Прекращение уголовного преследования в отношении несовершеннолетних с применением к ним принудительных мер воспитательного характера

В свете рассматриваемых проблем представляется целесообразным рассмотреть историю развития института прекращения уголовного преследования с применением принудительной меры воспитательного воздействия, который самым непосредственным образом связан с историей становления органов, осуществляющих в ходе уголовного судопроизводства воспитательное воздействие на подростков.

Следует отметить, что на протяжении длительного исторического периода (от античных времен до середины XIX в.) в отношении несовершеннолетних правосудие носило ярко выраженный карательный характер[31 - См.: Новицкий П. Б. Римское право. М… 1995. С. 50.]. Это выражалось, прежде всего, в том. что в юриспруденции не существовало правового понятия «несовершеннолетний», отсутствовали юридические правила специальной защиты детей и подростков. Жестокость закона и суда к несовершеннолетним проявлялась и в том, что они подлежали уголовной ответственности за совершенные преступления наравне со взрослыми.

Справедливости ради необходимо признать, что не только в России, но и в ряде других стран (напр., Бельгии, Франции, Швеции) законодатель длительное время не устанавливал минимального возраста для субъектов уголовного наказания, предоставляя суду в каждом случае решать вопрос об основаниях для «вменения».

Подобная правовая система создавала возможность подвергать уголовному преследованию даже малолетних детей. Так, по судебным летописям Франции, к уголовной ответственности привлекались дети, не достигшие 6-летнего возраста[32 - См.: Ворожейкин Б. М. Речи в политических и уголовных процессах. М.: Изд. Института международных отношений. 1959. С. 245.].

Аналогичный подход демонстрировал законодатель самых разных государств и эпох, включая кодификации достаточно развитых государств, например. Германии XVI в. («Каролина» 1532 г.). России XVII в. (Соборное Уложение 1649 г.). Уголовную ответственность лиц, достигших 6-летнего возраста, устанавливал и Артикул Воинский Петра I (1716 г.)[33 - См.: Ростокинский Д. И. Ювенальная юстиция: проблемы становления и пути их решения. Саратов: Издательский центр «Наука», 2007. С. 14.].

В российском праве определение понятий «малолетний» и «несовершеннолетний» впервые было дано лишь в Своде законов Российской Империи (1831 г.): в примечании к ст. 213 Законов гражданских (т. X ч. 1), где говорилось, что лица до 17 лет именуются малолетними, а от 17 до 21 года – несовершеннолетними. При этом в ст. 94 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г.), разработанном М. М. Сперанским, устанавливалось, что «дети, не достигшие семи лет от роду», не подлежат наказанию за преступления и проступки; они передавались родителям, опекунам или родственникам для «вразумления и наставления». В последующем этот возраст был повышен до 10 лет[34 - См.: Российское уголовное право. Общая пасть. Учебник. 2-е изд. // Под ред. Бородина С. И. М.:Снарк,2000. С. 127.].

Во второй половине XIX в. были внесены изменения в порядок отправления правосудия по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, что, на наш взгляд, с определенной долей условности можно рассматривать в качестве отправной точки зарождения уголовно-процессуального института прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетних. Именно Указом Александра II от 8 июня 1860 г. были учреждены должности судебных следователей, которые стали осуществлять производство предварительного следствия по всем уголовным делам, включая несовершеннолетних (ст. 264 Устава уголовного судопроизводства)[35 - См.: Российское законодательство X–XX вв. Т. 8. М., 1991. С. 86.].

Необходимо отметить, что Уставом уголовного судопроизводства регламентировался такой порядок производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, при котором важную роль занимала гуманная составляющая. В частности, при установлении обстоятельств преступления судебному следователю предписываюсь обращать особое внимание на личность несовершеннолетнего, на степень его умственного и нравственного развития; на выяснение причин и условий, способствовавших совершению преступления; поручалось производить обследование условий жизни и воспитания подростка и на основе собранных доказательств делать вывод о «разумении» несовершеннолетнего, совершившего преступление[36 - См.: Устав уголовного судопроизводства: систематический комментарий // Под ред. проф. Гернета М. П. М., 1914. С. 434.].

Некоторые ученые отмечают, что проблемы предупреждения преступлений и иных правонарушений несовершеннолетних стали привлекать внимание российских государственных мужей на более раннем этапе развития России[37 - См., напр.: Беляева Л. И. Зарождение и развитие практики предупреждения преступлений несовершеннолетних // Организационно-правовые проблемы предупреждения преступности несовершеннолетних. М… 1999. С. 53.]. В частности, в 1775 г. Екатериной II были учреждены Совестные Суды, в ведение которых передавали все дела о малолетних преступниках. Предполагалось, что они будут разрешать дела не только на основании законов, но и на основании естественной справедливости, исходя из принципов человеколюбия, почтения к особе ближнего, отвращения от угнетения и притеснения. Однако на практике, как отмечают многие исследователи, приговоры Совестных Судов не отличались мягкостью и гуманностью в отношении детей[38 - См., напр.: Бабушкин Л. В. Настольная книга юриста-ювеналиста. М., 1999. С. 5; Дубоносова Л. Э. Роль государства в профилактике преступлений несовершеннолетних: исторический аспект // Адвокатская практика. 2005. № 6. С. 25.]. Отсутствие четкой нормативной базы, фактическое отторжение и непринятие обществом и государственными структурами возможности проведения специальной политики в отношении детей-нарушителей не позволяет утверждать о реальном зарождении ювенальной юстиции.

В силу изложенные обстоятельств, по нашему мнению, указанный временной период нельзя рассматривать в качестве начального этапа возникновения уголовно-процессуального института прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетних.

Что касается становления в нашей стране института прекращения уголовного дела и уголовного преследования, то он ведет свою историю и законодательное закрепление с первой половины XVIII в. По законодательству времен Петра I к лицу, подозреваемому в совершении преступления, трижды применялась пытка. Если тот выдерживал это и не «повинился в злодействе», в отношении него допросы больше не производились, пока не возникало новое подозрение[39 - См.: Краткое изображение процессов или судебных тяжб 1715 г… Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век – 1917 год) // Составитель докт. юр. наук. проф. Томсинов Н. Л. М.: Зерцало. 1998. С. 195.].

По законодательству Екатерины II основанием для освобождения от уголовной ответственности служила явка с повинной. Так, в п. 4 Именного указа от 10 февраля 1764 г. «О порядке производства уголовных дел по воровству, разбою и пристанодержательству» указывалось: «Буде ж кто из становщиков, пристанодержателей и разбойников почувствуют в совести своей страх божий и, раскаявшись в своих злодействах, явятся в судных местах, и принесут во всем повинную, таковых Мы, кроме смертоубийств, во всех учиненных ими до публикования сего указа злодействах прощаем»[40 - Законодательство Екатерины II. В 2 т. Т. 2. М.: Юридич. лит… 2001. С. 886.].

Российское уголовное законодательство XIX в. отражает обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, а также основания освобождения от уголовной ответственности и наказания, которые спустя полтораста лет в несколько измененном виде воплотились в УК и УПК РФ. Так. например, к причинам, «по коим содеянное не должно быть вменяемо в вину», относилось следующее:

1. «Совершенная невинность того деяния, коего случайным и непредвидимым последствием было сделано зло»;

2. «Малолетство в таком возрасте, когда подсудимый не мог иметь понятие о свойстве деяния»;

3. «Безумие, сумасшествие и припадки болезни, приводящие в умоисступление или совершенное беспамятство»;

4. «Ошибка случайная или вследствие обмана»;

5. «Принуждение от превосходящей непреодолимой силы»;

6. «Необходимой обороны»[41 - См.: Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век – 1917 год) Составитель докт. юрид. наук, проф. Томсипов В. Л. М: Зерцало. 1998. С. 230.].

Добровольная явка с повинной, деятельное раскаяние, исполнение приказа или распоряжения «людей, имевших над ним по природе или по закону высшую сильную власть» и другие обстоятельства «уменьшали вину и строгость следующую за оную наказания»[42 - Там же. С. 232.].

Следующим проявлением реализации государством особой правовой политики в отношении несовершеннолетних необходимо назвать учреждение в 1910 г. в Санкт-Петербурге судебного органа для несовершеннолетних. Он рассматривал уголовные дела не только в отношении подростков, но и по взрослым подстрекателям, а также осуществлял судебный контроль за работой учреждений, принимающих на себя заботу о малолетних. Образование данного суда способствовало дальнейшему становлению и развитию ювенальной юстиции, которая декларировала преимущественное применение в отношении несовершеннолетних принудительных мер воспитательного воздействия, а не уголовного наказания.

Необходимо заметить, что уголовное законодательство рассматриваемого периода содержало отдельные воспитательно-превентивные нормы, в соответствии с которыми судебному преследованию подвергались только подростки старше 10 лет (ст. 137 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных)[43 - См.: Свод законов Российской империи. Т. XV. СПб. 1909. С. 342.]. Диспозиция ч. 2 указанной статьи также регламентировала льготный режим осуществления уголовной ответственности для лиц в возрасте от 10 до 17 лет. совершивших преступления «без разумения». Подростков же, исполнивших преступление «с разумением», преимущественно направляли в исправительные заведения для несовершеннолетних. В тех случаях, когда поместить подростков в указанные заведения не представлялось возможным, – по определению суда их (до достижения 18-летнего возраста) определяли в особые помещения при тюрьмах или домах для арестованных. Допускаюсь размещение осужденных несовершеннолетних также до достижения ими 18-летнего возраста в монастыри с учетом их вероисповедания.

Кроме того, в соответствии со ст. 138 Уложения о наказаниях предусматривалась возможность замены подросткам в возрасте 10–14 лет. совершившим преступление «с разумением», наказания на менее строгую: смертную казнь, каторжные работы, лишение гражданских прав и ссылки – на лишение свободы от 2 до 5 лет. содержание в специальных тюрьмах и арестных домах, а также в исправительно-воспитательных заведениях для несовершеннолетних.

С учетом изложенного можно заключить, что в законах Российской Империи конца XIX в. содержались юридические нормы, предусматривающие в отношении несовершеннолетних возможность снижения размера уголовного наказания, что, как нам представляется, явно указывает на воспитательное предназначение всего уголовного судопроизводства в целом. При этом уголовное и уголовно-процессуальное законодательство содержало правила, гарантирующие по отношению к взрослым повышенную защиту прав и законных интересов подростков.

После большевистского переворота в октябре 1917 г. правосудие по уголовным делам в отношении несовершеннолетних претерпело существенные изменения. В частности. Декретом «О комиссиях для несовершеннолетних» от 9 (22) января 1918 г. были упразднены тюремное заключение и суды для подростков, а в системе органов социального обеспечения (Наркомат общественного призрения) созданы комиссии по дела несовершеннолетних. Они наделялись правом освобождать подростков от уголовной ответственности, а также направлять их в одно из «убежищ» Наркомата общественного призрения.

В своей деятельности указанные комиссии руководствовались Инструкцией, разработанной совместно наркоматами просвещения, здравоохранения и юстиции и регламентирующей применение к подросткам следующих мер медико-педагогического характера: беседа, разъяснение, замечание воспитателя; оставление на свободе под присмотром родителей или родственников, определение на работу; помещение в школу, детский дом или специальное изоляционное отделение психиатрической лечебницы. В случаях признания применение указанных мер безрезультативным, а также при «упорных рецидивах», систематических побегах их детских домов, при создании явной опасности для общества самим пребыванием несовершеннолетнего на свободе комиссия могла подростка с уголовным делом передать в суд.

Справедливости ради необходимо указать, что названные комиссии во многом переняли опыт деятельности царских судов в отношении несовершеннолетних, особенно в части организации социальных служб по изучению личности и условий жизни подростков. Однако, процедура разбирательства дел в комиссии не была урегулирована законодательными правовыми нормами; в их деятельности не участвовали профессиональные юристы. На наш взгляд, это существенно снижало эффективность работы комиссий, а также не способствовало гарантии защиты законных интересов подростков.

В марте 1920 г. был принят декрет «О суде над несовершеннолетними», в соответствии с которым устанавливалась практика передачи в народный суд уголовных дел в отношении подростков в возрасте от 14 до 18 лет. совершивших тяжкие преступления, если названная комиссия придет к выводу о невозможности применения к ним медико-педагогических мер.

Анализ отечественного уголовного законодательства советского периода показал, что по мере своего развития оно все более приобретало карательно-репрессивный характер по отношению к несовершеннолетним. Так, УК РСФСР 1922 г. предусматривал возможность применения к подросткам в возрасте 16–17 лет тех же видов уголовного наказания, что и взрослым, включая смертную казнь.

В то же время необходимо заметить, что вскоре ст. 33 У К РСФСР 1922 г. была дополнена примечанием, в соответствии с которым устанавливаюсь, что высшая мера наказания – расстрел – не может быть применена к лицам, не достигшим в момент совершения преступления 18-летнего возраста. Это же правило нашло свое отражение в УК РСФСР 1926 г. и 1960 г., а также в действующем УК РФ.

Кроме запрета в применении к несовершеннолетним смертной казни УК РСФСР 1926 г. одновременно устанавливал обязательное смягчение уголовного наказания: подросткам в возрасте 14–16 лет – наполовину, в возрасте 16–18 лет – на одну треть.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют, что в 20-х гг. прошлого века в нашей стране вновь произошла переориентация законодательства и практики осуществления правосудия в отношении несовершеннолетних, что нашло свое отражение в уголовно-процессуальных нормах. Так, УПК РСФСР 1922 г. предусматривал ряд положений, регламентирующих судопроизводство по делам несовершеннолетних, а также судебный порядок рассмотрения таких дел наряду с их рассмотрением в комиссиях для несовершеннолетних. В частности, законом предписывалось обязательное установление судом возраста подсудимого, а также устанавливался запрет на присутствие несовершеннолетнего в зале судебного заседания.

С принятием ЦИК и Совнаркомом СССР постановления от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» утратила силу ст. 8 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, вследствие чего входившие в состав СССР республики были лишены права самостоятельно устанавливать возраст уголовной ответственности. Вместе с тем устанавливалось, что подростки, начиная с 12-летнего возраста, уличенные в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений и увечий, а также в убийстве или в попытках к убийству, подлежали привлечению к уголовной ответственности с применением всех мер уголовного наказания[44 - См.: Миньковский Г. М. Основные этапы развития советской системы мер борьбы с преступностью несовершеннолетних // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 6. М., 1967. С. 47.].

Следует заметить, указанным постановлением одновременно регламентировалась возможность применения сурового наказания в виде тюремного заключения на срок не менее 5 лет в отношении лиц. виновных в подстрекательстве или в привлечении несовершеннолетних к совершению преступления, а также в принуждении их к занятию спекуляцией, проституцией.

Этим же правовым актом вносились изменения и дополнения в нормы, регламентирующие уголовное судопроизводство. Так, в УПК РСФСР была отменена статья, предусматривающая возможность выделения в самостоятельное производство уголовного дела в отношении несовершеннолетнего и направление его в комиссию по делам несовершеннолетних.

Принятые законодателем в период 1938–1941 гг. нормативные правовые акты в части борьбы с преступностью несовершеннолетних по-прежнему носили репрессивно-карательный характер. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 г. «Об уголовной ответственности несовершеннолетних за действия, могущие вызвать крушение поезда» за «развинчивание рельсов и подкладывание на рельсы разных предметов» возраст уголовной ответственности устанавливался с 12 лет.

Серьезные преобразования в регламентации отправления правосудия в отношении несовершеннолетних произошли с принятием УПК РСФСР 1960 г., в который были включены ряд положений, предоставляющих органам расследования и суду право освобождать подростков от уголовной ответственности и наказания, применив к нему принудительные меры воспитательного воздействия. Более того, в указанном уголовно-процессуальном законе была сформирована отдельная глава, содержащая нормы, регламентирующие производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. Данное обстоятельство, на наш взгляд, следует рассматривать как сенсационное событие, учитывая, что до этого ни в одном из действовавших в Российской Империи и РСФСР законодательных актов ничего подобного не имело места.

В качестве существенного позитивного шага следует рассматривать также введение законодателем в УК РФ 1997 г. правил (ст. ст. 90–92), регламентирующих достаточно детализированную и разностороннюю характеристику назначения несовершеннолетним, в отношении которых принято решение о прекращении у головного преследования, принудительных мер воспитательного воздействия, их подробный перечень, порядок исполнения и отмены.

Приведенные положения нашли свое отражение и в действующем УПК: в его главе 50 представлены нормы, определяющие особенности уголовного судопроизводства по делам несовершеннолетних и наглядно демонстрирующие гуманистический характер проводимой государством в отношении подростков уголовной политики. Она предусматривает разумное сочетание возможностей применения уголовных санкций и мер воспитательного воздействия. В качестве одного из средств реализации такой политики, на наш взгляд, и выступает уголовно-процессуальный институт прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого с применением к нему принудительной меры воспитательного воздействия.

§ 2. Уголовно-процессуальные особенности предмета доказывания по уголовным делам, подлежащим прекращению с применением принудительной меры воспитательного воздействия

Проблемы уголовно-процессуального доказывания неоднократно являлись предметом исследования отечественных ученых-процессуалистов. Это было обусловлено, прежде всего, реформированием и принятием нового УПК. что закономерно сопряжено с переоценкой многих концептуальных положений уголовно-процессуального права: целей, стадий, основных правовых институтов, составляющих сущность уголовного судопроизводства.

В уголовно-процессуальной литературе, посвященной исследованию различных аспектов уголовно-процессуального доказывания, данной проблематике уделяли внимание такие известные ученые, как Р. С. Белкин, А. И. Винберг, В. Я. Дорохов. Л. М. Карнеева, Г. М. Миньковский. И. Б. Михайловская. Н. А. Якубович и др.

Содержанием уголовно-процессуального доказывания является познание обстоятельств преступления, осуществляемое уполномоченными должностными лицами в особой процессуальной форме и заключающееся в собирании, проверке, оценке и использовании совокупности доказательств для принятия процессуальных решений, а также для законного и обоснованного разрешения уголовного дела[45 - См.: Соловьев Л. В. Доказывание в досудебных стадиях уголовного процесса. М., 2002. С. 7.].

Согласно сформировавшемуся в теории доказательств мнению процесс доказывания можно условно разделить на две составляющие: практическую деятельность, заключающуюся в собирании и проверке доказательств; и познавательную (мыслительную) деятельность, связанную с оценкой доказательств. Обнаруживают и проверяют доказательства посредством следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных уголовно-процессуальным законом (осмотра, обыска, допроса и др.). Полученные результаты фиксируются в протоколах следственных и судебных действий[46 - См.: Карнеева Л. М. Доказательства в советском уголовном процессе. Волгоград. 1988. С. 33.].

Для принятия правильного решения по уголовному делу необходимо, чтобы все обстоятельства, имеющие значение для его разрешения, были достоверно выяснены в ходе уголовного судопроизводства. Перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по каждому уголовному делу, представлен в ст. 73 УПК и образует предмет доказывания.

В уголовно-процессуальной литературе под предметом доказывания принято понимать круг всех юридически значимых фактических обстоятельств, предусмотренных в у головном и утоловно-процессуальном законе и подлежащих доказыванию для принятия решений по делу в целом или по отдельным процессуально-правовым вопросам[47 - См.: Уголовный процесс. Общая часть. Учебник для вузов. М., 1997. С. 119.]. Предмет доказывания также отождествляют с системой обстоятельств, установление которых необходимо для правильного разрешения уголовного дела и выполнения задач уголовного судопроизводства и которые в связи с этим подлежат установлению с помощью доказательств[48 - Кузнецов Н. И. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела. Воронеж, 1983. С. 28.].

В названной норме законе указана система обстоятельств, образующих общий предмет доказывания по всем уголовным делам. С учетом особенностей конкретного дела предмет доказывания должен уточняться и детализироваться применительно к составу преступления, обстановке его совершения и другим факторам. Содержание обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, конкретизируется диспозицией соответствующей статьи УК РФ. В силу изложенных обстоятельств по конкретному уголовному делу «исчерпывающий перечень входящих в него обстоятельств в законе дать нельзя»[49 - Кокорев Л. Д., Кузнецов Н. П. Уголовный процесс: доказательства и доказывание. Воронеж. 1995. С. 58.].

В теории уголовного процесса сформировалась единая точка зрения, что по уголовным дела в отношении несовершеннолетних не существует специального предмета доказывания. Обстоятельства, подлежащие установлению по делам указанной категории, полностью охвачены положениями ст. 73 УПК и по своей правовой природе лишь углубляют последние. Как справедливо заметила И. Б. Михайловская: «Предмет доказывания сформулирован в законе в общем виде, применим ко всем видам преступлений. Для того чтобы конкретизировать те обстоятельства, которые должны быть установлены по тому или иному уголовному делу необходимо обратиться к уголовному закону. Именно нормы уголовного закона формулируют юридически значимые признаки, которые служат ориентиром для определения предмета доказывания по конкретному уголовному делу»[50 - Уголовный процесс: Учебник для вузов. // Под ред. И. Л. Петрухина. М., 2001. С. 150.].

Таким образом, сформированный в законе предмет доказывания (ст. 73 УПК) является общим, единым для всех категорий уголовных дел. но при производстве по конкретному делу (в отношении отдельных категорий граждан) его компоненты детализируются. По уголовным делам несовершеннолетних он детализирован и дополнен положениями, предусмотренными ст. 421 УПК. В частности, при производстве предварительного расследования и судебного разбирательства по делам несовершеннолетних закон требует дополнительно установить (доказать) следующие обстоятельства:

1. возраст несовершеннолетнего (число, месяц, год рождения);