Случай в Метро

Случай в Метро
Улана Зорина

Когда внезапно нагрянет беда и сердце защемит от боли, когда жизнь потеряет свой смысл, куда понесут тебя слабые ноги? А вот наших героев они понесли в подземку. Что из этого вышло, ты узнаете прямо сейчас.

Улана Зорина

Случай в Метро

Неужели такое бывает?

В суетливом сплетении дорог,

Злые слёзы глаза застилают,

В сердце тлеет любви уголёк.

Щёки алым налетом покрылись,

Затуманило горе глаза,

А мечты, что когда-то не сбылись,

Тьмой сгустили над ней небеса.

Мчит не глядя девчонка в потоке,

Сердце рвётся с перрона и вниз,

В метро, мраморном светлом чертоге.

На мгновение, ты обернись!

Может рядом в толпе ожидают

Судьбоносные чьи- то глаза,

В море лиц и такое бывает,

Две разбитые жизни латает

И спасает, подземный вокзал.

Глава 1

– Станция "Парк культуры".

– Извините, вы выходите? – спрашивает женский голос. Он оборачивается и с головокружительной быстротой летит в омут зелёных глаз. Мысли в голове перемешались, а в ушах гулко забухала кровь. Девчонка вся какая-то взъерошенная. Щёки горят лихорадочным румянцем. Глаза сияют наполненной влагой зеленью. Ярослав смотрит на нее и дивится, чего она разволновалась-то так? А у самого язык не ворочается, кровь в жилах бурлить начинает.

– Н-н-нет… – еле смог выговорить парень под пристальным немигающим взглядом. Неловко переминаясь с ноги на ногу, он стал протискиваться назад, до ужаса боясь прикоснуться к зеленоглазой незнакомке. В вагоне, как обычно, было не протолкнуться. Все куда-то спешили, недовольно оглядываясь по сторонам, норовя занять, как им кажется, самое удобное местечко в переполненном вагоне Кольцевой линии… Как Ярослав не старался, всё же толпа решила иначе, и тонкий стройный стан плотно припечатало к взволнованному юноше. В нос пахнуло сладким шампунем, а к глазам взметнулся рыжий водопад.

– Эй! – от неожиданности он выпустил поручень и обеими руками обхватил тонкую талию. Уши мгновенно вспыхнули. Девушка испуганно ойкнула, напряглась и попыталась отодвинуться. Упираясь слабыми ладонями в широкую грудь молодого мужчины, она негодующе вскинула голову, но, напоровшись на растерянный взгляд карих глаз, мгновенно смягчилась.

– Из-звинит-те, – чуть заикаясь, пробормотал юноша, продолжая, впрочем, держать рыжую в объятиях.

– Может, вы меня уже отпустите? Мне же сейчас выходить. – сбивчиво зашептала девица, цепляясь тонкими пальцами за форменный дембельский китель: казалось, что стоит разжать пальцы, и её унесёт в неизвестность необъятного людского потока. Смотрит она на молодого солдатика, а у самой голова кружится, злые слова в ушах бухают, замораживая в жилах кровь. «За что он со мной так? За что?» – сердце на части рвётся, и хочется ей исчезнуть, слиться с бездушным стуком колес, раствориться в круговерти железа, чтоб не было больше душевной боли до зубовного скрежета, до черной дыры вместо сердца, а со стороны кажется, будто два голубка непринужденно воркуют друг с другом, однако…

Ярослав встрепенулся и, смущаясь, выпустил талию девушки, чтоб тут же схватить ту обратно – вагон резко тряхнуло, и миниатюрную фигурку едва не отбросило на рядом стоящую тучную женщину.

– Эй, не картошку везёшь! – хамовато откликнулась та, грубо пихнув локтем девушку в спину. Рыжая молча поморщилась, отпрянув от хамки, и вновь очутилась в уютных объятиях симпатичного молодого солдатика.

– Женщина, осторожней! – возмутился он. Бесстрастно окинув того неприязненным взглядом, толстуха злобно цыкнула сквозь зубы и гордо расправила широкую грудь, готовясь к новым нападкам. Ярослав хмыкнул и как держал девицу, так и подхватил её на руки, отворачиваясь от злобной бабищи и становясь непроницаемой преградой между девушкой и скандальной особой.

– Но мне же… выходить? – робко пискнула зеленоглазая, впрочем, не двигаясь с места. Парень взглянул сверху вниз на рыжую макушку, оценил миниатюрное, от того не менее аппетитное телосложение девушки, что-то прикинул в уме и нахмурился. Наклонившись к самому уху девицы, он быстро-быстро ей зашептал.

– Меня зовут Ярослав, ты не бойся. Сейчас я попробую тебе помочь. Давай руку. – и, сграбастав её хрупкую влажную ладошку, парень уверенно двинулся вперёд. Одной рукой смело раздвигая недовольных пассажиров, он будто ледокол в непробиваемых льдах тащил за собой хлипкую баржу. Девушка, скромно поступив взор, испуганно жалась к его спине, словно птичка, прячась от бездушных реалий московской подземки.

– Простите… Извините… Вы не выходите? Ой, пропустите, пожалуйста. – громогласно озвучивал весь путь молодой человек, заглушая все грубые реплики и нецензурные выражения.

– Куда прёшься? – почти у самых дверей преградил ему путь здоровенный лысый детина. Но наш герой не растерялся и тут. Притянув к себе хрупкую спутницу, он прижал девушку к груди и смело глянул преграде в небритую физиономию. Лысый выжидающе уставился прямо в глаза Ярославу, и в зрачках его плясал праведный гнев. Парень вдруг передумал хамить и, собрав в кулак всё своё мужество, насколько сумел, спокойно произнёс, указывая взглядом на девушку.

– Брат, помоги, а? Затопчут же… – вся злость мужика сползла невесомой луковой шелухой, как только взгляд его упал на испуганную девицу, потом на помятого солдатика, затем на разношерстную гудящую толпу и снова на парня.

– Твоя, что ли? – махнул он на рыжую. Ярослав лишь дёрнул плечом, не сводя глаз с лысого. Тот, набрав в лёгкие побольше воздуха, развёл в стороны огромные ручищи и громким басом заорал.

– А ну, посторонись, дай пройти, на выход! – и как таран двинулся напролом. Люди с криками шарахались от двухметрового верзилы, непроизвольно уступая путь и ему, и пристроившейся к широкой спине паре.

– Станция «Парк культуры», – раздался голос из микрофона, и двери вагона с шелестом раздвинулись. Первым на перрон выпрыгнул Ярослав, затем он подхватил почти выпавшую в его руки девушку и благодарно кивнул лысому. Тот ехидно ухмыльнулся, махнув на рыжую, и на прощанье показал всем известный универсальный жест одобрения – выставленный кверху большой палец. Ярослав улыбнулся и, даже не раздумывая, кивнул в ответ.

Глава 2

Опустив спутницу на пол, парень шумно выдохнул. Вот уж год, как он не бывал на этой станции. Всё казалось таким знакомым и в то же время чужим и далёким. Именно на этой станции частенько гуляли они с Вероникой… Прогоняя от себя непослушные воспоминания, парень тряхнул головой и осмотрелся.

Небольшая аккуратная станция представляла собой великолепный образец эстетической ценности. Выложенный гранитными плитами пол походил на вычурный серо-чёрный ковёр, сияющий в свете причудливых шестигранных люстр. Высокий светлый свод декорирован розетками белоснежной лепнины и щедро увит резными шнурами с кельтскими узорами. Пилоны украшены мраморными барельефами работы Рабиновича, изображающими досуг советской молодёжи. Облицованы же пилоны долговечным серым мрамором. Ностальгия безжалостно кольнула иглой, на глаза навернулись слёзы. Словно бы и не было этого года: всё тот же чёрный мрамор путевых стен, малахит мраморных четырёхламповых торшеров, яркие люстры и до боли знакомые деревянные лавочки. К одной из них и повёл Ярослав свою притихшую спутницу. Девушка жалобно всхлипывала.

– Эй, – усадив рыжую, парень устроился рядом и повернулся к девице лицом. – Ну ты чего? Всё ж хорошо уже, мы наконец-то вырвались на свободу, – усмехнулся юноша, стараясь расшевелить девчонку. Та подняла мокрое лицо в обрамлении прилипших к щекам рыжих прядей и вымученно улыбнулась.

– Спасибо, Ярослав. Если бы не ты… – и она снова всхлипнула.

– Ну, что ты, – сконфузился тот. – Перестань разводить сырость. Мы ж ещё под землёй. Давай я тебя провожу. Ты где живёшь?

– Спасибо, но нет, не надо.

– Почему, мне ж не сложно?

– Ну, конечно, ты вообще не сюда ехал. Прости, что пришлось со мной выйти.

– Да брось, я очень рад, что с тобой вышел. – улыбнулся юноша, убирая с лица девушки прилипшую прядь. Этот жест оказался настолько интимным, что оба смутились и потупились.

– Я Таня, – прошептала девушка, не поднимая глаз.