Как я изменил реальность

Как я изменил реальность
Вячеслав Анатольевич Егоров

На какие действия мотивирует героя рассказа вроде бы обычная жизненная ситуация? И кто знает, на что мы сами способны, что готовы изменить в своей жизни, и как на это решаемся.

Обычный день художественного училища имени Ивана Перова, нашего города начался не совсем обычно. Дорога, которая ведет к училищу, где я учусь, превратилась в ледяной каток покрытый слоем каши из полу-растаявшего снега и воды.

Шел январь месяц, вторая декада, но из-за постоянных изменений температуры наружного воздуха, связанным с аномальным потеплением, и соответственно таянием снега и последующим замерзанием того что растаяло …

Короче обувь промокла.

– Хлюп, хлюп, хлюп, – жаловались мои кроссовки, неся меня по лестнице на второй этаж, в учебный кабинет на первые в этом году занятия.

– Черт, черт, черт, – ругался я про себя, кляня дорогу и нашего дворника который почему-то не почистил ее.

Так что на занятия я пришел в мокрых и чавкающих кроссовках.

На занятия пришло совсем мало студентов. Занятие-то не обязательное, так себе – предварительно-установочное. Поэтому кто-то позвонил в секретариат, и сказал, что скользко и не может выехать на машине, кто-то заболел, а кто-то просто не пришел.

Наш учебный кабинет – это стандартный школьный класс в форме прямоугольника, с одной длиной стороны большие окна, для естественного освещения, друга стена – глухая, возле которой расставлены изготовленные статуи наших студентов скульптурного отделения – для натуры. Учебные места для студентов с «досками» в два ряда. Вход в кабинет с короткой торцовой стены, ближе к глухой со статуями, ну и место преподавателя, там, где оно обычно находится – спереди.

Наш преподаватель Сергей Михайлович, Михалыч – так мы его зовет, сообщил нам, что ввиду отсутствия больше половины студентов, установочное занятие переноситься, но раз мы пришли, то тема сегодняшнего занятия отвлеченная – измененная реальность.

– Ясно, – подумал я. – Можно подремать.

Спрятавшись, за самой задней «доской», которое ближе окну, я посвятил этому процессу почти все занятие, очнувшись только после энергичного высказывания Михалыча на чье-то замечание о невозможности изменить реальность.

– Все это субъективно, – заявил он. – Что для нас реальность, для кого-то это невозможное и наоборот.

– Нормально, – подумал я. – Конец занятия, важно само участие, потом зачтется.

Наш преподаватель не любил, когда его занятия пропускали, вполне мог и снизить итоговую оценку.

– Наша оценка мира зависит от того, как мы видим, – продолжал преподаватель. – Наш взгляд нам мир отличный от других – это и есть другая реальность.

Михалыч продолжал, говорил еще что-то о реальности, но я его уже не слушал, мысленно чертыхаясь, мокрые кроссовки дали о себе знать, ногам было крайне неуютно.

– Теперь Вам самим необходимо найти практику, любую, хоть маляром работать, – донеслось до меня.

– Спонсоры урезали свое финансирование, – добавил Михалыч.

– Бесплатная практика теперь только для льготников, – закончил он.

Вот черт, этого еще не хватало. До этого года, училище, совместно со своими спонсорами предоставляло практику – подработку на местном предприятии хозяйственного обслуживания – разукрашивать помещения и веранды местных детских садов, кабинеты младших классов школ нашего города, и всякое такое разное…

***

Выйдя из учебного класса, подойдя к лестнице, я задумался о том, где найти практику, и через витринное окно лестничного пролета обратил внимание на покрытую лужами ледяную дорогу. Я и забыл совсем про это. Остановился на лестнице, задумался – вспомнился вчерашний разговор с хозяйкой квартиры, где я уже как год снимаю комнату. Она сообщила, что с января месяца оплата за комнату повышается. Не на много. На 25 процентов.

– Заплатить надо до конца текущего месяца, – заявила хозяйка.

– Опять надо деньги, – тут еще мокрые кроссовки. – Деньги, где же их взять? – нерешенные проблемы разом обрушилась на меня. Идти куда-либо сразу расхотелось.

– Вот бы изменить реальность, и что бы практика, и деньги, захотел, и все появилось, – думал я, стоя у окна, наблюдая за дорогой и решая, что делать и куда идти.

От раздумий меня отвлекла возня под лестницей. Перегнулся через перила, ну да, дядя Вася наш штатный дворник.

– Здравствуйте дядя Вася, – крикнул я, спускаясь по лестнице.

Дядя Вася посмотрел наверх, увидел на меня, кивнул и зашел в дворницкую, расположившуюся под лестницей. Спустившись с лестницы, я зашел в дворницкую. Дядя Вася обедал. В комнатушке, где он обитал, дядя Вася разложил на листах из какого-то журнала еду, и что-то читал. Увидев меня изрек:

– И тебе не хворать, мил человек.

На вопрос, почему такая мерзкая дорога, Дядя Вася подумав, сказал, что уже как неделю не приезжает бульдозер, который чистит снег, почему? – он не знает, и предложил не мешать ему, читать послание Президента, а сходить к заместителю директора художественной школы по АХЧ, т.е. административно-хозяйственной части.

***

Вернувшись на второй этаж, и пройдя по коридору до нужной двери, без стука вошел в кабинет, где на табличке значилось «Зам. директора по АЧХ Петров Б.В.», и сходу задал тоже вопрос хозяину кабинета:

– Почему дорога к училищу никто не чистит.

Хозяин кабинета – Петров Б.В. сидел за столом и что-то печатал на компьютере. Оторвавшись от своего занятия, посмотрел на меня, о чем-то задумался и недовольно, но твердо заявил:

– Это не Ваше дело, молодой человек, занимайтесь своими делами.

Следующий мой вопрос так и остался невысказанным. Говорить ему еще что-либо было бессмысленно. Я развернулся и вышел из кабинета.

В очередной раз, спускаясь по лестнице, услышал:

– Что не получилось?

А-а, дядя Вася. Похоже, дворник уже пообедал и собирался идти по своим дворницким делам. Увидев меня, понял, что разговор с зам. по АЧХ не удался, решил посочувствовать.

– Нет, – сказал я.

Немного подумал.

– А кто нас обслуживает, ну убирает дороги? – спросил я у дяди Васи.

– Не знаю, – сказал он. – Но у меня есть телефон бульдозериста, который обычно приезжал и чистил дороги. Надо?

– А давай, – сказал я.

Набрав номер, позвонил бульдозеристу, и узнал что организация, которая у нас убирает снег – это наше местное предприятие хозяйственного обслуживания, с которым у нашего училища вроде как договор.

– Команды чистить снег в училище не было, – отрапортовал бульдозерист. – Все вопросы к руководству.

Где находится предприятие, знали все – все там оформляли практику. Ехать не далеко – пара остановок, время – еще не поздно.

– Съезжу, – решил я.