Приступ весенней канализации. Сборник миниатюр

– Да, только на другом факультете!

– Что так? Она хорошая девочка и вы дружили в детстве.

– Дружили, но учиться будем на разных факультетах – я не понимал какое отношение к моему блестящему поступлению имеет Таня Ш.

– Странно – баба Поля задумалась – она наверно в отца. Кончила с медалью английскую школу, пошла учиться в политехнический. Роберт, он тоже много учился. Митя, ты помнишь как Роберт сдавал экзамены?

– Так Роберт и насоветовал нашему внуку эту специальность – вставил дед

– Ему на эту, а Таню отправил на ту, странно… – баба Поля выражала серьезное недоумение – Почему?

– Они считают, что металловедение (специальность на которую поступила Таня) больше подходит для девушки.

– Для девушки больше подходит выйти замуж за порядочного человека – парировала баба Поля. Потом спохватилась и добавила – конечно после окончания института. Митя! Ты помнишь тех гимназисток, что играли у нас в саду еще до катастрофы (имелась ввиду Великая Октябрьская Социалистическая Революция). Тебе еще одна понравилась. Как ты ее тогда назвал, Софочкой…

Танковых войск лейтенант

Тридцать тысяч сигарет назад я был несколько моложе чем сейчас и еще не очень женат. Учился в политехническом институте по специальности «Сопротивление материалов» и занимался в первом городском атлетическом клубе с оригинальным названием «Атлет». Жизнь улыбалась мне. Первый курс я закончил на отлично и еще стал чемпионом города по атлетическому троеборью. Дома у меня находилась вполне приличная коллекция джаз и рок пластинок (винил), а из-за границы, из солнечной страны Италия, моя тетя обеспечивала меня товарами первой необходимости – пластинками, джинсами, дубленками, кожаными куртками, обувью, пластиковыми пакетами и жвачкой.

А на дворе цвел самый что ни на есть застой.1979—1980 гг. Леонид Ильич Брежнев, еще будучи в добром здравии, претендовал на Государственную премию в области литературы, на шестую звезду героя и на присвоение ему звания генералиссимуса. КПСС – была умом и честью, а главное – совестью целой эпохи. Магазины выглядели пустыми, а деревья казались большими…

Представляете себе, молодой человек, атлетического телосложения, учащийся на одной из самой престижной специальности, хорошо и модно одетый, обладающий сокровищами в виде виниловых пластов и огромной родительской библиотеки, да еще с видами на выезд в Италию. Умереть, не встать! И эта райская картина могла продолжаться до самого окончания института, если бы не…

Со второго курса пошла военка. Один день в неделю – вынь, да полож! Нас переодевали в какую-то зелень и на целый день засовывали в темные подвалы института. Огневая подготовка, строевая, матчасть, ремонт и эксплуатация, чего-то еще, химзащита, приборы УА ППО, дозиметры регистрирующие… Из нас пытались сделать танкистов, защитников Отечества в форме лейтенантов танковых войск. Для решения подобной архиважной задачи, государство не жалело ни средств, ни танков. Танки у нас были целые, разрезанные, с вычлененными агрегатами, пушками, затворами и прочими наглядными пособиями. На входе стояли дневальные, отдавали честь, делали артикул. Все по взрослому. И вот эта штука, поначалу казалась мне абсолютно непреодолимой. Сильнее чем Фауст Гете.

На экзамене по огневой подготовке я получил свои верные и вполне заслуженные 2 балла. При том что по математике, физике, теормеханике, сопромату, химии у меня были сплошные отлично. Бдительные органы сразу заподозрили неладное – уж не провокация ли это? Не анти-ли советская выходка?

Заведующий кафедрой Сопротивления материалов (Царство ему небесное – золотой души человек) Гохфельд Давид Аронович пригласил меня к себе в кабинет и печально спросил про неуд по военке. Я сказал, что не могу запоминать всякую ахинею, не могу шагать в строю, не желаю тупить вместе со всеми и т. д. Заведующий меня выслушал и тихо сказал: Прошу Вас, сдайте вы эту военку, хотя бы на удовлетворительно – и подчеркнул – Я Вас очень прошу.