Бунт призраков

– Иди в ту сторону, – шепчет мистер Спенсер, стараясь не привлекать внимания извозчика. Он машет рукой, словно топором, в направлении леса красных и оранжевых деревьев. – Отсюда четыре мили, от силы пять. Ты поймёшь, когда увидишь. Самый большой дом в округе. Дождись захода солнца. К тому времени я точно устроюсь.

Он снова стучит. Извозчик хлещет вожжами, и лошади трогаются с места. Я посылаю Джону воздушный поцелуй, и извозчик смотрит на меня, удивлённо приподняв брови, но он знает, что от вопросов лучше воздержаться. Ему щедро заплатили за это. Кэб катит по дороге, пока не исчезает из виду.

Я осталась одна, вокруг так тихо и спокойно, лишь птички поют и листва шелестит.

Пробираясь через лес, я цепляюсь платьем за колючие кусты, и они оставляют длинный разрез на боку. Я возвращаюсь обратно, снова пробегаю через кусты, – короткие шипы рвут шёлковую ткань и царапают кожу на моей коленке. Кровь стекает по ноге.

Интересно, девочка, которая носила это платье до меня, заметила пропажу? Сомневаюсь. В её шкафу висели десятки платьев, и она не видела, как я выкрала одно из них. Как бы то ни было, она сейчас далеко. Я последний раз прохожу через колючки, чтобы как следует исцарапаться, затем продолжаю путь, поглядывая на солнце, в направлении, указанном мистером Спенсером.

Я ужасно проголодалась, и всё тело зудит. На кустах растут ягоды, но я знаю, что их нельзя есть. Я срываю несколько штучек и раздавливаю их между пальцев, размазываю красное месиво по щекам, а остаток втираю в волосы.

Глубоко в лесу журчит ручеёк, заросший ядовитым плющом. Мама учила меня, как его распознать, посчитав листочки, и я осторожно огибаю его, затем захожу в воду, но мои ноги всё равно начинают чесаться.

– Тебе это только кажется, – произношу я вслух. Приятно услышать хоть какой-то звук в такой тишине.

У меня полно времени, так что я сажусь на берегу, окунаю пальцы ног в прохладную воду и вглядываюсь в лес, не покажется ли какая-нибудь зверушка. Вот кролик скачет через ветки, и тёмный хвост более крупного зверя уносится прочь от меня. Вдруг мне приходит в голову мысль: а что, если стая голодных волков слопает меня заживо, разорвёт на части? Спорим, мистер Спенсер даже не вспомнит обо мне. Джон – единственный во всём мире, кому я не безразлична. Разве мистер Спенсер сумеет позаботиться о нём, если меня не станет? Только я поддерживаю в нём жизнь.

Между деревьями снова раздаётся шелест, и я поспешно продолжаю путь. Лес кажется совершенно одинаковым, куда ни посмотри. Я сбилась с дороги. Откуда я пришла? Мистер Спенсер сказал, что осталось четыре мили, но я не знаю, сколько я уже прошла, да и он вполне мог ошибиться. Я никогда не слышала, чтобы он упоминал Пенсильванию в своих рассказах, так что вряд ли он здесь бывал. Я стараюсь дышать глубоко и спокойно.

Не подведи меня, Лиза. Не подведи меня.

Ручеёк наверняка куда-нибудь ведёт, я иду вдоль него и наконец выхожу из леса, – грязная с ног до головы, и платье изорвано в нескольких местах. Кровь на коленке засохла длинной тёмно-красной полоской до самой щиколотки.

Справа от меня холм, поросший высокой травой, и я взбираюсь на него, – каждый шаг даётся с трудом. Чемодан тяжёлый, и я перекладываю его из одной руки в другую, когда становится невмоготу. Солнце высоко стоит в небе, и я чудовищно устала, но мне ещё долго ждать до темноты, когда я смогу попасть в дом.

От грунтовой дороги ответвляется узкая тропинка, ведущая через ковыль к амбару, огороженному высоким деревянным забором. Вокруг мирно пасутся коровы, лениво жуют жвачку и дремлют.

Ни души. Самое подходящее место, чтобы спрятаться беглянке.

Тайник

Внутри амбара темно и душно, и так воняет, что я кашляю и прикрываю лицо рукой. Ящик с инструментами стоит у двери, грязная лопата воткнута в кучу соломы. Во всех стойлах пусто, а в дальнем конце – чердак.

Я сажусь в углу и ставлю чемодан между колен. Это единственная ценная вещь, которая у меня есть, – коричневый, кожаный, с медными вставками по краям. Я открываю защёлки и сдвигаю в сторону свой скудный запас одежды, чтобы добраться до тёмного дна; если измерить глубину чемодана внутри и его размеры снаружи, то можно сразу заметить несоответствие. Я провожу пальцами вдоль боковых сторон, нащупываю швы, поддеваю их и открываю потайное отделение глубиной в несколько дюймов.

Я осматриваю содержимое, проверяя, всё ли на месте. Камера, мои ножи, вата и клей, чёрная доска, коробок спичек, катушка ниток, стопка пожелтевших фотографий и другие мелочи, которые мне удалось наворовать.

Аккуратно вынимаю, поправляю, пересчитываю, складываю, будто что-то исчезнет, если я перестану проверять. Может, мне вздремнуть? Прошлой ночью было не до сна, да и в шумном поезде и дребезжащем кэбе выспаться не удалось. Пол в амбаре твёрдый, но я набираю себе ворох соломы и кручусь на месте, словно собака, стараясь устроиться…

– Ни с места, – раздаётся голос.

С чердака выглядывает голова мальчика. Глаза круглые, как две маленькие луны, а светлые волосы жёсткие и взъерошенные, словно куча соломы. Он целится в меня духовым ружьём.

– Что тебе здесь надо? – спрашивает он, стараясь говорить басом.

Я прячу чемодан за спиной и поднимаюсь на ноги.

– Добрый день, – говорю я как можно любезнее.

– Кто такая? – Он взводит ружьё.

– Это ружьё компании «Дейзи»? – спрашиваю я, не обращая ни малейшего внимания на его угрозы. У него сбился прицел, да и руки трясутся.

– «Маркхэм», – говорит он, бросив взгляд на ствол, где указано название, и я не спеша подхожу к лестнице.

– Стой!

– Ну, хватит, ты ведь не собираешься стрелять в меня, и мы оба это знаем.

Я поднимаюсь на чердак, и он пятится, прижимая ружьё к груди, словно щит. Теперь, подойдя ближе, я вижу, что он мой ровесник, чуть ниже ростом, жилистый. У него худенькое лицо и добрые глаза, хоть он и пытается это скрыть.

– Ты здесь живёшь или тоже сбежал из дома? – спрашиваю я.

Он хмурится, удивляясь моему вопросу.

– Сбежал из дома? Ты что, беглянка? – спрашивает он шёпотом.

– А я о чём говорю?

Я сажусь, вытягивая ноги, будто я хозяйка, а он заглянул в гости.

– Откуда ты сбежала? – спрашивает он.

– Из Флориды, – называю я первый штат, который приходит на ум.

– Это ведь очень далеко.

– Точно, но я запрыгнула на поезд и покатила на север. Путешествую уже много дней, ищу подходящее местечко. А мы сейчас где?

– В Пенсильвании, – говорит он, садясь напротив меня, словно кобра, завороженная флейтой заклинателя. – В пригороде Гленсборо. Ты проделала весь этот путь одна?

– И что с того? – говорю я, пододвигаясь ближе и показывая на ружьё. – Дай посмотреть.

Он будто не слышит мою просьбу.

– Что у тебя в чемодане? – спрашивает он, и внезапно я чувствую себя так, словно меня разоблачили, и все мои тайны сейчас разворошат и выставят на потеху публике.

– Ничего. Кое-какая одежда и другие мелочи. Всё, что успела захватить из дома.

– Я заметил у тебя нож, – говорит он.

Я цокаю языком.

– Это мой тайник. У каждой девушки есть свои секреты, – говорю я и перевожу разговор на другую тему. – Как тебя зовут?

– Джордж, – говорит он. – А тебя?

– Виолетта, – отвечаю я. Это имя моей мамы. – Что ты тут делаешь с ружьём?