Хрущёвка

Глава 5

Неудачное знакомство

Покончив, с массажем ступней, Витасик трижды вымыл руки с мылом, докрасна обтёр влажные ладони грубым полотенцем и вернулся обратно в квартиру. Отчий дом, находился в частичном запустении, лишь осенний ветер сновал из комнаты в комнату и разносил лёгкий сквозняк. Хозяева, вероятно на работе, либо осматривают местные достопримечательности. Витасик понятия не имел, какие именно, но он верил, что достопримечательности в городе имеются.

Витасик взобрался на подоконник, облокотился спиной о мёрзлую стену и принялся изучать скудное убранство знакомого двора. Он подолгу мог вот так, сидеть у окна и любоваться пейзажами серых хрущёвок, серых людей и серой дороги. Настала осень и город утратил зелёные тона, вся подноготная всплыла на поверхность, улицы помрачнели, люди приуныли, а золотая пора сошла на нет, и грянула холодная зима, время серых красок и беспросветной тоски.

Люди всецело осунулись, надёжно спрятали красные носы в вязаных шарфах, заточили горячее тело в массивные пуховики, страшились поднять глаза на свинцовое небо и прийти в полное отчаянье. Зимой жители города, впадают в глубокую спячку, словом косолапые медведи, телом они всё же бодры, но вод душа, напрочь скована ледяными оковами.

В отличие от зимы, жаркое лето привносит на улицы города зелёную палитру цветов, делает мир ярче и смывает тёплыми дождями всю скуку с улиц густонаселённого города. Некогда мрачные люди, скидывают с плеч покров минорного настроения и толпами наводняют улицы, дворы, рестораны, прячут, куда подальше ненавистные пуховики, вязаные свитера и многопудовые ботинки, отныне не препятствуют лёгкой и непринуждённой ходьбе. На смену зимней одёжке, приходят летние сарафаны, рубашки и туфли. Лёгкость бытия присутствует во всём, не то, что зимой.

Витасик, как и прежде созерцал окрестности двора и вгонял себя в уныние. Однако Август нагрянул, словно гром средь бела дня.

***

С журналом в руках, Август, неспешно вошёл в комнату и поначалу не обратил внимания на крошечное нечто у окна, впрочем, как и Витасик. Оба с головой, нырнули в размышления, Витасик рассуждало о людской натуре, а очкарик Август усердно штудировал еженедельный выпуск журнала «Композитные миры». От Августа усиленно несло горячей ванной и хозяйственным мылом, капельки тёплой воды вперемешку с пеной юрко сбегались по впалым щекам, кучерявые волосы торчали лохмотьями. Он буквально валился с ног, но ложиться на боковую не торопился, поспать он всегда успеет, а вот начитаться всласть, подобный случай выпадает редко. То матери подсобить надо, то в магазин сбегать жизненно необходимо, с позволения сказать, дел непаханое поле.

Но стоило ему приземлиться кровать, скрипнуть пружинами и оторвать взгляд от «Композитных миров», как мир перед глазами заиграл иными глазками. Их взгляды слились воедино, и в комнате наступила гнетущая тишина. Глянцевый журнал с шестерёнками на обложке, тотчас выскользнул из цепких лап и с грохотом шлёпнулся на пол. Оторопь взяла своё, что один, что другой, потеряли дар речи, языки проглотили, да как Вам будет угодно. Ноги оцепенели, стали ватными, дрожь прояснилась в коленях.

Август осторожно потянулся к ногам, снял левый тапок, правом глазом наметил цель и в мгновение ока запустил в Витасика обувью. Малыш с предельной лёгкость бравировал атаку, ему и не такого рода нападки отражать приходилось. Витасик соскочил на пол и попытался было угомонить юношу, но увы… Август не поддавался уговорам.

С босой ногой, он точно пробка от шампанского, выскочил на кухню и судорожно взялся открывать дверцы шкафчиков. Посуда гремела, тарелки с треском валились на пол, Август обеими руками схватил рукоять чугунной сковороды и помчался обратно в комнату. В это время, Витасик усиленно приводил себя в порядок, прилизал волосы, затянул потуже ширинку, в общих чертах сделался первым красавцем на деревне. Тут уж ничего не попишешь – новый хозяин, новые правила.

Однако Август видимо, не оценил старания Витасика и к внешности отнёсся халатно, ему куда важнее знать, кто он и какова его миссия на земле. Он боевито ринулся в атаку и обрушился на бедолагу нещадными ударами. Однако Витасик тотчас взлетел на подоконник и кроме линолеума, ни одна душе не пострадала. Август, в страхе получить ответный удар, продолжил махать из стороны в сторону чугунной сковородой, и следующий удар, пришёлся точно мимо цели, под горячую руку на сей раз попал подоконник. Глубокая вмятина осталась зиять на полу, и тогда Витасик взобрался на шкаф, тут он его, однозначно не достанет.

Август подскочил к книжной полке, набрал охапку книг и стал швыряться в гада источником знаний.

–Уважаемый, давайте отложим на время все ссоры, и перестанем причинять друг другу боль.– говорил Витасик.

Но Август напрочь оглох и не намеревался вступать в контакт с иноземным существом. Книги летели одна за другой, он швырялся ими вовсю прыть, вкладывал в бросок не дюжую силе. Русская классика изящно мотыляла по комнате, Пушкин, Лермонтов и Толстой, корифеи отечественной литературы их рукописи нещадно бились о стены, вот взмыла над кроватью зарубежная проза, в лице Джека Лондона и вскоре Август нащупал словарь Ожегова.

Многопудовая книга, словно метательное ядро, взмыла над комнатой, обогнула люстру, со свистом пронеслась мимо ушей Витасика, и слегка пробив гипсокартон, она уверенно вошла в стену. Витасик оглядел словарь с ног до головы, прикинул в уме масштабы увесистой книги и на секунду представил, что под удар могла попасть косматая голова.

–Ну ты и зверь… парень… С тобой, очевидно, шутки плохи. Нет, если у тебя каждый разговор начинается похожим образом, то ты скажи, я всё пойму. Просто… Возьми ты чуток правее и соскребал бы я сейчас кровавые ошмётки со стены.

–Ты кто такой будешь!? А!? С какой планеты!?– Август неспешно дал задний ход, он стиснул в кулаках стальную линейку и надеялся дать незнакомцу отпор, если же он, косматое нечто, удумает вступить с ним в схватку.

–Ты чего? Умом тронулся, что ли!? Витасик я, живу здёсь, пёс знает, сколько лет…– Витасик осторожно лишь бы не спугнуть гостя, решительно подступал к юноше.

–Перестань врать! Это мой дом и я здесь живу!– недоумевал Август.

Дрожь в коленях значительно укрупнилась, руки лихорадочно дрожали, холод спину подирал, пот стекал ручьём и в целом он ощущал себя ужасно, казалось, что с минуты на минуту, грянет нечто ужасное.

–Спорить не стану, юридический хозяин здесь ты, но фактический я.– Витасик старался грамотно истолковать юноше, кто он такой.

–Ну, раз так, то вали куда подальше фактический хозяин! По бумагам главный здесь Я..! Ой… Что-то мне совсем плохо.– Август дрожал, как осиновый лист, он боялся незнакомца пуще огня и очевидно, не желал иметь с Витасиком общих дел.

Он усиленно лязгал зубами, рукавом утирал холодный пот со лба и мысленно вымерял, шансы на успех в схватке с Витасиком… Увы, но шансы на успех, более чем, ничтожны. Один рывок, думал Август, лишь один рывок отделяет меня от входной двери. Да кто он такой, всего лишь маленькое создание, вероятно наделённое, космической силой. Один рывок, думал Август, лишь один рывок отделяет меня от входной двери. Необходимо собраться с силами и помчаться без единой оглядки, точно спринтер на короткой дистанции, надо лишь выждать момент и податься в бега.

И если я рвану вовсю прыть – в своих силах Август ни на грамм не сомневался, школьные забеги давались на ура, он раз за разом пересекал финишную черту первым – то ни одна стена меня не остановит. Я буду бежать до тех пор, пока силы меня не покинут, и я не свалюсь на сырую брусчатку, в холодном парке, окружённый деревьями и толпой зевак.. Именно таким образом Август представлял себе побег, но страх связал его по рукам и ногам. Он не в силах был пошевелиться, куда уж там до побега. Словно вкопанный, Август сжался в углу, голова кружилась нещадно, зуб на зуб не попадал, его бросало, то в жар, то в холод, сердцебиение заметно участилось, адреналин зашкаливал.

–Не горячись, парень, умерь пыл. Давай начнём всё с чистого листа, как и полагается. Меня, кстати, Витасиком звать, а тебя?– он находился в шаге от потенциальной жертвы сердечного приступа.

–А-а-а… меня Август…– последняя пара слов далась ему крайне тяжело. Язык окоченел и слова в буквы складываться перестали. Ужас!

Комната пустилась в пляс, пошла кругом, и вскоре он потерял сознание.

***

Очухался Витасик лишь к вечеру. С горем пополам мать перенесла родное чадо с пола на кровать, накрыла одеяльцем, и тщательно взбила подушку. Хоть они и цапались, как кошка с собакой, но семья своих, в беде не бросает. Мать ужаснулась, завидев в комнате сплошной беспорядок. И она, как и любая адекватная домохозяйка, одобряла стремление сына постигать науки, но терпеть не могла хаос в квартире. Бардак в доме, бардак в голове! Нет… Так никуда не годится. Она разложила книги по полочкам и навела в комнате чистоту.

***

Голова гудела, немногим меньше паровоза на железных путях, лёгким движением руки Август скинул с себя одеяло. Он сел на кровать и обеими руками схватился за голову, гнетущая боль давила на виски, Август изо всех сил постарался вспомнить ход недавних событий. Мало-помалу, но память вернулась к нему со всеми подробностями, и он вскочил на ноги. Поначалу Август принял встречу с Витасиком за страшный сон и наотрез отказывался верить своим глазам. Он ходил кругами по комнате, точно муха петляет вокруг люстры. Август нервно грыз длинные ногти и беспокойно думал о недавнем госте. Что за вздор, рассуждал Витасик, быть такого не может, хотя я недавно вычитал одну заметку в журнале, что Американские учёные пробили брешь в измерении и быть может… Нет… Нет, это бред, сущей воды бред. Он сослался на страшный сон, но внезапно вспомнил про словарь Ожегова.

Август взобрался на табуретку, встал на носочки и запусти лапу в слепую зоны, где первозданная пыль оседает веками, а мохнатые пауки всюду плетут паутины, ловят сетями добычу… мух, комаров и прочих насекомых. Он нащупал, что искал. Словарь Ожегова проложил в стене мрачную щель, не удивительно, ведь книга весит килограммов пять, а то и больше.

–Быть такого не может…– вполголоса шептался Август.

Словарь Ожегова весьма легко поддался усилиям Августа, стоило ему потянуть книгу на себя, как белая штукатурка посыпалась на пол. Советские обои свисали лохмотьями, такую пробоину без мастера не заделаешь, придётся вешать картину, в противном случае, мать подымет ор на весь дом. Август осмотрел пыльную книгу с ног до головы, удивительно, но громоздкий словарь ничуть не пострадал.

–До чего же сильна книга в умелых руках.– шептался Август.

Внезапно из соседней комнаты, отчётливо послышался грохот посуды. Август покрепче стиснул в руках книгу и двинулся вдоль стены. Он ступал осторожно, вымерял, чуть ли не каждый шаг, на предмет внезапных подлянок. Август, вплотную подступил к кухне, накал страстей достиг предела, одно неловкое движение и ручаться за себя и свои поступки он перестанет. Словарь Ожегова, вполне походил на предмет орудия и я бы не стал завидовать тому, кто ощутит на себе весь неописуемый гнев яростного очкарика.

На кухне горел свет… Неужели, это маленькое создание научилось включать свет в комнате. Неудивительно, на самом-то деле. Если верть его словам, то в квартире он обитает со времён оных. Август шагнул на кухню, замахнулся, но к счастью, он вовремя одумался и едва ли не прибил родную мать.

Она усердно рылась в шкафчике, видимо искала чугунную сковороду, но всё тщетно.

Август швырнул словарь Ожегова на стол и опрокинул пустую чашку.

–Чтоб тебя.– гневилась мама.– Предупреждать надо, так и до сердечного приступа не далеко.

–Кажется, я схожу с ума.– Август сел за стол.

–А я тебе давно говорила, что ты весь в отца у того тоже на старость лет крыша поехала.– не умолкала мать.– Кстати, ты не видел сковороду. Битый час ищу, а её нигде нет.

–Нет, не видел.– ответил Август и смежил веки.

Если мне память не изменяет, то сковородку я оставил на подоконнике, возле цветочного горшка, или она вовсе под кровать нырнула. Думаю, не стоит пока говорить матери о судьбоносной встрече с иноземным незнакомцем, она женщина впечатлительная, подумает ненароком, что родной сын выжил из ума. Но я-то прекрасно знаю, что наша встреча с существом не случайна, он, вероятно, жаждет установить со мной контакт, но во имя чего? Добра или зла!?

Глава 6

Разговор по душам

Неделя у Витасика выдалась больно горячей, спонтанное знакомство с очередными хозяевами, не входило в его планы, но дело сделано, а поезд отчалил за горизонт событий. Тут уж ничего не попишешь. И будет глупо с его стороны, объяснять напуганному очкарику, откуда он такой взялся и что Витасик не преследует цели, поработить всё человечество. По этой причине, он дал юному ботанику время обдумать произошедшее и прийти к выводу, что Витасик, как индивид не опасен.

А что касается самого Августа, то парень явно тронулся умом, иначе не выразишься. Он расставил по всему дому коварные ловушки, спальня так вовсе вдоль и поперёк увешена чертежами, схемами и карандашными набросками. Чего ни скажи, но карандашами Август орудовал довольно сносно, недаром он на протяжении долгих лет, по настоянию ныне покойного отца, посещал художественную школу. А ворсистый ковёр сплошь испещрён ручками, карандашами, линейками, куда ни ступи, велик шанс вогнать в пятку, либо циркуль, либо огромную занозу. В процессе работы, внешне Август ничуть пострадал, за исключением школьной успеваемости. Понимаете ли, наука требует жертв, и если ты стоишь на пороге открытия, то учёба в школе дело второстепенное. К тому же Август, далеко оторвался от школьной программы, пока дети изучали на уроках – «Квадратный трёхчлен и его корни», он вовсю изучал высшую математику.