Конституционно-правовые аспекты осуществления законодательной власти по обеспечению правопорядка в России

Однако в литературе концепция разделения властей подвергается справедливой критике, ряд авторов усматривают в ней односторонний характер, в том числе и с точки зрения терминологии. В.Е. Чиркин, например, предлагает сформулировать ее как концепцию единства государственной власти и разделения ее ветвей. С одной стороны, новые отношения, на которые оказывает воздействие государственная власть, ведут к разрастанию ее интегрирующей роли. С другой – новые сферы государственного управления обуславливают как децентрализацию, так и деконцентрацию государственной власти, что влечет создание новых органов и способов государственного управления. Такие тенденции, во-первых, ведут к возможности создания новых ветвей государственной власти по горизонтали, и, во-вторых, свидетельствуют о вертикальном разделении государственной власти, как минимум, на два уровня – федеральный и субъектов РФ, между которыми требуется сбалансированное осуществление централизации и децентрализации государственной власти.

В практике конституционного правосудия выработаны критерии баланса конституционных ценностей централизации и децентрализации, что требует установления для каждой сферы регулируемых общественных отношений разумной меры публично-властного воздействия и саморегулирования. Принцип баланса централизации и децентрализации, непосредственно не закрепленный в Конституции РФ, как справедливо отмечает Н.С. Бондарь, имеет объективные конституционные предпосылки, а на формально-юридическом уровне его источником являются более общие юридические постулаты, связанные с признанием в качестве основополагающих принципов разделения властей, федерализма, местного самоуправления, с одной стороны, а также свободы и автономии индивида, частной инициативы, неприкосновенности собственности и т. д. – с другой[36 - См.: Бондарь Н.С. Аксиология судебного конституционализма: конституционные ценности в теории и практики конституционного правосудия. М., 2013. С. 42–43.].

В этой связи значимыми представляются правовые позиции Конституционного Суда РФ, который неоднократно обращал внимание на то, что вытекающие из конституционного принципа разделения властей требования распределения публично-властных полномочий и недопустимость концентрации власти у одного из соответствующих органов должны быть соотнесены с требованиями взаимного уравновешивания ветвей единой государственной власти, невозможности ни одной из них подчинить себе другую[37 - См.: Постановления Конституционного Суда РФ от 18 января 1996 г № 2-П, от 29 мая 1998 г. № 16-П, от 11 декабря 1998 г. № 28-П; Так же см. Бондарь Н.С. Указ соч. С. 43–44.].

Принцип разумного сочетания централизации и децентрализации проявляется в конкретных институтах федерализма, включая распределение полномочий между уровнями государственной власти. Например, именно Конституционный Суд РФ впервые закрепил право опережающего законодательства субъектов РФ по вопросам совместного ведения[38 - См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 30 ноября 1995 г № 16-П; от 1 февраля 1996 г. № 3 – П.]. В тоже время, Конституционный Суд России предусмотрел возможность федеральному законодателю при необходимости осуществлять правовое регулирование по вопросам ведения субъектов РФ, если субъект РФ не принял закон, отнесенный к его компетенции в порядке осуществления полномочий, закрепленных п. «н» ч. 1 ст. 72 и ч. 2 ст. 76 Конституции РФ[39 - См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 3 ноября 1997 г. № 15-П.].

Таким образом, практика конституционного правосудия способствует утверждению и поддержанию конституционного правопорядка как высшего юридического выражения правовой демократичной государственности, являющейся практико-прикладной ценностью, проникающей во всю систему конституционного правопользования[40 - См.: Бондарь Н.С. Конституционная модернизация российского государственности: в свете практики конституционного правосудия. М., 2014. С. 48–49.].

С учетом изложенного, и принятия концепции о вертикальном разделении государственной власти на федеральный и региональный уровни, обратим внимание на региональный уровень. Некоторые ученые, раскрывая правовую природу власти субъектов РФ, не признают ее государственной, а считают «несуверенной публичной властью территориального коллектива, пределы которого определяются федеральной Конституцией»[41 - Чиркин В.Е. Законодательная власть. С. 62–63; Чиркин В.Е. О сущности субъекта Федерации: традиции и реалии // Государство и право. 2003. № 7.С. 10–15.].

Соглашаясь с несуверенным характером власти субъекта Российской Федерации, вряд ли можно признать ее негосударственной, поскольку Конституция РФ (ст. 11, 77) устанавливает, что государственную власть в субъектах РФ осуществляют образуемые ими самостоятельно органы государственной власти. Поэтому очевидно конституционное распределение государственной власти на федеральный и региональный уровни. Другой вопрос – в разграничении между ними компетенции и сужении правовых возможностей субъектов РФ в решении федеративных вопросов, что обусловлено тенденцией централизации государственной власти. Кроме того, некоторые авторы пытаются доказать и наличие окружного уровня государственной власти, связывая его с созданием федеральных округов[42 - См., напр.: Черкасов К.В. Система органов государственной власти и управления на уровне федерального округа. Саратов, 2008.]. Такой подход представляется преждевременным, поскольку создание округов может рассматриваться как временная управленческая мера, пока не подкрепленная в Конституции РФ.

При рассмотрении правовой природы государственной власти необходимо раскрыть понятие «ветвь государственной власти». В литературе данный термин используется длительное время, однако до сих пор единого общепризнанного понятия не существует. Одним из первых дал определение ветви государственной власти А.С. Автономов, по мнению которого это один или несколько государственных органов, образующих в рамках единого механизма осуществления власти самостоятельную систему, которая наделяется властными полномочиями для выполнения присущих ей функций[43 - Автономов А.С. Указ. соч. С. 74–75.].

При анализе признаков ветви государственной власти, в числе важнейших выделяют следующие: часть государственного механизма; включающая в себя, как правило, несколько однородных государственных органов, обладающих определенной самостоятельностью; выполняющая соответствующие государственные функции и обладающая собственной структурой; осуществляющая свои функции посредством специфических форм, методов и процедур.

С учетом таких признаков В.Е.Чиркин под ветвью государственной власти понимает обособленную организационно-функциональную систему в целостном государственном механизме, специализированные органы и должностные лица которой реализуют определенную функцию управления в обществе[44 - См.: Чиркин В.Е. Законодательная власть. С. 83–88.].

Однако и в таком определении имеются спорные моменты. Во-первых, вряд ли можно вести речь о ветви государственной власти как системе. Термин «система» относится или к государственной власти в целом или к совокупности ее органов, но вряд ли может быть применим к каждой ветви власти. Возможно, более удачен термин «структура». Во-вторых, насколько правомерно функцию управления проецировать на все ветви государственной власти? Очевидно, что она в первую очередь присуща исполнительной власти. И потом, определение понятия должно быть более конкретным.

Итак, ветвь государственной власти можно определить как сферу деятельности государства, в рамках которой компетентные государственные органы самостоятельно и в установленном порядке реализуют стоящие перед ними задачи и выполняют специфические функции.

Можно ли указанные выше признаки отнести к законодательной власти? Что такое законодательная власть? Каково ее место в системе публичной власти и роль в конституционно-правовом механизме обеспечения правопорядка определенного качества?

Термин «законодательная власть» содержит как минимум три составляющие (власть, закон и его «даяние»). Важными являются вопросы, что такое закон, кто и в каком порядке его разрабатывает и принимает, как реализуется законодательная власть, какое место занимает в системе разделения властей, какие органы и каким образом ее осуществляют.

В числе признаков законодательной (представительной) власти выделяют:

– системность, которая обусловлена единым источником власти, общими принципами формирования и деятельности, единой компетенцией. Поскольку органы законодательной власти не иерархичны, в отличие от исполнительной власти, но находятся в тесном взаимодействии и сотрудничестве друг с другом, правильнее весть речь о структуре законодательной ветви власти;

– представительство интересов и выборность;

– функции и полномочия, набор которых зависит от реализации принципов демократизма и разделения властей в государстве;

– коллегиальность[45 - Парламентское право России / отв. ред. О.Н. Булаков. М., 2006. С. 42–45.].

В общем виде правильным будет понимание законодательной власти как основного канала юридического выражения воли народа. Но всегда ли законодательная власть поступает в соответствии с интересами народа, который включает в себя различные социальные группы, имеющие разные ориентиры и интересы? Законодательные решения вполне могут соответствовать одним, и идти вразрез с другими интересами. Следовательно, законодательная власть должна консолидировать различные интересы социальных и политических сил, предназначена для выработки компромиссного решения, правильно определяя приоритеты при принятии такового.

В системе разделения властей законодательная власть призвана устанавливать определенные правила поведения посредством принятия законов и осуществлять контроль их исполнения. Исполнительная власть, соответственно, нацелена на исполнительно-распорядительную деятельность, а судебная власть призвана разрешать правовые споры при их возникновении.

У каждой ветви государственной власти – свое предназначение, свои задачи и функции, но законодательная власть занимает первое место в системе разделения властей. Во-первых, законодательная власть устанавливает правила поведения, в том числе других ветвей государственной власти. Во-вторых, определяя организацию и функционирование исполнительной и судебной власти, она выполняет ориентирующую роль по отношению к ним, что, однако, не лишает их самостоятельности, а, напротив, нацеливает на качественное и продуктивное функционирование. В-третьих, законодательная власть выполняет и контрольную функцию, проверяя посредством различных форм качество и своевременность реализации законов.

Итак, главной задачей законодательной власти является принятие законов, которые имеют высокую юридическую силу, регулируют важнейшие общественные отношения и реализуются всеми ветвями государственной власти и на каждом уровне публичной власти.

С учетом сказанного определим законодательную власть как обособленную сферу государственной власти, осуществляемую в нормативно установленном порядке непосредственно народом или законодательными органами власти деятельность, направленную на разработку и принятие законодательных решений, эффективность реализации которых определяет качественное состояние конституционной законности и правопорядка в пределах соответствующего государства.

Переходя к рассмотрению сущности и конституционно-правовой природы правопорядка, в обеспечении которого участвуют многие органы государственной власти, включая законодательные органы, в первую очередь следует обратить внимание на то, что истоки формирования правопорядка во многом заложены законодательной властью, органы которой устанавливают правовые предписания, необходимые для организации и обеспечения правопорядка. И именно качественная проработка законов является важнейшим условием эффективного обеспечения правопорядка органами публичной власти, способствующим формированию как конституционно-правового механизма его обеспечения, так и повышенной ответственности законодателя и правоприменителя за надлежащее выполнение своих полномочий в сфере обеспечения правопорядка.

Несмотря на значительное число работ по вопросам правопорядка, многие аспекты этого политико-правового и социально-философского феномена все еще остаются малоисследованными или дискуссионными.

Раскроем этимологию ключевых категорий. Этимология термина «порядок», с точки зрения русского языка, трактует понятие «порядок» как «состояние благоустроенности, надежности и организованности», противопоставляя его «беспорядку, хаосу»[46 - Словарь современного русского литературного языка. Т. 10. М.; Л., 1960. С. 234.]. Порядок – универсальная характеристика социальной реальности[47 - См.: Сауляк О.П. Парадигма правопорядка: современное прочтение // Правоведение. 2006. № 3. С. 174.]. Являясь универсальным определением, порядок есть выражение социальной необходимости.

Этимология слова «правопорядок» означает упорядоченность не только в самой системе права, но и в системе правоохранительных органов[48 - Привезенцев Ю.Н. Законность и правопорядок в условиях формирования гражданского общества и правового государства в России: автореф. дисс… канд. юрид. наук. СПб, 1997. С. 8.]. Правопорядок есть реальное состояние правовой жизни общества, обусловливающее необходимость правомерного поведения всех участников общественных отношений.

Правопорядок определяется как одна из основных составных частей общественного порядка, складывающегося в результате реализации различных видов социальных норм, регулирующих разнообразные сферы общественной жизни и различающихся между собой характером и несовпадающим способом воздействия на поведение людей. Правопорядок регламентируется правовыми нормами, принятыми в установленном порядке[49 - См.: Юридический энциклопедический словарь / гл. ред. А.Я. Сухарев. М., 1984. С. 278.].

Термин «правопорядок» появляется в литературе в первой половине XX века. Так, в 1949 году известный философ И.А. Ильин, оценивая роль русского народа в возрождении России, отмечал: «Мы верим в русский народ не только потому, что он доказал свою способность к государственной организации… и, что он создал правопорядок для 160 различных племен, – разноязычных и разноверных меньшинств, столетиями проявляя ту благодушную гибкость и миролюбивую уживчивость, перед которой с таким радостным чувством преклонился однажды Лермонтов («Герой нашего времени», глава I)[50 - Ильин И.А. О русском национализме: сб. стат. М., 2007. С. 18.].

В действительности правопорядок имеет социально-философскую, политическую и правовую природу, и при исследовании и практической реализации правопорядка в зависимости от различных условий наблюдается многообразное и неравномерное сочетание этих трех компонентов.

В социально-философской литературе правопорядок находит свою особую, отличающуюся от юридической, интерпретацию. Под ним понимается способ бытия права в социальном пространстве, в котором обеспечивается доминирование юридических принципов и норм в процессах функционирования и развития социума, способность его устойчивости и интеграции, позволяет разрешить социальные конфликты правовыми средствами[51 - См.: Артемов В.М. Правопорядок в современном российском обществе: социально-философский анализ: дисс… докт. филос. наук. М., 1999. С. 53–55.]. Исследователи социально-философского понимания правопорядка, предпринимают попытки восстановления социально-философского исследования такого феномена, дистанцируются от традиционного понимания социального и идейно-политологического контекста видения правовой сферы. Критикуя сугубо юридическое понимание правопорядка, что не позволяет выявить его социальные и технологические аспекты, а так же сформулировать и реализовать социальные стратегии по его упрочению, такие авторы предлагают основания для дифференциации категорий правопорядок (юридический порядок) в правоведении и социальной философии[52 - Артемов В.М. Указ. соч. С. 20–21.].

Со временем понимание правопорядка в обществе как явления социального находит отражение в юридических исследованиях, где признается, что правопорядок в обществе может иметь как правовую, так и не правовую характеристику, поэтому, правопорядок возможен не только в условиях правовой формы[53 - Алексеев С.Н. Эффективность институционально-правового механизма обеспечения правопорядка: автореф. дис… канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2011. С. 14.]. Социальная значимость правопорядка формирует основания для разработки соответствующих критериев (легитимность, гармоничность, стабильность правопорядка), комплексная реализация которых возможна только в условиях существования сильного реального демократического государства и развитого гражданского общества[54 - Папрыгин Е.С. Правопорядок в государствах с различными формами политико-правового режима: дисс… канд. юрид. наук. М., 2009. С. 61–68.].

В современной отечественной юридической литературе существуют различные концепции в понимании и определении термина «правопорядок». Однако при всем своем значении и обширном использовании, термин правопорядок в современном понимании не имеет ни нормативного, ни законодательного, ни единого научного определения. Тем не менее, этот термин широко используется в законодательных актах, относящихся к разным отраслям российского права (ст. 167, 169, 181.5 ГК РФ, ст. 2 ГПК РФ, ст. 167 Семейного кодекса РФ, ст. 13.5 КоАП РФ, ч. 4 ст. 374 Налогового кодекса РФ). Следовательно, являясь одним из универсальных понятий юриспруденции, категория «правопорядок» находит отражение в правовой доктрине, где нет единства в его дефиниции.

Правовой порядок как юридическая категория еще более многозначна, чем собственно «право», поскольку к неопределенности последнего термина добавляется множественность понимания слова «порядок», а прилагательное «правовой» может пониматься как юридически закрепленный, соответствующий правоположениям или как соответствующий современным социально-правовым принципам или основанный на соответствующих им правоположениях[55 - См.: Лексин И.В. Основы теории права: учебное пособие. М., 2011. С. 84–85.].

В юридической литературе рассмотрение правопорядка проводится многообразно. Правопорядок рассматривается как состояние упорядоченности, урегулированности общественных отношений[56 - Алексеев С.С. Теория государства и права. М., 1986. С. 307.], как система общественных отношений, урегулированных правом[57 - Рабинович П.М. Упрочение законности – закономерность социализма. Львов, 1975. С. 67–68.], как реализация норм права, право в действии[58 - Явич Л.С. Социалистический правопорядок. Л., 1972. С. 8, 16–23.]. Правопорядок рассматривается и как завершающий этап всех юридических форм и процессов[59 - Борисов В.В. Общая теория государства и права. Академический курс. 3 т. / отв. ред. М.Н. Марченко. М., 2010. С. 217.].

Правопорядок – это объективно и субъективно обусловленное состояние социальной жизни, которое характеризуется внутренней согласованностью, урегулированностью системы правовых отношений, основанных на нормативных требованиях, принципах права и законности[60 - Борисов В.В. Правовой порядок развитого социализма. Саратов, 1977. С. 83–84.].

Иногда правопорядок трактуется в относительно узком плане – соотношения его с законностью[61 - Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976. С. 180.]. Выступая составной частью общественного порядка, правопорядок возникает в результате действия правовых норм, и представляет собой определенное состояние упорядоченности регулируемых правом общественных отношений, в этом смысле тяготеет к понятию «режим законности» [62 - См.: Короткова О.И. Правопорядок как базис социального правового государства // Российская юстиция. 2009. № 6. С. 6–7.]. Как определенное состояние регулируемых правом общественных отношений правопорядок характеризуется реальным уровнем соблюдения законности, обеспечения субъективных прав и выполнение юридических обязанностей всеми субъектами правоотношений.

Вместе с тем, законность есть качественная составляющая правовой деятельности субъектов права, а правопорядок представляет собой состояние правовой жизни, упорядоченную систему правоотношений, регламентированных правом. Следовательно, можно выстроить логический ряд категорий: право (закон, принимаемый законодательными органами) – законность – правопорядок, которые взаимосвязаны, последовательно перетекают из одного в другое. Верно отмечает И.А. Краснов, что законность переходит в правопорядок, она является функциональной характеристикой реализации правовых норм, а правопорядок статичной характеристикой правореализации[63 - Краснов И.А. Специфика законности в федеративном государстве: на примере Российской Федерации: дисс…. канд. юрид. наук. Казань, 2007. С. 7–8.].

Правопорядок составляет основу общественного порядка, проявляясь в правомерном поведении субъектов общественных отношений. Однако правопорядок не охватывает сферу общественного порядка целиком, он составляет его сердцевину, определяет сущность и содержание общественного порядка[64 - См.: Бельский С.К. Полицейское право: лекционный курс. М., 2004. С. 241.]. Поэтому верно отмечалось еще в советское время, что образующие правопорядок и общественный порядок сферы совпадают лишь в той части, в которой общественный порядок регулируется нормами права[65 - Веремеенко И.И. Сущность и понятие общественного порядка // Сов. государство и право. 1982. № 3. С. 18.]. И в отличие от правопорядка, общественный порядок образуется под воздействием не только правовых, но и иных видов социальных норм (морали, обычаев и др.) Следовательно, если общественный порядок есть состояние урегулированности общественных отношений, основанное на реализации всех социальных норм и принципов, то правопорядок есть состояние упорядоченности общественных отношений, которое достигается в результате действия норм права. Причем, в международном праве общественный порядок отождествляется с категорией «публичный порядок»[66 - Хасянов РШ. Европейский публичный порядок, европейское правовое пространство и Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод: их соотношение и взаимодействие: дисс… канд. юрид. наук. СПб., 2005. С. 20.], которую трудно обнаружить в справочных и энциклопедических источниках, хотя в действующем российском законодательстве такой термин используется (п. 5 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ, п. 2 ч. 1 ст. 417 ГПК РФ, ст. 167 Семейного кодекса РФ).

В таком случае возникает вопрос о соотношении правопорядка с публичным порядком, который в основном рассматривается в международном и международном частном праве, определяется как интегративные правила, служащие регуляции соотношения частных и публичных интересов и сохранению целостности социальной общности[67 - Гизетдинова И.Ю. «Публичный порядок» в международном частном праве: дисс… канд. юрид. наук. М., 2009. С. 6–7.]. Как и правопорядок, получая различные классификации (международный, национальный и др.), публичный порядок государства рассматривается сквозь категорию публичность с позиции поддержания правопорядка в целях соблюдения государственных суверенных интересов[68 - Гизетдинова И.Ю. Указ. соч. С. 9–14.]. Причем, международный публичный порядок носит соподчиненное отношение к внутреннему публичному порядку, так как зависит от воли государств его поддерживать[69 - Хасянов Р.Ш. Указ. соч. С. 53.]. Следовательно, публичный порядок выступает основой правопорядка, а государственный правопорядок определяет необходимость установления и содержание международного правопорядка.

Обозначенный подход подтверждается в отраслевом законодательстве. Так, в ст. 167 Семейного кодекса РФ установлено, что нормы иностранного семейного права не применяются в случае, если такое применение противоречило бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации. Ст. 1193 Гражданского кодекса РФ закрепляет оговорку о публичном порядке, согласно которой иностранный закон на территории РФ не применяется, если последствия его применения будут противоречить основам правопорядка (публичному порядку). Такие приемлемые законодательные конструкции приводят и международников, и цивилистов к аналогичному выводу о том, что суть публичного порядка России составляет основы правопорядка страны[70 - См.: Хасянов РШ. Указ. соч. С. 16; Касьянов Р.А. Понятие публичного порядка в правовых системах государств (на примере России и Франции) // Цивилист. 2013. № 4. С. 23–33.].

Так же исследователи проводят диалектическую связь правопорядка и национальной безопасности, обращая внимание на совпадение их предметных сфер и пространственно-объективных уровней, практическую тождественность субъектов их обеспечения, невозможность нормального существования социума без таковых. Вместе с тем, между правопорядком и национальной безопасностью выявляются различия в их содержательных характеристиках, формах и методах обеспечения, источниках возникновения угроз[71 - См.: Сыдорук И.И. Государственно-правовой механизм обеспечения правопорядка в Российской Федерации: теоретическое административноправовое исследование: дисс… докт. юрид. наук. М., 2002. С. 12–13.].

Проведение соотношения правопорядка со смежными категориями также влечет потребность обратить внимание на его классификации. Выделяют различные разновидности правопорядка: международный, государственный, конституционный – как результат действия государства и конституционного законодательства, гражданский (социальный, неофициальный) – как результат массовой стихийной социальной деятельности людей по установлению правоотношений[72 - Казаков В.Н. Правопорядок в юридической теории и практике: дисс. докт. юрид. наук. М., 2003. С. 17–18.]. Еще Н.М. Коркунов существенное свойство государственного правопорядка усматривал «в запрещении принуждения частными лицами, в монополизации принудительного властвования государством»[73 - Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т 1. Введение и общая часть. СПб., 1914. С. 27–47.]. Государственный правопорядок есть порядок властеотношений, который складывается по поводу организации и функционирования государственной власти[74 - Казаков В.Н. Правопорядок в юридической теории и практике. С. 189.]. Однако все же следует различать государственный и конституционный правопорядок, поскольку первый обеспечивается за счет и в сфере реализации государственных функций, а второй устанавливается Конституцией и нормами конституционного законодательства, реализуется в сфере конституционно-правового регулирования.

Правопорядок не существует произвольно, он отражает качественное состояние государственно-правовой жизни общества, и все проводимые процессы реформирования государственной власти не могут не сказаться на стабильности и эффективном обеспечении правопорядка, ключевую роль в механизме обеспечения и поддержания которого выполняет государство в лице компетентных органов публичной власти. В условиях стабильного правопорядка эффективно и гармонично функционируют все ветви государственной власти, активизируются институты гражданского общества.

В государственно-правовой действительности правопорядок рассматривается исследователями в соотношении с государственной властью и политико-правовым режимом как элементом формы государства, который выступает в качестве детерминанта правового порядка. Именно политико-правовой режим в значительной степени определяет существующий правовой порядок, а не наоборот, что доказывают диссертационные исследователи[75 - Папрыгин Е.С. Правопорядок в государствах с различными формами политико-правового режима: дисс… канд. юрид. наук М., 2009. С. 10–11.]. Как государственно-правовое явление правопорядок возникает и существует там и тогда, где возникает и функционирует государственная власть. Именно государство в лице государственной власти устанавливает и поддерживает правопорядок. Государство создает правопорядок, обеспечивает его реальность и придает ему все государственно-правовые свойства[76 - См.: Борисов В.В. Указ. соч. С. 56–67; Папрыгин Е.С. Указ. соч. С. 56–57.]. С такой позиции правопорядок есть состояние урегулированности и упорядоченности общественных отношений, складывающихся в результате правомерной деятельности субъектов права и обеспечиваемых государственными органами и иными субъектами[77 - См.: Виссаров А.В. Правопорядок и субъекты его обеспечения (теоретико-правовой аспект): автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2003. С. 14.].

Проводя обобщенное рассмотрение сущности правопорядка, воспримем за основу следующую группировку основных подходов к его правовой природе[78 - См.: Карасев А.Т, Литвинова А.В., Пивоваров А.С., Савоськин А.В. Обеспечение правопорядка депутатами представительных (законодательных) органов государственной власти в Российской Федерации: монография. Челябинск, 2013. С. 7–10.].

Первый подход: правопорядок – система правоотношений (П.Е. Недбайло, Л.И. Спиридонов, Н.А. Стручков, И.Ф. Рябко)[79 - Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 125; Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 2000. С. 252–257; Стручков Н.А. Советская исправительно-трудовая политика и ее роль в борьбе с преступностью. Саратов, 1970. С. 22; Габричидзе Б.Н., Рябко И.Ф. Местные Советы и воспитание социалистического правосознания трудящихся. Ростов, 1966. С. 7.]. Такой подход понимания правопорядка как системы правоотношений не учитывает то, что правопорядок выходит за рамки правоотношений, характеризует состояние правовой действительности в системе развития общественных связей.

Второй подход: правопорядок – состояние урегулированности общественных отношений на основе права и законности, при котором фактически происходит отождествление понятий права и правопорядка. (Б.Г. Баланик, А.М. Васильев, П.М. Рабинович, И.С. Самощенко, Ю.А. Соколов, Р.Т. Мухаев)[80 - Баланик Б.Г. Теория государства и права. М., 1963. С. 173; Васильев А.М. Правовые категории. М., 1976. С. 181; Рабинович П.М. Упрочение законности – закономерность социализма. Львов, 1975. С. 67–68; Самощенко И.С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. М., 1963. С. 47–51; Соколов Ю.А. Участие трудящихся в охране советского общественного порядка. М., 1962. С. 12; Мухаев Р.Т. Теория государства и права. М., 2005. С. 508.]. Однако правопорядок появляется вслед за правом, вследствие взаимодействия участников правоотношений (органов публичной власти, институтов гражданского общества, населения).

Третий подход: правопорядок – это упорядоченность общественных отношений, выраженная в правомерном поведении (В.Н. Казаков, Г.С. Котляревский, А.Б. Лисюткин, И.В.Тимошенко)[81 - Казаков В.Н. Правопорядок в юридической теории и практике: дисс… докт. юрид. наук. М., 2003. С. 97. Котляревский Г.С., Назаров Б.Л. Проблемы общей теории права: учебное пособие по спецкурсу. Вып. 1. М., 1973. С. 22; Теория государства и права: Курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 1997. С. 522; Тимошенко И.В. Законность и правопорядок / В.Я. Любашиц, А.Ю. Мордовец, И.В. Тимошенко. Теория государства и права. Ростов-на-Дону, 2002. С. 484.]. Такой подход сводится к идеальной модели правопорядка, исключающей такие правовые явления как преступность, правонарушения, злоупотребления правом, которые заметно влияют на состояние правопорядка. Вместе с тем, правопорядок необходимо рассматривать не только с правомерным, но и с противоправным поведением в обществе. Более того, обеспечение правопорядка во многом зависит от того, насколько требования норм права реализуются в правомерном поведении людей[82 - См.: Привезенцев Н.И. Указ. соч. С.8; Казаков В.Н. Правомерное поведение и правопорядок: автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1999. С. 3.].