Глаза богов

– Нет. Кое-что изменилось. Теперь все пятна буфера в нулевом мире стали особенно ценными. Арендная плата поднимется в полтора-два раза, но и затраты на охрану возрастут. Вам придётся сильно постараться, чтобы обеспечить безопасность.

– Это не проблема…

– Ты знаешь о системе гражданства? Про артефакт Шестого мира?

– Кое-что слышал, – насторожился Рейс. Информация появилась куда быстрее, чем он рассчитывал. А раз её выдают бесплатно, то приятных новостей ждать не приходится.

– Скоро услышишь куда больше, – девчонка не спешила что-либо пояснять. – Кстати, на арене были монстры, так?

– Мелкие, в основном. Ничего примечательного.

– Мы расширим ассортимент, а еще можешь уже сейчас рекламировать услуги мага крови. Уникальные способности одного из лучших мастеров… Инк прямо пышет желанием сделать людям добро.

После этого девчонка из клана Золотого Дракона рассмеялась, а Рейс смутно вспомнил одного из учеников Глэма.

«Ходят слухи, что его искал бог-зверь, – внутри Рейса пробуждалась его натура бойца и желание состязаться с могучими противниками. – О драконе уже давно ничего не слышно, а Инк Фейт завел дружбу с кланами из малого круга. Как интересно…»

В болтовню о том, что ученик Безумного Глэма до полусмерти избил бога-зверя, Рейс не верил. Разница в могуществе настолько велика… Нужно было не иметь ни малейшего представления о богах, чтобы верить в подобную чушь. Куда больше доверия вызывала версия о ценности умений Инка. Если способности бывшего ученика Глэма в магии крови оказались настолько выдающимися, чтобы соблазнить кланы малого круга и предоставить ему защиту от бога-зверя, Рейс готов был первым стать его клиентом.

Log 0.1.1

Это случилось, когда я создавал свою первую картину как часть наследия для будущих учеников. Я знал, что наставничество – обязательная ступень в цикле дзинту, но лишь в тот особенный момент осознал, почему это так. Объясняя что-то другим, сам открываешь новые грани предмета. Моя первая рунная картина показывала цветущее дерево магнолии, на ветвях которого раскинулась лоза с небольшими распустившимися бутонами красного цвета. Последние символизировали атомы, идентифицировать которые было весьма легко по числу лепестков. Всего-то сопоставить их с количеством протонов – что может быть проще?

Групки красных цветков представляли собой гены, характерные для случайно встреченного мной демона. Цветки на ветвях магнолии расставлены по аналогии с ДНК человека. Простой метод шифрования. Вот только… Всё оказалось куда перспективнее, чем я думал. Это должно было быть обычное пособие, но картина обрела силу. Кровь демона содержала закон господства, жажду власти, стремления к могуществу – всё то, что характерно для пути кратоса.

Картина была создана самой простой краской, однако… Смотрящие на неё люди желали власти и силы, в них пробуждались звериные инстинкты, жажда стать «альфой» в своём племени. Удивительно! Так я открыл для себя силу рун. В то время мне пришлось переосмыслить значение амулетов и печатей Соломона… Изначально я считал их просто алхимическими рецептами для создания тех или иных веществ, но они могли иметь реальную силу как некие волшебные инструменты. Каждый ген – часть молекулы. Нарисуйте молекулу кривой линией и – создадите руну. Конечно, просто рисунка недостаточно. Нужна воля, которая придаст ей особую силу. Воля… Да. О ней вы тоже должны знать.

Еще в бытность обычным смертным я создавал чернила для тайных записей. Они помогали мне избежать стирания памяти неизвестной силой… так я считал когда-то. После сбора информации при помощи артефакта Шестого мира я узнал множество вещей. Дух-отражения – это всё её уловки. Она еще в мою бытность смертным начала делать из меня заготовку для марионетки. Смертные теряют память при встрече с духами буфера, монстрами. Мне она кое-что оставляла. При определённых условиях. Она вызвала чёткую ассоциацию сохранения памяти и крови в изготовленных чернилах… Обмануть невежественных людей так легко. Я был одним из них. Глядя в прошлое могу сказать, что все избранные в Её руках подобны дрессируемым животным.

Она игралась с нами, но в каком-то смысле и обучала. Перенимать знания нужно у лучших. Первое чему учатся дети – действия родителей по отношению к ним. Мы все повторяли за нашей матерью-предком, даже если не сразу осознали это. Арси унаследовала её интриганство, я же получил путь мастера божественной крови. Другие избранные? Не знаю… Сколько их было? Сколько осталось? Мы все были пешками, которые на другой стороне доски могли стать любой фигурой. Важно было дойти до конца под чутким руководством кукловода. Де Монтье… Как жаль, он оказался слоном, а не пешкой. Силён, но вовсе не избранный. Мы – величайшая сила в Мире. Почему мы позволили этой узнице играть с нами? Правая помощница Великого слепца, мать-предок всего человечества… О да… Ради своего эгоизма она пожертвует многим. Даже если я могу понять её стремления, нет никакого желания быть камнем из которого она вымостит дорогу к своей цели.

Она дала нам свою плоть, но взамен взяла куда больше. Вы все не должны верить ей. Опасайтесь стать её жертвой.

Руны… Почему я не обратил внимание на абсурдную силу рун? В нулевом мире любой может использовать их, если точно представит, чего хочет и соблюдёт несложные условия, но в мире богов эта сила, будто не существует вовсе. Я вдохновенно вырисовывал проекции молекул чернилами, в которых были похожие цепочки атомов, но так и не понял сокровенное значение самого их существования! Я оставался невежественным до самого конца…

***

– Вот деньги, – тучный лысеющий мужчина из местной администрации протянул дрожащими руками пакет.

– Мне неудобно задирать голову, – слова помимо воли вырвались изо рта Инка. Он и не думал подняться с фигурного стула для приветствия собеседника. – На колени.

Лицо политика скривилось от подавленного гнева, но он покорно опустился. Сначала пола коснулось одно колено, затем под непреклонным взглядом Инка – второе.

– Так лучше, – Инк небрежно поднял руку, отчего мужчине пришлось балансировать в неудобной позе протягивая свёрток с деньгами. Выглядело всё так, словно политик покорно просил принять дань. На его лице проступила горечь унижения. – Я выше тебя. Кем бы ты ни был, здесь – передо мной – тебе остаётся лишь преклониться.

Мужчина опустил голову. Наконец, Инк забрал плату и небрежно бросил в угол. Слева от него висела ширма, отделяющая закуток от прочей части просторного зала. Слабая преграда. Инк резко дёрнул ширму в сторону, заставив политика дёрнуться в страхе. Он пытался подняться, но из-за особенностей своей фигуры, далёкой от спортивной, не смог удержать равновесие и шлёпнулся на пол.

Фотографы лениво делали снимки, посетители выставки рассматривали представленные картины, консультанты с улыбками рассказывали гостям якобы сокрытый за полотнами смысл и делились историями об авторах представленных работ. Никто не обращал внимание на угол, в котором сидел Инк.

– Они не видят нас. Хватит валяться на полу.

– Почему? Чем я заслужил такое отношение? – в такт словам мужчины вспыхивали нити гнева, обиды, злости. Рядом, будто в сомнениях, вяло колыхался чернильный обрывок мести.

– Власть портит людей…

– Что за дурацкие стереотипы?! – политик закричал и тут же утих, опасаясь привлечь внимание окружающих.

Его испуганное лицо вызвало у Инка улыбку.

– Я знаю о тебе всё, – Инк наклонился, позволяя своим глазам сменить цвет на зелёный и серебряный. По бокам его головы скользнули тени, из которых вылезли рога шармис.

– Достаточно… Он – не плохой человек.

Голос Роун успокоил Инка. Взмах руки и перед опирающемся о пол мужчиной появилась карта со странными символами.

– Держи.

– Д-да… – политик совсем не отреагировал на издёвку.

Взгляд мужчины не сходил с появившихся на голове Инка рогов. И всё же, карту он взял.

«Пожалуй, этого действительно хватит.»

Инк скользнул разумом внутрь себя. Его взгляд проник сквозь поверхность покрытой сине-зелёными языками пламени сферы. Он приблизился к правильной треугольной пирамиде насыщенного красного цвета. Блики на поверхности фигуры придавали ей вид кровавой драгоценности. Вершины пирамиды выписывали странные траектории в пространстве из-за движения фигуры вокруг своего геометрического центра.

Инк выпустил наружу нить души. Раньше она уничтожила одно из тонких тел, пропитавшись взамен законом света. Нить стала кружиться вокруг рогатой головы. В этом мире нет свободных законов, каждый связан с другими, поддерживая равновесие. Закон света был особенным, поскольку являлся одной из основ материального мироздания. Если к чистой нити миролюбия могли притянуться с десяток противостоящих законов, то к свету прежде всего тянулась тьма. Свет обладает силой отталкивания, тьма – притяжения. Сливаясь в танце, они формировали электромагнитное поле. Пронизывающий всё сущее эфир, заполняющая межатомную пустоту субстанция – смесь двух типов метаматерии, порождённых светом и тьмой.

«У меня нет нити с законом тьмы. К счастью, я могу вызвать её силой света…»

Тонкая нить души едва заметна в пространстве, поэтому покупатель карты гражданина не смог точно её различить, но с притянутой тьмой всё иначе… Инк видел в глазах клиента отражение тонкого тёмного ореола с радиальными колючками, направленными наружу. Казалось, они пытаются вырваться из разрушенного на несколько сегментов тонкого кольца черноты. Инк знал, что в действительности всё иначе – это из пространства обрывки силы стекаются к его бегающей по кругу нити светоча. Объяснять ситуацию клиенту он, разумеется, не собирался.

«Даже густой поток света мало кто замечает, но мельчайшие частицы тьмы кажутся полноводными реками. Многие не способны разглядеть проявленную заботу и доброту, но малейшее небрежение кажется им трещиной в пространстве. Можно подумать, – Инк едва не рассмеялся посетившей его мысли, – что люди – боги доброты, попавшие под проклятие Изгнанной.»

Нити агрессивных законов отпрянули прочь от дрожащих рук политика, уступив неоднородной шероховатой путанице ужаса. Законы семейства страха очень липкие и всегда легко покрываются колючими обрывками других законов.

Тьма прекратила скапливаться. Силы «светлого» кусочка души на большее не хватало. Инк втянул темноту внутрь головы и протолкнул ниже – к области сердца, в которую перенёс светоч по примеру золотого дракона. Инк считал это выгодным изменением. В голове осталась лишь сверкающая приманка для желающих разрушить его душу. Тело можно восстановить, но со средоточием разума всё куда сложнее.

Пятна энергии тьмы, мельчайшие обрывки нити этого закона, просочились сквозь пылающую сферу, покрыв грани двигающейся алой пирамиды. Силы не хватило, чтобы закрыть её всю, но Инк всё равно ощутил облегчение. Подавляющее желание власти, господства, попрания сильных мира ради доказательства своего могущества – всё это ослабло. Стремления пути кратоса не исчезли полностью, но оказались подавлены сковывающим притяжением закона тьмы. К сожалению, на остальную часть светоча темнота тоже влияла. Из-за её власти движения языков пламени на сфере замедлились, мысли Инка стали вялыми, а разум будто истощился после долгой работы.

Инк ранее привил себе способности оборотней, поэтому теперь легко отправил рога в теневое измерение. Он сумел получить все преимущества организма шармис, но выглядеть при этом человеком.

– Можешь идти, – слова были произнесены довольно дружелюбно, но это мягкосердечие лишь усилило опутывающие мужчину нити ужаса. В его глазах зарождалась паника. Инк потянул цветастый клубок прочь, а в глазах политика снова появился блеск разума.

– Да, – мужчина поднялся на дрожащих ногах, отряхнулся и пошел прочь. Стоило ему пересечь незримую границу, как его тут же заметили посетители выставки. Работники зала обратили внимание на тяжелое дыхание и покрытое потом лицо, предложили помощь, но лишь вынудили покупателя карты перейти на бег.

«Чем только не приходится заниматься ради денег. Пока я был на попечении Замка Гудар беспокоиться о средствах не приходилось. Когда стал духом – и подавно. Стоило вернуть тело, как появился целый ворох забот. Что ж… предметы роскоши всегда нуждались в дорогом обслуживании.»

Инк натянул на лицо улыбку и вышел к своим подопытным. На этой выставке он разместил свою единственную картину. Сделать её частью инсталляции казалось ему особенно удачной затеей.