Жемчужный король

– В реке абсолютно все мои деньги, у меня нет даже на автобус, а с окраины, где я живу, до твоего офиса идти часов пять.

Почему-то она улыбалась, а у Романа все сильнее давило в груди.

– Но это все неважно, садись, уже все готово. Я могу еще предложить кофе, но, конечно, тебе он покажется мусором. Это растворимый кофе, ты вряд ли привык пить такое.

– Спасибо, – все что смог выдавить Роман.

Он совершенно не мог понять, почему все происходило именно так. Почему он, жемчужный король, оказался в этой дешевой квартирке, ел кашу с сахаром и пил этот отвратительный напиток. Почему пред ним сидела странная девушка, выбросившая последние деньги в реку, уступившая ему свой единственный диван и приготовившая завтрак. Но впервые за долгое время ему казалось, что все так, как и должно быть, что наконец-то все правильно.

Они почти не говорили. Марина сказала что-то про ужасные пробки и что ночь была безоблачна, в принципе, все. Роман еще раз поблагодарил ее, Марина ответила, что ничего не сделала и пожелала ему хорошего дня. Роман ушел. Ушел с самым странным чувством на свете. Он чувствовал себя одновременно слабым и необычайно сильным. Он чувствовал, что о нем заботились, и это чувство оказалось опьяняющим.

Этим же вечером он снова стоял на дурнопахнущей лестничной клетке, только на этот раз даже слишком трезвый, в прекрасном костюме и с необъятным букетом роз кремового цвета. Не прошло и десяти секунд с момента, как он постучал, и дверь открылась. Она была такая же как и утром, только волосы слабыми волнами струились с плеч.

– Привет, я хочу попросить прощения за то, что было вчера. Я чувствую себя полным идиотом. Надеюсь, ты примешь этот букет в качестве извинения.

– Очень красивые цветы, проходи, – Марине крайне шли эти цветы, они подходили по цвету к ее темным волосам и нежному цвета лица, – правда, у меня нет ваз, но всегда можно что-то придумать.

Она впихнула дорогущий букет в двухлитровую банку и поставила на тумбочку у дивана. Эти цветы так вжились в атмосферу ее маленькой квартирки, что казались частью интерьера.

– У меня есть еще кое-что для тебя.

Роман протянул ей белый конверт.

– Что это? – спросила Марина.

– Твои честно заработанные семьсот долларов.

– Спасибо, – ответила Марина и оставила деньги под букетом цветов.

Роман стоял среди старой мебели и ужасно не хотел уходить. Сама по себе комната была неприятной и угнетающей, но что-то приносило в нее тепло и уют, и это были, конечно, не дорогие розы. Марина, словно солнце, освещала свое жилье и делала его особенным.

– У меня пустой холодильник, я не знаю, что тебе предложить, – подпрыгнули ее худые плечи под рубашкой.

– Мы можем заказать еду. Хотя бы пиццу, ты же ничего не ела целый день, да и я тоже.

– Было бы здорово, – улыбнулась Марина.

– Только плачу я, идет?

Она согласилась. Само собой получилось, что они сидели за кухонным столом и ели чертовски сырную пиццу. И было так хорошо на душе просто от дурманящего аромата черемухи, пробирающегося с вечером в окно, от ее мягкого голоса, обволакивающего, как теплое молоко, и от тишины, которую так редко заставал Роман поздними вечерами.

Его все больше пугало то, что было что-то родное в этом месте, в страшненькой кухоньке, в ее юном лице, в дурацких чашках с крадущимися по лесу лисицами, из которых они пили дешевый китайский чай. А потом она смеялась со своих же шуток, и весь страх пропадал, приходило ощущение, что он находился в правильном месте в правильное время.

Глава 5

Прошло три дня, и это были самые странные три дня в его жизни. Роман знал, что менялся, он проще относился к жизни, научился сразу говорить нет старым знакомым с невыгодными предложениями, а зачем тянуть? Он перестал заезжать к любовнице, потому что ее искусственное лицо и искусственные манеры ему порядком надоели, и он уже подумывал о том, чтобы порвать с ней. Роман открыл глаза и стал замечать то, чего не видел. Правда, его не тянуло напиться, он просто отпускал все изъяны своего денежного мирка.

В тот день ему пришлось разобраться с целым возом бумаг и решить такое количество мелких проблем, что к вечеру от усталости Роман не мог даже встать из своего кресла и пялился в черно-белую дверь своего кабинета. Усталость часто играет злую шутку и вытаскивает из головы плохие мысли, особенно, когда за окном темно, особенно, когда ты заперт в голове с самим собой. Роман почувствовал себя глубоко несчастным, он понимал, что живет никчемную жизнь, что даже сейчас, когда его одолевало отчаянье и давящая тоска, ему не было к кому поехать и поговорить. Домой не хотелось, жена для него никогда не была любимой женщиной, готовой выслушать, она была подходящей ему, а это вовсе не одно и то же. Роман перебирал в голове так называемых друзей и убеждался, что друзей у него и нет. Есть те, кто нальет ему крепкого коньяка и покивает головой, но не будет слушать, воспользуется тем, что он пьян и заставит поставить подпись на свою бумажку с бизнес-планом. Неужели он настолько одинок?

Роман не сделал бы этого, если бы не был так утомлен работой и мыслями, если бы не ночь и не жуткая тишина в кабинете. Но он достал телефон и набрал номер.

– Привет, прости, что так поздно, это…

– Я узнала твой голос, привет, – Марина говорила вовсе не сонно.

– Я не знаю, зачем звоню тебе ночью, просто… Даже не знаю, что сказать.

Роман знал, что она решит, что он пьян или не в себе и скоро бросит трубку, но хотел, как можно дольше слушать ее успокаивающий голос.

– Я все понимаю. Ночью так бывает. Делаешь поступки, которые сложно объяснить, но ведь не все в жизни следует объяснять, иногда куда важнее делать.

Все, что он сказал бы после этих слов звучало бы наигранно, поддельно, лучше было молчать.

– Хочешь, приезжай ко мне, – нарушила тишину Марина. – Когда ты однажды пришел ночью, у тебя была бутылка очень хорошего виски. Правда, я ее выбросила и не помню, как называется.

– Я знаю.

– Так ты приедешь?

Роман приехал к ней с бутылкой «Macallan 1939», прибереженной для особых случаев. Ночь была теплой, и они открыли бутылку прямо на балконе. У Марины был маленький балкончик с двумя деревянными стульями, оттуда почти ничего не было видно, кроме кустов черемухи и пары-тройки вишен-старушек. Роман рассказал девушке о том, что кололо его прямиком в сердце, о всех сложностях, о том, что в его жизни осталось так мало хорошего. Марина почти ничего не говорила, только смотрела на него и пила виски. Она пила не так, как обычно, пьют виски женщины. Они хотят этого для эксперимента, выпивают стакан другой залпом и быстрее переходят на другие напитки, потому что не понимают вкуса. Это не женский напиток, но она пила его не так, а расторопно и задумчиво. Ее стаканы опустошались примерно с такой же скоростью, что и его, и Роман уже даже не удивлялся, что она умела пить виски. Ничто не удивляло его, Марина отличалась от всех людей на свете. В ней не было суеты и болтовни, которая свойственна каждому человеку, в ней не было страха и неловкости. Что бы она не делала, всегда казалось, что все так, как и должно быть. Марина, если и говорила, то не просто сотрясала воздух и даже глупости, выходящие из ее рта превращались во что-то воздушное, что не могло быть невпопад, просто не могло.

Запах виски смешивался с черемухой, ночь же кружила его бесконечно долго, и в итоге он становился не только таинственным, а даже магическим. И вообще вся ночь была пронизана магией, словно невидимые нити понимания связали их с головы до ног. Всю ночь они провели на балконе, а когда первые лучики утреннего солнца прорезали ночное небо, Марина призналась, что пьяна и засмеялась. И смех ее заключал в себе все тайны и прелести жизни, он звенел, как первые песни птиц, встречающих рассвет. И она была так прекрасно в полумраке, с порозовевшими щеками и губами, расплывшимися в сплошной улыбке.

Когда Роман уходил, она обняла его на прощанье, от этого маленького добродушного жеста Роману стало так не по себе, что вся спина покрылась мурашками. Ему еще никогда не доводилось чувствовать себя понятым, чувствовать чью-то поддержку.

С этого дня все в его жизни изменилось. Все люди казались Роману жалкими бумажными куклами, все их проблемы, все сложности и радости были бесполезными. Он презирал своих знакомых, которые всю жизнь только и занимались накоплением состояния и их жен, умеющих только тратить эти деньги. Лишь одна отрада появилась в жизни Романа, он мог говорить с человеком, который умел слушать.

Марине он звонил, когда ему надоедала его жизнь, когда уставал до невозможности или не знал, как поступить. Где-то раз в неделю они встречались в ее квартирке, ели что-нибудь вкусное и пили неважно что: ее дешевый чай или коллекционный алкоголь. Эти вечера были наполнены жизнью, все лучшее, что только встречается в мире, приходило туда, в жалкую квартирку на окраине. Роман перестал удивляться, что в такие моменты все менялось, его проблемы растворялись в воздухе, время останавливалось, и они перемещались в другой мир, где не было разочарований и страха. В этом мире жизнь била полным ключом, а королевой этого мира была она, Марина. Она редко давала советы, просто слушала, так как не умел никто. Она смотрела прямо в самую сердцевину его души, а потом говорила, что все будет хорошо. И никто не умел говорить это так уверенно и нежно.

Ничто не длится вечно. Марина позвонила и сказала, что уедет на месяц, а может и навсегда. Она не знала, куда именно, но была уверенна, что поступает правильно. В ней, как и в ее мире била жизнь, и она не могла сидеть на месте. Ей нужно было действовать, двигаться, меняться. Роман пожелал ей удачи и больше не слышал о ней.

Без Марины жить было сложно, все люди были похожи на ее жалкие тени, они таскались вокруг Романа, он же не хотел никого из них видеть. Когда исчезла Марина, исчезла и частица его души, самая светлая и прекрасная, та, которую она сама и возродила в нем. Возможно он был влюблен в нее, но это еще не было всепоглощающее чувство, что же он чувствовал к ней, кем они стали друг другу? Они не были друзьями, не были любовниками, а были они всего лишь двумя людьми, нашедшими уголок безмятежности в сумасшедшем мире. Пусть ненадолго, все равно именно это время с ней, помогло Роману набраться сил, чтобы окунуться в повседневность и противостоять жестокой бескомпромиссной жизни.

Он был благодарен Марине за то, что она была рядом, когда он начал сомневаться в себе, в окружающих и вообще всем устройстве мира. Теперь же, когда она ушла, Роман понял, что для него правда, как следует жить. Он уже был не таким наивным, но его идеалы оставались прежними. Роман верил, что деньги в мире не пустой звук, что только с ними можно выжить. Поэтому и продолжал работать до умопомрачения и старался не думать о том, что годы, когда он еще был полон сил и возможностей, проходили в офисе за кипой бумаг и за беседами с отвратительными особами.

Правда, иногда по ночам его одолевали сомнения, он вспоминал Марину и думал о том, на каком конце земли она находилась в данную минуту. И всегда эти мысли сопровождались приливом тепла в область сердца и растекались к животу и кружились, пока он не засыпал. А засыпал он обычно в кровати с женой, он оставил любовницу и перестал развлекаться с девчонками по вызову. Не то, чтобы неожиданно проснулись чувства к жене, просто это казалось ему куда правильней.

Глава 6

Прошло два месяца и может половина недели с момента, когда Марина уехала. Был конец августа, и Роман как бывало довольно часто, проводил свободное время в своем черно-белом кабинете. Он привык работать с полной самоотдачей и никогда никому не доверять до конца, только на себя можно положиться в это ненадежное время.

Вот и тогда он сидел и ломал голову над очередной проблемой. Две биржи из шести, добывающие жемчуг по всему миру оказались в отвратительном состоянии. Разумеется, деньги, которые были предназначены на устранение неполадок кто-то прибрал к карману, а службам проверки дали конвертик, чтобы признать биржи готовыми к работе. Проблемы не решились, оборудование полетело и производство находилось на грани приостановки сразу в нескольких районах. Срочно нужно было чинить баржи, а денег лишних не было и самому раскошеливаться Роману вовсе не хотелось. Вот он и пересматривал все бумаги с поддельными отчетами, чтобы найти виновников и лишить их зарплаты, да и премиальных. Только ему нужны были всякие бумажки, которые должна была насобирать секретарша. Он взял телефонную трубку, чтобы ей напомнить.

– Кристина, вы собрали бумаги, которые я просил?

Кристина ему не ответила, Роман повторил вопрос. Секретарша что-то говорила, но не ему. Опять с кем-то болтает, а трубку просто отложила в сторону. Давно пора уволить ее к чертовой матери! Роман не выдержал и подпрыгнул со стула, он чуть ли не бегом бросился к двери. Миллионер, владелец огромной компании, а должен сам бегать за бумагами, почему у него работают такие идиотки?

Распахнув дверь, он увидел свою секретаршу, которая, не жалея голоса повторяла одно и то же: