Зенобия из рода Клеопатры

В этот момент жеребец под Зенобией шумно фыркнул. Девушка рассмеялась:

– Видишь, Септимий, моему коню неприятно слушать твою похвальбу о своём коне.

Они ехали ещё некоторое время вместе, пока не показались всадники, сопровождавшие Зенобию на охоте. С ними была ещё группа всадников. Один из них приблизился и учтиво обратился к Септимию:

– Господин, мы потеряли тебя! Прости!

Септимий улыбнулся и показал на Зенобию.

– Так захотели боги! Вы потеряли меня, а я нашёл!

Шатёр любви

Полное имя царя Пальмиры было Оденат ибн Хайран ибн Вахб Аллат ибн Насор, что свидетельствовало об арабских корнях. Имя Септимий он носил в связи с римским гражданством, дарованным его предкам шестьдесят лет назад императором Луцием Септимием Севером при посещении Сирии. Тогда же Пальмирское царство на правах автономии вошло в состав римской провинции Финикия.

* * *

На другой день Оденат поручил найти самую опытную в свадебных делах женщину, чтобы доверить ей реализацию своего непростого решения. В бедуинских племенах, хамулах, предпочитали не отдавать своих женщин замуж вне сообщества, члены которых вели начало от общего предка. К тому же в сирийских традициях невеста может дать жениху вежливый отказ, и ничего ей за это не будет!

И всё-таки сначала обращаются к отцу невесты. Без лишней огласки Оденат отослал к шейху своего человека, просил назначить день для встречи. Но не для сватовства или каких-либо переговоров по такому поводу, а просто для беседы. Шейх легко согласился, поскольку Бат-Захайя в подобных вещах никому не отказывал. Кто приходил за помощью или советом мудрого старейшины, уходил удовлетворённым.

Оденат прибыл в обозначенное время, оставил телохранителей за оградой семейного дома шейха. Бат-Захайя встретил необычного гостя у входа; они обменялись приветствиями и вошли в шатер. На мягких коврах и подушках завязалась непринуждённая беседа.

Гость слушал хозяина с почтением, поинтересовался здоровьем, был сдержан в рассуждениях и за всё время не упомянул настоящей цели посещения. И Бат-Захайя всем своим видом выражал почётному гостю искреннее радушие и любезность.

– Пора насладиться напитками, уважаемый Оденат, – обратился хозяин к гостю. – Тебе выбирать, подавать фруктовый джаллаб, молочный сахляб или чай моих предков.

Он лукаво улыбнулся.

– Кстати, младшая дочь приготовит настоящий бедуинский чай.

Оденат охотно поддержал тему:

– О, уважаемый Бат-Захайя! Я много наслышан, что только в вашем доме чай готовят точно так, как умели предки. Набравшись терпения, готов покорно ждать, чтобы ощутить несказанный вкус настоящего напитка бедуинов!

Высказав всё с неожиданным для себя волнением, Оденат замолчал, невольно прислушиваясь к шорохам за соседней перегородкой. Посещение дома отца невесты обычно завершалось приготовлением чая её руками и угощением потенциального жениха. Настоянный на душистых травах горной части Синайской пустыни с имбирём, мармирией, хабакой и анисом, «чай бедуина» не был сладким, но хорошо помогал утолить жажду, придавал силы в пустыне. Но в случае сватовства чай для жениха обязательно готовился сладким! Если сладость не обнаруживалась, в этом доме жених ни на что не надеялся.

Шейх хлопнул в ладоши. Оденат замер в ожидании… Зенобия появилась перед гостем в платке и соубе, длинном платье с богатой вышивкой поверх зелёных шароваров. Не поднимая глаз, слегка поклонилась, подала в небольшой чашке чай тёмного цвета и тут же вышла.

Оденат с невольной осторожностью отпил глоток и вдруг явно ощутил… благоуханный вкус мёда! После того уверенно допил, отставил пустую чашку и заторопился уходить. Встал, поблагодарил хозяина за гостеприимство и поспешно вышел прочь…

В ответ на его действия Бат-Захайя не выразил удивления. По какой причине властитель Пальмиры явился к нему, он знал и теперь желал одного – чтобы дочь не подвела. Обычай предков давал возможность невесте ещё подумать, и пока она не заявит отцу, что согласна выйти замуж за Одената, о свадьбе говорить не приходится. Но если Зенобия откажет Оденату, а затем ещё другому жениху, тогда отцу давалось право выбрать ей мужа, и уже окончательно…

* * *

Родственники с обеих семейных сторон приступили к обсуждению калыма, размер которого обычно зависел от внешности невесты. Доверенный человек жениха, опытная в деликатных делах женщина старалась узнать все возможные, скрытые изъяны будущей жены, для чего в доме родителей устраивалась особая запоминающаяся процедура.

В назначенный день в доме шейха Бат-Захайя появилась полнотелая и удивительно подвижная женщина преклонных лет, которая сразу притянула на себя внимание собравшихся по такому случаю родственников невесты. Сопровождавшие ярко одетые музыканты и танцоры сразу добавили праздничного веселья. На шум и гомон с округи сбежались соседи, мужчины и женщины, мешая взрослым, путались под ногами и кричали от радости дети.

В центре большого круга, ограниченного шатрами семейного клана Бат-Захайя, поверх песка уложили ковры ярких расцветок. Зрители расположились поодаль, оживлённо перекликались. Многие здоровались, поскольку, занятые делами, до сих пор не встречались. И вот сегодня появился повод сразу увидеться всей родне шейха и знакомым. В толпе было немало неумолкающих весельчаков, выкрикивались шутки, смысл которых сводился к тому, что «ваш жених вряд ли справится с нашей невестой». Людское многоголосье перекрывалось резкими звуками двухъязычковых труб-мизмаров, ритмичными ударами барабанов-дарбуков.

Зенобия, с утра смущённая изрядным вниманием близких, к приходу свахи окончательно обессилела. Служанки помогли одеться: шёлковые голубые шаровары и рубашка, сверху безрукавная кофта того же цвета; концы головного платка прикрывали рот; бедра перехвачены красным шёлковым шарфом; на руках браслеты с жемчужинами; пальцы украшены золотыми кольцами и перстнями; на ногах тонкие серебряные браслеты, позванивавшие при каждом шаге. По такому случаю обувь не полагалась – чтобы сваха увидела, насколько уверенно невеста ступает босиком.

Бат-Захайя как глава семейства совершил обряд жертвоприношения: в дар богам рассталась с жизнью молодая жирная овца. Приглашённый жрец-прорицатель какое-то время присматривался к внутренностям жертвы, пока радостно не произнёс:

– Предзнаменования благоприятные! Можно начинать.

Последние слова предназначались свахе, позволяя приступать к намеченной процедуре знакомства с невестой…

Не каждому врачу под силу определить, насколько девушка здорова, а также есть ли у неё утаенные телесные недостатки. И вообще, по каким признакам давать оценку её красоте и пригодности в исполнении супружеского долга? Бедуины предпочитали женщин полнотелых, с широкими бедрами, тонкой талией и высокой грудью. На коже должны отсутствовать родинки и прыщики. Обращалось внимание на цвет белков глаз – чем они белее, тем лучше. И ступни ног красивые, когда они узкие и с длинными пальцами. Зубы у девушек на выданье обязаны быть целыми, здоровыми и белыми. Поэтому бесцеремонно заглядывали в рот – как при покупке дорогостоящей лошади! Но что делать? Возражать не приходилось, если имелась надобность выйти замуж! Всё уже придумали предки бедуинов, побеспокоились, чтобы почти интимный процесс освидетельствования прошёл безобидно для невесты и весело для родни.

Сваха хлопнула в ладоши. Пожилой музыкант начал перебирать струны арфы-кануны, лежащей у него на коленях. При первых звуках из шатра появилась Зенобия, подняла вверх руки с бронзовыми тарелочками на пальцах, прислушалась к ритму и грациозно прошла на середину круга из ковров.

Зрители с шумным восхищением отреагировали и потом радостными возгласами сопровождали каждое движение. Разом отбросив волнение, дочь шейха плавно задвигалась и в какой-то момент неожиданно сбросила платок с головы. Волосы волнами упали на плечи, вызвав восхищение зрителей, а она, покачиваясь в танце, ловким движением головы перебрасывала их то на одно плечо, то на другое. При этом плечи не переставали трястись мелкой дрожью. Пряный запах благовоний, которыми предварительно умащивали тело и голову невесты, во время танца достиг обоняния зрителей, добавив приятности зрелищу.

Высоко поднимая ноги и опуская на землю с замедлением, приседая и подскакивая, Зенобия исполняла движения особого танца. Так бедуины ходят по песку, достаточно высоко поднимая ноги, повторяя плавный ход верблюда на караванной тропе. Выразительной мимикой и жестами рук под бесхитростные звуки кануна Зенобия рассказывала в танце о себе, девушке, созревшей быть замужем. Зрители наблюдали восхитительное зрелище, рассказывающее о том, что жизнь в пустыне, насколько она сложна, так и прекрасна…

Тем временем сваха времени не теряла, в стороне безучастно не стояла. Со вниманием наблюдала за каждым движением, действовала согласно поручению царственного жениха. Пока невеста была занята танцем, женщина делала телодвижения, словно тоже в танце, приближалась и кружилась, и невзначай прикасалась, успевая отметить всё, что было нужно. Успела убедиться в правильности телосложения, да так, что невеста не успела заметить! Сделав одно своё дело, сваха на время отступила, чтобы продолжить ритуал в другой удобный момент…

Чтобы проверить прочность волос Зенобии, сваха ловким движением намотала на свой кулак её прядь и… бесцеремонно дёрнула что есть силы. Тут же отпустила и посмотрела на свою ладонь – сколько там осталось волосинок? У любимой дочери шейха с волосами всё было в порядке! Затем сваха попросила Зенобию присесть несколько раз и встать – сама прислушивалась, не хрустят ли суставы…

Наконец сваха, широко улыбаясь, притянула к себе Зенобию и… поцеловала в губы. Но это был не обычный поцелуй, а уловка, чтобы проверить на свежесть дыхание.

Испытание невесты продолжилось после танца, без свидетелей в шатре. Не только проверить девственность, но также выяснить, сможет ли Зенобия рожать и кормить ребёнка грудью. И то, и другое для любого жениха – важное! Но первое, что спрашивает мать у сына наутро после первой супружеской ночи: «Этой ночью ты был львом или гиеной?», – подразумевая, ел ли он «свежее мясо или удовлетворился падалью».

После совершения обряда довольная собой сваха оставила дом Бат-Захайя, чтобы передать жениху все секреты невесты, что увидела и услышала в доме её родителей.

Оденат остался довольным отчётом свахи. Расплатился с ней и поручил ближайшим родственникам собирать назначенный выкуп за невесту – золотыми монетами, ювелирными изделиями и верблюдами. Самое дорогое у кочевников – верблюды, они выше всяких богатств! И хотя конь для бедуина – верный друг, верблюд выносливее коня, он неотъемлемая часть жизни в пустыне. Если у бедуина имеется беговой верблюд – драмадер, на нём сразится с врагом, золото отберёт! Верблюд переносит на себе товары, грузы и при необходимости послужит едой хозяину. Оттого мясо верблюда продаётся дорого, готовят его чаще всего на праздники, подвергая долгому тушению с перцем и луком.

После того как шейх Бат-Захайя получил калым, жителям Пальмиры сообщили о предстоящей свадьбе царя Одената.

* * *

На торжествах присутствовала царская семья, ближайшие родственники со стороны жениха и невесты. Присутствовали почётные гости из Рима и представители сирийских кочевых племён.

Главная забота жениха – подготовить многолюдное обильное застолье. У владельцев верблюдов отбирали самых жирных молодых особей; мясо варили в котлах, куски запекали на жарких углях и укладывали в кожаные мешки. Из пшеничной муки, замешанной на морской воде, готовили горы лепешек, затем укладывали в кули из пальмовых листьев. Из верблюжьего и козьего молока варили вкусные и полезные для здоровья напитки, настоянные на целебных травах. У торговцев фруктами и овощами товар закупали корзинами, укрывая тканями от солнца.

В день свадьбы Оденат облачился в белую рубашку с глухим воротом и длинными рукавами, джалабию, голову покрыл кефийей, красным клетчатым платком. На Зенобии тоже была белая джалабия, сверху жакет-аба и шаровары. Лицо полностью не закрыла, лишь рот прикрыт хаиком из лёгкой полупрозрачной ткани. На голове белый платок. На лодыжках – серебряные браслеты, ладони и ступни окрашены хной. На ногах кожаные красные сандалии.

По бедуинским правилам свадебные торжества длятся три ночи подряд с перерывом на дневной отдых. Каждое утро всё прибиралось, наводился порядок. Так было и на свадьбе Одената и Зенобии.

В первый вечер играли музыканты, а гости, разрисовав хной свои ладони, танцевали. Во второй вечер проходила сама свадебная церемония; на третью ночь для гостей накрывался большой праздничный стол с угощениями. Начинали с основного блюда – варёной и жареной баранины, для чего загодя пригонялись не меньше трёхсот овец, которые поблизости паслись. На свадьбе пили шайбилнана – мятный чай, закусывали пресными хлебными лепёшками – фалашиа.

В разгар обильного застолья, когда приглашённые гости, казалось, уже наелись и удобно разместились на коврах, вынесли «царское» римское блюдо – зажаренного целиком верблюда. Когда повар ловко взрезал его острым длинным ножом, внутри оказался отварной баран с зашитым в брюхо жареным зайцем. И заяц, когда его пробовали, был начинён копчёной рыбой, в свою очередь фаршированной варёным яйцом. Грандиозное блюдо, приготовленное с восточными специями и пряностями, пришлось по вкусу всем, о чём долго ещё говорили по всей Сирии.

Свадебное торжество отмечали, как принято в этих местах: мужчины – отдельно, женщины – в своей шумной и весёлой компании. И там, и там, играли музыканты, певцы исполняли обрядовые и народные песни. Пели о богатых пастбищах с зеленью сочных трав, яркими луговыми цветами, о цветущих садах и щедрых урожаях. Превозносили достоинства жениха и невесты, родителей и всех членов племени и рода.

Раздельная свадьба не означала, что жених не увидел невесту. В первый вечер Оденат вошёл на женскую половину, чтобы под восторженные возгласы подруг Зенобии надеть на палец железное кольцо без камня – символ подчинённости мужу. Заодно, по обычаю, жених одарил женщин, кто участвовал в торжественном разрезании свадебного мясного пирога.