Руководители аппарата горнозаводской власти Урала в 20-е – 50-е гг. XVIII в.

Руководители аппарата горнозаводской власти Урала в 20-е – 50-е гг. XVIII в.
Светлана Ивановна Цеменкова

Анатолий Владимирович Черноухов

В биографическом справочнике представлены результаты исследования, в рамках которого, на основе архивных документов воссозданы биографии руководителей всех уровней управления горнозаводской администрации Урала 2О-х – начала 50-х гг. XVIII в. В русле подходов новой биографической истории была сделана попытка не только реконструировать события жизни и деятельности горных служителей и офицеров, но изучить и представить особенности их повседневных служебных и бытовых поведенческих практик, стратегий формирования неформальных взаимосвязей, специфики девиаций, успехов и неудач.

Исследование предназначенного для широкого круга читателей, для всех тех, кто интересуется историей Урала и России XVIII в.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Светлана Цеменкова, Анатолий Черноухов

Руководители аппарата горнозаводской власти Урала в 20-е –

50-е гг. XVIII в. Биографический справочник

Биографический справочник подготовлен в рамках реализации гранта РНФ № 20-18-00233 «Екатеринбург в 1733 г.: историко-антропологическая и архитектурно-пространственная реконструкция»

Рецензенты:

доктор исторических наук А. М. Пашков

(Петрозаводский государственный университет)

член-корреспондент РАН И. В. Побережников

(Институт истории и археологии УрО РАН)

@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

© С. И. Цеменкова, А. В. Черноухов, 2022

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2022

Введение

Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности. Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие[1 - Пушкин А. С. Поли. собр. соч.: в Ют./ АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкинский Дом); 4-е изд. Л., 1977–1979. Т. VI. С. 380; Он же. Отрывки из писем, мысли и замечания // Пушкин А. С. Поли. собр. соч.: в 16 т. М.; Л., 1937–1959. Т. 11. Критикан публицистика, 1819–1834. 1949. С. 55.].

    А. С. Пушкин

Функционирование любой управленческой системы невозможно без руководителей. Качество профессиональной подготовки, умение принимать грамотные решения, гибкость, адаптивность и многие другие характеристики администраторов напрямую влияют на конечный результат деятельности. Наглядно иллюстрирует этот тезис история становления и развития уральской горнозаводской администрации 1720-х – 1750-х гг.

Собственно история системы горнозаводской власти Урала в XVIII в. представлена в череде научных и научно-популярных изданий. Но что касается истории корпуса ее руководителей, социального портрета горнозаводских служителей, то эта проблема ранее комплексно не изучалась. Здесь вполне уместно звучат слова Д. О. Серова о том, что внутренняя история власти, а точнее – ее действующих лиц, – «это история государственного аппарата в человеческом измерении, история строителей и постоянных обитателей здания государства»[2 - Серов Д. О. Администрация Петра I. М., 2008. С. 9.].

Кадровый состав уральской горной администрации, костяк, идеологию и управленческие схемы которой были сформированы серьезными усилиями В. Н. Татищева и В. И. Геннина, дал возможность промышленного освоения не только уральского региона, но территорий Сибири, Алтая, Дальнего Востока. Уникальность деятелей этого периода – в их адаптивности, социальной и интеллектуальной пластичности, умении быть руководителями, строителями, исследователями, военными. Выпускники корпуса горных инженеров придут им на смену не скоро. А пока, изучая параллельно основной административной деятельности горные науки, они являлись яркими представителями переходной эпохи, теми самыми акторами фронтирных территорий раннеимперского периода.

* * *

Уже с первых дней пребывания на Урале перед главными командирами – сначала перед В. Н. Татищевым, а затем и перед В. И. Генниным – во весь рост встала проблема организации управления огромным хозяйством. Практически полное отсутствие квалифицированных руководителей, низкий образовательный и культурный уровень многих местных управленцев, мог стать главным тормозом в создании оперативного и ответственного корпуса аппарата горнозаводской власти.

Прибывшая в 1720 г. на Урал команда В. Н. Татищева, конечно же, озаботилась подбором кадров для выполнения поставленных задач. Но губернские и воеводские администрации не очень охотно выполняли приказы и просьбы капитана В. Н. Татищева – они надеялись на скорое сворачивание казенных горнозаводских работ. Да собственно времени у В. Н. Татищева на подбор специалистов было мало, а организационных задач – слишком много. Так что проблема поиска качественных кадров отходила на будущее.

В. И. Геннин приступил к решению проблемы «кадрового голода» с первых дней пребывания на Урале. Его реальные возможности в плане формирования корпуса руководителей представлялись в следующем виде:

– просить присылки опытных управителей у Берг-коллегии и Сената;

– максимально использовать кадровые возможности губернских административных систем;

– требовать направления для службы на Урале воспитанников столичных школ и академий;

– зная, что армия являлась важнейшей формой организации власти, ходатайствовать о направлении в горнозаводскую службу хотя бы отставных офицеров;

– привлечь, хотя официально это было и запрещено, ссыльных;

– пестовать собственные кадры за счет выпускников местных школ, совершенствовать школьное образование;

– использовать иностранных специалистов, привлекая их в особых случаях к осуществлению управленческих решений.

Весь период пребывания на Урале Вилим Иванович настойчиво и требовательно писал членам Сената и Берг-коллегии: великая нужда имеется в добрых управителях. И если «Берг-коллегия в том не будет стараться, то тамошние все дела, за неимением добрых управителей, придется опять бросить»[3 - ГАСО. Ф. 24. On. 1. Д. 77. Л. 260.]. В столице, естественно, желали помочь. Но России того периода опытных руководителей не хватало на всех уровнях власти и управления. А пристроившиеся на «теплых местах» чиновники всеми правдами и неправдами стремились избежать участи служить в далеком, необжитом крае. Примером тому может служить, увы, и сам В. Н. Татищев. По возвращении из Швеции по чину, опыту, приобретенным знаниям он был отличным кандидатом на должность главного командира уральских и сибирских заводов. Но до 1734 г. Василий Никитич находил иные места службы.

Особую ставку В. И. Геннин делал на молодое дворянство, просил «из шляхетства присылать людей добрых, которые бы впредь могли обучясь горному делу, происходить и до коллежских чинов»[4 - ГАСО. Ф. 24. On. 1. Д. 77. Л. 432.]. Молодые люди, усвоившие точные науки, военное и инженерное дело, должны были «для сущего знания» поучиться также «при доменных, плавильных, слесарных и протчих фабриках». Лишь после этого они могли претендовать на роль руководителей, дорасти до обер-офицерских чинов. То есть генерал фактически стремился заложить на Урале базу административных и научно-технических кадров.

На фоне сложности возникающих в деятельности В. И. Геннина проблем власти пытались облегчить их решение, предоставляя генералу особые расширенные властные полномочия. Первоначально это было сделано указом Петра I, затем решениями Сената. Так, указами от 14 августа и 9 сентября 1725 г. генералу была предоставлена «полная мочь», «дабы в переписках время не упускалось» не только в технических изменениях и перестройках кадрового аппарата, но и в прибавке жалованья, награждения подчиненных: «смотря по их искуствам и которые в мастерствах будут превосходить, таким прибавлять, а других за нерадение и ленивста убавливать»[5 - Там же. Д. 122. Л. 383; Д. 395. Л. 505 об.].

Вернувшись из столицы в Екатеринбург в конце 1725 г., В. И. Геннин уведомил всех подчиненных: «все горные и заводские дела даны мне в главную дирекцию и потому о тех от меня о всем и спрашивается»[6 - Там же. Д. 89. Л. 108–109.]. Всем членам уральской горнозаводской администрации – Обер-бергамту разрешил «рассматривать и утверждать приговоры», но с обязательной отправкой для окончательной визы генералу. А визировал он их лишь в случае согласия с вынесенными решениями.

С этого же года вновь на Урал стали присылаться воспитанники столичных школ. Это были молодые люди, дворяне, дети солдат и мастеровых, получившие качественное для того времени образование в специальных военных учебных заведениях, но не готовые пока к принятию грамотных управленческих решений. И генерал, видимо, впервые серьезно задумался о подготовке деятельных руководителей собственными силами, благо опыт такой у него уже был. Он видел – пока качественных руководителей – единицы. Но объективно заметим – это были первые годы становления крупнейшего казенного хозяйства, многое только-только осмысливалось. Да и стимулов совершенствоваться у молодых специалистов было мало. В 1727 г. об этом В. И. Геннин написал в Сенат: «Горных и заводских чинов служащие находятца всегда в сумнении и конфузии не ведая, в каком они чине служат, к тому из оных некоторые многое время в одном ранге, а повышения не видят, хотя и весьма уже достойны. Не инако, как всегда, якобы служба их не во что почитается… отчего ревность к оной может умалиться, а от того прибытку с горных и заводских дел приращение быть не может.

Противным же образом, ежели за службу свою увидят себе награждение, то оное с великою ревностию и охотою всякому свое дело управлять понуждать будет и счет один перед другим будет ревность свою в том умножать, дабы в защите за ево награждение получить»[7 - ГАСО. Ф. 24. Оп. 1.Д. 117. Л. 76–76 об.]. А в 1729 г. В. И. Геннин обрисовал руководителю Обер-бергамта А. Ф. Томилову эту проблему более философски: «Я бы вседушно желал, дабы я мог получить на всех заводах и рудниках вострой разум людем к делам, так же трудолюбивы и радетельны сами собою природно, а не чрез дубину[8 - В тексте слово зачеркнуто.], понуждение или штрафы и разве с фонарем искать их в день и мало найдешь»[9 - ГАСО. Ф. 24. On. 1. Д. 188. Л. 329.]. То есть рассуждал о главном – роли начальника и подчиненного. Выполнять приказы мало – нужна самостоятельность в управленческих решениях.

Таких людей в его команде было крайне мало. Не могли этими качествами похвалиться в полной мере даже воспитанники генерала – К. А. Гордеев и Н. Г. Клеопин.

Особо досаждали В. И. Геннину управители-плуты: в основном это были выходцы из системы губернской администрации. В конце своей уральской карьеры он писал в Сенат: «управители немалыми денежными штрафами и на теле жестоко штрафованы, чинят плутовства», усмотреть за всеми невозможно, «разве мне разделиться»; «также и Обер-бергамту оных пакостей за отдалением заводов усмотреть никоим делом невозможно. И ежели от коллегии годных управителей вскоре прислано не будет, то конечно никак пресечь такого плутовства и пакостей не можно, многие на заводах управители не токмо чтоб за браковщиками и мастерами смотреть, но и сами обще с ними плутуют»[10 - ГАСО. Ф. 24. On. 1. Д. 425. Л. 88–88 об.].

Будучи в 1731 г. в Санкт-Петербурге и надеясь более не вернуться на Урал, В. И. Геннин просил наградить его за радетельную службу «деревнишками», которые ему обещал еще лично Петр I, чином и устроить на новую должность «по старшинству»[11 - Там же. Д. 278. Л. 593–603.]. Но вынужден был вернуться. Сенат предоставил ему новые дополнительные полномочия, в том числе и по отношению к «искусным шляхтичам», чтобы «они охотнее на Урале жили»: «кто потребны для горных дел, в такие чины коим ранги в табели положены, о тех присылать по указу аттестаты при доношениях для конфирмации в Сенат, а которые уже до сего произведены, тем быть так. А жалованье, как тем, коим в табели ранги положены, так и другим, коим ранги не положены давать по рассмотрению искусства и прилежности в трудах их»[12 - Там же. Д. 376. Л. 338 об.].

В. Н. Татищев, приняв полномочия у В. И. Геннина, практически ничего нового в эту систему уже не привнес – лишь в 1735 г. фактически повторил указы Сената В. И. Геннину от 1725 и 1731 гг. о принципах повышения в чины, увеличения жалованья. Также ничего нового не зафиксировано в очередном указе Берг-коллегии от 17 ноября 1744 г.: первыми по старшинству в чины производить тех, «которые в металлургии и в горных, и в заводских произведениях искусны». Все офицеры должны были знать арифметику, геометрию, пробирное дело, уметь «сочинять» планы и чертежи. Особо отмечалось, что этим требованиям должна была соответствовать подготовка унтер-офицеров для дальнейшего продвижения по службе. К этому времени наиболее искусные горные деятели в свою очередь уже «обрастают» учениками. В конечном итоге долгие труды оформились в результат – с 1750 г. при Канцелярии действовала специальная комиссия, которая изучала и давала заключения по внедрению новшеств и изобретений.

Необходимо отметить один очень значимый факт: весь исследуемый период характерен нехваткой квалифицированных руководящих кадров. Если В. И. Геннин сумел привлечь в горнозаводскую службу воспитанников столичных школ, то с момента, когда указом Анны Иоанновны в 1734 г. их было запрещено посылать на Урал, кадровая проблема практически стала неразрешимой.

Неудивительным выглядит и указ В. Н. Татищева от 1736 г., согласно которому офицерам разрешалось предоставлять отпуск не более чем на месяц. Такой возможностью могли воспользоваться только те служащие, которые родились на Урале. Иным же месяца хватало лишь на то, чтобы добраться до имения. Очень скоро Василий Никитич уехал к новому месту службы. В итоге сложилась парадоксальная ситуация: отменить решение В. Н. Татищева мог лишь новый главный начальник, а его не присылали. На все просьбы офицеров об отпуске следовал ответ: нужно ждать приезда главного командира. Такое положение вынудило четырех уважаемых офицеров – бергмейстера А. И. Порошина, гиттенфервальтера А. П. Калачева, берггешворена Я. Ф. Овцына, шихтмейстера Ф. Л. Карцева – 1 апреля 1742 г. направить коллективную просьбу в Берг-коллегию.

«Имели деревнишки потомков своих… где не токмо для настоясчей экономики, но и к ординарному правлению и смотрению и зачислению родственников и надежных и благоискусных служителей не имеем. И оные наши деревни бес такого смотрения и поправления некоторые пришли и приходят в крайнее изнеможение, а люди и крестьяне от самовольства и непризрения во всеконечную скудость. И от такого беспорядку запустились и впредь запустится могут в казну Вашего Императорского Величества в податях многие доимки, отчего и последние люди, и крестьяне притти могут в такое же состояние.

К тому же оным нашим деревням от соседственных разных чинов людей от поместий и вотчин за тем нашим дальним отлучением происходят великие и несносные обиды и утеснения и наглые нападения как в завладение дач наших насильно каменными землями, сенными и лесными угодьи и рубкою заповедных лесов, так и в других соседственных случаях, о коих многочисленно изъяснить здесь не удобно, а имеет быть Вашего Императорского Величества по силе прав государственных просить способных к тому людей не имеем…»[13 - ГАСО. Ф. 24. Оп. 1.Д. 1027. Л. 11–11 об.]

В. И. Геннину, который искренне стремился сформировать команду квалифицированных грамотных руководителей, было в какой-то степени проще – он имел дело с молодыми людьми, выпускниками «академий» петровского времени. Они, возможно, еще готовы были следовать идее служения Отчизне. Но к 1740-м гг. ситуация в корне изменилась. Прослужив 15–20 лет это же поколение стало ощущать иное – служить Отечеству горному офицерскому корпусу не было никакого стимула. Причин тому было множество:

– сколько не служи, выше капитана подняться по «лестнице» горных чинов – лишь призрачная перспектива;