Месть волка

Месть волка
Армен Левонович Петросян

Противостояние человека и природы, где зачастую само понятие "человечность" ставится под вопрос. Может ли она быть у хищника или присуща только людям?

М есть волка

После двухдневных непрерывных дождей, лес терпко – сладостно благоухал. Омытый и посвежевший, он ловил каждый луч воскресного солнца. От земли легким туманом поднимались испарения, готовя лес к новым солнечным радостям нарождающегося дня.

“Наверное, радуга уже появилась,– мысленно улыбнулся Герасим Иванович, -жаль, что отсюда ее не разглядеть”.

Держа ружье на плече, он ступал почти бесшумно, мокрые листья и мох податливо сжимались под его ногами. Около него вертелся пес, то отбегая, то возвращаясь вновь. Низко склонив морду, он ошалело обнюхивал еле заметную звериную тропинку. Добежав до начинающегося оврага, он навострил уши, передняя лапа зависла в воздухе.

Герасим Иванович пошел быстрее и, дойдя до собаки, стал гладить ее.

–Спокойно, “Вулкан”,– тихо проговорил он.

“Вулкан” понимающе посмотрел на своего хозяина, подавил желание залаять и, тщательно принюхиваясь, стал спускаться. Он хоть и не был охотничьей породы, но был отлично выдрессирован.

Герасим Иванович снял с плеча ружье, последовал за ним, стараясь ступать как можно тише. На самом дне оврага на них дохнуло ветром, и “Вулкан”, взъерошив шерсть, злобно, но тихо, заскулил.

–Тихо, “Вулкан”, спокойно,– постарался успокоить собаку хозяин и, обойдя его, пошел вперед, внимательно озираясь по сторонам.

Пройдя немного вперед и ничего не заметив, он оглянулся и мысленно удивился. “Вулкан” не следовал за ним. Поднявшись обратно, пес прилег на край оврага и тихо заскулил.

“Неужели медведь?” – с надеждой подумал Герасим Иванович, но сердце в то же время тревожно сжалось.

Убить медведя была для него давнишней мечтой, а если быть точнее трехлетней. Перебравшись с семьей из города в деревню, где от дяди он унаследовал добротный дом с прекрасным садом и огородом, он неожиданно для себя пристрастился к охоте. Медведи водились в этом лесу, но их осталось мало, и встреча с ними было большой редкостью. Завалить медведя было заветной мечтой окрестных охотников.

Герасим Иванович прекрасно понимал всю опасность встречи с отощавшим, только что покинувшим берлогу, медведем. Он сменил патроны двустволки на самую крупную картечь и осторожно двинулся к изгибу оврага. Охотничий азарт уже полностью завладел им, и он шел не спеша, тщательно выбирая место куда поставить ногу.

Пройдя изгиб и ничего не обнаружив, он остановился на мгновение, снова двинулся вперед, пролез под большое дерево, валявшегося поперек оврага, и уловил еле слышное рычание.

“Есть!” – молнией скользнуло в сознании. Герасим Иванович пошел к следующему изгибу, дойдя до него, осторожно выглянул.

В шагах сорока – пятидесяти лежала волчица, двое щенят резвились около нее. Охотничье нутро сладостно заныло в предвкушении хорошего выстрела. Тщательно прицелился и спустил курок.

Выстрел прозвучал резко и неожиданно громко, эхом отозвался от стен оврага и повторился где – то далеко впереди.

Хватило одного выстрела. Волчица осталась лежать, небрежно отбросив голову. Щенята, заскулив испуганно, бросились к матери.

– “Вулкан”,– радостно позвал Герасим Иванович и двинулся вперед, на всякий случай, держа волчицу под прицелом.

“Вулкан” появился сверху, яростно зарычал и метнулся вниз. Прежде, чем хозяин успел добраться до места, пес набросился на щенят, вымещая на них пережитый страх.

–Фу, “Вулкан”, фу! – сердито заорал Герасим Иванович.

“Вулкан”, то ли не услышав его, то ли не собираясь подчиняться, быстро расправившись с одним, принялся за другого щенка. Давясь злобой, он крепко сомкнул свои челюсти на его шее, затем, резко взмахнув головой, отшвырнул бездыханное маленькое тельце.

Подбежавший хозяин, замахнулся в ярости прикладом, но не ударил, гневно приказал:

–Сидеть, “Вулкан!”

Пес недоуменно посмотрел на него, он ведь так старался, и сел, облизывая свою окровавленную морду.

Герасим Иванович с сожалением осмотрел обоих задушенных щенят, молча постоял в раздумье над волчицей, брови его недовольно нахмурились. Он не станет снимать шкуру с волчицы, хотя экземпляр был очень удачный, повернулся и зашагал обратно.