Мы с Игорем переглянулись.
– Что-нибудь случилось? – спросила я.
– Поставьте машину, быстро!
Голос был настойчивым. Это не понравилось мне.
Я вырулила на площадку перед двухэтажным строением, по всей видимости, построенным недавно. Оно выглядело свеженьким, будто совсем недавно прошло госприемку.
– Выходите из машины и откройте салон для досмотра, – прозвучал приказ.
Я пожала плечами и сделала так, как было велено. С той стороны проверяли, теперь с этой…
Милиционер подал знак двоим младшим сержантикам, сказал им что-то по-своему, и те залезли в святая святых Евгении Охотниковой, начав копаться в наших личных вещах.
У меня было такое ощущение, будто я стояла голой перед целой ротой. Надо же, российская сторона мельком взглянула на мое транспортное средство, а здесь чуть ли не эндоскопию делают.
Игорь стоял рядом.
– Слушай. – Он едва шевельнул губами. – А где она?..
– Кто?.. Или что? – используя способ чревовещателей, переспросила я.
– Круглая с кольцом?..
– В надежном месте…
– Не найдут?..
– Не знаю… Хотелось бы надеяться… Если найдут, мы пропали.
Милиционеры продолжали копаться в наших сумках, пока один из них не крикнул:
– Нашел!
Игорь бросил на меня встревоженный взгляд:
– Е-мое…
Я не понимала, что именно представители правоохранительных органов искали в нашем незатейливом багаже, какова была их цель и что такого запрещенного они обнаружили.
«Солдатик», который выглядел больным из-за сероватого цвета своего лица, выполз из салона «Фольксвагена», держа двумя пальцами целлофановый пакетик с белым порошком.
– Мандец… – проговорила я. – Приехали…
Пакетик перекочевал к старшему по званию и, соответственно, по должности. У старшего лейтенанта была заячья губа, отчего выглядел он отталкивающе.
– Моя фамилия Жумаилов. Что это, по-вашему? – обратился он ко мне.
Я пожала плечами:
– По всей видимости, наркотик, который ваш подчиненный подложил в наши вещи. Надо быть дураком, чтобы не понять этого. Скажите, пожалуйста, у нас еще есть порошок или это весь объем, который мы пытаемся перевезти из России в Казахстан?
У милиционера на его резиновом лице не дрогнул ни один мускул.
– Мы задерживаем вас за попытку переправить наркотическое вещество через границу. Прошу следовать за мной.
– Вот это вирус в программе! – воскликнул Игорь. – Это же недопустимая операция!
– У них все допустимо, – ответила я. – Сделай вид, будто ничего не произошло.
* * *
Мы сидели в кабинете на втором этаже, уставившись в потолок. Вернее, в потолок смотрел Игорь, а я разглядывала свои ухоженные ногти. Игоря тщательно обыскали и забрали паспорт и те немногие деньги, которые он держал при себе. Меня трогать не решились, однако документы на машину перекочевали в ящик стола, и, боюсь, надолго.
«Тонкие усики» держали в руке шариковую ручку, зажав ее в коричневых пальцах, покрытых черными жесткими волосками.
– Вы признаете, что пытались перевезти наркотическое вещество на территорию Казахской республики? – Он говорил чистенько, без акцента, скороговоркой.
– Нет, не признаем, – ответила я. – Это провокация. Почему вы не сообщаете российской стороне об этом инциденте? Пусть они тоже поучаствуют в расследовании, почему нет? Или вы против плодотворного сотрудничества?
– Это лишнее, – отрезал милиционер, – мы сами разберемся.
– Как же, разберетесь, – проговорила я сквозь зубы. – Комедию ломаете, будто никто не знает о плантациях конопли в казахстанских степях. Если на то пошло, на пакете нет отпечатков наших пальцев, экспертиза это докажет.
– Значит, не признаете…
– Никак нет, дорогой товарищ.
Милиционер позвал своего помощника:
– Куанчалиев! – и заспешил что-то на своем языке.
К нам подошел низкорослый милиционер с чуть вздернутым носом, из ноздрей которого торчали жесткие черные волоски. Он махнул нам рукой:
– Вставайте и пошли!
– Куда? – спросила я.
– В камеру временно задержанных.
– Слава богу, что временно! – возрадовался Игорь.
Я поднялась со стула.
– Рано радуешься. Мы можем задержаться там на неопределенный срок. И вообще, нет ничего более постоянного, чем временное. Обвязал забор веревочкой, и он простоит в таком виде лет сто.
– Не разговаривать! – предупредил наш «конвоир». – Вперед марш! Руки за спину!