Беременность на сдачу

В коридоре меня бросает в дрожь, и как бы я ни старалась взять себя в руки – не получается. Я ужасно нервничаю, потому что не знаю, как поступить. Не представляю, как мне жить с пониманием того, что у меня будет двое детей. Один – от безымянного донора, а второй – от врача, отныне ведущего мою беременность. Я не успеваю взять пальто, когда дверь за мной открывается и все тот же голос Матвея Алексеевича извещает:

– Когда сдадите анализы, жду вас у себя.

Мужчина скрывается в своем кабинете, а я смотрю на захлопнутую дверь и не могу сдержать прерывистого дыхания и бешеного стука сердца. «Вот тебе и секс вместо сдачи, Вероника», – подсказывает сознание, после чего я буквально стону, вспоминая, как все было.

Глава 1

Возвращаюсь домой с ощущением невероятного счастья: мне сказали, что все получилось. Я беременна. Ношу под сердцем крошечное создание, которое станет всем моим миром. Сыночек или дочка. Я улыбаюсь и рефлекторно кладу руки на живот. Мой малыш еще крохотный, но я уже испытываю потребность хоть как-то почувствовать его, найти подтверждение, что он есть там, внутри.

Я планирую приготовить романтический ужин, зажечь свечи и сделать тест на беременность, который купила в аптеке рядом с больницей. Выхожу на своей остановке и бреду домой. Я улыбаюсь как дура, потому что счастье для меня наступило вот в этот день, двадцать первого августа, когда мне сказали, что я беременна.

Я поднимаюсь по лестнице с пакетами, достаю ключи, но дверь оказывается открытой, и я опасаюсь, что забыла ее запереть. Настолько нервничала и переживала, что попросту выбежала из дому и не закрыла замок? Со страхом опускаю ручку и захожу в квартиру. На тумбочке для обуви стоят туфли Димы, а рядом с ними небрежно брошенные красные шпильки.

Я чувствую себя женщиной, попавшей в дешевый сериал, но веду себя именно так, сбрасываю лодочки на низком ходу и двигаюсь в спальню. В доме ни единого звука, но я иду в нашу комнату, потому что туфли у входа не принадлежат мне: я давно не ношу такие каблуки из-за неудобства.

Я приготовилась к тому, что увижу, но, когда открываю дверь и застаю своего мужа лежащим в постели с кислотной блондинкой, не могу произнести ни слова. Прислоняюсь к косяку и смотрю на то, как девушка скачет верхом на члене Димы. Я жду, когда они заметят меня, и улыбаюсь, едва муж поворачивает голову в мою сторону, замирает, а затем сбрасывает с себя фигуристую блонди.

Я выхожу, закрываю за собой дверь и иду на кухню. В голосе стоит оглушающий шум, а на лице играет дурацкая улыбка. Все, что происходит после, как замедленная съемка. Обвинения, выпады в мою сторону, девка, ретирующаяся очень быстро вместе со своими кроваво-красными шпильками, и муж, активно жестикулирующий и что-то объясняющий. Из всего, что я запомнила, – ни секунды раскаяния в его лице: ехидная ухмылка, четкая уверенность в себе и смелость обвинять меня в том, что именно я виновата во всем.

Наконец мне надоедает слушать его нотации, меня начинает раздражать его брюзжание и то, что он пытается сделать меня виноватой.

– Собирай свои манатки и выметайся из моей квартиры, – спокойно говорю я, глядя куда-то сквозь него.

– Что?

– Спермотоксикоз ослабил твой слух? Я сказала выметаться на хрен из моей квартиры, – я язвлю и наконец нахожу в себе силы посмотреть на него.

Покрасневшее и перекошенное от злости лицо, губы, сжатые в тонкую полоску, и глаза, полные ненависти. Когда он успел так возненавидеть меня? Когда наша семья стала вот такой – муж, активно трахающийся с другой, и жена, носящаяся с анализами и ЭКО?

– На что ты жить будешь, дура? – резко бросает он.

Я усмехаюсь, встаю со стула и иду в комнату. Достаю огромную сумку, которую мы купили на отдыхе в Египте, когда не смогли вывести все, что купили, и сбрасываю в нее все его вещи: рубашки, брюки, носки. Швыряю сумку ему под ноги и указываю на дверь.

– Ты пожалеешь, – шипит мой уже бывший муж, хватает сумку и уходит.

Я знаю, что в квартире осталось множество его вещей, знаю, что мне придется столкнуться с непростым разводом, с необходимостью искать деньги на жизнь, но я готова к этому. Я готова на все, лишь бы не прощать мужчину, предавшего меня и мои мечты.

Глава 2

Я сижу в баре неподалеку от дома уже второй час и катастрофически не понимаю, что делаю здесь. Передо мной стакан с апельсиновым соком, поэтому бармен, который, кстати, куда-то запропастился, неодобряюще посматривал на меня, давая понять, что мне явно не стоит занимать место.

Уходить не спешу, потому что дома меня ждет одиночество, куча разбросанных вещей бывшего мужа и осознание того, что я теперь один на один со своими проблемами. Критически осматриваю свое отражение сквозь множество бутылок с виски, ромом, джином и другим алкоголем и не узнаю себя. Это как будто другая я.

Дерзкая, привлекательная, стильная.

Курсы визажа, которые я проходила несколько лет назад, чтобы подзаработать, не прошли даром. Сейчас я нравлюсь своему отражению и в шутку думаю, что склеила бы привлекательного парня. Вон того, что сидит справа от меня: в белой рубашке, закатанной до локтей, и потертых джинсах, он выглядит как молоденький мальчик, хотя ему едва ли меньше лет, чем мне.

А мне уже тридцать.

Звучит как приговор, хотя Дима всегда говорил, что я молодая, привлекательная, стройная и сексуальная.

В жопу Диму!

Я хватаю со стойки свой сок и залпом выпиваю его. Алкоголь нельзя, но я представляю, что это стакан с мартини. Оглядываюсь в поисках бармена, но его нигде нет, а за стойкой собралась здоровенная очередь. Где же он?

Я слезаю со стула и иду в туалет, проталкиваясь сквозь толпу. По пути обратно к бару решаю потанцевать и пару песен отрываюсь, хотя все же пытаюсь быть аккуратной. Зря я не позвонила Ирке или Светке. Или обеим сразу. Вот уж кто-кто, а они бы с радостью составили мне компанию и перемыли бы косточки Диме.

Направляюсь к бару и вижу, что толпа рассосалась, но на месте бармена совсем другой парень. Я бы даже сказала, мужчина. Чем ближе подхожу к барной стойке, тем лучше мне удается рассмотреть его. Высокий, одетый в темно-синюю рубашку, оттеняющую его лицо. Подхожу еще ближе и замечаю запонки, сверкающие на манжетах, а также взгляд хозяина жизни.

Мне нечасто приходилось видеть таких мужчин, но я чертовски хорошо знаю этот взгляд –: тягучий, опутывающий, привлекающий к себе и манящий. Девушкам хватает пары минут, чтобы пасть жертвами чар. Да что греха таить, я сама засматриваюсь и не сразу понимаю, что мужчина обращается ко мне. Обнажает ряд белоснежных зубов и улыбается, отчего на его щеках тут же проступает пара ямочек.

– Что будете заказывать?

– Я… – в моих словах больше вопроса, чем утверждения, и я, кажется, тупо улыбаюсь и не могу выдавить ни слова.

– Ты, красавица, – спокойно говорит мужчина. – Коктейли, текилу, виски?

– Яблочный сок, – улыбаюсь я и наконец усаживаю свою задницу на высокое сиденье у бара.

Вижу, как брови нового бармена ползут вверх, а затем собираются на переносице. Видимо, обдумывает колкий ответ, но его отвлекают и он выполняет чужой заказ, а потом возвращается ко мне и ставит передо мной стакан с соком.

– Я пытаюсь понять, почему такая обворожительная девушка не пьет, и не могу, – говорит он. – Принимаешь антибиотики?

– Не люблю алкоголь, – отвечаю, выдавая в ответ самую ослепительную улыбку, на которую только способна.

Мужчина понимающе кивает, выполняет еще пару заказов и возвращается ко мне. Снова задает вопросы и утягивает в диалог, а мне чертовски приятно внимание такого представителя мужского пола, ведь у бара не одна я одинокая женщина. Сидят и другие, но он, по всей видимости, не обращает на них внимания.

– Одна здесь? – спрашивает между заказами.

– А что? Переживаешь за конкуренцию? – хохочу, хватаю бокал с соком и делаю глоток.

– Думаю, как бы увести тебя отсюда, и прикидываю варианты.

– Твоя смена заканчивается после полуночи, а я уйду задолго до этого времени. – Я пожимаю плечами и делаю равнодушный вид, хотя, черт, если бы он попросил подождать, я бы так и сделала.

Он не просто привлекателен, он невероятен. Крепко сложен, подкачан до мышц, которые не скрывает даже рубашка. Наоборот, она только подчеркивает их рельефность и заставляет меня каждый раз закусывать губу, чтобы бороться с желанием содрать темно-синюю ткань и прикоснуться руками к обнаженному телу.

Пока я думаю, мужчина снимает запонки и небрежно бросает их в карман, закатывает рукава и принимается за выполнение новой волны заказов. Он работает, а я, открыв рот, смотрю на его руки. Вы видели когда-нибудь руки богов? Нет? А я, кажется, видела.

Вот прямо сейчас смотрю на них. На светлую поросль волос и вены-жгуты, явно проступающие под кожей, и мне хочется застонать от желания. Я убеждаю себя, что это банальный всплеск гормонов, да еще и на фоне того, что случилось, но, когда мужчина обрабатывает заказы и возвращается ко мне, чтобы наполнить бокал, мне приходится с силой свести ноги и побороть стон, который почти вырвался из моего рта.

Вот нельзя брать на работу таких барменов.

Нельзя.

Или повесить предупреждающую табличку: “Одиноким беременным женщинам со всплеском гормонов быть осторожными: очень горячо и опасно”.

– Повторить? – снова его тягучий голос с легкой хрипотцой.