Грешница

– Ах, вот еще! – вспомнила Ирина. – Смотри! Нашла в сумке. – Она бросила на стол смятый конверт. – Загляни.

Внутри лежали купюры – пятьсот евро.

– Кумраев подсунул деньги?!

– Нет, в автобусе подложили! Какой-то сердобольный пенсионер! Увидел мои заплаканные глаза и сжалился… Конечно, Кумраев. Расплатился. Поздравь меня. Я проститутка. Пятьсот евро за ночь – это много или мало?

Ириша оглянулась, увидела на диване подушку, зарылась в нее лицом и зарыдала в голос.

– У-о-о! И-а-и-у! У-у-а-а! – раздавалось сквозь пуховый фильтр. Наверное, подруга проклинала весь белый свет.

Первый раз в жизни я держала в руках евро. Раньше, помню, часто приходилось иметь дело с долларами – очень востребованная была валюта. Потом все вокруг как-то незаметно переключились на рубли. Да, пятьсот евро. Симпатичная бумажечка. Если не знать ее этимологии. Буквально несколько часов назад ее держал в руках этот грязный проходимец.

Считать ли девушку изнасилованной, если она бурно приветствовала идею секса, однако осталась разочарованной качеством предоставленной сексуальной услуги? Вот вопрос!

Я тронула подругу за плечо.

– Ириша, послушай меня. Что будем делать?

Ириша оторвала от подушки красную физиономию.

– Я хотела попросить тебя прямо сейчас поехать к Кумраеву и швырнуть ему в морду конверт. И выйдет отлично, если вместе с конвертом ты швырнешь в него что-нибудь тяжелое.

– Например, кастрюлю с горячим супом?

– Или шар для боулинга, – кивнула Ириша.

– Могу, кроме всего прочего, прихватить с собой пулемет. Не возражаешь? Сделаю в Кумраеве десяток лишних отверстий.

– Юля, я ведь не шучу! Ты отвезешь ему конверт?

– Да, раз ты просишь. Отправляюсь немедленно.

Но сначала я позвонила боссу.

– Степан Данилыч, снимите, пожалуйста, из номера мою статью про «Таунхаус».

– А что случилось?

– Хочу еще немного поработать над материалом, – соврала я. Но хотела другого: сбросить на салоны «Таунхаус» и дом Кумраева ядерные бомбы. А самого капиталиста поджарить на решетке для барбекю со специями и красным вином.

– По мне, и так прелестно. Но ладно, работай, детка. Завтра сдашь.

– Через месяц.

– Юля, а что у нас с головой? Шипучий коктейль из маразма, деменции и болезни Альцгеймера. Какой месяц?! А чем я закрою дыру в четыре страницы? Ладно, ну тебя. От дел отрываешь.

– Так вы уберете статью?

– Ладно, уберу, – буркнул в трубку Степан Данилыч. – Как вы все мне надоели!

– Спасибо! – прокричала я.

Большой добрый мишка.

Я и не сомневалась: Степушка мне не откажет.

Не хочу своими незаурядными литературными способностями помогать увеличению продаж в салонах Кумраева. Чтоб он разорился, подлец!

– Тебе письмо, – указала Ирина на моргающую рожицу в уголке монитора.

Я открыла электронную почту. Автор письма присвоил себе ник Личный Враг. Мы с Иришей переглянулись.

– Наверное, не стоит читать, – трусливо сказала я. – Ничего хорошего там не будет. Зачем портить нервы?

И тут же щелкнула мышкой, открывая послание. Любопытство победило трусость.

– «Очень легко разрушить собственную жизнь. Но чужую – еще легче», – хором прочитали мы с Иришей.

– Ты разрушила чью-то жизнь? – поинтересовалась подруга.

– Я? Не припомню. Но наверное, речь идет не о чужой жизни, а о моей. Чужая – в смысле, моя.

– Как это твоя, если чужая?

– Короче, еще одна угроза, – вздохнула я. – Кто-то сильно меня возненавидел.

– А нельзя узнать, кто отправил письмо?

– Как?

– Ну, как-нибудь. Попроси Виктора. Он же хакер. Неужели не сумеет?

– Думаю, Личный Враг не отправлял бы мне письмо, если б не был уверен в полной анонимности.

Настроение испортилось окончательно.

Я заехала в офис Кумраева. Сексуальный гигант отсутствовал. Юная секретарша подняла на меня вопросительный взгляд.

– Хочу оставить Аслану документы. У вас нет большого конверта?

Девушка выделила мне плотный фиолетовый конверт, и в него я вложила другой – маленький, измятый, с начинкой из евро. Сверху размашисто подписала «Аслану Кумраеву» (очень хотелось добавить «скотине». Еле удержалась).

– А от кого? – поинтересовалось прелестное существо. Неужели и эту воздушную нимфу Кумраев возит спиной по полу, щипает, выламывает ей руки, а потом выписывает премию в размере месячного оклада?

– Он знает. Передадите?

– Конечно.