Похищенная Любовь. Продолжение. Книга 2

Похищенная Любовь- 2
Наталья Сергеевна Волошина

Любовь побеждает любое зло. Но правда ли это? Я понимала, что у меня нет ни единого шанса. Понимала, что могу умолять, стоять на коленях, кричать – ничего не измениться. Он не услышит меня, и в то же время я знала – он не врет мне. Выйдя за эту дверь, ловушка за мной захлопнется. И я стану тем оружием, которое сломит несгибаемого Седого....

Содержит нецензурную брань.

Наталья Волошина

Похищенная Любовь- 2

Часть 1. Я сижу, прислонившись к стене, в окружении трупов

Они не знали моего маленького секрета. Я не боюсь боли, боль меня оживляет. Делает сильным. Потому, что боль физическая, часто помогает отвлечься от души. От ненужных терзаний, страха, сомнений. И чем сильнее боль, тем больше я чувствую себя зверем. А зверь, спрятанный во мне, он не враг, он мой друг. Просто, когда физически выламывает, становится не до высоких моральных чувств и материй. Становиться похуй на все кроме одного- стремления одержать победу. Нет не выжить, выжить – следует за победой. Вырвать зубами свою жизнь, побеждая. Я проверял не раз, в минуты тяжелейшего душевного напряжения – боль помогала облегчить восприятие, суметь пережить шок. Как там говорят люди в белых халатах. У вас высокий порог боли. Не в пороге дело конечно, а в моих инстинктах. Когда речь идёт о выживании, в человеческом организме находится много скрытых резервов.

Тонкое лезвие впивалось в мясо моего тела. Сейчас я один на один с противником. В руке ощущаю пулю. Самое главное выдержать первые секунды, рефлекторного желания отпрянуть от входящего в тебя ножа. Именно это действие ожидает от жертвы нападающий. Но я на его удивление насаживаюсь на нож сам, тем самым приближая тушу убийцы на себя. Захват, и теперь он хрипит, придушенный. Дотягиваюсь окровавленными пальцами к осколку и с силой всаживаю в шею, распарываю ее. Из нее толчками струится горячая алая кровь. Я отшвыриваю от себя без двух минут труп, и добираюсь к стулу. Схватив его со всего размаха, обрушиваю на вырвавшегося вперёд наемника. Прыгаю на него и вижу его не верящий взгляд. Вспышка боли. Чуть легче.

Чужая боль, помноженная на собственную, создала бешенный коктейль.

Дыхание сильными толчками выталкивает грудь. Я переключаюсь на режущую молнию боли, она возвращает возможность думать, действовать, злиться. Заношу руку для удара и чувствую хруст носа. Теперь ему от меня не оторваться, он уже проиграл.

Я сижу, прислонившись к стене, в окружении трупов. Нож вытягивать нельзя, лезвие, застрявшее у меня в боку, предотвращает кровопотерю. А вот сейчас, мне нужен любой медик.

Я дотягиваюсь до бутылки, моя правая рука не дрожит, это левую пронзает пульсирующей судорогой до локтя. Делаю глоток водки, стукаясь о горлышко зубами, и закрываю глаза.

Любовь побеждает любое зло. Этому нас учат в книгах, в школах. Но правда ли это?

Даневич долго смотрел на меня, а потом всё-таки выпил. Очевидно, выпить ему хотелось острее, чем продолжать изображать передо мной, невесть что. В мужских глазах плескалось отчаяние и обида. Как это описывают – ситуация трагизма, по-моему.

Я сижу, не шевелясь. Он смотрит на меня уничтожающе. И от самой себя и от него, мне сделалось тошно и противно. И безразлично одновременно. Что говорить Валентину, я не знала и не хотела. Понимала, сейчас он сам изложит всю ситуацию, разложит по полочкам. Я согласилась стать его женой.

ДОБРОВОЛЬНО

Приняла его руку, помощь, покровительство. Хотя он не принуждал, не давил

Могла отказаться от брака с ним, и не отказалась. Обещала забыть Сергея, навсегда оставить нашу связь в прошлом. И не сделала этого.

Пусть говорит. Может ему от этого станет легче. Может он просто поиздеваться привёз. Тогда пусть делает, что хочет и покончим с этим побыстрее. Смысла во всём остальном я не видела никакого. Я люблю другого, я хочу быть с Седым и никакие разговоры этого не изменят

Глаза Даневича неторопливо изучали меня, с нехорошим блеском рассматривали одежду, прическу, ногти, покрытые бесцветным лаком. Наверное, я сейчас совершенно не похожа на ту Тому, которая принадлежала ему. В брендовой одежде, с модной укладкой и красивым мейком.

– Я не буду долго говорить. Ты предала меня, не задумываясь ни на секунду. И это после всего, что я сделал для тебя. Сделав глупость, надеясь, что это закончиться просто так.

Он покрутил стакан, рассматривая содержимое на свет. Потом осушил его и отложил в сторону. Плавным жестом выудил несколько бумаг. Поднялся и положил мне их на колени.

– Ознакомься.

Я опустила глаза, буквы плясали, но я четко прочитала напечатанные имена и фамилии.

– Это что шутка, Валик?

–Нет, Тома не шутка. Мы женаты. Фактически. Не хватает двух подписей. Твоих. Это листы из регистрационного журнала ЗАГСа. Если ты их подпишешь, все будет законно.

Я не понимала, ошарашено хлопала глазами. Валентин приподнял бровь.

– Я никогда не подпишу это, ты же понимаешь?

Прошептала бесцветным голосом, пытаясь анализировать происходящее.

– Я люблю другого.

– Интересно, когда же ты это поняла? Я вот помню тебя униженной, дрожащей от любого воспоминания об этом отморозке.

– Все изменилось…

–Уволь меня от своих рассказов.

Впервые Валентин говорил со мной грубо, с издевательской ноткой. Он посмотрел в окно.

–Я не твой Седой. Принуждать женщин это не мои методы. У тебя есть два варианта. Первый – ты добровольно станешь моей женой, любящей и ласковой. Второй – ты катишься на все четыре стороны.

Я поднялась, откладывая документы, не виня его за грубость, за злобу, за ревность. Чувствуя себя виноватой, потому что причинила боль, пусть и ненароком. Мы оба пожинали плоды боли от взаимного непрощения, боль, которую могут причинить только самые близкие люди.

–Не убегай. Ведь я еще не договорил.

Плечи опустились. На что я надеялась? Что разговор, к которому по всей видимости он тщательно готовился, так быстро закончится?

–Твой Седой уже у Ветрова, он вряд ли расколется или пойдет на сотрудничество.

Я осела на диван не чувствуя тела. Все слова разом пропали. Страх пополз по моему позвонку, противной липкой змеей. Ещё никогда в жизни я так не боялась, как сейчас.

– Им нужна ты. Единственное его слабое место, его женщина. Бумаги, которые ты прочитала —твоя защита. Ты должна знать, если не поставишь подпись я и пальцем не пошевелю.

Перед глазами поплыло, я вдохнула, пытаясь унять дрожь, не стучать зубами. Показать страх, было унизительнее, чем просить или придумывать отмазки.

– Решай, Тома.

Я понимала, что у меня нет ни единого шанса. Понимала, что могу умолять, стоять на коленях, кричать – ничего не измениться. Он не услышит меня, и в то же время я знала – он не врет мне. Выйдя за эту дверь, ловушка за мной захлопнется. И я стану тем оружием, которое сломит несгибаемого Седого.

Часть 2. Когда- то я мечтала о Даневиче, о муже, похожем на принца.

Чувствую, что от собственных мыслей белею как простыня.

– Я тебе не верю…

На самом деле я верю ему, но мне нужно удостовериться. Мне нужно узнать любые зацепки. Да просто выиграть время, и что…? Я никто, бесправная соринка в потоке жизни. Обладая всеми знаниями мира, что я смогу предпринять?

– Докажи свои слова.

Удивительно, то ли мое отчаянье, то ли рациональность моих слов срабатывает. Мужчина дарит мне холодную усмешку. Прежний Валентин не мог.