Мальчишки, мои товарищи (сборник)

– Сравнительно велики – от Земли ничего не останется.

Бахбур не заметил иронии. Хотя глаза его были скрыты за дымчатыми очками, видно было, что он испугался: его маленькая нижняя челюсть с оттопыренной губой отвисла и начала мелко дрожать.

– Вы шутите?

– Я не стал бы тревожить вас ради шутки.

Вдруг у Бахбура мелькнула мысль:

– Вам не кажется странным, что эта звезда никем больше не замечена? Иначе были бы сообщения в печати…

Действительно, профессор был так увлечен своим открытием, что не подумал об этом. Но он тут же нашел объяснение.

– Вам, вероятно, известно, господин Бахбур, что единственная обсерватория Страны Синей Чайки прекратила работу из-за отсутствия средств.

Напоминание пришлось не по вкусу миллиардеру. Он возразил:

– Но за границей…

– Там, вероятно, не успели сделать окончательных расчетов. Я сам закончил их лишь вчера вечером. А для сообщения нужно время.

– Но чем я могу помочь? Разве можно предотвратить столкновение?

– Можно. И только с вашей помощью. С помощью Розового Луча – моего изобретения – можно уничтожить Зеленую звезду. Но для этого нужен гигантский аппарат, который можно построить только на ваших заводах. Это единственное оружие против надвигающейся опасности.

– Оружие? Я его покупаю у вас.

У Бирома Бахбура возникает чудесная мысль: когда будет уничтожено опасное светило, в руках у него окажется могучее оружие, которое сделает его, Железного Бахбура, властителем мира.

– Я покупаю его!

Глаза миллиардера закрыты очками, но чувствуется, что он взволнован: его губы сжаты, пальцы барабанят по столу.

Профессор возмущен:

– О какой торговле идет речь, когда всей планете грозит гибель?!. Я сам буду руководить работами, – добавляет он.

– Но зачем вам заниматься работой простого инженера? Вам, знаменитому ученому!..

– Речь идет о спасении человечества…

Но господину Бахбуру до человечества нет дела. Он встает и говорит довольно резко:

– Я согласен строить аппарат, но только при условии, что вы продадите ваше изобретение.

– Но если я его не продам, вы погибнете вместе со всеми.

– На моих заводах закончена постройка межпланетной ракеты. Я улечу на Венеру.

– Вы уверены, что там для вас подходящие условия? – не без ехидства справляется профессор.

– Уверен. Человеку с такими капиталами, как у меня, везде хорошо.

Бенэм Аргон вздрагивает. Он не ожидал такого ответа. “Сумасшедший?” – думает он и вглядывается в лицо Бахбура. Но дымчатые очки непроницаемы.

Профессор решился. Собственно, выхода не было. Он достал из сейфа пластинку, с которой накануне сделал несколько фотокопий.

– Здесь все чертежи и расчеты. Кто будет руководить работой?

– Инженер Вайкип.

– Знаю. Он должен справиться.

– В случае затруднения вы не откажетесь помочь нам? – спрашивает Бахбур.

– Не откажусь.

– Имея ввиду важность вашего изобретения, я предлагаю пятьсот миллионов танимов. Вас устраивает?

– Я не намерен торговаться, – сухо ответил профессор.

– Отлично!

Бахбур достал чековую книжку и выписал чек.

– Инженеру Вайкипу многое известно в этом изобретении, мы вместе начинали работать над ним, но затем он забросил работу, находя ее бесполезной, и начал заниматься вашей техникой. Я думаю, он разберется в этом деле.

С этими словами профессор передал пластинку Железному Бахбуру. Тот встал, собираясь откланяться.

– Господин Биром Бахбур, – вдруг остановил его профессор. – На вас лежит ответственность за судьбу человечества. Учтите это!

Бенэм Аргон сказал это так, что у миллиардера снова отвисла челюсть. Но тут же он подумал, что, если катастрофа произойдет, отвечать ему будет не перед кем.

Биром Бахбур молча кивнул и вышел. Профессор вздохнул. Пока он сделал все, что мог.

Первая ошибка

Эник еще спал, когда профессор вошел в комнату. Он спал, хотя было уже десять часов. Обычно он вставал рано, но здесь подействовала домашняя обстановка.

Профессор подошел к кровати. Его шаги разбудили мальчика. Он открыл глаза и сел в кровати, сразу вспомнив, что было вчера.

– Доброе утро, – улыбнулся профессор.

– Доброе утро, господин профессор…

Лицо Эника было озабоченным.

– Я, наверно, опоздал, – с тревогой сказал он.