История Донского казачества. От генезиса до геноцида. Книга 1

История Донского казачества. От генезиса до геноцида. Книга 1
Sergey Stoletov

Когда грубый плуг не бороздил еще девственной груди Донских степей, стали селится там православные, русские люди, для которых воля и труд были не пустыми словами, а основными постулатами ратной их жизни. Жизни полной трудностей, борьбы и опасностей.Пройдут года и вымрут очевидцы, как и участники событий смутных дней, но из памяти грядущих поколений, не выбьют нас, мы времени сильней. Убили они нас и захоронили, но не знали, что мы есть – семена.

История Донского казачества

От генезиса до геноцида. Книга 1

Sergey Stoletov

© Sergey Stoletov, 2024

ISBN 978-5-0062-4736-9 (т. 1)

ISBN 978-5-0062-4737-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ИСТОРИЯ ДОНСКОГО КАЗАЧЕСТВА

От ГЕНЕЗИСА до ГЕНОЦИДА

КНИГА 1

Не для меня придет весна,

Не для меня Дон разольется,

И сердце девичье забьётся

В восторге чувств не для меня!

Когда грубый плуг не бороздил еще девственной груди Донских степей, стали селится там православные, русские люди, для которых воля и труд были не пустыми словами, а основными постулатами ратной их жизни. Жизни полной трудностей, борьбы и опасностей.

Пройдут года и вымрут очевидцы, как и участники событий смутных дней, но из памяти грядущих поколений, не выбьют нас, мы времени сильней. Убили они нас и захоронили, но не знали, что мы есть – семена.

ГЛАВА 1

Становление Донского казачества

Как вещают нам самые древние памятники славянской литературы, а именно летописи, что еще во времена татарского владычества, а именно в 1265 году в столице Золотой Орды – Сарае была учреждена правовая Епархия, в пределы которой входило все пространство между Днепром и Волгой. А в 1360 году с грамотою митрополита Московского св. Алексея, было послано благословение ко всем христианам, обитающим в пределах Черного Яра и в караулах вдоль Хопра и Дона.

Так же существует предание, что Донские казаки накануне Куликовской битвы в 1380 году привезли в Москву две иконы Божьей Матери и передали их Великому Князю Дмитрию Ивановичу, впоследствии прозванному – Донским. Обе этих иконы, кстати, чудодейственным образом сохранились и до наших дней.

Усердный и добросовестный исследователь донской старины Харитон Иванович Попов, с полной уверенностью утверждает, что сами Донские казаки существовали еще за несколько веков до того, как о них появились первые письменные свидетельства. И возможно представляли собой обособленное русское племя, отрезанное от остальной Руси полчищами орд степных кочевников татар во времена их нашествия, но так и не признавшие, не своей покорности, ни ханской власти.

Но это все литературные предположения и гипотезы историков, официальный, же исторический документ, подтверждавший наличие вдоль реки Дон воинствующих людей, следует считать первое дипломатическое послание, направленное ногайскому князю Юсуфу, Иваном Грозном в 1549 году, в котором говорится, что дошел до царского уха слух, что, мол, Крымский царь недоброжелательно к ним, к ногайцам относится, ибо царю Астраханскому и пушки и людей военных прислал на помощь. Я же царь Московский к вам отношусь дружелюбно и повелел моим Донским казакам крымские поселения разорять. К концу 16 —го, начала 17 века царю Московскому уже постоянно начинают сыпаться жалобы на Донцов. Ханы и султаны беспрерывно жалуются на обиды учиняемые вольными людьми с Дона. Они просят что – бы царь вывел или расселил этих беспокойных и опасных во всех отношениях головорезов – разбойников. Со времен царя Ивана Грозного, у Московских царей повелось не признавать свою власть над казаками. Ответ был один, что люди эти не подчиняемые царской власти, они там мол, все воры и разорители, хотя сами и наделяли вольных людей такими полномочиями, которыми более в государстве никто из подданных не пользовался. Еще с 16 века, а именно с 1550 года, в Русском государстве было заведено, что бежавший на Дон и принятый там казаками на казачьем круге, общем военном совете, какое бы преступление за беглецом не числилось, считался и прощенным за деяние и очищенным от греха навсегда. Одним словом «С Дона выдачи нет».

Старинные казачьи предания гласят о том, что Донские казаки в 1552 году оказали царю Иоанну Грозному огромную услугу в помощи при взятии царем города Казани как и в покорении всего Казанского ханства. Авторитетный историк казачества, Ригельман, рассказывает о том, что именно Донцы сделали подкоп и, закатив под крепостные, казанские стены, несколько огромных бочек с порохом и совершили подрыв. Казаки первые ринулись в образовавшийся пролом в крепостной стене, без всякой пощады поражая и круша неприятеля. За это царь Московский пожаловал казачеству реку Дон в полное их распоряжение, разрешая, селится вдоль нее там, где им самим надобно и удобно будет. Данное свое повеление, он закрепил в соответствующей царской грамоте.

Что таковая грамота действительно была, никто из казаков никогда не сомневался. Историк Василий Дмитриевич Сухоруков, сообщает о том, что грамота эта действительно была представлена Императору Петру, когда он, спустя практически 150 лет останавливался в городе Черкасске во время своего путешествия к крепости Азов в 1695 году. Сам факт участия казаков во взятии Казани так же упоминается и у Карамзина, и у Соловьева и хотя историки не уточняют, что это были за казаки, ну а кроме Донских какие могли быть в то время еще?

В 1554 году уже по точным историческим фактам, казаки, узнав о желании царя Московского покорить ханство Астраханское по своей доброй воле, изъявили свое желание участвовать в этом походе. Руководили Донскими казаками в том военном походе два атамана, Павлов и Ляпун. В условленном месте дождавшись, царских войск, казаки двинулись вперед. Близ Черного острова казаки, не дожидаясь подхода главных сил, нанесли такое серьезное поражение передовым татарским ордам, что князь Вяземский, руководивший в походе всеми царскими войсками, смог беспрепятственно войти и взять город Астрахань, ибо сам хан Ямгурчей бежал из города с остатками своих войск, не видя для себя возможности его удержать.

В 1556 году часть казаков, уже плотно удержала Астраханскую крепость, не давая тем самым татарскому хану Ямгурчею возможности отбить город назад. При этом остальные казаки противостояли Крымскому хану Девлет – Гирею, решившему крупными силами совершить набег вглубь самой России. При первых попытках захвата приграничных селений, Донцы уже сами объявились в Тавриде и, предавая татарские селения огню и мечу дошли до крепостей Осман – Керемень и Очаков, которые были взяты сразу с боя. Отбив у татар крупные табуны лошадей, и награбив большую добычу, казаки ушли в степи. Очаковский и Тянянский паши, собрав крупные силы, устремились за казаками в погоню, ну и тут донские витязи, перехитрили своих преследователей, заманив их в засаду и перебив большую их часть. К хану были посланы гонцы, дабы он узнав крайне опасную обстановку изменил свои планы и отказался от дальнейшего похода на Русь и вернулся защищать и спасать уже собственную страну и покорных своих подданных.

В 1558 году уже зимой хан Девлет – Гирей собрав стотысячное войско, вновь двинулся на разграбление России. В самой Тавриде произошло ровно все – то же самое. Донцы так похозяйничали в Крыму, что хан, побросав обозы и пленников, которых удалось захватить, быстро вернулся в свои владения, где его взору предстала печальная картина, разбитых и саженых селений и множество перебитых подданных. Позже в 1571 году, хану Девлет – Гирею все же удалось дойти до Москвы и выжечь ее практически полностью, за исключением самого Кремля. Сам царь, хотя и был предупрежден казаками о надвигающейся опасности заранее, сопровождаемый своими опричниками был вынужден бежать и скрываться в Александровской слободе. Москва же была отдана диким азиатам на полное разграбление, но не будем забегать настолько вперед, и пусть наша история идет по своему хронологическому порядку.

В целом же сама деятельность казаков на то время поражает своей энергичностью и кипучей страстью к достижению поставленных целей. В то время когда обособленная часть казачества участвует и во взятии Казани и в захвате Астрахани, другие их представители успевают наносить урон степнякам ногайцам, напав на их столицу Сарайчик, а также разоряют аулы черкесов и даже Азовских турок заставляют платить им дань за спокойствие.

Московский дьяк, Котошихин, служивший в Посольском приказе при царе Алексее Михайловиче, в чье введенье как раз входило, сношение с Донскими казаками настолько высоко ценил вклад казачества, внесенный ими в защиту России, что в своих записях говорит следующее; «И дана им (казакам) была, на Дону полная воля… и если бы им той воли не давалось бы, то подданство их Московским царям была бы под полным сомнением, а самим царям Московским не владеть бы не Казанскими, не Астраханскими царствами со всеми их землями».

ГЛАВА №2

ЗА ЦАРЯ и ОТЕЧЕСТВО

Официально принято считать началом официальной службы Донского казачества Московскому царю 1570 год. В последующем именно этот год и был вышит на всех казачьих полковых знаменах именно обозначающий дату, когда казачество добровольно признало над собой власть Русского царя. Сама воинская присяга была дана царю значительно позже, около ста лет спустя, но вот само русское подданство было принято казачеством именно в 1570 году.

Грамоты, утверждающие подданство были выданы Московским царем Иоанном Грозным, казачьему атаману Ивану Новосильцеву, которого он, царь уполномочил как своего посла к турецкому султану Селиму на Азов.

Так кто же они были такие эти первые поселенцы вдоль берегов Дона и зачинатели, и основатели войска Донского? Конечно своих имен и фамилий они нам не оставили, но в основном все историки схожи в одном, едином мнении, что несомненно это были русские, к тому времени уже православные люди пришедшие за волей. Историк Попов придерживается мнения, что русские люди селились вдоль Дона впервые века татарского нашествия, в тоже время, спасаясь от татаро-монгольского ига переселяясь с территорий обширной Московии. Историк Соловьев, укрепляя сию версию, укрепляет ее, утверждая, что донцы были те же ранние, ратные рязанские казаки – богатыри, пограничники, только переселившиеся южнее в Донские степи.

То, что это были люди русские, свидетельствует как их великорусская речь и говор, так и их глубокая православная набожность, а так же приверженность к вере своих предков сохранившиеся, кстати, практически и до наших дней.

После резни и разгрома учиненного в Новгороде опричниками Иоанна Грозного, к стати в том же 1570 году, а позднее и во времена начавшегося церковного раскола, на Вольный Дон, бежало множество людей различных званий, состояний и сословий. Бегством спасались все, и опальные бояре, и попавшие в царскую немилость дворяне, и так называемые «староверы» не желающие признавать и поддаваться «Никонианской ереси», и холопы, и крепостные крестьяне. Одних гнало на Дон желание спастись, других нужда, третьих обрести свое место под солнцем, но, то, что основным ядром Донского казачества были те, в ком, как говорили ранее; «силушка живчиком по жилочкам переливается» сомнений даже у самых ярких скептиков остаться не должно. Да и как иначе, ведь сама жизнь в то дикое время на Дону была переполнена опасностями настолько, что в той обстановке уживаться могли только закаленные люди боровшиеся с множеством трудностей, мужественные и телом, и духом, истинные витязи земли русской.

Во времена зарождения казачества в Донской степи кочевали и усевали ее своими костями многие и многие народы. И кого там толь не было, и грубые воинственные скифы, и степняки сарматы, и премудрые греки, и неразумные, как их окрестил А.С.Пушкин, хазары и жестокие, кровожадные печенеги, и коварные половцы, и коннику гунны топтали степные тюльпаны копытами своих кобылиц. Здесь кочевала и дикая ногайская орда, и закубанские черкесы делали свои свирепые набеги, так и вся эта огромная территория, все нижнее течение Дона, до впадения в него реки Аксай, где на сегодня находятся такие города как; Азов, Ростов – на – Дону, Нахичевань, Новочеркасск и Аксай принадлежали могущественной Турецкой империи, под боком у которой, как верный ее вассал, расположилось грозное Крымское ханство. Именно в этих сложнейших условиях для существования, ложась костьми и истекая кровью своих первых патриотов, боролась Русь с татарами за право называться русским государством, отстаивая свое право, право быть свободным!

При всех условиях, казак не имел покоя ни днем, ни ночью, он не мог себе позволить расстаться с оружием, эта была непозволительная роскошь, которая могла стоить жизни ему и его товарищам. «Один за всех и все за одного», вот одна из самых ранних казачьих пословиц. За неимением гор и густой растительности, донские степи не представляли собой каких – либо природных укрытий, поэтому казаку приходилось полагаться только на свою меткость в стрельбе, на свою дальнозоркость, на свой твердый удар сабли, на свою природную выносливость, ловкость, силу, да на доброго, верного коня. Нет ничего удивительного, что этому островку сгустка русской крови, чудом затесавшемуся меж азиатско – татарского моря, приходилось практически беспрерывно воевать. Военные действия длились месяцами и годами, перемирие же днями и неделями, но и в это короткое время казаки не бездействовали. Одним из их основных занятий в те дни было еще далеко не земледелие, а охота и рыбная ловля. В то время природа была более насыщенна и дичью и рыбой. В степях, заводях и болотах водилось неисчислимое количество различной дичи. Огромные по количеству стаи диких уток, гусей, лебедей, куликов и чибисов заполняли собой бескрайние заливные луга – займища. В редких мелколесьях водились медведи, волки, кабаны, лисы, зайцы, дикие козы. Реки и мелкие речушки буквально кишели от рыбы. И огромные стерляди, и севрюги, и по форме и размеру напоминавшие бревна, белуги, о наличии другой рыбы, поменьше и говорить не приходится. Сам способ охоты проходил примерно следующим образом; как порох, так и свинец в то время ценился, чуть ли не дороже золота, потому что все это приходилось либо добывать в бою у врага или с большими трудностями доставлять из Московии, поэтому палить по зверю считалась у казака мягко сказать плохим тоном. Поэтому охотится, старались верхом на добрых лошадях загонять зверя, а именно настигнув бегущего волка или лисицу, с седла одним точным ударом перебить нагайкой зверю первый после шеи позвонок и этим ударом, уложить его на месте. Собак на охоте казаки использовали крайне мало и весьма редко. Вот так в седле или пешими, прячась в камышах с колчаном стрел, или с сетями на легком казачьем челночке проводили свой досуг вольные люди.

Изначально было принято делить самих казаков на низовых и верховых. Низовые, что начали заселять самые низовья Дона, по праву считаются старшими братьями в общей семье всего Донского казачества. Верхний Дон стал заселяться значительно позже. Сами низовые казаки и по темпераменту, и по характеру своему белее тщеславны, самолюбивы и заносчивы. Они более дорожат своими казацкими привилегиями, они воинственнее и энергичнее своих побратимов.

Как описывал Семенов в своем «Отечествоведение» за 1879 год, «Верховые казаки более медлительны и домовитее они по большей части русые, сероглазые и брюнетов меж них крайне мало. Они более тучные, сложения более крепкого, склонны к физическому труду и развиваются медленно. Низовые же казаки, напротив, по большей части брюнеты, черноглазые и черноволосые. От природы они сложения менее крепкого, труды физические переносят крайне тяжело, зато крайне ловки и проворны.

Возможно, все эти черты и склонности нрава передались им с кровью их прабабушек, которые зачастую были либо турчанками, либо черкешенками. Ведь на заре своего рассвета казаки добывали себе жен, как и все имущество именно с боя. Как когда – то первые римляне похищали себе сабинянок из соседствующего с ними племени, которые потом, после того как обжились и родили им детей сами не захотели от них уходить. Вот так и Донские казаки, захватив пленниц из воинственных горских племен и турецких поселений, обручившись с ними и обзаведясь общими детьми, стали жить в дружбе, любви и согласии. Турчанки, татарки и черкешенки переняв от казаков их православную веру, уклады, быт и обычаи, стали не только полноправными казачьими женами, но и прародительницами тех Донских казачек, на которых в последующем ляжет огромная ответственность за детей и все казачье хозяйство, покуда мужья будут пребывать в долгих военных походах и службах.

Институты семьи и брака:

На заре развития Донского казачества, в первую очередь в целях собственной безопасности большинство казаков были неженатыми. Да и куда там, находясь в постоянной опасности, без минуты покоя уследить за женой с детьми. Ко времени знаменитых Азовских походов к концу 1600 годов, от общей массы женатых насчитывалась примерно одна треть. Церквей изначально на Дону не было и подавно, поэтому если и существовал институт брака как таковой, то весьма в упрощенном своем варианте. Где в основном добывали себе казаки суженных, я сообщил читателю чуточку выше, ну еще можно добавить, что привозили засватанных русских невест так же и из Московии. Казак, добывший себе невесту, обычно приводил ее на общее казачье собрание, майдан и если невестка была православной, то оба тут же молились перед выставленной иконой и кланялись затем молодожены на все четыре стороны. Казак говорил:

– Матушка честная станица, вот жена моя!

Круг казаков спрашивал, обращаясь к невесте:

– Люб ли тебе красавица муж или же не люб?

Если женщина утвердительно отвечала, что люб, то круг казачий гремел, все шумно поздравляли молодоженов, крича при этом:

– В добрый час! Согласны! Разрешаем!