Хрущёвка

Витасика озадачили, крайне скудные пожитки хозяина, пару чемоданов средней величины и рюкзак. Мужчина не стал прибегать к услугам грузчиков и на собственном горбу втащил довольно лёгкую по нынешним меркам поклажу. Обычно, когда людям приедается их старое жильё, и они покупают новую квартиру, то переезд в новые апартаменты занимает порядка двух, а то и трёх дней. Поджарые грузчики без устали шагают, то вверх, то вниз, обливаются седьмым потом, и вносят на пятый этаж увесистый диван. А сегодня, как грузчиков, так и увесистых диванов не наблюдалось, кто знает, быть может, завтра к дому подъедет огромная фура и вывалит на тротуар гору мебели.

Хозяин оставил дорогой чемодан у входной двери, швырнул тряпичный рюкзак в угол прихожей и небрежно скинул с плеч чёрное пальто. Правда, одна деталь всё же смутила Витасика – он и на долю секунды не расставался со вторым чемоданом, времён Советского союза. Не удивлюсь, если старый дед прятал огромную сумку на антресоли и хранил в нём новогодние игрушки. На дворе век продвинутых технологий, а он таскается с этим чемоданом, точно ребёнок с любимой игрушкой и не торопиться выпускать его из цепких объятий.

Хозяин прошёл вглубь комнаты и наконец-то соизволил бросить хлипкий чемодан в центре комнаты. Ботинки он так и не снял, расхаживал по дому в уличной обуви и оставлял на полу следы грязных подошв. Голый бетон не смущал хозяина квартиры, и не в таких условиях ему жить доводилось. Однажды он трое суток пробыл на чердаке дома и глаз не спускал с намеченной цели, в ресторане напротив. Между прочим, в прихожей он краем глаза приметил рулон линолеума, безвкусица всё же, но на первое время, думаю, сойдёт.

Хозяин разложился в гостиной, набрал пятизначный код на старом чемодане, замки дружно щёлкнули и он плавно, не спеша приподнял завесу тайн. Витасик, исполненный трепетом, наблюдал за хозяином со стороны и взирал на таинственный чемодан, как баран на новые ворота. Что же там спрятано от моих глаз, задался вопросом Витасик и становился на распутье, с одной стороны, он тайком мог подглядеть содержимое чемодана, а с другой стороны, личные убеждения не позволяли ему нарушить один из принципов – хозяйское добро, руками трогать запрещено. Но если взглянуть на дело иначе, то Витасик не собирался брать в руки чемодан, лишь подсмотреть издали и уйти восвояси. Он переминался с ноги на ногу и честно слово, не знал, как поступить, либо принцип, либо чемодан, и третьего, к сожалению, не дано. Вскоре любопытство одержало над ним сокрушительную победу по всем статьям, и Витасик живо посеменил вглубь комнаты.

И стоило ему заглянуть в недра чемодана, как им тотчас же овладел глубинный ужас, однако излишнее любопытство не покидало Витасика ни на шаг и оставалось с ним до последнего мгновения. Похожие штуковины Витасик лицезрел помногу раз, в телепередаче – «Криминальные хроники», и, как правило, к концу программы главного героя жестоко убивали. Это самая страшная передача на просторах телевиденья, считал Витасик. За исключением фильмов ужасов, от них у Витасика мурашки по телу бегут, и кровь в жилах стынет. Он слегка подался вперёд и запустил руку в чужой чемодан. Витасик трепетно стиснул в ладонях стальную рукоять и вынул массивный пистолет Стечкина. Битая люстра над потолком отбрасывала блики на чёрной стали, и пистолет в руках Витасика смотрелся внушительно. Не ровен час и он ступит на кривую дорожку, да отстрелит негодяям их пустые головы.

Хозяин спустил воду в унитазе, и шумное журчание донеслось из туалета. Он звучно хлопнул дверь, однако Витасик, точно заворожённый, не отводил глаз от пистолета и ощущал в своих руках силу, непоколебимую власть, при помощи которой он сможет добиться справедливости, упрочнить вселенское равновесие или поработить всё человечество. Витасик ради шутки, протиснул указательный палец в чёрное дуло пистолета Стечкина и не нащупал там, ровным счётом ничего.

Витасик изучал пистолет тщательно, боялся ненароком упустить важную деталь потерять целостность всей картины. Он до того увлёкся пистолетом, что совсем позабыл о хозяине квартиры. Интерес к оружию не утихал, ни на долю секунды, у Витасик и в мыслях не было класть пистолет обратно в чемодан и шагать домой. Напротив, он стоял на коленях и не выпускал из лап орудие убийства, или возмездия. Карие глаза прилипли к пистолету, и мир вокруг утратил для него былое значение. Витасик смотрел исключительно на чёрное дуло, щупал глазами стальную рукоять и обводил взором длинный ствол.

Мерные шаги, послышались в гостиной, всё ближе и ближе они подступали к чемодану, а шум их нарастал тревожно и разносили по комнате слабое эхо. Огромная тень нависла над ним, словно тучи застили собой голубое небо, и полости чемодана затерялись во тьме. Что там находилось кроме пистолета Стечкина теперича не видно, и Витасик впервые за столь долгое время, решил положить оружие на пол. И не успел Витасик взглянуть хозяину в глаза, как медвежьи лапы схватили негодяя за шкирку и приставили к стене.

–Ты кто такой!– он едва ли не рычал, словно гордый лев и пастью исторгал слюну.

–Я-я… Ви-ви-тасик…– губы шевелились с трудом, язык окаменел, и речь становилась бессвязной. Он не до конца сознавал, что его сцапали на месте преступления и пугливо озирался по сторонам.

–Что за Витасик? Прозвище?– глаза хозяина налились кровью.

–Нет, Витасик, это моё настоящее имя. Я здесь, как бы живу… Не прямо здесь, но в этом доме.

–Кто тебя подослал, откуда ты сам будешь? Из Словакии, или Болгарии? И почему ты такой… маленький? Ты что неудачное детище подпольной лаборатории в Крыму!?

–Нет, я всего на всего Витасик и всю жизнь прожил в этом городе. Ни о какой Болгарии я знать, не знаю, и уж тем более о Словакии.

–Сколько ты за мной следишь.– хозяин квартиры не унимался.– День!? Два!?

–Нисколько…– голос его заметно дрожал.– Я не слежу за Вами, скажу больше, я Вас впервые вижу.

–Брешешь… Я таких, как Вы насквозь вижу. А ну говори быстро! Откуда ты взялся!?– хозяин говорил исключительно на повышенных тонах и собирался пустить в ход кулаки.

–Сперва, Вам стоит умерить пыл. Поверьте мне, Вы озабочены не меньше моего, и, в конце концов, давайте сохранять спокойствие. Ни мне, ни Вам синяки не нужны, и пролитая кровь сейчас будет некстати. И если начистоту, то я парень миролюбивый и отродясь не бился на кулаках.

–Звучит, как угроза…

-Ни в коем случае, я Вам угрожать не собирался, и махать руками не в моих интересах. Я привык решать конфликты мирным путём, либо оставлять всё на своих местах.

–Ты мне зубы не заговаривай гадёныш… Лучше отвечай на кого ты работаешь, иначе я тебе глисту в порошок сотру.– хозяин приступил к угрозам, он терял самообладание, руки чесались дать ему в морду.

–Говорю Вам, я работаю сам на себя и не надо меня бить… Прошу Вас.

–Хорошо, если ты работаешь сам на себя, то кто тебя нанял? Безликий? Или Шемчук? А ну отвечай!

–Я житель этого дома и меня не интересует Ваши интриги. Я можно сказать, жертва обстоятельств, решил заглянуть в чемодан и обнаружил там весьма непристойную вещь.

–Ну всё паразит… Сам напросился.– чаша терпения вылилась в гнев и разъярённый хозяин замахнулся для коронного удара, но Витасик по щелчку пальцев тотчас же растворился в воздухе и крепкий на вид кулак, набрав солидную скорость пробил в стене заметную дыру. Щель зияла всем на зависть, а хозяин квартиры лежал на полу и стонал от жгучей боли.

Костяшки обагрены кровью, бледная ладонь не выпрямлялась, вышла из строя, тогда хозяин прижал разбитый кулак к груди и словно червь, извивался на полу. Что это было, он задал себе извечный вопрос, прекрасно зная, что ответа не последует. Хозяин настойчиво старался обдумать увиденное и ловил себя на мысли, а не привиделось ли ему, всё это. И если не привиделось, то кто подослал к нему это косматое чудище и какую цель он преследует – убийство?

Витасик хотел было опрометью помчаться домой и не повторять ошибок давно минувших дней, в противном случай массаж пяток сменит нечто в разы похуже. Но излишняя доброта и малодушие, словно машинный пресс, оказали на Витасика давление со стороны. Он попросту не смог оставить хозяина квартиры в беде и бросился ему на помощь.

–Вы в порядке!?– вопрошал Витасик, но ближе, чем на шаг к больному не подходил. Хозяин нынче не в духе, вдруг за пистолет схватится и откроет беспорядочную пальбу.

–Аааа… Рука… Не походи! Стрелять буду!.– хозяин квартиры ползком двинулся к чемодану, но Витасик просёк задумку и умирил бунт на корабле.

–Не надо, я не причиню Вам вреда.– Витасика старался привести хозяина в чувство.

–Если ты собираешься меня убить, то прошу, стреляй в грудь, не порть мне физиономию.– хозяин квартиры отвернулся к стене и закрыл правый глаз, левый же оставался, полуоткрытым. Словом он вовсю готовился встретить возможную смерть от бандитской пули.

–Я не собираюсь в Вас стрелять, я лишь хочу узнать всё ли с Вами в порядке!?

–В порядке! Ты спрашиваешь в порядке ли я!? Только что на моих глазах, ты испарился в воздухе, точно пыль, а теперь спрашиваешь о моём самочувствии!?

–Я не хотел Вас напугать, а причинить вреда тем более. Меня заинтриговала Ваша, так называемая пушка и не более того.

–Ты умственно-отсталый? Или просто-напросто издеваешься надо мной?– хозяин придвинулся к стене и смотрел на Витасика, как на чудо воплоти.

–Вы люди, прекрасно знаете, как из крохотной мухи раздуть огромного слона. Видели бы Вы себя больного со стороны, да на Вас смотреть тошно! Ой… У меня простуда… Кажется, я погибаю, мать пиши завещание…– Витасик притворно разыгрывал комедию.

–Слушай ты, мне нет дела до пустых разговоров, а чесать с тобой языками, я не собираюсь. Отвечай гад, что ты от меня хочешь!?

–Ничего мне от тебя не надо. Я просто-напросто разок глянул Ваш пистолет и положил его на место. Если Вы позволите мне, то я, пожалуй, вернусь домой и не стану тревожить Вас понапрасну.

–Иди с глаз моих прочь!– заявил хозяин квартиры, но от Витасика и след простыл.

Он возвратился к себе домой, хозяева, все как один, улеглись на боковую, и Витасик последовал их примеру. Денёк выдался, что ни на есть горячим и сил он находил, разве что, на крепкий и беспробудный сон. Ног он под собой не чувствовал голова гудела, и веки слипались. Витасик спрятался за шкафом у разгорячённой батареи и разразился чудовищным храпом.

***

С первыми петухами Витасик отпрянул ото сна и, продрав заспанные очи, он пришёл к интересной мысли, а что если новый хозяин прознал, в какие воды канул господин Штрубель. Он не стал тратить остаток времени на пожухлый фикус и ринулся в квартиру господина Штрубеля с очевидным вопросом к новому хозяину – куда делся старые.

Он решительно переступил порог квартиры и первым делом наведался в спальную комнату. Под толщей одеяла, заливисто храпел хозяин квартиры и набирался сил, перед рабочим днём. Витасик не стал умиляться и потянул на себя одеяло. «Уже встаю», бормотал под нос хозяин и обеими руками вцепился за одеяло.

–А ну живо вставай!– крикнул Витасик и потянул на себя одеяло.

–Это опять ты! Маленькое недоразумение… Если ты сейчас же не оставишь меня и мою квартиру в покое, то я достану пистолет и произойдёт нечто ужасное.– грозился расправой хозяин.

–Сперва скажи мне, как тебя зовут.

–Микулас меня зовут! А теперь пошёл вон из моей квартиры, чтоб глаза мои тебя не видели.

–А меня Витасий.

–Значит так Витасий, не вынуждай меня браться за пистолет, иначе тебе не поздоровиться! Уж поверь мне…– голос его звучал довольно сонным, он то и дело, что зевал и прикрывал ладонью рот.

–Честное слово уйду, но для начала окажи мне одну услугу и я обещаю, что твои глаза меня здесь больше не увидят.

–Что за дети пошли… Вот в мои годы, отец порол меня ремнём за краденное яблоко, а ты мелкое отродье совсем страх потеряло. Ты хоть знаешь, с кем ты дело имеешь!?

–Нет, не знаю и к слову, я старше тебя лет на пятьдесят, если не больше.

–Да мне плевать на твой возраст, хоть сто лет в обед. Если ты, в течение пяти минут, не засверкаешь пятками, то я встану и надеру тебе зад!– Микулас скинул с себя одеяло и устремил взор на белый потолок.

–Сначала окажи мне одну услугу и, обещаю, ноги моей в твоём доме не будет.

–Хорошо… Говори, что тебе надо.– Микулас легко поддался уговорам Витасика. Думалось, что поначалу он будет артачится и не даст согласие на сомнительную авантюру.

–Найди мне человека и узнай, где он сейчас находится.

–Как зовут, сколько лет, есть ли семья?

–Зовут Штрубель, сколько лет отроду понятия не имею, холост. Жил здесь до твоего приезда и словно, в воду канул.

–Хорошо, я постараюсь найти твоего Штрубеля, но сначала я должен как следует отоспаться.– Микулас зевнул во весь рот и повернулся на бок.

–Я всегда знал, что Вы человек доброй натуры и в любую минуту протяните руку помощи.– добавил Витасик и поскорее смотал удочки, да побежал обратно домой, пока Микулас не передумал.

***

В томном одиночестве Витасик сидел на кухне в квартире Микуласа и ждал, когда очередной рабочий день подойдёт к концу. Дело по дому не оставалось, чистоту в квартире он навёл, полы в подъездах вымыл, и окурки в пепельницы стряхнул. Повадился, кстати, тут один проходимец банки из-под пива в подъездах оставлять. Тяжело, стало быть, до мусорного ведра донести, так он эти банки на самом видном месте оставляет, ни стыда, ни совести. Раньше молодёжь, хоть грамм совести на душе имела и пивные банки прятала в оконных рамах или за цветочными горшками. А нынче совсем от рук отбились, прямо на подоконниках оставляют, либо же вовсе на лестничной клетке. Витасику в принципе, не тяжело поднять с пола пивную банку и сделать мир чище, ему просто обидно, что люди до того наплевали на порядки в доме и сорят везде, где душа пожелает. А так нельзя, думал Витасик, если же в кармане мусор завалялся, то не стоит фантик на улице бросать, для такого дела человек специально изобрёл урну, вот туда и бросайте, нечего ерундой маяться. Помнится, однажды, в угоду общего дело, Витасик не поленился и раздобыл у соседа огромный плакат с поучительной надписью: «Ваша свобода кончается там, где начинается свобода другого человека». Звучит эгоистично, но тут уж ничего не поделаешь, поколение нынче такое уродилось, кроме себя любимого никого не видит и не слышит.

Помимо банок из-под пива, в доме изрядно усложнилась давняя проблема с мышами. С каждым днём Витасик прикладывал всё больше усилий, в надежде уберечь квартиры от хвостатых грызунов и не дать им полакомиться дорогущей мебелью. Мышиный конфликт, перерос в нечто большее, нежели простой раздрай с мерзкими грызунами и теперь, затыкать тряпьём щели в полу, это не что иное, как наносить хлипкий пластырь на обширную рану. Витасику предстояла отыскать выход из столь трудной ситуации и побороть мышей раз и навсегда. Но прежде чем ответный удар, ему предстоит одолеть страх темноты, ведь, ни для кого не секрет, что мышиной логово располагается именно в подвале. И, как правило, мрачный подвал рассадник крыс, холода и нечисти таит в себе опасности. Вопрос с мышами он обязательно утрясёт, но не здесь и не сейчас, покамест его беспокоило только одно – куда мог подеваться господин Штрубель.

Досадно признавать, что он, худший скупердяй на всём белом свете, не посчитал нужным забрать с собой кота, или пристроить питомца в приют для обездоленных животных. Нынче же пушистик, наверняка скитается по зимнему городу и в тёмных переулках бьётся с уличными котами за кусок просроченной колбасы. Ему предстоит пройти тернистый путь, сплошь и рядом усеянный преградами, в лице бездушного человека и враждебных котов, прежде чем огромная фура переедет бедолагу на страшной скорости. И мебель господин Штрубель забирать не стал. Весьма странно, что человек годами жил впроголодь и экономил на всём подряд, вдруг без видимой на то причины оставил в квартире телевизор и прочий хлам. Очень может быть, что господин Штрубель таки ввязался в опасную передрягу и теперь, либо залёг на дно, либо отправился на корм рыбам.

Витасик устремил взор на часы – стрелки указывали на полшестого. Надо полагать, что в скором времени, дверь отворится настежь и уставший Микулас без задних ног ввалится к себе домой. Но прошёл час, а от хозяина квартиры, ни слуху, ни духу, скорее всего, он работает в ночную смену и придёт лишь к утру. Вот те на, удивился Витасик, сперва господин Штрубель канул в лето, а теперь Микулас, пал в забвение. Он стал подозревать квартиру в чёрных делах, мол, это она, двухкомнатная бестия, пожрала своих хозяев, а теперь настал его черёд в прожорливую пасть громадного дома. Но прошёл второй час, а Витасик по-прежнему в целости и сохранности, и ни одна волосинка с косматой головы не упала, вот только сон сморил внезапно. Витасик мирно развалился на табурете и помышлял о делах насущных, как вдруг откуда ни возьмись лёгкая слабость в ногах прояснилась и зевки шли один за другим. Бороться со сном пустое дело и тогда Витасик сложил голову на стол, да разразился храпом.

Прежде чем, Микулас возвратился домой, Витасик хорошенько отоспался, а в пустом желудке взвыли ненасытные волки. Дверь открылась, хозяин ступил в квартиру и не успел он, повесить на крючок пальто, как Витасик кинулся на работягу с расспросами.

–Здравствуй Микулас, как там господин Штрубель поживает!?

–Аххх… Это ты… Всё не могу привыкнуть, что в моём доме поселилась блоха.– Микулас снял ботинки, повесил пальто и скрылся в гостиной.

–Так ты нашёл господина Штрубеля? Или нет?– Витасик шёл за ним по пятам, всюду преследуя хозяина квартиры.

–Зачем тебе сдался, этот господин Штрубель. Он что, твой родственник? Или у Вас с ним незаконченное дело?– Микулас плюхнулся на диван и вытянул ноги.

–В душе кошки скребутся… И пока я не добьюсь правды, то я не дам покоя ни себе, ни тебе. Так что выкладывай, где он сейчас проживает.

–Понимаешь ли, сегодня утром, я отложил все свои дела на дальнюю полку, толком не выспался, на бегу перекусил холодным бутербродом, не попив чая, и отправился на поиски твоего господина Штрубеля. Между прочим, мне пришлось поднять на ноги очень важных людей, они в свою очередь, потревожили менее важных людей, а те в свой черёд послали на дело мелких сошек и всё ради прихоти одного слишком приставучего карапета. Ты… от горшка два вершка, я по твоей вине отбиваюсь от положенного графика на день. И намотай себе на ус, Микулас выполняет заказ точно в срок, ибо клиент, во-первых, всегда прав, а во-вторых, ждёт не дождётся, как бы тебя ткнуть носом в собственные ошибки и урезать гонорар.

–Всё хотел спросить, а кем ты работаешь? На дворе полночь, а ты только что вернулся с работы, обычно люди к семи часам, как штык дома. Надо думать, ты работаешь врачом в ночную смену? Не так ли?

–Можно и так сказать, я действительно немногим напоминаю врача и профессии у нас во многом схожи.

–Постой, это как?

–Начну с того, что волки, это санитары леса, потому как они уничтожают слабых и больных. Я подобно волкам, уничтожаю за отдельную плату неугодных власти, или предпринимателям людей. И если волки санитары леса, то я, стало быть, санитар города. В далёком прошлом, мне приходилось иметь дело со школой. Я работал учителем начальных классов, но вскоре понял, что наставлять детей на ум, не по моей части и решил стать чистильщиком.

–Интересная у тебя, наверное, работа…

–Не жалуюсь, опять же платят хорошо, а главное вовремя и без задержек. Место жительство, правда, меняю частенько, но тут уж ничего не поделаешь, раз назвался молотом, то будь добр, полезай на наковальню. А что касается, твоего господина Штрубеля, то в тюрьме он, попался на краже со взломом.

–Господин Штрубель в тюрьме!?– в голове у Витасика не укладывалось.– Быть такого не может, он на своём веку и мухи не обидел, а уж тем более не воровал.

–В тихом омуте… сам знаешь, кто водится.– Микулас, словно бы всем сердцем боялся выговорить пословицу целиком и тем самым навлечь на себя беду.– А господин Штрубель, теперь пять лет, от звонка до звонка на нарах отсидит. Может ума поднаберётся, хотя это навряд ли.

–Почему это навряд ли!? Тюрьма, как-никак, это исправительное учреждение и обязано исправлять людей в лучшую сторону..– искренне недоумевал Витасик.

–В бездуховной Европе может и вправду исправительное, однако наши тюрьмы, не уму разуму учат, а жизни понапрасну калечат. Вот сам посуди, сел человек за кражу в исправительную колонию строго режима и, казалось бы, всё планомерно движется к тому, что тюремный уклад воспитает в нём законопослушного человека. Понимаешь ли, за годы, проведённые в четырёх стенах, под стражей и затвором, поневоле меняешь себя коренным образом. Но пойдут ли заключённым эти изменения на пользу – очевидно, что нет. И на выходе из тюрьмы мы действительно увидим нового во всех смыслах человек, но ему не станет от этого лучше. Из заурядного грабителя, каких на свете пруд пруди, свободолюбивые граждане увидят матёрого преступника с животной ненавистью к государству в целом. Наши тюрьмы работают по старому доброму принципу – бей заключённого, как последнюю скотину, ненавидь его, как кровного врага и чтоб на воле он нары злым словом поминал. Есть у меня в загашнике случай один, весьма примечательный. Как-то раз, один мой товарищ, Вовка зовут, по дурости машину в Финляндии угнал, и местный суд приговорил его к двум годам в колонии строго режима. Ну, думаю всё, не стало нашего Вовки, как ни крути, но в тюрьме он сломается. Пройдёт пару лет, Вовка отсидит на нарах положенный срок, откинется и станет пальцы веером гнуть, да права качать. Но получилось всё с точностью, да, наоборот, в тюрьму он садился заядлым хулиганом, а на волю ступил образованным человеком и даже успел выучиться на машиниста. А причина тому, до жути ясна, просто в Финляндии заключённых содержат в благоприятных условиях и делают всё возможное, лишь бы воспитать из преступника законопослушного гражданина. Стало быть, их сажают не в тюрьмы, а в санатории, где заключённым дают образование, поддержку со стороны и многое другое.

–Эх… Жаль, что господин Штрубель кончил именно так. Кто-кто, а он, никоим образом на преступника не походил и жил весьма скромно, на скупую руку. Хоть я и не проникся к нему любовью, однако горестно признавать, что до того тихий человек на деле оказался грабителем.– Витасик, думается мне, нашёл общий язык с Микуласом.– Ты говорил, что работает чистильщиком. Каково это, убирать людей за отдельную плату?

–Ничем моя работа от других не отличается, та же картина, только в профиль. Например, учитель читает детям нотации и нравоучения, пожарные укрощают огонь, а врачи спасают жизни и так далее. А я, вроде и людей из огня не вытаскивал, и детей уму разуму не учил, но и на задворках жизни не прозябал. Я, есть ни что, иное, как золотая середина, и вроде холод кожу люто подирает, но и в то же время зной голову печёт.

–Пыльная у тебя работёнка… Если не секрет, то кого из людей ты убирал?

–Политикана убрал одного. Хороший был мужик, а главное щедрый, но местные чинуши, надо думать, не оценили по достоинству его доброту, и поручили мне срочно взяться за это дело. Я нос воротить не стал, сказал им, что, мол, за Ваши деньги любой каприз. В два счёта я собрал чемодан, упаковал инструменты и почапал на работу. Из-под полы, я пробрался в загородный дом того самого политика, сверкнул лезвием разделочного ножа и провёл с господином недолгую беседу. Он мне говорит, мол, вдвое больше заплачу, но оставь меня в покое. На коленях стал ползать, ноги целовать взялся… Тьфу! Аж самому противно. Однако я человек слова, раз сказал, что решу вопрос, значит решу, иначе быть не может. Политик, значит, смекнул, что шутки шутить не в моих интересах и на подкуп я, очевидно, не поведусь. И как давай посреди ночи тревогу бить! Мол, убивают меня… Караул! Спасите, говорит… Ну и шумиху он тогда поднял, мне аж самому поплохело. Но я мигом пресёк попытку взбунтоваться и как зарядил табуретом по хлипкой голове. Он на пол свалился, сознание потерял, лежит себе посреди ковра и бредит, как полоумный в сумасшедшем доме. Не долго, думая, я взял горе-политика за ноги и поволок на улицу. Погрузил, я, значит, многопудовую тушу, завёл машину и помчал, куда глаза глядят. А глядели они прямо на тёмный лес, где волки выли и совы летали. Погнал я машину в самую чащу леса, ни зги не видно, ни души поблизости не сыщешь. Остановился я, напротив, сухостоя, ну думаю, здесь нас точно не найдут. Открываю багажник, а он мне лопатой по лбу, как и саданёт и в одних трусах по тёмному лесу, дёру даст без единой оглядки. Пока я от удара оклемался, этот паразит, бросился вплавь по речке. А я парень не из робкого десятка, пошёл по пятам, с утёса в речку нырнул и головой о корягу стукнулся. Но сам случай мне в деле подсобил, ибо голова у меня твёрже некуда. Я тотчас вынырнул и как пить дать, речку ту переплыл. А там дело за малым, догнать босого беглеца и надавать гаду взашей. Что я и сделал, в два приёма нагнал политика и сделал из него котлету по-киевски.