Эффект морковного пирога

– Простите, у меня важная встреча, – извиняясь сказала я.

– Дорогая, увы, форточка тебе не поможет, из неё дует, как из горячей духовки.

– Надеюсь, духовки с запеченными булочками? – пошутила я.

– Боюсь, оттуда пахнет только запеченным асфальтом.

Она была права, но хотя бы какое-то движение воздуха уже радовало. И вообще, сегодня утром меня всё радовало. Вскоре, старушка вышла, и я заняла её место. Парк находился на конечной остановке маршрута, поэтому пропустить её я не боялась. Чем ближе мы подъезжали, тем меньше людей оставалось внутри салона и тем легче было дышать.

Водитель объявил конечную, я и ещё пара пассажиров направились к выходу. Мой телефон зазвонил, и на экране отобразилось ненавистное имя «Адам». Сама виновата, слишком много о нём думала. Я вышла из автобуса и ответила на звонок:

– Заскочи в типографию перед офисом, я не успел забрать вчера сшитый проект, он мне нужен срочно. Борис будет его спрашивать, – сказал он.

– Доброе утро, Адам. Я сейчас на замерах, заберешь его сам? – Тишина.

– На замерах? Борис что, отправил тебя?

– Да…, – послышалось гневное молчание, кажется его это только разозлило.

– Анна, так не получится, у меня много работы. Они нужны мне, привези к обеду.

– Адам, – я замолчала, – я не знаю во сколько освобожусь.

– Прекрасно, – с раздражением вздохнул он. – Меня это должно беспокоить? Борис с меня спросит. Даже если будешь после обеда, всё равно забери и привези. Я хотя бы скажу ему, что это ты виновата, задерживаешься и поэтому их нет. Поняла?

– Ладно, я заеду.

– Славно, пока. – Он повесил трубку.

Вонючка. Кажется, я погорячилась про сто кружек. Вдох и выдох: ничего, заеду за проектом в обед, типография и исполнение вредных приказов тоже входит в мои обязанности, Адаму не удастся омрачить моё прекрасное утро.

Я посмотрела направо, на арки, ведущие к большому старому парку. Они были слегка ветхие, вход через узкую калитку когда-то, судя по всему, был платным, а в глубине я разглядела клумбы с розами, как на старых фотографиях из детства.

Ускорив шаг, я вошла в парк. Вокруг гуляли старики и мамы с колясками, дорога уводила меня вниз, вдоль старых автоматов и аттракционов, а потом начался лес, и я и вовсе оказалась на тропинке.

Моё внимание привлекло отсутствие гула дороги, вместо этого, я слышала птиц и кажется лягушек. Между деревьями виднелось большое красное колесо обозрения, значит я на правильном пути. Тропинка виляла между старыми деревьями, пока не привела меня к озеру, на котором рыбачили два паренька. Я кивнула им и собиралась идти дальше, как вдруг, замерла словно зачарованная.

В конце озера раскинулась то ли теплица, то ли старинный зимний сад, отчасти напоминающий стеклянный дворец Мадридского парка Буэн-Ретиро. Маленькая каменная пристройка с небольшой бирюзовой башней была открыта и к ней тянулись нитки уличных гирлянд.

Я поспешила к зданию. Ближе к озеру стоял длинный стол, накрытый темно-пудровой льняной скатертью. Несколько цветочных композиций придерживали её, защищая от легкого ветра. Свечи в стеклянных футлярах не горели, но моё воображение уже представило едва освещенный стол, звёздное небо и лишь оркестр лягушек нарушал бы обволакивающую тишину ночи.

Я шла и спотыкалась, потому что смотрела на здание, а не под ноги. Взгляд было не оторвать, глазам хотелось запомнить каждый сантиметр фасадов из стекла. К слову, остекление кое-где было нарушено, где-то сбоку пробилось молодое дерево, а фундамент, окутанный плющом, нуждался в капитальном ремонте.

Моё изумление прервала группа людей, которая вышла из пристройки, и я поспешила прикрыть открытый рот.

– Поторапливаемся, скоро придут фотографы, всё должно быть готово перед финальным ужином в этом сезоне, – сказал Левон, держа в руке огромного… краба?

– Да, шеф, – сказали они хором.

– О, здравствуйте, госпожа Корсак, – с ироничной фамильярностью обратился ко мне Левон.

– Доброе утро. Вот это место. Оно просто невероятное!

– Сразу к делу, – усмехнулся он.

Белая форма шефа шла ему ничуть не меньше, чем комбинезон маляра, про который я думала вчера. Я вспомнила, что не была готова увидеть его сегодня и отвернувшись к фасаду, сделала пару фото на телефон. Главное, не подначивать, напомнила я себе.

Левон проводил мой взгляд, а я мельком снова посмотрела на шеф-повара. Солнце слепило его, он прищурил один глаз, прикрывая лицо свободной рукой и обнажая загорелое мускулистое предплечье, которым было невозможно не залюбоваться.

– Эта старая теплица, – отвлек меня он, – всё что осталось от большого зимнего сада, который стоял здесь в прошлом веке. Домов рядом не было, дальше был просто лес и предгорье, а вокруг – ботанический сад.

Действительно, пока я шла сюда, то даже не заметила, что деревья были не похожи на случайные насаждения, и для обычного парка они были слишком разные. Я подошла поближе к фундаменту и сделала фото обвала каменной кладки.

– Я не знала, что здесь кто-то будет. Я не помешаю? – спросила я.

– Я слышал вчера, что ты приедешь на замеры, всё в порядке. Сегодня вечером закрытый ужин. Мы уже делали несколько таких за лето, от нашего ресторана, в центре. В основном смелые блюда-эксперименты, которых нет в меню или фавориты сезона, полюбившиеся нашим гостям. – Он затих и посмотрел на меня, словно оценивая, интересно ли мне то, что он говорит. Я поняла, что всё это время улыбалась и поспешила спрятать улыбку.

– Вы что же, готовите здесь на костре или внутри у вас оборудована кухня?

– И то и другое. Пойдем, я покажу, – он махнул рукой с крабом, приглашая меня внутрь. Его пшеничные перепутанные кудри отливали на солнце золотом.

Из пристройки выбежали ещё несколько человек, неся в руках тарелки и приборы. Мы зашли внутрь. После улицы, в помещении показалось темно, но скоро глаза привыкли. В небольшом коридоре стояла ещё одна пара дверей, дальше был просторный холл, освещенный вторым светом из башни.

Вдоль стен, в углублении, огромные морозильные и холодильные камеры, там же, и в центре, столы из нержавеющей стали. Дальняя стена с панорамными, открытыми окнами, а возле них плиты.

Всё казалось временным, кроме холодильников. Людей было не так много.

– Вижу у вас довольно спокойно, разве на кухне не должны летать сковороды, а шеф кричать на всех с пеной у рта?

– Пф, умоляю тебя. Я не такой, – сказал он, складывая руки на груди.

– Не верьте ни единому его слову, барышня! – Пошутил парень, занимающийся оформлением блюда.

– Это, мой су-шеф, Ник Бардоши – пояснил Левон с ухмылкой и потряс парня за плечи.

– Не только су-шеф, – улыбнулся парень, – но и лучший друг нашего гения.

– Анна, очень приятно, – я улыбнулась в ответ.

– На самом деле, когда нужно контролировать готовку сорока блюд одновременно, на кухне не так спокойно. Сейчас, мы просто делаем заготовки на вечер и готовим блюда для съемки рекламы в полдень. Маркетинговый отдел Дария предложили сделать фотографии «в тени полуденного солнца, пробивающегося сквозь листву старинного ботанического сада», – процитировал он, потряхивая крабом и беря слова в воздушные кавычки.

– Звучит красиво, – согласилась я. – И что же, вы весь день будете здесь готовить?

– Не совсем. А ты? Если хочешь, после фотосессии мы угостим тебя обедом. Ты здесь надолго?

– Ох, спасибо за предложение, но боюсь у меня много работы. – Только сейчас я поняла, что понятия не имею, как сделать замеры в стеклянном пространстве справа от меня. – Скажи, когда я могу поработать в этой комнате, чтобы никому не мешать?

– Можно во время фотосессии. К тому моменту ребята уже всё приготовят и закончат нарезать заготовки для ужина.