Мама для дочки босса

– Уверена, что девочке будет с ней лучше? А если что-то случится? Если она её в мусорку за углом выбросит? Я не готов жить с этим всю жизнь. Так, иди к малышке, – приказывает Матвей.

Это звучит так грозно, что я не нахожу сил для дальнейших споров, и ноги сами несут меня в спальню. Слышу только звук открывающейся и закрывающейся двери. Но голосов не слышу. Значит Матвей вышел. Останавливаюсь, борясь с острым желанием вернуться и приложить ухо к двери (вот прям любимое занятие у меня за последние сутки появилось!), но Булочка начинает тоненько попискивать, и я спешу к ней. В конце концов, разборки босса с любовницей – не моё дело. Я пятнадцать процентов надбавки получу за заботу о малышке, а не за участие в их конфликте.

Переключаюсь полностью на неё. Меняю памперс, развожу смесь, беру девочку на руки и кормлю. Любуюсь крохотным личиком и умиляюсь аппетиту. Булочка сосёт смесь как настоящий богатырь. Как можно отказаться от такого сокровища? Просто не верю! Если бы у меня родилась дочка… Мысли невольно возвращаются к бывшему жениху и настроение мгновенно портится. Я мечтала, что у нас с Леней будет трое детей: старший сын, а через пару лет девочки-двойняшки. Имена им всем придумала. Лука, Арина и Алина – по первым буквам имён родителей. Мило же.

Всхлип напугал Булочку и я сжала зубы. Правильно мама говорит: загад не бывает богат! А я сама дура, что уши развесила. Но я хотя бы не осталась одна с ребёнком на руках! А вот Эвелина… Жалко её. Наверное у актрисы действительно психологические проблемы из-за того, что Матвей Романович её бросил наслоились на роды, поэтому она выкинула вчера такой безумный фортель. Очень надеюсь, что у неё все наладится и Булочка будет жить с любящей мамой. А может даже и папой. Босс производит впечатление ответственного родителя. Вон как о ней печется, даже не будучи до конца уверенным, что это его дочь. Внимательно разглядываю личико крохи, пытаясь найти знакомые черты. И нахожу! Она хмуриться точь-в-точь как Матвеев Романович!

Слышу звук открывающейся двери, как раз когда бутылочка пустеет. Выхожу навстречу, все ещё надеясь передать девочку спокойной матери, но нет. Босс один и злой.

– Так, собираемся и улетаем домой. Быстро узнай какие надо малышке документы для перелёта. Вон папка с тем, что дала её мать. Проверь, если не хватает, скажешь мне.

Вижу, что спорить бесполезно, поэтому подхожу и протягиваю Булочку отцу.

– Держите, – говорю хмуро.

– Я? – спрашивает таким тоном, будто я сморозила удивительнейшую глупость и он физически не может взять ребенка.

– А тут ещё кто-то есть? Матвей Романович, она пока не кусается. Держите под голову и попу. Я не могу делать все и сразу.

– Может, я лучше это… документы?

– Держите! – командую.

Мне всё равно, что получается разговаривать с боссом, будто это я его начальник. Просто зла не хватает на ситуацию, а ещё бесит, что из-за них я даже о своей беде подумать и пострадать толком не могу. Измена Лени как-то меркнет на фоне перекидывания новорождённой девочки из рук в руки. В чем ребенок виноват? Отец вообще не знает, его ли это ребенок, а мать… мать вроде бы и хочет вернуть, но Матвей прав, я ее совсем не знаю. Поверить на слово очень трудно.

Напряжённый Матвей садиться в кресло, держа малышку словно бомбу, а я иду к столу, на котором лежит папка. Открываю. Из документов только выписка из роддома – Булочка родилась неделю назад полностью здоровой и в срок. И какая-то написанная от руки бредовая записка про то что Эвилина Жеребцова (настоящая фамилия звезды) отказывается от материнских прав в пользу отца Матвея Громова.

Хмурюсь и лезу в интернет читать, что вообще должно быть у новорождённого ребёнка и что нужно для перелёта. Открываю статьи одну за другой и хмурюсь ещё сильнее.

– Матвей Романович, помимо оформленного в ЗАГСе или на Госуслугах свидетельства о рождении, Булочке нужно получить разрешение на перелет от врача. Иначе авиакомпания ответственность на себя не возьмёт. И вообще, таким маленьким деткам не рекомендуют подниматься в воздух.

Босс задумывается ненадолго, а потом выдаёт:

– Значит ищи нам такси. Машину люкс-класса. Нам надо скорее попасть на свою территорию.

Божечки! Да что у них там произошло? К чему такая спешка?

Глава 10

Матвей

Выхожу из номера, готовясь разнести гостиницу, но одновременно со мной из лифта выходят женщина в годах, чем-то напоминающая директора школы, и двое крепких мужиков в костюмах. Они решительно двигаются к нам. Лина, как только их видит, захлопывает рот и сдувается. Смотрю на неё и понимаю, что она точно что-то принимала, но остатки здравого смысла не растеряла. Сразу смекнула, что дело запахло жареным, потому что тётка и мужики явно по её душу.

– Эвилина, немедленно спускайся в машину, это была твоя последняя выходка, – говорит строгая женщина, скорее всего агент или надзиратель приставленный киностудией, а когда её подопечная фыркает и послушно идёт к лифтам, обращается ко мне. – Насколько я понимаю, вы отец девочки Громов Матвей Романович, – я киваю, хоть пока это не точно. – Забирайте её и уезжайте скорее, иначе Эвилина не успокоится. Примерно месяц назад её окончательно сорвало. Мы вынуждены были следить за ней круглосуточно, чтобы она не напилась или не наглоталась чего-то. Но после родов, она вернулась паинькой и мы было подумали, что всё прошло, но…

– Как вы узнали, что она здесь? – перебиваю, потому что мне не интересно, чем занималась Лина.

– Водитель, который её привёз, мне сообщил.

– Мне нужны гарантии, что Эвелина Жерон перестанет трепать моё имя в жёлтой прессе.

– Не волнуйтесь, ей будет не до того. Это была последняя капля, мы отправим Эви на реабилитацию, но вам все равно лучше уехать и лишний раз не искушать её знанием, что вы и дочь где-то рядом.

– Вот так просто забрать ребёнка и уехать? А мне потом похищение не предъявят? – не верю, что в наше время существует подобная халатность.

– Ни в коем случае. Мать и отец имеют равные права на ребёнка. К тому же наш юрист уже приготовил все бумаги. Вы должны были встретиться в обед и всё подписать мирно, если бы Эвелина была паинькой.

Если честно, я в шоке, потому, что происходящее напоминает дешёвую мыльную оперу. Не хватает только через восемнадцать лет узнать, что девочек родилось двое.

– Хорошо, мы уедем. Когда я могу ознакомиться с бумагами?

– Герман Семёнович подъедет в отель в ближайший час, мы будем ждать вас в ресторане гостиницы. Встретимся там.

– Постойте, а вы кто? – запоздало спрашиваю то, что должен был узнать первым делом.

– Я кризис-менеджер Эвелины Наталья Андреевна. Не нужно волноваться, я действую в рамках нашего с ней договора. До встречи, Матвей Романович.

От этой женщины мороз по коже даже у меня. Провожаю взглядом её спину, пока она не скрывается за дверями лифта, и только потом возвращаюсь в номер. Велю Алисе заняться организацией отъезда и за это получаю в руки крошечную девочку. Она поела и смотрит на меня мутными серыми глазками. Хмурится, морщит нос. Чем-то похожа на черепашку, а со мной у неё вообще ничего общего нет. Но почему-то в груди печёт странным умилением.

– Ой, забыла сказать! Подержите Булочку столбиком, пусть срыгнет, – заявляет Алиса, оторвавшись от телефона.

Эта девушка меня сегодня только «радует и радует». То, документов у малышки нет, то на самолёт нам нельзя, то такси нормальное не может вызвать, то теперь столбиком подержи.

– Как это? – нервно, но из-за ребёнка на руках получается тихо и не грозно, словно я подсознательно подстраиваюсь. – Боюсь напугать её, не дай бог расплачется!

– Да как-как? Прижмите к себе как бревнышко, главное, голову держите, и походите по гостиной, – ворчит наглая ассистентка.

Она пользуется моим растерянным состоянием и верёвки из меня вьет. Уже и прибавку выбила, и спать меня на диван отправила, и командует с самого утра.

Но я Алисе, конечно, благодарен. Если бы она не свалилась мне на голову, эта поездка могла бы быть намного хуже.

Почти укладываюсь на диван, так, чтобы девочка растянулась на мне, двигаю её, чтобы оказалась по центру моей груди, обхватываю руками тельце и встаю. Она такая крошечка. Страшно раздавить, поэтому я крайне аккуратен и хожу по гостиной плавными шагами, словно танцор. Наконец девочка издаёт долгожданный звук, который приличные женщины издавать не умеют, и я чувствую, как у меня мокнет плечо. Твою же мать!

– Алиса! Долго ещё?! – опять произношу шепотом. – Мне надо в душ, переодеться и идти в ресторан подписывать бумаги.

– Мне вообще-то тоже надо в душ и переодеться, Матвей Романович! Машина приедет через два часа, надеюсь дом на колесах вас устроит?

– Вот сразу бы так! А то фигню какую-то пыталась нанять. Как в роллс-ройсе с младенцем четыре часа ехать?

Сам себе поражаюсь. Раньше бы ролс-ройс показался мне отличным вариантом, я ни слова бы не сказал, а тут вдруг подумал, что ребенку будет неудобно. Откуда во мне вообще эти мысли, если я с детьми ничего общего прежде не имел?

– Ну раз я молодец, тогда побудьте ещё немного с Булочкой. Я первая в душ, – заявляет Алиса.

Встаёт и уходит. А я только тупо пялюсь ей в след и молчу. Мне сейчас вообще не до глупостей, а я не могу налюбоваться её упругими ягодицами. Вот интересно, сколько она запросит за то, чтобы остаться в моем доме няней для малышки? Странно, что меня это заинтересовало после оценки ее ягодиц… как бы няня не потребовалась мне лично. Персональная.

Глава 11

Алиса