Лорд и леди Шервуда. Том 1

– Не знаю, как мне благодарить тебя за него! – воскликнула она, посмотрев на Робина, который был уже в седле.

Ответный взгляд, полный холодного безразличия, мгновенно стер улыбку с ее лица.

– Тем, что сядешь наконец в седло, – ответил Робин. – Больше мне никакой благодарности не требуется. Заботиться о снаряжении для своих стрелков, в том числе и о лошадях для них, моя обязанность, а не любезность.

Приказав Марианне следовать за ним, Робин повел Воина резвой рысью. Некоторое время они ехали в полном молчании. Вернее, молчал Робин, а Марианна не осмеливалась заговорить с ним. Упрекнув его в недостатке гордости, она сейчас исподволь чувствовала всю силу этой гордости и против воли робела перед ней. Ей даже пришла в голову мысль, что, упади она перед ним на колени и начни умолять о прощении, о том, чтобы Робин принял ее обратно, он не то чтобы не ответит согласием или отказом – он вообще не заметит ее!

Но Марианна и не собиралась ничего менять. Она была уверена в своем решении и удовлетворена тем, что смогла на нем настоять. Но ей сейчас нужна была помощь. С каждым шагом иноходца она приближалась к новому и незнакомому для нее миру. Ей надо было освоиться в нем, а для этого узнать правила и законы, по которым жил вольный Шервуд. Но и об этом она не слишком волновалась: если Робин не желает с ней разговаривать, она обратится к Джону. Марианна была уверена, что Джон не откажется быть ее наставником на первых порах.

– Давай кое о чем условимся, прежде чем я объясню тебе принятые в Шервуде правила, – наконец заговорил Робин, глядя поверх ушей вороного на тропинку, по которой они ехали. – О том, что именно ты была моей, как называли тебя стрелки, таинственной подругой, в Шервуде знают несколько человек: Джон, его жена, Вилл Статли, Клем, Эллен и Клэренс. С Клэр я поговорю сам, остальным ничего говорить не потребуется – они будут молчать. Поэтому для всех стрелков нас с тобой ничего не связывает, кроме давней формальной помолвки. Они уверены, что по этой причине я когда-то отдал приказ защищать тебя. Этого достаточно, если тебя кто-то спросит. Но, думаю, что не станут спрашивать. Тебя привезу я, и я же отдам о тебе необходимые распоряжения, а мои дела не обсуждаются. Договорились?

Марианна молча кивнула. Ей хотелось знать, что известно в Шервуде о событиях во Фледстане, и она спросила об этом.

– Ничего, – ответил Робин, – можешь не волноваться. Даже в графстве не было никаких разговоров, кроме как о смерти твоего отца, переходе ваших владений под опеку Лончема и твоем исчезновении.

– Пока не было, – с горечью усмехнулась Марианна, подумав о том, что слишком многие не просто знают о ее бесчестье, но и сами были в нем виновны.

– Не было и не будет, – жестко произнес Робин, – просто поверь в это и думать забудь. Теперь о Шервуде. Стрелки – народ разношерстный, не слишком утонченный, порой грубый. То, что ты, девица, взялась за оружие и решила стать одной из них, заставит их относиться к тебе с настороженностью и недоверием. Чтобы стать равной среди стрелков, тебе придется самой, без посторонней помощи, завоевать их уважение.

– Мое благородное происхождение… – начала Марианна, но Робин прервал ее пренебрежительным взмахом руки.

– …не имеет никакого значения. Шервуд уравнивает всех. Гораздо хуже для тебя то, что всем известно о приязни, которую к тебе питал Гай Гисборн. Твоего преданного друга в Шервуде не просто недолюбливают – его ненавидят! Так что будь готова к тому, что тебя не встретят с распростертыми объятиями. Но ты не робей, Саксонка! Ненавидят его, а тебя еще никто не знает. Как себя покажешь, так к тебе и будут относиться. Теперь ответь мне на один вопрос. Как поступали во Фледстане с нерадивыми ратниками?

– Наказывали плетьми, – ответила Марианна, пытаясь понять, к чему клонит Робин.

Он согласно кивнул.

– Так вот, запомни: в Шервуде поступают так же.

– Ты хочешь сказать, что если я допущу оплошность, меня подвергнут такому же наказанию? – спросила Марианна, недоверчиво посмотрев на Робина.

– За оплошность – нет, за провинность – непременно, – подтвердил Робин и, окинув Марианну пристальным взглядом, холодно осведомился: – Чем ты будешь отличаться для меня от других стрелков, что задаешь подобный вопрос? Если найдешь того, кто согласится принять наказание вместо тебя, будешь избавлена, если нет – подставишь под плеть свою спину. Но поверь, – и Робин недобро усмехнулся, – тебе не захочется, чтобы невиновный пострадал вместо тебя, поэтому будь прилежной и точно выполняй приказы. Запомни еще одно: жизнь в Шервуде подчиняется суровой дисциплине. Пока мы еще не приехали в лагерь, у тебя есть время передумать. Работы для женщин в Шервуде полно – тебе найдется, чем заняться.

– Я не передумаю, – так же холодно ответила Марианна и упрямо сжала губы.

– Тогда последнее. Обеспечить тебя конем и оружием – моя забота. Твоя обязанность – содержать в полном порядке и то и другое. Об одежде для тебя будет заботиться Кэтрин. Если тебе понадобятся деньги, обратись к Джону – он наш казначей. Сочтет сумму и то, на что ты хочешь ее потратить, разумным – выдаст тебе сам. Если усомнится, скажет мне, и тогда решать буду я. Это все, Марианна. Желаю тебе удачи!

Он пришпорил коня, и Воин помчался стрелой по узкой тропинке. Гнедой иноходец, подзадоренный широким галопом вороного, зачастил ногами, догнал Воина и не отставал от него ни на дюйм. Лорд Шервуда выбрал для Марианны действительно превосходного коня.

Спешившись возле коновязи, Робин подождал, пока Марианна привяжет иноходца, и вошел вместе с ней в полутемную прохладную трапезную. Там было пусто, только Кэтрин возилась у очага, и Джон, взлохмаченный после недавнего сна, сидел за столом, крутя в ладонях пустой кубок. Сняв с плеча колчан с луком и стрелами, Робин приставил его к стене и сел за стол рядом с Джоном. Тот поднял голову, внимательно посмотрел на лорда Шервуда, а потом на Марианну, которая осталась стоять напротив стола.

– Кэтти! – позвал Робин жену Джона и, когда Кэтрин поспешила подойти к нему, сказал: – Покажи Марианне лагерь, позаботься о комнате для нее и подбери ей зеленую куртку.

– О! – губы Кэтрин изумленно округлились, она вопросительно посмотрела на Марианну, а потом уже тревожно на Робина. – А разве?..

– Нет, мой дружочек, – ответил Робин прежде, чем она договорила.

Выражение его лица не располагало к расспросам, и Кэтрин воздержалась от них. Ласково взяв Марианну под руку, она потянула ее к коридору, уводившему из трапезной вглубь строения.

– Пойдем, Мэриан!

– Через час я жду тебя здесь, – сказал Робин вслед Марианне. – Я поеду проверять дозоры, будешь меня сопровождать.

Проводив глазами жену и гостью, Джон молча придвинул к себе второй кубок, наполнил его вином и подал Робину.

– Где Вилл? – спросил Робин, поднося кубок к губам.

– Спит, – буркнул Джон и искоса посмотрел на лицо лорда Шервуда – абсолютно спокойное и лишенное каких бы то ни было чувств. Не дождавшись от Робина пояснений, Джон спросил сам: – Я что-то не очень понял насчет леди Марианны?

Робин отщипнул кусочек от большого ломтя хлеба и положил в рот.

– Не понял сейчас, поймешь позже, – ответил он, обернулся к Джону, смерил его ледяным взглядом и осведомился: – Хочешь еще о чем-то спросить?

Джон долго смотрел в светлые непроницаемые глаза лорда Шервуда, сказавшие ему больше, чем рассчитывал Робин, потом с досадой хмыкнул, встрепал пятерней волосы и буркнул:

– Нет!

– Вот и славно, – ласково отозвался Робин и отвернулся.

Джон долго наблюдал за Робином, который невозмутимо продолжал отщипывать кусочки хлеба и запивать их вином.

– Спрашивать ни о чем не буду, а сказать хочу! – упрямо сказал он. – Конечно, я лезу не в свое дело, но ты мой друг. Девочка и так хлебнула горя. Она сама не понимает, что творит. Если тебя не будет рядом с ней, мне даже страшно подумать, что с ней станется!

– Вот и позаботься о ней, раз беспокоишься, – посоветовал ему Робин. – Сходи в оружейную и найди легкий меч, пару ножей, лук, колчан и стрелы.

– Лук тоже легче обычного? – помолчав, уточнил Джон и, когда Робин кивнул, неодобрительно покрутил головой: – Полный набор вооружения? Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

– Я знаю, что делаю, – склонив голову, подтвердил Робин и вздохнул, отвечая на упрек друга: – Малютка, с этого дня Марианна – стрелок вольного Шервуда. Хочу я этого или нет, но теперь я обязан быть рядом и присматривать за ней, чтобы с Марианной, как ты говоришь, не стряслось ничего страшного.

Заметив, что кубок лорда Шервуда опустел, Джон наполнил его вином до половины и разбавил водой. По губам Робина, для которого не остались незамеченными ухищрения Джона, пробежала невеселая улыбка.

– Ты что, боишься, что я уподоблюсь Гаю и напьюсь до бесчувствия? – и, когда Джон смущенно кашлянул, сказал: – Напрасно волнуешься. Я не собираюсь терять голову из-за женщины – Марианны или любой другой. Отец как-то обмолвился, что душа воина должна быть надежно защищена от ран, а самую опасную рану всегда наносит женщина. Так что отныне и впредь я собираюсь свято следовать его совету. И все, прекрати копаться во мне!

– Ну, как скажешь! – хмуро согласился Джон.

Тем временем Кэтрин показала Марианне оружейную, где хранился изрядный запас оружия, кладовую с припасами, большую купальню, оставшуюся еще от монахов, аптечную комнату, где на полках выстроились в ряд флаконы с настоями и банки с мазями, а на столе посередине было все, что необходимо для приготовления лекарств.

– Вот ключ от этой комнаты. Робин еще накануне приказал отдать его тебе. Такой же есть у самого Робина, больше ни у кого, – и Кэтрин подала Марианне ключ, висящий на шнурке. – Ты будешь жить вместе с Клэр? Или хотела бы одна?

– Одна, – ответила Марианна.

Кэтрин привела ее в маленькую комнату, где стояли кровать, застеленная шерстяным покрывалом, небольшой стол и узкая скамья вдоль стены.

– Вот, это комната Мартина. Теперь она твоя. Обустраивайся, а я пока принесу тебе куртку. Шила для Дикона, ну да он подождет. Он одного роста с тобой, только шире в плечах, но рукава ты все равно станешь закатывать, а в талии утянешь поясом. Потом я подошью ее тебе по фигуре, а может, уже придется шить новую! – рассмеялась Кэтрин и ушла, оставив Марианну одну.

Она вернулась через четверть часа, неся в руках не только зеленую куртку, но и добротные сапоги из выделанной воловьей кожи, способной не пропускать воду, широкий кожаный пояс и тяжелую сумку с лекарствами. Глядя на сумку, Марианна вспомнила, что оставила ее в комнате Робина, когда была с ним в последний раз до рокового возвращения во Фледстан. На нее едва не хлынули волной воспоминания о навсегда ушедших в прошлое счастливых днях, но она стиснула зубы и накрепко замкнула память.

До назначенного Робином времени оставалось еще полчаса, и Марианна решила, что успеет искупаться. Кэтрин вызвалась помочь ей. Наполнять водой одну из многочисленных больших ванн времени не было. Поэтому они пристроились у очага с двумя деревянными бадьями. Кэтрин быстро намылила и окатила голову Марианны, благо короткие волосы не требовали прежних хлопот, потом всю Марианну покрыла мыльной пеной, омыла ее и укутала полотенцем.