Кровь Олимпа

Джейсон оторвал кусок мяса и запихнул себе в рот, жадно сделал несколько глотков красной жидкости (к счастью, судя по вкусу, это оказалось разбавленное водой вино, а не кровь или яд). Он едва не подавился, но постарался не подать виду.

– Вкуснятина! – он вытер рот. – А теперь расскажите мне об этом… как вы там говорили? О возмездии? Где мне подписаться?

Призраки засмеялись. Один толкнул его в плечо, и Джейсон с ужасом понял, что почувствовал этот тычок.

Лары в Лагере Юпитера не имели физических тел, а эти духи явно материальны – а значит, резко возрастало число врагов, которые могут бить, колоть или обезглавить его.

Антиной подался вперед:

– Скажи-ка, Ир, что ты можешь предложить? Нам не нужно, чтобы ты был у нас на посылках, как в старые времена. Ты определенно не боец. Помнится мне, Одиссей сломал тебе челюсть и пинками прогнал в свинарник.

На Джейсона снизошло озарение. Ир… Старый нищий, бегавший по поручениям женихов за объедки. Ир был для них чем-то вроде ручного бездомного бродяги. Когда Одиссей, переодевшись нищим, вернулся домой, Ир вообразил, что на его территорию посягает новый кандидат в приживалы. Эти двое начали ругаться…

– Ты заставил Ира… – Джейсон помедлил. – Ты заставил меня драться с Одиссеем. Ставил деньги. Даже когда Одиссей снял рубашку и все увидели его мускулы… ты всё равно заставил меня драться. Тебе было наплевать, выживу я или умру!

Антиной оскалился, показав острые зубы:

– Конечно, мне было наплевать. Мне и сейчас плевать! Однако ты здесь, а значит, у Геи есть причина, по которой она выпустила тебя обратно в мир смертных. Скажи, чего ради нам делить с тобой трофеи?

– Какие трофеи?

Антиной развел руками:

– Весь мир, дружище. Когда мы впервые здесь встретились, то хотели захватить только земли Одиссея, его деньги и жену.

– Особенно жену! – Какой-то лысый призрак в лохмотьях ткнул Джейсона локтем в ребро. – Пенелопа была такой горячей пышечкой!

Краем глаза Джейсон заметил Пайпер, подававшую вино на соседний стол. Она незаметно поднесла палец ко рту, показывая, что ее сейчас стошнит, потом снова начала кокетничать с покойниками.

Антиной нехорошо улыбнулся:

– Евримах, ты жалкий трус. Тебе с Пенелопой вообще ничего не светило. Я помню, как ты скулил и умолял Одиссея оставить тебе жизнь, сваливая всё на меня!

– Не очень-то мне это помогло, – Евримах приподнял свою изодранную рубаху, и стало видно, что в его призрачном теле, точно посередине груди, зияет сквозная дыра в несколько сантиметров шириной. – Одиссей подстрелил меня прямо в сердце только за то, что я хотел жениться на его жене!

– В любом случае… – Антиной повернулся к Джейсону. – Теперь мы собрались ради приза покрупнее. Как только Гея уничтожит богов, мы поделим между собой то, что останется от мира смертных!

– Чур мне Лондон! – выкрикнул вурдалак из-за соседнего стола.

– Монреаль! – гаркнул другой.

– Дулут! – завопил третий, после чего другие призраки разом умолкли и озадаченно уставились на претендента на Дулут.

Мясо и вино лежали в желудке Джейсона тяжелым свинцом.

– А что насчет остальных… гостей? Я насчитал не меньше двухсот, хотя и половины из них не знаю.

Желтые глаза Антиноя блеснули:

– Все они ищут милостей Геи. У всех есть жалобы и обиды на богов или их карманных героев. Вон тот мерзавец – Гиппий, бывший афинский тиран. Его низложили, и тогда он, примкнув к персам, напал на собственных соотечественников. Никакой тебе морали. Он сделал бы всё, что угодно, ради власти.

– Спасибо! – крикнул Гиппий.

– А тот негодяй с ножкой индейки во рту, – продолжал Антиной, – Гасдрубал из Карфагена. У него свои счеты с Римом.

– М-м-м, – промычал карфагенянин.

– А Майкл Варус…

Джейсон подавился:

– Кто?

Стоявший у фонтана темноволосый парень в фиолетовой рубашке и легионерских доспехах обернулся. Его фигура была размытой, туманной и плохо различимой, поэтому Джейсон решил, что это что-то вроде духа, однако потом разглядел на предплечье Варуса татуировку легионера: буквы «SPQR», голова бога Януса с двумя лицами и шесть черточек, по числу лет службы. На его нагруднике висели значок претора и эмблема пятой когорты.

Джейсон никогда не встречался с Майклом Варусом: печально известный претор умер в восьмидесятых годах. И всё же у Джейсона по коже побежали мурашки, когда он встретился взглядом с Варусом: ему показалось, что эти запавшие глаза видят суть под волшебной маскировкой.

Антиной помахал рукой, как бы командуя «вольно»:

– Он римский полубог. Потерял орла своего легиона на… Аляске, так, кажется? Не важно. Утверждает, будто у него есть соображения, как победить Лагерь Юпитера… А вот ты, Ир, так и не ответил на мой вопрос. С чего бы нам радоваться твоему приходу?

Мертвые глаза Варуса нервировали Джейсона. Он чувствовал, как слой Тумана вокруг него истончается, реагируя на его нерешительность.

Вдруг за плечом у Антиноя возникла Аннабет:

– Еще вина, мой господин? Ой!

Она вылила содержимое серебряного кувшина Антиною за шиворот.

– Ах ты!.. – упырь выгнулся дугой. – Глупая девчонка! Кто тебя выпустил из Тартара?

– Какой-то титан, мой господин, – Аннабет опустила голову, стараясь казаться виноватой. – Позвольте принести вам влажные полотенца? У вас со стрелы капает.

– Пошла прочь!

Аннабет встретилась глазами с Джейсоном – секундный ободряющий взгляд, – а потом исчезла в толпе.

Упырь смахивал с шеи капли, и у Джейсона появилась возможность собраться с мыслями.

Сейчас он Ир… бывший посланник женихов. Что ему здесь делать? С какой стати они должны его принять?

Юноша схватил со стола нож для мяса и вонзил его в столешницу так, что стоявшие вокруг призраки подпрыгнули.

– С чего вам радоваться моему приходу?! – прорычал Джейсон. – С того, что я по-прежнему на побегушках, тупые вы негодяи! Я только что прибыл из Дома Аида посмотреть, что вы затеваете!

Последние его слова были правдой, и, похоже, они вогнали Антиноя в ступор. Со стрелы всё еще капало вино, просочившееся через дыру в горле. Упырь зыркнул на юношу:

– И ты думаешь, я поверю, будто Гея послала тебя, нищего, приглядывать за нами?