Девяносто секунд

Девяносто секунд
Вячеслав Анатольевич Егоров

Одна космическая станция, четыре космонавта, объект исследования Солнце. Что ждет их вдали от Земли, где бушуют невероятной мощи силы способные остановить само время, поглотить станцию и услышать человека. Что же это… или кто?

Вячеслав Егоров

Девяносто секунд

Утро на космической станции «Созвездие мира» началось как обычно. Первым, как принято, проснулся капитан. Игорь Петрович – пятидесятипятилетний мужчина с иссиня черными волосами с проседью на висках вылез из спального мешка закрепленного здесь же – над консолью управления станцией и сразу же вызвал на монитор информацию о состоянии всех систем космической станции. «За ночь происшествий не зафиксировано», сообщил бортовой компьютер, и это радовало…

Вторым обычно посыпался второй бортинженер Пал Палыч. Блондинистый крепыш с голубыми глазами, по совместительству исполняющий обязанности корабельного врача энергично выскользнул из спального мешка, при этом нарочно задев соседний закрепленный рядом.

– Эй, док! – тут же раздался ворчливый голос первого бортинженера по прозвищу Лисица. – Ты с утра такой отвратительно бодрый, как тебе это удается?

– О спорт ты мир! – ответил словами известно песни, Пал Палыч крутя педали велотренажера. – Пора вставать лежебока и проверять курятник…

Курятником по общему согласию назвали террариум с различными видами мелких грызунов, которые являлись предметом наблюдений Лисицы в рамках медицинских исследований…

– Утро доброго дня приходит с кофе,

но иногда болит спина и даже голова…

Тогда лишь это просто утро,

но все равно… оно приносит радость!

– продекламировал молодой девичий голос из отдельной каюты. Каютой это закуток называли лишь условно. Изначально кладовая была переделана для нужд единственного представителя прекрасной половины человечества бывшей по совместительству космонавтом исследователем, а заодно и дочерью капитана. Так сказать семейственность на лицо, яблоко от яблони… Это был ее первый полет и она еще не привыкла спать стоя в спальном мешка закрепленного на стене…

– О-о, Лиза проснулась! – отреагировал Пал Палыч питавшей к дочери капитана нежные чувства.

–Да-а, кофе сейчас бы не помеша-ал, – мечтательно протянул Лисица, зевая и сонно потягиваясь. – Заодно и позавтракать…

– Давай просыпайся и не ленись, – подбодрил его Пал Палыч, хватаясь за эспандер. – Десять минут на тренажере и ты как огурчик!

– Ах-а, малосоленый, – пробормотал Лисица, но, тем не менее, занимая освобожденный Пал Палычем велотренажер. – Ну, поехали…

– Всем Доброго утра! – Лиза выплыла из своей каюты, радостно улыбаясь, повисла рядом с закрепленными на потолке скафандрами. Глядя на сверкающее в иллюминаторе Солнце, она шутливо ему поклонилась:

– С добрым утром Солнышко!

–Лиза! – позвал капитан станции, и девушка, подмигнув Солнцу, цепляясь за скобы, спустилась к консоли управления станцией, где каждое утро Игорь Петрович проводил пятиминутные совещания. Среди множества текущих дел, которые капитан распределил между членами экипажа, в полдень был запланирован выход в открытый космос. Недельной давности поломка одного из узловых элементов солнечного телескопа могла поставить окончательную точку в их миссии связанной с изучением поверхности Солнца. Кандидатуры капитана и космонавта исследователя были утверждены в центре управлениями полетами заранее, поэтому Лиза сразу после совещания отправилась готовиться к первому своему выходу в открытый космос.

– Лиза, где фотоаппарат? – спросил Пал Палыч девушку стоя возле пустого стенда с фототехникой.

– У меня, сейчас… – ответила Лиза и нырнула в свой отсек. Вчера вечером она допоздна фотографировала Солнце, а затем разглядывала его снимки. Любовь к светилу у нее была с детства, когда мама в первый раз привела маленькую Лизу в купол Солнечного телескопа. С тех пор Лиза ни о чем думать не могла, а исследование Солнца стала целью всей ее жизни…

Отдав фотоаппарат, Пал Палычу Лиза стала готовить свой скафандр, проверяя его на герметичность. Убедившись, что все в прядке она проделала ту же процедуру со скафандром отца. Затем ближе к полудню Лиза принялась колдовать с частотами сверхвысокочастотного приемопередатчика. По ее личному убеждению небесные тела являлись нечто большим, чем просто объекты для изучения. Лиза искренне верила, что у планет есть разум и сознание, а Солнце по ее представлению было живым существом. Так она и разговаривала с Солнцем как будто это человек:

– Мама-Вселенная проснулась очень рано,

вчерашних дел осталось не мало…

Оглянулась на кроватку – Солнышко спит сладко:

– «Не его буду будить, пусть еще поспит…

согрею молочко, есть вкусная булочка,

Солнышко проснется и улыбнется…»

– тихо, чтобы никто не услышал, прошептала она, в микрофон, переключив его на передачу.

– Лаза пора, – позвал ее отец, получив сообщение с Земли. – У нас есть два часа, а затем мы должны будем уйти из этого сектора…

– А что случилось? – высунулся из «курятника» Лисица.

– Да, капитан? – поддержал его Пал Палыч. – Что говорит Земля?

– Солнечные волнения, возможны появления протуберанцев, – озабочено произнес Игорь Петрович, глядя, как Лиза собирает скафандр. – Олег… – позвал он Лисицу. – Остаешься за главного…

– Есть капитан, – отозвался Лисица, помогая Пал Палычу, облачатся в скафандр Лизе…

Через двадцать минут капитан, и Лиза вышли в открытый космос. Им предстояло заменить элемент солнечной батареи телескопа, пробитый небольшим метеоритом. Для ускорения работы Лисица помогал им с помощью роботизированных захватов в виде металлических «рук» зафиксировал ими элемент на месте демонтированного…

– Внимание! – неожиданно раздался металлический голос искусственного интеллекта. – Фиксирую начало солнечной активности. Прогнозирую выброс протуберанца по классификации 1 типа. Экипажу рекомендуется вернуться на борт корабля и отойти на безопасное расстояние к орбите Венеры.

– О-о, хо-хо, – протянул Лисица. – Такое редкое явление… Это практически космическая сковородка… Эй док! – позвал он висящего верх ногами возле иллюминатора Пал Палыча фотографирующего капитана и Лизу возившихся возле Солнечного телескопа. – Как думаешь, миллион градусов Солнышко выдаст?

– Даже побольше, – отрешенно ответил Пал Палыч, выбирая удобный ракурс. – У ядра до пятнадцати будет… А протуберанец не более двадцати пяти тысяч… Ах ты… – воскликнул он когда камера пискнув заморгала индикатором разряда батареи. – Аккумулятор сел! Лисица! – Пал Палыч развернулся вокруг своей вертикальной оси к первому бортинженеру. – Наверное, пора звать капитана и Лизу?

– Уже, – пробормотал Лисица, нажимая клавишу передачи: – Капитан! Игорь Петрович! – позвал он. – Компьютер велит возвращаться и уходить из этого квадрата… Солнце начинает шалить раньше времени…

– Хорошо, – из динамика на стене голос капитана звучал как из телефонной трубки. – Возвращаемся…

– Пал Палыч, – окликнул дока Лисица. – Есть чем отпраздновать рождение «солнечного зайчика»? – спросил он, вводя координаты орбиты Венеры. – Такие большие выбросы не каждый год бывают…

– Аха, – донесся из недр корабля голос Пал Палыча. – Раз в девять месяцев…

– Ха-ха-ха, – рассмеялся старой шутке Лисица. – Этот солнечный малыш по более Юпитера будет раз в десять и способен…

– Внимание! – вклинился компьютер, бесцеремонно перебивая первого бортинженера, – Солнечный выброс произойдет через девяносто секунд! Блокирую входные люки! На счет десять включаю основные двигатели, Экипажу занять свои места…

– Чего? – из примыкающего к главному инженерного отсека высунулась голова Пал Палыча. – В смысле он блокирует…

Лисица не успел ответить, как громко прозвучали защелкиваемые затворы люков, переходного отсека отрезая капитана и его дочь Лизу от доступа на станцию.

– Стоп! Стоп! Отмена! – скомандовал Лисица, бегая пальцами по клавиатуре набирая команду ручного управления. – Отбой! Отбой последней команды! Переход на ручное управление! Экипаж переходит на ручное управление!

– Десять! – начал обратный отсечет искусственный интеллект.