Диалоги о главном

Владимир Узун: я получаю колоссальное удовольствие, заходя в школу

10 июля 2018 года

Президент группы компаний «Просвещение» Владимир УЗУН о современном образовании и о достижениях московских школ.

– Владимир Ильич, «Просвещение» уверенно удерживает лидерство на рынке российских учебников, активно включается в региональную повестку развития образования. Возглавляемая вами группа компаний строит новые школы, создает профильные классы, поставляет современное оборудование. Что для вас это значит – ответ на вызов времени и запрос общества или выгодное с точки зрения бизнеса развитие компании?

– Сегодня нельзя говорить о системе образования прямолинейно. Современное образование – сложный комплексный процесс. «Просвещение» почти 90 лет неразрывно связано с российской школой. В разные исторические эпохи у школы были разные задачи и потребности, и всегда «Просвещение» отвечало вызовам времени. Были нужны учебники для ликвидации неграмотности – мы издавали учебники. Нужны были книги по экспериментальным подходам в образовании – мы выпускали такие издания. А еще учебники на национальных языках, для детей с ограниченными возможностями здоровья, пособия для подготовки к экзаменам и многое другое. Сегодняшнее требование образовательного стандарта предполагает наличие целой учебно-методической базы, где учебник лишь ядро этой системы, он общая основа для обучения всех учеников в классе. Но к каждому ученику нужен индивидуальный подход. Поэтому для занятий необходимы дополнительные материалы: рабочие тетради, пособия, контурные карты, атласы, цифровые продукты по диагностике, обучению и аттестации учителей, по подготовке к ГИА и ЕГЭ. А еще для организации учебного процесса нужны оборудование, новая архитектура учебных классов и школьного пространства. Так что одно не мыслимо без другого. Для достижения образовательного результата каждого ребенка необходимо комплексно решать все эти вопросы. Это определяет наши новые направления, выход в новые сферы бизнеса.

– Из ваших слов понятно, что дополнительные учебные пособия помогают делать школьное обучение индивидуальным, то есть направленным на раскрытие потенциала конкретного ученика. Но в то же время это требует некоторой корректировки общего образовательного процесса. Как можно этого добиться в рамках государственных стандартов образования, которые в том числе жестко регламентируют выбор учебников образовательными организациями?

– «Просвещение» стремится к достижению необходимого образовательного результата. Причем каждого из 16 млн школьников надо обеспечить необходимыми условиями для индивидуального обучения. Школа – это коллектив, но каждый ученик этого коллектива должен чувствовать себя уникальной личностью. Когда мы работаем над учебно-методическим комплексом, включающим в себя самые разные учебные пособия, мы сотрудничаем с Академией наук, профильными министерствами, ведущими организациями образования, культуры и науки. Создание новых пособий – это всегда ответ на потребности педагогов, директоров, специалистов и, конечно, самих учеников. Если мы будем ограничиваться только учебниками, по которым занимались сами и предыдущие поколения, то неизбежно откатимся в прошлый век. Нашим детям нужен уже другой подход, поэтому для нас ключевое не только поставки учебников, но и та надстройка, которая приводит к индивидуальному результату. Именно этот аспект в приоритете у каждой российской семьи. Удовлетворение интересов семьи для нас одно из основных направлений развития бизнеса. Использовать дополнительные материалы помимо учебников – это свободное право родителей, профессиональные рекомендации учителей. Поэтому иногда существующие искусственные административные препятствия их использования выглядят по меньшей мере странно. Вам же не запрещают готовить ребенка к ЕГЭ с помощью репетиторов. Так что рабочие тетради и другие материалы – это вопрос выбора семьи. Мы видим понимание и поддержку родителей и учителей в вопросах свободного выбора рабочих тетрадей, методических пособий и прочих материалов, необходимых для того, чтобы индивидуально подготовить каждого ребенка к экзаменам, олимпиадам и дать ему путевку в профессиональную жизнь. И готовы предоставить это право выбора. Пока такой индивидуальный подход к ученикам развивается в российских школах не повсеместно. Если же это станет общим явлением, мы обгоним Европу и войдем в десятку государств с самой развитой системой образования.

– Вы отдельно сказали о надстройке, которую возводите на фундаменте традиционных школьных учебников. Какие еще аспекты деятельности компании (и шире – сферы образования) вы могли бы выделить?

– На повестке дня вопрос оснащения школ необходимой техникой и оборудованием – школа становится предпрофессиональной. С 8-го по 11-й класс у школьников проходит обучение в профильных классах, и здесь требуются различные IT-полигоны, технопарки, аудитории для занятий робототехникой. Современные медицинские и инженерные классы предполагают новое оборудование, новейшие компьютерные технологии. Мы формируем программы, соответствующие требованиям тех вузов, куда будут поступать наши выпускники. Кроме того, мы заключаем соглашение с работодателями – крупные поликлиники и больницы, предприятия ждут наших выпускников школ и вузов на ведущие должности. Подобное образование – часть жизни такого мегаполиса, как Москва. Сегодня требуется образование, не вырванное из контекста современной жизни, образование, которое эту жизнь двигает вперед. Вы представляете, насколько быстро трансформируется современная школа, которая должна соответствовать запросам современного рынка труда, новых технологий.

Само по себе издание учебников – это хорошая и нужная вещь, но без остальных сфер и составляющих образовательного процесса не достичь необходимого результата. Стратегия развития воспитания в России на период до 2025 года утверждает, что важен результат каждого ребенка. На достижение высоких результатов отдельно взятой личности сегодня и настроена группа компаний «Просвещение». Меня радует, что такой же настрой и у российских школ.

– На Петербургском международном экономическом форуме-2018 вы подписали ряд соглашений с главами регионов и сказали, что цель этих соглашений – создание единого образовательного пространства. А какое, на ваш взгляд, это пространство сегодня?

– Президент назвал создание такого единого пространства одной из важнейших задач. Речь идет о единстве образовательных программ, подготовки профессиональных кадров и условий обучения детей. Сегодня ответственность за результаты образования – это сфера ответственности субъекта, точнее – муниципалитетов. Но ведь школы разные – зачастую соседние школы обладают разными ресурсами для обучения, образования и воспитания детей. Например, в одной есть бассейн, а в другой – нет. Эти школы находятся в разных муниципалитетах, и перевести детей через улицу в бассейн целая история для чиновников, кто за это берет на себя ответственность. Финансирование тоже разное, потому как в разных субъектах разное количество административных работников.

Или проблема в единстве образовательных программ, точнее, его отсутствии в разных частях страны. Когда-то в Советском Союзе выпускники армянских школ великолепно работали на автомобильных заводах разных республик, а выпускники ингушских школ трудились на золотодобывающих приисках страны, и программы всех школ соответствовали запросам рынка труда в той или иной сфере. Сегодня программы разные, но требования рынка труда единые. Сегодня есть большой объем работы: создать единое образовательное пространство с учетом современных реалий и возможностей современных технологий, обеспечить равные возможности всем регионам, обязательно принимая во внимание этнические, культурные, климатические и другие особенности каждого из них. Но при этом задача сохранения единства общероссийской школы. Различия не должны мешать главной задаче – единство достижения результатов.

– Вы последовательный сторонник государственно-частного партнерства в развитии образования. Что дает государству такая форма сотрудничества и какую обещает отдачу крупному бизнесу?

– Если уж мы заговорили про бизнес, я отвечу на языке бизнеса. Мы думаем о том, что получат наши клиенты, насколько мы удовлетворим их нужды и воплотим ожидания. А на языке вашей газеты я отвечу, что превыше всего – создать лучшие условия обучения для детей. Дети растут, они все время растут. И вот скажите, пожалуйста, какая связь между проблемами взрослых с финансированием образовательного процесса и детьми, которые в каждом возрасте, начиная с трех лет, должны получать определенный набор знаний, прежде всего современных знаний? Я убежден, что Россия может стать лидером в образовании. Мы можем конкурировать с ведущими мировыми государствами при одном условии – имея отлично оснащенную по мировым стандартам предпрофессиональную старшую школу во всех регионах страны. Если есть нехватка средств у государства, мы предлагаем силами частного бизнеса инвестировать в создание и строительство таких школ, насыщение их необходимым оборудованием, содержанием.

Как показала практика, мы работаем дешевле и с более высоким качеством, потому что мы изначально заточены на требования не строительных компаний, а образовательных учреждений. Мы можем спрогнозировать, каких выпускников и для чего та или иная школа будет выпускать – исходя из этого, необходимо строить школу. Существующая потребность, скажем, двух тысяч школ может составлять порядка двух триллионов рублей. Понятно, что таких средств у регионов нет, поэтому мы предлагаем, чтобы часть этих проблем взял на себя бизнес. Я уверен, что такое решение вопросов финансирования можно назвать наиболее эффективным.

– В бизнесе важен вопрос окупаемости тех или иных инвестиций, прибыль. За счет чего и в какие сроки она предполагается?

– Что касается строительства, мы ведем переговоры с регионами и министерствами о том, что берем на себя все расходы, но единственное – нужно будет вернуть процент, который идет на инфляцию, комиссию банков. В зависимости от условий – три, пять, десять лет. В целом мы рассматриваем проекты окупаемостью до десяти лет. Мы заинтересованы в комплексном обслуживании школьного процесса на протяжении 20-30 лет. В этом наш интерес. Это время требуется на формирование и поддержку самых передовых компьютерных, инженерных, медицинских, других полигонов; нужно постоянно покрывать расходы на оборудование и материалы. Запланировав строительство школ, мы считаем, что они должны оставаться государственными, то есть, построив школу, отдаем ее на баланс региону или муниципалитету. А наш интерес – обеспечение этой школы ресурсами, необходимыми для обеспечения современного образовательного процесса на длительную перспективу. Сам процесс обучения организует государство, а обеспечение этого процесса в соответствии с задачами, которые мы закладывали при строительстве этой школы, осуществляем уже мы. Получается комплексная услуга – мы не просто проектируем здание и закрываем потребность в строительстве новой школы, но сразу говорим о долгосрочных перспективах этого образовательного учреждения. Мне кажется, что это очень важно для родителей, работодателей, а самое главное – для самих детей, потому что они должны понимать, что даст им эта школа не только здесь и сейчас, но и какой потенциал на будущее она закладывает.

– Владимир Ильич, вы отмечали, что для перехода на предлагаемую модель есть ряд законодательных ограничений. Насколько близок переход от традиционного расходования средств в области образования к предлагаемой вами инвестиционной модели? И когда вы планируете преодолеть эти имеющиеся на законодательном уровне противоречия?

– Прежде всего нужно понимать, что речь не идет о замещении одной системы другой. Наряду с существующей должна появиться иная, инновационная. Последние несколько лет государство выделяет на строительство школ порядка 25 млрд рублей в год. Соответственно предусматривается софинансирование самих регионов. Это порядка 50 млрд рублей. Но если мы сопоставим эти цифры с потребностями в школьных местах до 2025 года, мы увидим, что есть большой разрыв между решаемыми этими средствами проблемами и той потребностью, которая есть. Я сейчас говорю о том, что бизнес должен закрыть эту потребность, на которую у государства не хватает средств. Дети должны прийти в современную школу, в современные здания, они не должны учиться во вторую или в третью смену, им нужно обеспечить полноценную и интересную внеурочную деятельность и дополнительное обучение. Само собой, должна остаться существующая система государственного финансирования, но она, повторюсь, не закрывает всех потребностей.

Кроме того, очевидна потребность в новом качестве образования, об этом говорит президент, нужен переход на цифровую школу. Необходимы новые технологии, иная профориентация в начальной школе и для дошкольников. Все это очевидно, объемы финансирования и разница между тем, что есть, и тем, что нужно, тоже понятна. Где искать новые источники? Логичный ответ – бизнес должен взять это на себя, и тогда будет осуществлен крупнейший инфраструктурный проект на много лет. Необходима связь между инфраструктурными проектами, которыми занимается государство, и инвестициями бизнеса. В системе образования эти вещи смыкаются.

Правда, здесь есть один нюанс. Образование – зона ответственности муниципалитетов, и потребности школ сильно раздроблены по территории регионов. Единое образовательное пространство равных возможностей для всех школьников страны сложно реализовать, потому что невозможно договориться со всеми муниципалитетами. Когда мы говорим о создании модели государственно-частного партнерства в образовании, мы имеем в виду, что нужно взаимоувязать как минимум две вещи – дефицит финансирования и потребность в школьных местах.

Кстати, есть содержательный доклад Центра стратегических разработок, НИУ «Высшая школа экономики» «12 решений для нового образования», где четко говорится об эффективности сотрудничества регионов и частного бизнеса, в частности, насколько эффективным с точки зрения госзатрат – значительного их сокращения – может быть участие бизнеса в решении существующих проблем на принципах ГЧП.

В силу того что заинтересованность различных сторон и потребность в решении комплекса этих вопросов велика, я думаю, что в течение года мы найдем вариант решения и с субъектами, и с федеральным центром, и в разработке соответствующих нормативных документов.

– Несмотря на очевидно высокую занятость по основному месту работы, вы возглавляете управляющий совет московской школы № 1409, входящей в межрайонный совет директоров № 33. По словам директора школы Ирины Викторовны Ильичевой, вы очень активны на этом посту, всячески поддерживаете школу, реализовываете различные совместные проекты. Как вы считаете, нужны ли подобные управляющие советы в других регионах?

– Вы знаете, для меня эта работа как отдушина, я получаю колоссальное удовольствие, заходя в школу, погружаясь в жизнь конкретной московской школы с ее проблемами и радостями. Все глобальные вещи, которые мы декларируем и делаем как группа компаний на уровне страны, мы внедряем в конкретных школах. И такой школой является школа № 1409. У школы много ярких результатов – она входит в Топ-200 лучших школ страны, ее ученики неоднократные победители международных олимпиад, практически все выпускники поступают в вузы. О победах этой школы можно говорить много, но все они результат каждодневного, грамотного, терпеливого труда педагогов, которые ведут детей, начиная с трех лет. Конечно, закономерно воспитать победителей престижной олимпиады по английскому языку, если вы с трех лет начинаете с ними заниматься по программе международного бакалавриата IB. Хорошо, что закон позволяет такой выбор и родители выбрали именно это направление. Я вдохновлен результатами кадетских классов – грамотных, воспитанных, умных, образованных молодых людей, я даже уже не назову их просто школьниками. Это вопрос не только обучения, получения знаний, но именно воспитания. Управляющий совет формирует стратегию такого образования и воспитания, и важно, что в это вовлечены родители, они хорошо понимают, что происходит в современном образовании, и помогают своим детям. Их вовлечение приводит к таким замечательным результатам. Зачастую родители навязывают своим детям то, что самим не удалось реализовать, не задумываясь, насколько это интересно им и насколько окружающие условия изменились, тем самым мешая раскрытию и развитию своего ребенка. Здесь же они понимают, что мир изменился, технологии тоже, надо расширять возможности для ребенка, дать раскрыться всем его качествам. Мне кажется, это основное – сделать так, чтобы педагоги и родители создавали условия развития детей совместно. Безусловно, управляющие советы необходимо создавать и активно развивать во всех регионах страны.

– Как, на ваш взгляд, изменилась московская школа за последнее время? Кто они – директора и учителя сегодняшних московских школ, какими вы видите их завтра?

– Школа – традиционный и особый архаичный институт. Изменения происходят медленно. Но я хочу выделить достижения московских школ. Тут дело даже не в финансировании – это ошибочная привычка говорить, что в Москве финансирование больше, чем в регионах. Поверьте мне, я живу реальными цифрами. Расходы на содержание одного ребенка в Москве и регионах практически равные. Но в столице сумели выстроить очень умную систему управления. Она сильно меняет учителей и директоров, а нынешние московские директора стали современными руководителями – они, среди прочего, в совершенстве освоили цифровые технологии. Система оценки эффективности московских школ насчитывает 119 показателей, а семь лет назад их было три.

Кроме того, несомненно, значительное влияние на качественные перемены в столичном образовании оказывают постоянное внимание и поддержка Правительства Москвы – организационная, финансовая. Это позволяет не только рождать новые идеи и проекты, но и успешно их претворять. И тому примеров немало.

Если вы готовите победителей с дошкольного возраста, объединяете детские сады и школы в образовательный центр, занимаетесь по единым программам, вы и достигаете таких высоких результатов. Если говорить о специализациях в старшей школе, то здесь очевидны невероятно высокие результаты работы инженерных и медицинских классов. Мы видим, что ребята, которые оканчивают медицинский класс в московской школе, поступают в медицинский институт и на первом курсе по уровню подготовки порой выше, чем некоторые региональные студенты более старших курсов. Вот что дает ранняя профориентация – они уже точно знают, чего хотят.

По многим специальностям удалось достичь стопроцентного поступления. Идет колоссальная работа, изменение самой системы. Но эти результаты достигнуты не за счет финансирования школ – норматив на ребенка, как я уже сказал, не изменился, но у системы образования появились внутри другие, дополнительные возможности, которые позволили создать предпрофессиональную старшую школу высшего класса. Группа компаний «Просвещение» активно в этом участвует, и мы всячески способствуем распространению московского опыта в регионах. Многие главы регионов, их замы по социальной политике, министры уже посетили московских коллег: некоторые заключили прямые соглашения с мэром Москвы, с Департаментом образования города. Москва передает свой передовой опыт. Признаюсь, пока сложно во всех региональных школах внедрить такую систему управления, но главы регионов над этим задумались – эффект колоссальный и финансово обоснованный.

– У вас активно работает Академия «Просвещение». В чем вы видите перспективы этого направления вашего бизнеса?

– Технологии и сервисы в современном мире будут развиваться. Но скорость их развития и внедрения в школы зависит от того, насколько учителя будут готовы их воспринимать, насколько они открыты новым идеям и возможностям. Когда вы задумываете обеспечить образовательные учреждения новыми технологиями, вы должны подготовить учителей соответствующей квалификации с учетом их уровня, условий работы. Поэтому в академии есть определенное количество обучающих модулей, которое растет в зависимости от запросов. Сначала нужно подготовить людей, а потом внедрять новые продукты. Можно действовать по-другому, но тогда темп развития основных инвестиций будет медленнее. Если, например, в современный медицинский класс вы приведете обычных учителей химии, биологии, то ученики не будут их в должной степени воспринимать. А если вы подготовите настоящих профессионалов в соответствии с требованиями современности, тогда будет колоссальная востребованность медицинского направления среди школьников. Это справедливо для всех специальностей. Детям нужны ориентиры, и указать им верные ориентиры должны учителя.

– Вы как-то сказали, что до 2025 года у вас определена стратегия, вы движетесь в ее реализации активными темпами. Как вы себе представляете «Просвещение» через семь лет?

– Это должна быть гигантская система, которая любую потребность любого участника образовательного процесса сможет обеспечить. Поэтому в этом плане у нас активно развиваются различные направления как образовательного интегратора. Есть высокая востребованность в информационном, цифровом контенте, в оборудовании, в развитии инфраструктуры современного образования. Мы прогнозировали, но реальность оказалась намного оптимистичнее, насколько востребована современная система профессиональной подготовки учителей. Вы не представляете, какова потребность в получении новых знаний даже у «консервативных» учителей, они хотят освоить современные технологии, современные методики. Нас это вдохновляет и способствует новым достижениям.

Руслан Салимгареев: я не понимаю, как результаты экзаменов связаны с дальнейшей жизнью

17 июля 2018 года

Московский подросток – выпускник 179-й школы Руслан САЛИМГАРЕЕВ – без преувеличения стал настоящей звездой очередного сезона ЕГЭ. Он сдавал экзамены по биологии, химии, профильной математике и русскому языку… И набрал 400 баллов. С таким впечатляющим результатом Руслана поздравили, кажется, все – от мэра Москвы Сергея Собянина и главы Рособрнадзора Сергея Кравцова до писателя Дмитрия Быкова и поп-певицы Ольги Бузовой. Сам школьник заметно устал от внимания публики и в одном из многочисленных интервью даже выразил надежду, что «эта волна хайпа скоро уляжется». «Учительской газете» удалось связаться с Русланом и его мамой – кандидатом биологических наук, старшим научным сотрудником факультета почвоведения МГУ Ольгой Алексеевной Салимгареевой. В телефонном разговоре она рассказала о том, что гордится сыном и верит в его дальнейшие успехи, особенно подчеркнула, что в основе всякого достижения – «правильная атмосфера в семье».

«Очень важно, чтобы родители и другие члены семьи могли поддержать ребенка в нужный момент, – говорит Ольга Алексеевна. – Даже если просто плохая погода, плохое настроение, нужно найти добрые слова, как-то поднять настроение ему. В смысле практической помощи, решения каких-то задач или выполнения заданий мы давно ему не помогали. Разве что в начальной школе, и то в первом классе он делал все сам, но говорил: «Мама, а посиди рядом со мной». То есть ребенок сидит за столом, делает самостоятельно уроки, мама находится рядом, читает книгу, и он уже чувствует себя увереннее, ему проще выполнить задание». Вскоре Ольга Алексеевна передала трубку Руслану. Спросив разрешения обращаться к нему на «ты», начинаю разговор.

– На своей странице В Контакте ты несколько дней назад опубликовал статус: «Это пройдет. Будет смысл». А есть ли смысл сейчас?

– Сейчас? С каких сложных вопросов мы начали…

– Я имею в виду во всем том, что сейчас происходит вокруг тебя.

– Да, безусловно. Это скорее про локальные жизненные цели. Вот, например, через неделю у меня вступительное испытание в МГУ, сейчас есть некоторый смысл в том, чтобы готовиться к нему. Это наполняет жизнь и смыслом, и назначением, и не дает времени размышлять, сомневаться в том, что я, может быть, делаю что-то не так. Все так, пока есть куда стремиться.

– Насколько известно из сообщений прессы, ты подавал документы еще и в МФТИ. Так ли это?

– Да, я отнес туда копии документов, завтра собеседование, но пока все-таки склоняюсь к МГУ, потому что мне больше хотелось бы посещать курсы, связанные с биологией, нежели с физикой.

– Ясно. А связывались ли с тобой ректоры вузов, чтобы предложить какое-то сотрудничество, льготное поступление?

– Да, мне звонил проректор МФТИ Артем Анатольевич Воронов, уточнял, достаточно ли у меня информации, не хочу ли я что-то дополнительно узнать о вузе. Я признался, что больше склоняюсь к изучению биологии, на что он ответил, что тогда действительно лучше поступать в МГУ.

– Здорово, что он проявил такую заинтересованность. В интервью «Медузе»[2 - Признано в России иностранным агентом.]ты сказал, что жить сейчас страшно. Не мог бы ты пояснить, что имел в виду? Мне лично и, уверен, читателям интересно узнать, почему сегодня у подростка может складываться такое впечатление от жизни.

– А можно мы сейчас не будем на эту тему?

– Давай я все-таки попробую дожать этот вопрос, если ты, конечно, наотрез не откажешься на него отвечать. В том интервью «Медузе» ты, в частности, обратил внимание на клип Take Me To Church («Приведи меня в церковь») ирландского музыканта и исполнителя Hozier, в котором содержатся гомофобные сцены с отсылкой, как тебе показалось, к России. Это единственная причина, которая тебя страшит, или есть еще что-то важное?