Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг.

Характерно, что Оликов не смог разыскать архив Центркомдезертир, полагая его уничтоженным в Наркомтруде, который стал заниматься дезертирством уже с трудового фронта

. Сам автор боролся с дезертирством в Орловском военном округе и в махновских районах на Украине. Книга проникнута рассуждениями о подходе к дезертиру, содержит и статистический, хотя и разрозненный, материал.

В советской документации причинами дезертирства называются необеспеченность красноармейцев, голод в частях, медленная выдача пособий, потворство комсостава, длительные стоянки эшелонов на станциях, близость дома, необходимость участвовать в сельхозработах дома и многие подобные резоны. Е.А. Сикорский справедливо задается вопросом: в разнообразной документации не упоминаются антисоветские и антибольшевистские настроения как причина дезертирства, – из-за их отсутствия? Или же авторы сводок и опросных листов оставляли таковые за скобками?

Очевидно, мы вправе предположить, что дезертирское положение направляло судьбу по «зеленому» руслу просто силою вещей. Если власти начинали борьбу против дезертиров, те оказывались в ситуации конфронтации с властью, организовывали свои структуры выживания и самообороны, обращались к антибольшевистской риторике.

Советское военное строительство уже с весны 1918 г. ориентировалось на создание массовой армии. Это предполагало недобровольное привлечение широких кругов населения.

В марте 1918 г. был образован Высший военный совет и проведена военно-административная реформа с образованием 11 военных округов. Декретом СНК 8 апреля 1918 г. учреждались волостные, уездные, губернские и окружные комиссариаты по военным делам. В апреле создана Высшая военная инспекция для помощи местным советам в деле создания армии и контроля над этим процессом. Декретом ВЕД1К 22 апреля 1918 г. отменялась выборность и вводилось назначение командного состава, вводилось всеобщее воинское обучение трудящихся. Объявляются первые штаты строевых частей. В мае образован Всероссийский Главный штаб с подчинением ему всей системы военных комиссариатов. 29 мая 1918 г. ВЦИК издал декрет о принудительном наборе в Красную армию. V Всероссийский съезд Советов в июле 1918 г. утвердил декрет о всеобщей воинской повинности.

Декретом СНК 29 июля 1918 г. вводился воинский учет для лиц 18–40 лет. Декретом от 29 июля 1918 г. в РСФСР введена всеобщая воинская обязанность. Все военнообязанное население в возрасте от 18 до 40 лет бралось на учет, также вводился учет и мобилизация конского состава

. Появился всевобуч как система массового военного обучения «трудящихся». Всевобуч стал паллиативным решением: всеобщее вооружение трудящихся оказалось утопией, и в качестве резерва для РККА был изобретен всевобуч. По впечатлениям Терне, относящихся, правда, к городу и 1920 г., дело было поставлено бестолково, относились к нему соответственно, и идея всевобуча быстро ушла из фаворитов в иерархии советских ведомств

. Очевидно, в сельской глубинке было не лучше. Однако на должности инструкторов всевобуча попадали недавние фронтовики, бывшие офицеры из местных уроженцев, и для вооруженных возмущений система всевобуча как раз могла предоставлять командные кадры и иногда какое-то элементарное вооружение. К началу 1919 г. на территории РСФСР было 4616 пунктов военного обучения, в которых работало около 50 тысяч инструкторов. В июне 1919 г. принято положение об обязательном военном обучении в объеме 96 часов. На осень 1920 г. имелось 5 миллионов прошедших обучение лиц призывного и допризывного возраста

.

25 декабря 1918 г. вышло масштабное постановление Совета обороны, посвященное борьбе с дезертирством. Оно признавалось «тяжким и позорным» преступлением, всем советским органам предписывалось незамедлительно приступить к повсеместному розыску дезертиров. Конкретные мероприятия предлагалось проводить силами РВС Республики. Дезертирам предоставлялся двухнедельный срок «со дня опубликования особого приказа» для возвращения в части без наказания. При этом такие красноармейцы подлежали особому учету в своих частях, чтобы в случае новых нарушений «революционного долга» быть подвергнутым более тяжелому наказанию, чем красноармейцы, не запятнанные дезертирством. Учреждалась Центральная временная комиссия по борьбе с дезертирством в составе представителей Всероссийского главного штаба, Всероссийского бюро военных комиссаров и Народного комиссариата внутренних дел. Предлагалась активная пропаганда, митингами и с помощью печати, среди населения идеи преступности и недопустимости дезертирства. Наказания для дезертиров варьировались от денежного штрафа до расстрела, и для укрывателей предлагались принудительные работы до пяти лет. Принятие мер и оповещение населения возлагались на систему военных комиссаров, комбеды (доживавшие последние дни) и исполкомы советов разного уровня

.

27 декабря 1918 г. ВЦИК предписал Российскому телеграфному агентству и редакции «Известий»: «В настоящее время два вопроса стоят в центре внимания военного аппарата: мобилизация винтовок и шашек и борьба против дезертирства». Выполнению этих задач предлагалось содействовать данным органам массовой информации

.

25 января 1919 г. Центркомдезертир отдал телеграфное распоряжение о создании губернских и уездных комиссий. При штабах округов формировались окружные комиссии. Приказом РВС от 17 ноября 1919 г. учреждались полевые комиссии при РВС фронтов, армий и штабах дивизий

. Последнее начинание, кстати, говорило о том, что даже при победоносном движении Красной армии на всех фронтах проблема дезертирства не ослабевала и требовала наращивания соответствующей инфраструктуры. Волостные комиссии были организованы не везде, ибо на них не отпускалось средств, да и роль их зачастую была чисто агентурной: при массовом повстанчестве лета 1919 г. сколь-нибудь работоспособные комиссии в волостях невозможно себе представить

.

Согласно разъяснению ЦКД, дезертир – это военнослужащий, отсутствующий в части более 7 дней. Предлагалась и классификация: на дезертиров по слабости воли и злонамеренных (или «злостных», как нередко писалось в документации). К первым предлагалось относить находившихся в отлучке менее 14 дней или более, но по уважительной причине. Ко вторым – отсутствовавших более 14 дней, дезертировавших с казенными вещами (кроме выданных лично красноармейцу) или оружием, скрывших при задержании имя, сопротивлявшихся при задержании, наконец, бежавших два и более раза

.

В феврале 1919 г. Центральная комиссия по борьбе с дезертирством предоставила право суда над дезертирами губернским комиссиям

. В феврале 1919 г. утверждено положение о запасных частях. Уже в марте в них состояло до 129 тысяч человек

.

29 марта 1919 г. было принято постановление Совета обороны за подписями Ленина и Э. Склянского. Оно устанавливало правила рассмотрения дел о дезертирстве до окончательного конструирования системы революционных трибуналов, в интересах скорейшего рассмотрения дел и отправки дезертиров на фронт. Устанавливалось, что права рассмотрения дел с наложением взысканий передавались столичным и губернским комиссиям по борьбе с дезертирством. Общее руководство деятельностью комиссий возлагалось на Центральную комиссию по борьбе с дезертирством, которой давалось право разработать соответствующую инструкцию. Постановление вводилось в действие по телеграфу

.

11 апреля 1919 г. в девяти неземледельческих губерниях был объявлен призыв 1886–1890 гг. рождения. Параллельно проводились партийная, профсоюзная мобилизации, мобилизации вернувшихся из плена, выздоровевших после болезни. Мобилизации проходили слабо, они и подняли значительную волну весенне-летнего дезертирства 1919 г. В черноземных губерниях, например Тульской, брали новобранцев 1900 г. рождения

. В эти же дни остались без пособий семьи погибших солдат «старой» армии. На основании приказа Наркомвоена № 230 о расформировании старой армии к 12 апреля 1918 г. предписывалось с 12 апреля 1919 года прекратить выдачу пайка семьям убитых или пропавших без вести солдат старой армии. Такой приказ подписал народный комиссар социального обеспечения А. Винокуров.

С весны началось разворачивание концлагерей. Организационным толчком процесса создания лагерей принудительных работ на всей подконтрольной большевикам территории России стала телеграмма заведующего Центральным управлением лагерей члена коллегии НКВД и ВЧКМ.С. Кедрова, направленная 17 апреля 1919 г. всем губчека и отделам управления губисполкомов. В телеграмме содержалось требование «немедленно приступить к устройству лагерей принудительных работ и открыть таковые не позже двадцатого мая»; каждый лагерь должен был быть рассчитан не менее чем на триста человек. Рекомендовалось устраивать лагеря в черте города в помещениях монастырей

. Дезертиры попадали в концлагеря, хотя и в не очень больших количествах. Дезертиров и уклонистов в Калужском концлагере в период Гражданской войны было меньше, чем, например, заложников, так как их поимка была плохо организована, и, кроме того, большинство пойманных отправлялось обратно в армию, в штрафные подразделения, а к злостным дезертирам чаще применялись более строгие меры, чем нахождение под стражей в концлагере

.

25 апреля, вскоре после нового курса, провозглашенного Восьмым съездом РКП(б), последовал декрет ВЦИК и СТО «О призыве среднего и беднейшего крестьянства к борьбе с контрреволюцией». Согласно декрету, каждая волость должна была снарядить за свой счет 10–20 местных добровольцев. Власть рассчитывала на 140 тысяч добровольцев. Так называемая «волостная» мобилизация, однако, провалилась. Деревня весьма ревниво относилась ко всякой избирательности. Провал мобилизации продемонстрировал и откровенное нежелание деревни погибать за новую власть. Напугать ее «Колчаком» не удалось. Власть ответила поворотом к репрессивным мерам

. Постановлением Совета обороны 3 июня 1919 г. регламентировались меры борьбы с дезертирством. Дезертирам предлагалось в семидневный срок со дня обнародования постановления в данной местности явиться в ближайший комиссариат по военным делам с освобождением от суда и наказания. Неявившиеся объявлялись «врагами и предателями трудящегося народа». Революционным трибуналам и, при их отсутствии, губернским комиссиям по борьбе с дезертирством предоставлялось право следующих наказаний для дезертиров: конфискация всего или части имущества, лишение навсегда или на срок всего или части земельного надела. Конфискованное подлежало передаче во временное пользование семьям красноармейцев. Те же меры разрешалось применять и к укрывателям дезертиров. Предписывались трудовая повинность и штрафы для укрывателей, в том числе наложение штрафов на волости и селения на началах круговой поруки. При невзносе штрафа «применяются решительные меры». Семьи красноармейцев и все содействовавшие освобождались от штрафов

. Семьи дезертиров лишались пайка и пособий с момента извещения местными военкомами или дезертир-комиссиями о дезертирстве

.

9 июля, через неполную неделю после «Московской директивы» главкома ВСЮР А.И. Деникина, последовало письмо ЦК РКП(б) ко всем организациям партии о мобилизации сил на борьбу с Деникиным. Требование к стране стать «единым военным лагерем» не могло не поставить и вопрос о дезертирстве. Соответствующий раздел констатировал, что дезертир «повалил» в Красную армию, возвращение стало массовым. При этом парадоксальным образом предлагалось «изо всех сил» «налечь на работу среди дезертиров и для возврата дезертиров в армию». Логика документа заставляет вспомнить более поздний и не менее известный партийный документ – статью «Головокружение от успехов» 1930 г. Особо отмечалось, что на дезертиров удается воздействовать убеждением, и это в корне отличает рабочую власть от помещичьей и буржуазной

.

11 июля 1919 г. Совет обороны по итогам доклада Ф. Дзержинского «о восстаниях дезертиров и зеленых» принял постановление поручить РВСР «принять меры к возможному увеличению числа войск Всероссийской чрезвычайной комиссии». Этому предшествовали доклады о восстаниях и способах добывания восставшими оружия и боеприпасов по линии РВСР и ВЧК

.

Постановлением Совета обороны от 17 октября 1919 г. было признано, что части ВОХР «при командировании для подавления восстаний и ловли дезертиров из мест постоянного их расположения в другие местности подлежат удовлетворению пайком по фронтовой норме»

.

Большевики умело играли агитацией, амнистиями. 4 ноября 1919 г. вышло постановление ВЦИК об амнистии ко второй годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Согласно документу, от ответственности освобождались дезертиры, явившиеся не позднее 25 ноября в военные комиссариаты. Лишенные по приговорам трибуналов свободы направлялись в штрафные части, пребывавшие в штрафных частях – направлялись на фронт

.

Характерно, что подробное «Положение» о революционных военных трибуналах ВЦИК утвердил только 20 ноября 1919 г., когда трибуналы давно уже действовали (учреждены 4 февраля того же года)

.

В революционных армиях наблюдается волнообразное развитие дезертирства, полагает Оликов

. Приливы и отливы дезертирства в Гражданскую войну похожи на таковые в 1789–1794 гг.

Данное наблюдение можно признать как минимум интересным. Действительно, этапы развития французской революционной силы уместно сравнить с таковым же в России по, например, чрезвычайно удачной книге Дживилегова

.

Согласно Оликову, первая волна дезертирства пришлась на вторую половину 1918 г. с пиком в начале 1919-го. Причиной являлись успехи белых, деревня же еще не успела расслоиться. Деревня пишет красноармейцу об отсутствии рабочих рук, о недостатке пособий, несправедливостях местной власти: «Твои товарищи все дома, жить им очень хорошо, никто не трогает, – приезжай скорей!» С фронта же писали: «Меняем свои и казенные вещи на хлеб, за кусок хлеба отдали последнюю рубашку, полная голодовка, солдаты разбегаются по домам. Мы, пока имеются свои сухари, послужим, а потом убежим»

. Мовчин рассуждает о трех прослойках в деревне и также считает, что середняк уклонялся от мобилизации от недопонимания важности борьбы с контрреволюцией. Земля есть, что же еще надо?

Это вполне классический набор рассуждений правоверного марксиста. Однако его книга содержит и много интересного, хотя, увы, совершенно пренебрегает ссылками на источники при обилии статистических данных.