитал делать подарки. У нее скопилось уже достаточное количество золотых безделушек, которые – в случае наступления черных дней – могли достаточно долго поддерживать существование семьи.

В доме было слишком тихо, даже подозрительно, что не играла музыка, не слышались трели телефона, которые иногда отвлекали их от занятий любовью, так как Борис Спиридонович обычно говорил, что это может звонить и министр.

Инна прошлась по особняку. В коридоре царил беспорядок, вещи были раскиданы, словно кто-то взбесился и вымещал свою злобу на них.

Ни в кабинете, ни в спальне Краснова не оказалось. Не было его и в гостиной на первом этаже. Значит, он, скоре всего, на втором, если вообще приехал сюда. Обычно он встречал Инну, а теперь даже не вышел на порог.

Только Инна захотела подняться по лестнице наверх, как услышала тяжелые шаги. Борис Спиридонович спускался вниз. Она еще никогда не видела его в подобном состоянии, он был не просто разъярен, он весь дышал злобой, черты его лица искажала гримаса отвращения и гадливости. Заметив Инну, он издал звук, похожий на рычание, и бросился прямо на нее.