Кот, его ведьма и проклятый принц
– Это ложь, отец! Пусти, или я отрекусь от тебя! Отрекусь от короны и Дома Света, клянусь тебе сердцем моей покойной матери! Ты хочешь казнить девушку, что сама богиня избрала мне парой! Я люблю ее!
– Глупец, – король сплюнул. – Твое проклятие развеется в тот миг, как я снесу ей голову! И ты скажешь мне спасибо!
– НЕТ! – взревел он.
Кровь стекала с подола моего платья, сочилась с пробитой насквозь руки и лица. Все, чего я хотела, – это чтобы все прекратилось. Не чувствовать ничего, не чувствовать боли.
Теперь я видела низ плаща короля. Подняла глаза вверх и встретилась с ним взглядом. Лучше бы я смотрела в пол.
– Я не сберег его мать, но спасу сына, – пророкотал король. – Ведьма убила королеву! – толпа зашумела, и их голоса взорвались в моей и так тяжелой голове. – Ведьма привела наше королевство в упадок! Привела к войне! – Еще вспышка воплей. – Ведьма нарушила договор и убила принцессу Долины Смерти прямо на нашей земле! Она прокляла наследника в чреве его матери и собиралась заключить договор на мою жизнь, вашего короля! Хотела завладеть нашими землями!
Толпа отвечала ему громким скандированием.
Убить! Убить! Убить! Убить! Убить!
–Я приговариваю ведьму к смерти! Снести твари голову!
Убить! Убить!
Крики толпы окружали меня со всех сторон, но я смотрела лишь на Аластора. На его лицо, полное страданий и боли, на его руки, по которым змеями струились тени и бугрились от напряжения мышцы. Умрет ли Мориэлла, если ее обезглавить? Она вырвала сердце и не поморщилась. Умру лишь я, а ее душа найдет для себя лазейку в пустующем теле. Его питает магия, которой у нее просто гигантские резервы за тысячу лет жизни. Даже снеси они ей голову – Аластора это не спасет, он обречен. И осознание этого испугало меня сильнее собственной смерти. Будь я Мориэллой, как бы я могла снять это чертово проклятие?! Думай! Думай! Яркая вспышка белого листка перед глазами почти ослепила меня. Заклинание отмены. Это единственное, что я помнила из снов идеально, а рука повторила почти сразу. Неужели Мориэлла и вправду сама оставила эту лазейку?
– В теле ведьмы нет ни капли магии, – между тем говорил король, смотря на мнущегося возле трона стражника с мечом наперевес. – Она нарушила договор и убила. Теперь она в нашей власти.
Ни капли магии. Она и не требуется для магии крови, Мориэлла не раз говорила об этом в моих снах. Лишь кровь, вобравшая в себя темную силу, хоть возможности ее и были ограничены. Она не оставила ни следа, когда убила тех девочек. Она не оставила ни следа, когда стерла барьер самой Матери. И ее не чувствовал Эл, когда ведьма пыталась использовать ее на нем, он уворачивался лишь из-за своих инстинктов.
Руки были скованы, но я чувствовала капающую с пальцев кровь. Не думала, что скажу это, но спасибо, фея. Я подтянула ногой юбки платья и сделала вид, что пошатнулась от слабости.
Стражник с мечом медленно двинулся в мою сторону под крики и подбадривания толпы. Я почувствовала, как в спину прилетело что-то тяжелое, но не издала ни звука. Все мое внимание было сосредоточено на пальцах. Я выровняла дыхание, воскрешая в памяти каждую черточку и каждый символ в ведьмином круге. И вычерчивала их достаточно мелкими, чтобы никто не заметил шевеления под тканью платья Мориэллы.
Аластор сорвал голос. Прутья клетки его были изогнуты, и к нему кинулись четыре стражника под молчаливое одобрение короля. Он кивнул и сел на трон, занимая лучшее место для наблюдения за казнью. Стражник был уже близко.
Я слабая, и я полюбила принца, подвергнув нас двоих опасности. И я знала, что придется нести ответственность рано или поздно, но теперь ни о чем не жалела. Я отдам жизнь ради блага Аластора. Двоим нам не спастись, но… Я сморгнула слезы и увидела в толпе испуганное лицо Лисаны. Единственная оставшаяся из невест.
Молю, пусть она любит его так, как полюбила я. Пусть заставит забыть все ужасы, что он пережил. И меня.
– Живи. Будь счастлив, Аластор, – прошептала я, дочерчивая круг и смотря на палача, что приближался, занося свой меч. А потом закричала изо всех сил, что только у меня остались. – Отмена! СНЯТЬ! СНЯТЬ!
Я завопила и зажмурилась, ожидая острого лезвия палача на своей шее. И всем сердцем надеялась, что последнее мое желание исполнится, и Аластор сможет жить нормальной жизнью. А потом услышала крик. Смех со стороны клетки. Шипение. И булькающий звук совсем рядом.
Туман укрыл пол. Подол платья Мориэллы взметнулся прямо перед моим носом.
– Не размахивай возле меня этой штукой.
Ногти ее стали длиннее и острее и отсекли руку стражника за долю секунды. Сначала раздался звон упавшего оружия: рука с мечом, оставшимся в сжатых пальцах, упала на пол, но ведьма уже подбирала меч, чтобы вонзить его в грудь мужчины прямо через чертову кольчугу. Потом ушей моих достиг глухой стук: ведьма вытащила лезвие обратно без малейшего усилия и отсекла голову палача. А следом зазвучал мелодичный женский смех, заполнивший собой тишину залы.
Первая моя мысль: вот как нужно было ими пользоваться.
Вторая: …
– А-а-а-а! – я бешено завопила, отползая от крови и частей тела.
– Что такое? Первый раз мужчина теряет голову при виде тебя, паразитка? – усмехнулась ведьма. А потом прищурила свои голубые глаза, полыхнувшие злобой. – Как осмелилась ты рыться во всех моих воспоминаниях, когда я дала тебе лишь одно? Бить меня по лицу?! – Последнее она произнесла так грозно, что я завизжала. – Я убью и тебя! – закончила Мориэлла, а потом внезапно с блаженством потянулась вверх, разминая спину. – Но как же чертовски приятно вновь чувствовать свое тело.
– И не говори, Мори, – согласились с ней за нашими спинами, и я в шоке уставилась туда, где еще недавно сидел Люцитор. Мориэлла была удивлена не меньше. Красивое лицо женщины исказилось злобой.
Эл хрустнул шеей и широко улыбнулся, взлохмачивая свои черные волосы левой рукой. Метка засияла на ней как никогда прежде. Кулон с его шеи, алая сфера с полумесяцем, валялся теперь разбитый, и из него валил такой же туман, какой окружал сейчас нас с ведьмой. Я сглотнула, кинув взгляд на свои руки. Я – снова я. Люцитор вернулся из своей Сферы с этим кулоном, когда у него пытались украсть что-то ценное. В нем была заточена душа ведьмы или мое тело? Был портал в другую Сферу, чтобы Люцитор смог находиться здесь? Я помотала головой. Что важнее…
– Карина! – Аластор сидел на коленях, и из глаз его текли слезы. Он смотрел на меня, но совершенно не замечал того, что привело меня в восторг. Его тело! Тени стекали с него и змеями ползли по полу к ведьме. Обратно. Как я и хотела. Кажется, помимо снятия проклятия с Аластора, я сняла его еще и с Люцитора и, возможно, еще и со всех, кого когда-либо проклинала ведьма.
Когда кот превратился – кулон его треснул, и это вернуло все на круги своя. Или он сам снял с меня заклинание, как и обещал, как только освободился от своего бремени. Теперь он спокойно шагал по той же земле, что и Мориэлла, и ни капельки от этого не страдал. Что нельзя сказать о самой ведьме.
– Я спущу с тебя шкуру, гадкий кошак!
– Похоже, что уже нет, – Люцитор развел руками.
– Но сначала… – Мориэлла обернулась ко мне, и я вспомнила, что опасность еще не отступила. – Ты узнала мои тайны.
– Я же не специально! – взмолилась я, пытаясь отползти, но чертовы кандалы тянули назад. – И била я тебя не со зла! Я всегда так делаю, когда злюсь на саму себя, честно-честно! Пожалуйста! Ты же на самом деле не такая уж плохая!
– Я принесу красивый венок на твою могилу, как у вас принято, – достаточно хороший поступок? – процедила она, и я что есть сил принялась мотать головой из стороны в сторону.
– Мори, Мори, – лениво позвал ее бывший кот, а потом подмигнул, показывая на свою руку. Постучал пальцами по месту, где обычно располагаются часы. – Смотри-ка, ты убила кое-кого во дворце, а отбор еще не окончен. Тик-так.
– Клятва, – ахнула она. – Ах ты маленький блохастый гаденыш…
– Уже нет, – повторил Люцитор. – Ваше Величество? – парень посмотрел в сторону ошарашенного короля, и тот выпучил глаза, заметив белую метку на его левой руке.
– Это же…
– Да-да, это я.
– Ты меня обманул! – завопил правитель, яростно опуская ладонь на подлокотник трона. – Эта метка наследников острова, я не могу ошибаться. Все они мертвы долгие столетия!
– И меня обманул, – поддакнула я, и Люцитор поморщился, потерев ухо.
Я вспомнила первый грех, которым попрекнули Мориэллу, стоило мне оказаться в ее теле: считалось, что суженый был убит ею. И я сглотнула, подняв глаза на кота. Недостаток Люцитора – его гордыня. Напортачив с заклинанием и артефактом короля, что тот доверил ему, он не смог рассказать об этом старику. А когда его любимая обратила его в животное, он предпочел, чтобы все думали, что он мертв, чем знали правду. Даже сейчас он пожал плечами и беспечно махнул рукой в сторону Аластора.
– Вот тебе снятое проклятие, – протянул парень. – Вот тебе невеста для сына, – теперь Люцитор указывал на меня, а потом щелкнул пальцами – и кандалы с ошейником упали на пол, даруя свободу моему телу. – Тебе тоже тело вернулось, так какие вопросы? Даже все живы остались. Почти, – добавил Люцитор, сочувственно подтолкнув отрубленную голову палача ногой.
– Сын, – король повернул скорбное лицо к Аластору, пока тот пробирался ко мне. – Я должен попросить прощения… – Слова дались ему с трудом, но принц ничего не слышал, он упал рядом со мной на колени и крепко обнял, сотрясаясь всем телом.
– Ты жива… Хвала богине, Карина, ты жива… – он целовал мое лицо и мои руки, а потом со смехом потрогал розовый рабочий фартук в горошек.
Ведьма выглядела сбитой с толку. Она смотрела на свои руки, хмурилась, но, по всей видимости, не могла призвать свою магию. Дыра в ее ладони исцелилась, как и лицо, но я слышала хрипы из ее груди – попытки феи убить нас все еще давали о себе знать, а Мориэлла почему-то не могла исцелиться полностью. Я почувствовала вину: я сидела здоровая, хотя избили нас именно из-за меня, а ведьма отдувалась. Вооруженные стражники незаметно окружали ее со всех сторон, а люди отступали к стенам, в их кольце оставались я, Аластор, Люцитор и ведьма.
– И все же спасибо за помощь, Люцитор, – сказал король, и все вскинули головы. – Нарушенное слово ведьмы загнало ее в угол. Магия все так же недоступна ей на этих землях, покуда жив тот, кому она его дала. А посему… – правитель удовлетворенно улыбнулся, – она понесет наказание.
Лицо Люцитора переменилось. Я знала, что он не хотел помогать королю, спасать принца или это королевство. Все, чего он желал, – это свою ведьму. Она тем временем била ногой по полу в безуспешной попытке создать портал, но договор сковал ее по рукам и ногам похлеще ошейника с морганитом.
Аластор сжал руки в кулаки, а во взгляде его горела решимость и жажда мести. Только теперь я заметила еще кое-что. Его черные глаза стали голубыми… Прямо как у его матери в моем сне. Проклятие ведьмы заполнило его тело, сердце и даже глаза тенями, а теперь он стал собой и тоже хотел ее смерти.
– В моем королевстве есть заброшенный колодец, – тем временем продолжал король, смотря ведьме точно в глаза. – Мы обезглавим ее и поместим тело в него, прежде чем засыпать землей с морганитом и замуровать. – Глаза короля блеснули. – Там нет места ни свету солнца, ни воздуху, она пролежит там долгие века, но не сможет ничего сделать. Вечность гниения за все ее злодеяния.
– Благодарю за предприимчивость, король, – усмехнулся Люцитор, разминая шею. – Ну вот, пришлось всего-то три сотни лет похаркать шерстью, как справедливость восторжествовала.
Глаза Мориэллы заметались, а потом она наклонилась, чтобы поднять упавший меч стражника с пола. Но вокруг их все еще было слишком много. Как и магов.
– Г’хдоров недоумок, – прошипела ведьма, улыбнувшись королю. – Да я тебя сама отправлю следом за твоей мертвой потаску…
Ругательство Мориэллы застыло на ее губах, когда рука Люцитора пробила ее грудь насквозь. Парень мрачной тенью стоял за ее спиной, а его пальцы с острыми когтями сжались, прежде чем он вытащил их из тела ведьмы, по которому прошла дрожь. Глаза ее закатились, а на моих губах застыл немой крик ужаса. В зале наступила тишина.
Я с ужасом схватилась за сердце, пока перед глазами было истекающее кровью тело. И не нащупала уже ставшего привычным шрама. В теле Мориэллы образовалась дыра, и я вспомнила, что уже видела ее грудь изнутри. Только вот в ней уже давно не было сердца.
А было оно в самом надежном месте из всех во всех существующих Сферах, потому что кот оберегал его рьянее, чем свое собственное.
– Вот и порешали, – на губах Люцитора появился оскал. Он подхватил Мориэллу на руки и кивнул королю. – Ведьма мертва, королевство спасено, голубки воркуют в лужах крови, – он подмигнул нам с Аластором.
– Отдай ее тело нам, – сказал король, прищурившись. В то время, как зала взорвалась криками радости. Люцитор ловил на себе восхищенные взгляды женщин и мужчин и был осыпан лепестками цветов, пока думал над ответом.
– Я давал много других обещаний, – наконец сказал воин. Он черкнул ногой по полу дворца, и под его ногами воссиял портал. – Но не это. Я заберу все свои вещи с собой. Был рад посотрудничать, Ваше Величество.
– Эй, постой, – закричала я, и Люцитор поморщился, нехотя поворачиваясь. Клянусь, я до сих пор видела в его красивом лице наглую кошачью морду! Даже несколько черных прядей волос его будто причудливо закручивались в уши на самой макушке…
– Чего тебе, балда? Тело я вернул, – сказал он, на секунду задумавшись. – Ах да, дом…
Он кивнул сам себе, и нити на его левой руке загорелись золотом, прежде чем стечь на пол и образовать еще один портал.
Я застыла и посмотрела в голубые глаза Аластора.
Дом там, где о тебе думают, да, бабуля? Мой дом был здесь. Мой настоящий дом и дом, который я обрела спустя долгие годы благодаря Аластору. Все они были в одном месте.
– Прощай, Люцитор, – сказала я, покачав головой. – И спасибо тебе.
Кот все понял, и мой портал исчез. Он кивнул и ступил ногой в желтое свечение своей магии. Последнее, что я увидела, – это то, с каким трепетом Люцитор смотрел в застывшее лицо своей ведьмы.
Эпилог
Я стояла напротив Аластора там, где мы встретились впервые. Где он узнал меня, а я коснулась его темного проклятия, собирая с влажной кожи и отправляя прочь.
В сад лился сияющий свет, и я ловила его руками, чувствуя магию, долгие годы недоступную моему телу и даже взгляду. Пока удавалось с трудом: я черпала свет отовсюду, куда могла дотянуться, загребала его руками и ловила, как хлопья снега, а потом подбрасывала вверх, чтобы закрыть нас с принцем пологом из лучей света. А Аластор смеялся и смотрел снисходительно, как на ребенка, дорвавшегося до шоколадного фонтана.
Слова Люцитора еще звучали в моей голове, но пока что я не могла воспользоваться его советом. Тогда кот пытался вытянуть из меня темную магию Мориэллы, и она не поддавалась мне так же, как и свет сейчас. Но присутствие Аластора все меняло. Ведь принц и сам заново учился понимать голос своей силы теперь, когда она не была поглощена тенями.
Я бы хотела, чтобы к алтарю меня вел отец. Хотела бы видеть рядом маму, чтобы она восхищалась этим длинным белым платьем и утирала слезы радости. Но в саду был лишь король, дворцовый маг и посланница богини, призванная скрепить наш с Аластором союз и провести брачный ритуал, который теперь был необходим мне больше, чем принцу.
Кизарий рассказал мне о родителях. О том, как земли, лишенные магии, влияют на сферийцев со светом в крови: они могут медленно вытягивать из них магию и жизненные силы. Поэтому долго путешествуют между мирами маги только с огромными резервами, такие как Мориэлла или Люцитор, либо те, в ком магия так и не проснулась. Должно быть, такой была моя бабушка и такой была я. Только вот известно об опасности немагических земель было не всем, особенно если речь шла о низших сословиях, которым путешествия ни к чему.
Мужчина предположил, что родители либо покинули этот мир после нескольких лет жизни на Земле, либо отправились искать другую Сферу, но что-то пошло не так, поэтому они не вернулись за мной. Застряли в другом течении времени или потеряли путь домой. Как если бы портал выплюнул их, а потом закрылся навсегда, разделяя нас.
Я перенесла переселение на Землю лучше, так как была малышкой, и моя магия еще не раскрылась. А потом она так и закупорилась внутри тела, не найдя выхода в немагический мир. А здесь, на родине и после ритуала с принцем, она могла воссиять. Ведь задача ритуала – соединить пару навек и уравновесить ее силы. Мы с Аластором стали спасением друг для друга.
– Я чувствую, что это соединит меня с родителями, – говорила я, когда мы обсуждали ритуал. – Если я почувствую свет внутри, как ты.
– Магия свяжет тебя с корнями, – отвечал Аластор, и я верила ему. Как верила и в то, что мы найдем их в бесчисленном множестве миров. Ведь если со мной будет он, то любые препятствия станут мелочью. Принц сощурился и подмял меня под себя, утаскивая подушку из-под головы, а я обняла его шею, заглядывая в синие-синие глаза.
– Знаешь, Люцитор говорил мне как-то про Парящую Сферу и Сферу Хаоса, – хитро продолжала я, пока мой принц сжимал меня в объятиях. – Какое свадебное путешествие ты хочешь, Аластор?
Он смеялся и целовал меня. А потом все исчезало, оставался лишь свет его магии и тепло нашей любви.
* * *– Отец, – произнес Аластор, поднимаясь на ноги, когда портал исчез вслед за котом. – Я хочу достойно завершить отбор.
Парень улыбнулся, подавая мне руку. И я вложила в нее свою ладонь, прежде чем подняться. Меня еще штормило после всего произошедшего, и на ногах удавалось стоять только с поддержкой принца. Хоть мое собственное тело и не пострадало, но на нем провисели кандалы с морганитом, что теперь давало о себе знать.
– Злая ведьма или прекрасная девушка в странной одежде. – Принц вновь окинул взглядом мой розовый фартук в горошек, и подданные зашептались. – Да хоть мерзкий кот. – Я прыснула и тут же прикрыла смех за кашлем, мысленно поблагодарив всех богов за то, что Люцитор не слышал его. – Я люблю ее. И прошу твоего благословения, отец.
Король встал со своего трона и…
Заплакал. Слезы текли по его лицу ручьями и терялись в густой бороде, пока он смотрел на сына. А потом поднял взгляд вверх, на слепящее даже сквозь стеклянный потолок солнце. – Прости меня, моя любовь. И ты, Аластор, – он с болью вернул взгляд на принца. – Тебе не нужно мое благословение. Если бы я только знал, что…
– Ты не мог знать, что маму убил не я, – покачал головой парень. – Я и сам себя ненавидел, в этом нет твоей вины.
– Будь я хорошим родителем, ты бы рос в любви. Будь я хоть вполовину таким, как моя покойная королева…
Фернис протянул королю подушечку с белым платком. И в маленьких его глазках мелькнула печаль, прежде чем он опустил их.
Я замялась.
– Ваше Величество, – окликнула я, кое-что вспомнив. Я попыталась сделать шаг в сторону трона, но ноги подкосились, и Аластор поддержал меня. – Прошу, подойдите к нам.
Когда король приблизился, я сделала глубокий вдох и обхватила ладонями удивленное лицо Аластора.
– Посмотрите на него. Вблизи. Видите?
Аластор непонимающе уставился на отца, когда тот сперва нахмурился, а потом рот его приоткрылся от удивления. Он издал непонятный звук, а потом плотно сжал губы, но они все равно продолжали дрожать.
– Да, – выдохнул едва слышно король, а потом зажмурился и крепко обнял сына, прижав его к себе. – Это глаза моей Катарии.
Принц издал удивленный вопль, а потом обмяк в объятиях отца. Он еще ничего не понимал, но я была уверена: король впервые обнимает его. Аластор поднял руки, будто хотел обнять его в ответ, а потом неуверенно опустил их вдоль тела. Я кивнула. Не все сразу, у них еще будет время поговорить обо всем и, возможно, когда-то простить друг друга и прийти к нормальным отношениям отца и сына.
– Но как ты узнала? Разве могла ты видеть ее? – спросил король.
– Это долгая и непонятная история, – я неловко посмеялась, положив ладонь за голову. – Ваше Величество, можно кое-что попросить у вас?
– Что угодно.
– Ох, – я облизнула губы и покосилась на принца, – есть одна девочка… Я бы хотела попросить вас взять ее во дворец. Тут ее могли бы обучить грамоте и какому-нибудь ремеслу, какое будет ей по душе.
– Конечно, дитя, – немного удивленно ответил король, будто ждал чего-то совсем иного. – Приводи свою девочку.
– Есть одна проблемка, – замялась я, почесав затылок. – Я не знаю, где она живет. Знаю лишь то, что ее мать приходит к дворцовому лекарю за травами. Ее зовут Мари.
Король подозвал пальцем Ферниса, и я пересказала ему ровно то, что уже сказала королю, не без удовольствия наблюдая, как коротышка прячет взгляд. Только вот… Я заметила, что теперь Фернис стал со мной одного роста, а то и чуть выше, и это изрядно подпортило мне настроение.
– Теперь по поводу ритуала, – Аластор заглянул мне в лицо, и взгляд его потеплел. – Карина, согласишься ли ты стать моей…
– Стой! – ахнула я, и принц вздрогнул. – То есть у меня есть еще одна просьба…
– Кольцо ведьмы?! – в один голос закричали король и принц, и я поморщилась.
– Да… То есть я очень его люблю… Ну знаете, с ним связано много всяких воспоминаний.
– Хорошо-хорошо, как скажешь, – махнул рукой принц, качая головой.
На следующий день на моей руке блестело почти ставшее родным кольцо с морганитом. Только уже не зачарованное, а самое обычное, если у кого-то повернулся бы язык так его назвать.
А еще через неделю мы стояли с Аластором перед посланницей богини.
Она связала наши руки алой лентой, символизирующей единство магии, душ и пути, и поднесла золотую чашу, заполненную лепестками роз. Они сыпались на нас и сверху вместе с ярким светом звезд.
– Скажи, ты опять не превратишься в злую ведьму? – весело шепнул Аластор мне на ухо, пока женщина в золотой накидке монотонно перечисляла клятвы супругов. – Пока я еще могу сбежать.
– Только если ты не будешь меня доводить, – прищурилась я, и принц засмеялся. Так что посланница грозно свела брови и громко на нас шикнула.
Я взглянула наверх сквозь стеклянный потолок: Алмари и Цилия висели высоко в небе и освещали наш с Аластором начинающийся долгий путь.
Наша кровь соединилась. Потом губы. Аластор сжал мою руку, повязанную алым платком.
Свет засиял внутри нас, вырвался наружу ослепительными лучами и поглотил весь сад. Замок. Сметая на своем пути лепестки роз и с силой разметая подол моего белого платья.Мой новый дом сиял как никогда прежде.
Конец
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: